Сергей Гришин. «Прозябаю в роскоши»
СУДЬБА ФУТБОЛИСТА
СЕРГЕЙ ГРИШИН. Обвинение в сдаче матча, шутки над Газзаевым, судейский произвол… «Насколько был честен с вами? – подводя итог череде откровений, экс-полузащитник «Динамо», «Шинника» и сборной России задумался. – Процентов на восемьдесят, наверное». Ну уж если это восемьдесят…
«ДИНАМО», ГАЗЗАЕВ
– Сергей Гришин завершил карьеру насколько неожиданно, настолько же и тихо.
– Сезон-2005 доиграл в Казахстане, вернулся в Москву. Спина побаливала, а тут что-то совсем прихватило. Сделал снимок – межпозвоночная грыжа. Врач спрашивает: «У вас контракт с командой подписан?». – «Нет», – отвечаю. «Ну и не надо. Заканчивайте». Я пытался возразить: «Может, есть какие-то варианты?». – «Без вариантов. Вам лечиться и лечиться».
При этом оперироваться не нужно было – не такая большая грыжа вылезла. Ходить я мог нормально, так зачем лишний раз организм травмировать. Опять же, операция – риск. Но вот тренироваться два раза в день уже не получалось – под нагрузками все сразу болеть начинало. Может, что-то в той ситуации и можно было сделать, но я для себя выхода не нашел. Решил – все, точка.
– Непростое решение в 32 года…
– Когда человек готовит себя к завершению карьеры, тогда – да, непростое. А у меня все быстро получилось – бум-бум. Неожиданно, а потому внешне легко. Хотя сейчас, если спросите, о чем жалею, отвечу: о том, что рано закончил играть. Мог бы еще лет пять побегать.
– О том, что из «Динамо» по молодости ушли, выходит, не жалеете?
– Говоря «по молодости», вы имеете в виду по глупости? Нет, все взвешенно было. Я и сейчас считаю, что не ошибся с уходом. Пусть продолжил карьеру в первом дивизионе, никогда ни о чем не жалел.
– Из-за Газзаева уходили?
– В первую очередь. Да, он хороший тренер – у него есть чему поучиться, но в Валерии Георгиевиче есть и такие моменты, которые я просто неприемлю – например, подчинить себе человека беспрекословно, задавить. В том «Динамо» многие ему в рот смотрели, не только молодые. Но я не из слабохарактерных.
– Стычки, ссоры?
– Мы никогда не ругались. Я знал, что он может побухтеть, но быстро отходит. Просто иногда я Валерия Георгиевича подкалывал по-доброму, а он, как человек южный, горячий, обижался. Реагировал жестковато – что-то грубое в ответ кричал. Я не обращал внимания – кричит, ну и ладно…
– Например?
– Все тренировки в «Динамо» обычно заканчивались тем, что Латыш с фланга подавал в штрафную, мы разбегались и били по воротам. Однажды он уехал просматривать новичков, и этим решил заняться Газзаев: «Ребят, я вам сейчас буду подавать». Получалось у него не очень – через раз. Мяч то недолетит, то перелетит. Все-таки Латыш был полузащитником, и если его попросить: «Иваныч, в голову», он тебе – пожалуйста – прямо в голову и подаст. А Газзаев – нападающий: не его это работа – с фланга навешивать.
Так он промучился несколько тренировок, пока Латыш не вернулся. После очередной тренировки мы с ним, как всегда, остались отрабатывать удары. Газзаев не успел отойти далеко от поля. Я, значит, бью и кричу Латышу: «Иваныч, тут, пока вас не было, Георгич так безобразно подавал!». Газзаев идет, как ни в чем не бывало. Думаю, наверное, не услышал, надо погромче крикнуть: «Иваныч, тут Георгич без вас так безобразно подавал!». Он как развернется, побагровел, щеки надул, усы – торчком: «Ты, такой-растакой, много понимаешь! Когда мы с Латышом играли, он подавал, я забивал, он подавал, я забивал! Это не мое дело было – с фланга подавать!». – «Да ладно-ладно, – говорю, – чего вы так разнервничались? Я просто пошутил». И таких историй было немало.
А после чемпионата-2000 у меня заканчивался контракт с «Динамо». Газзаев вызывает: «Все, что ты говорил мне перед началом сезона, молодец, выполнил. Но концовка у тебя не задалась. Подписывай новый контракт, я хочу с тобой работать, только условия будут в два раза хуже». Я удивился: «А что, на прежних условиях нельзя подписать?». – «Нет, на прежних нельзя». – «В таком случае я буду искать себе новую команду». Газзаев пытался остановить: «Ты не горячись, подумай». Но я для себя все уже решил – ушел в «Шинник»…
«ШИННИК», ДОЛМАТОВ
– Из которого вас через четыре года попросят с формулировкой «за низкие спортивные показатели»…
– Самая непонятная ситуация в карьере. Со всеми руководителями ярославского клуба у меня всегда были нормальные отношения – с тренерами, с президентом Николаем Тонковым (мы его называли «молодой человек с охраной»). Но потом пришел Долматов – и все изменилось.
Помню, после его назначения мне позвонил Терехин, они с Долматовым работали в «Кубани»: «Тебя Долматов к себе уже вызывал?». – «Вызывал». – «Сказал, что ты в порядке?». – «Сказал». – «Просил на правах лидера помочь, поддержать его в новой команде?» – «Просил». – «Жди, через два месяца будешь на трансфере». Так и получилось: сначала много интересного «напел», а потом выгнал.
Мы должны были играть с «Динамо» в Москве. Перед этим «Шинник» выиграл семь матчей подряд. Команда была на ходу. И тут Долматов начал мутить… На базе мы жили рядом с Кульчием – его комната, моя, общий балкон. На следующий день нам в Москву ехать, я захожу к Куле, а он сумку собирает. «Ты чего? Мы же только завтра выезжаем». – «Меня… это… отчислили из команды. Я домой». – «Травишь, что ли?» – «Правда. Долматов вызвал и сказал, что я как бывший динамовец буду «сдавать» игру». Собрал сумку и уехал в Москву.
Я – к ребятам: «Пойдемте к Долматову. Как он вообще себе это представляет – Куля будет в одно лицо игру сдавать?! Ну бред же!». Собрались я, Даев, Скоков, Штанюк, Фузайлов, Ширко – и пошли. Заходим. Он футбол смотрит. Я говорю: «Олег Васильевич, что за ерунда творится?». Он смотрит футбол. Я опять свое. Он поворачивается: «Я здесь тренер, я все решаю». – «Поймите, – начинаю объяснять. – У нас несколько футболистов раньше в «Динамо» играли. Для нас эти матчи, наоборот, самые принципиальные в сезоне. Мы против бывшей команды всегда с удвоенной энергией бьемся. Какая тут может быть сдача?!». – «До меня дошли слухи, решение принято». Я понял, что с этим человеком разговаривать бесполезно, и, хлопнув дверью, ушел. Через минуту ушел второй, потом третий, скоро все разошлись ни с чем.
Приезжаем в Москву, в гостинице появляется Куля: «Мне позвонил Долматов и попросил приехать на сбор». Без объяснений, без всего. В команде начался раздрай. Когда кого-то подозревают, не до футбола.
В день игры Долматов вызывает Кульчия: «Ты в основе». А Куля – человек мнительный, начал себе голову забивать: «Как мне теперь играть? Любой неточный пас будет под микроскопом рассматриваться. На фиг мне это надо, я так не могу! Тренер должен или верить игроку, или не ставить в состав». В итоге Куля отказался выходить в основе. Вместо него Долматов выпустил на позицию опорника Славу Даева. Ничего не могу сказать, Слава – хороший защитник, но не созидатель. Если уж не Кулю, то, по крайней мере, можно было Рената Дубинского поставить. Дуб – он хотя бы универсал. А так мы вышли – и понеслось: бум-бум, бум-бум. Бей-беги, мячик летает над головами, у нас вообще ничего не получается. И виноват в этом был только Долматов. Но он решил найти крайних, заменив в перерыве меня и Даева. Когда начался второй тайм, мы со Славой сидели в раздевалке, и я ему сказал: «Слав, по-моему, это всё».
Проиграли мы тот матч – 0:1. После выходного собираемся на базе. Приезжают все – президент, директора, весь тренерский штаб… Сколько отыграл в Ярославле – никогда такого не было. Даже когда пять матчей подряд проигрывали. Вроде проиграли и проиграли, к чему такой ажиотаж? Что, после семи побед разок проиграть нельзя? Оказалось, нельзя. На общем собрании всем объявили строгий выговор с предупреждением, а Гришина – на трансфер. Я в шоке – к Долматову: «Меня не спрашивай, это решение руководства». Звоню Тонкову: «Я сейчас с тобой разговаривать не могу». Набираю вице-президенту – та же история. Подходит доктор: «Олег Васильевич против того, чтобы ты находился на базе. Ты должен собрать вещи и уехать домой».
Говорю же, это Долматов там что-то мутил! Сначала меня выгнал, потом другого, третьего… До конца чемпионата команду покинули Штанюк, Даев, Старостяк, Кульчий… В общем, все лидеры. А на следующий год, собрав новый коллектив, Олег Васильевич благополучно вылетел с ним в первую лигу. Как его ни выгоняли, не уходил, пока контракт не закончился. С того момента, считаю, и начался развал «Шинника».
– Ходили разговоры, что за формулировкой «низкие спортивные показатели» скрывалось обвинение в сдаче той самой игры с «Динамо»…
– До сих пор не пойму, откуда эти разговоры появились. Мне об этом намеками сообщили в клубе. Мол, ходили такие слухи: сначала подозревали Кулю, потом меня. Я не знал, что на это ответить. И сейчас не знаю. Игра у меня не шла, так же как у всей команды, и заменили меня в перерыве при счете 0:0. Проигрывал «Шинник» уже без Гришина…
В принципе, мне до одного места, кто и что там думал. Я знаю, что моя совесть чиста, мои близкие об этом знают. А на остальных – плевать!
Если уж на то пошло, мне очень интересно, о чем Долматов с тренером «Динамо» Никулиным час разговаривали перед матчем, кружа у клубных автобусов. Ведь, если вспоминать, «Динамо» в тот год за шесть туров до финиша еще не обеспечило себе место в премьер-лиге, команда боролась за выживание. И финиш у нее был – «Спартак», «Локомотив», ЦСКА… А мы спокойно шли в шестерке. То есть если бы они с нами не цепляли три очка, то вполне могли вылететь…
– Не встречались с Долматовым после того случая?
– Нет. И, честно говоря, я ему такой встречи не желаю, потому что не знаю, что с ним сделаю. Если на руководство «Шинника», поступившее по-свински, у меня осталась обида, то по отношению к Долматову… Даже не знаю, как сказать, слов таких нет.
– Раз уж заговорили о «договорняках» – часто обращались с предложениями сдать игру?
– Положа руку на сердце, лично на меня никто не выходил. Ни разу! Почему? Не знаю. Может, амплуа такое – сдать игру, будучи крайним полузащитником, нереально. Для таких дел нужно вратарем быть или защитником, чтобы рубануть кого-нибудь от души…
– А бывало такое – играли и понимали, что партнеры сдают матч?
– Один раз в «Асмарале». И то я начал догадываться только спустя год после игры. Просто начал анализировать – и в памяти всплыло много интересного. Например, наш нападающий прямо перед игрой на разминке получил травму голеностопа. По сути, ничего странного – с кем не случается. Но какие он потом шансы в игре не использовал, ссылаясь на свою больную ногу…
Тот товарищ был с Украины, в матче за «Асмарал» играли еще два его соотечественника – вратарь и полузащитник. Вратарь пропустил странный гол… Тоже вроде бы не придерешься – все вратари ошибаются. Но когда анализируешь: у этого украинца ошибка, у другого, полузащитник отдает передачи не туда, куда нужно…
– Вариация на заданную тему: играли и понимали – судья работает предвзято?
– Много раз было! Это просто понять: тебя сажают «на свисток», а соперника – нет. Пытаешься поговорить с судьей, объясниться – желтая карточка, тут же! Сразу вспоминается Кубок России-2004, ответный полуфинал с «Тереком». Во втором тайме нас не выпустили за центр поля! Как можно было выиграть тот матч, если подавать разрешалось только с шестидесяти метров? А там опытные защитники – Гайсумов, Боков, Шмарко. Для них эти длинные навесы – что семечки…
– Громкое признание: «Арбитр полуфинала Кубка России судил предвзято». Не боитесь, что за слова придется отвечать?
– Я не знаю, судил ли он предвзято (ту игру обслуживала бригада москвича Шавейко. – Прим. ред.), но то, что нас не выпустили за центр поля, – факт.
КИНГ-КОНГ, ТЕЛО БОГА
– «Язык мой – враг мой» – это про Гришина?
– Почему? Нет. Я от своей открытости не страдал. Где-то надо было промолчать? Бывают ситуации, когда молчать нельзя…
Был в «Шиннике» случай. Играем в Казани, жара под сорок градусов, все еле ползают. Концовка второго тайма. А на воротах у нас – Сафонов из Узбекистана. Вы его видели вблизи? Кинг-Конг жив – три с половиной метра ростом, если руки расставит – ворот не видно! И тут бежит Бояра – смещается со своего правого фланга в центр, его с двух сторон поджимают защитники, он с перепугу бьет левой ногой, мяч лягушкой скачет по полю в сторону ворот… Этот наш Николай Валуев кулем валится в угол. «У-у-у!» – и мяч от его рук залетает в «девятку». Мы чуть не померли все на том пекле! В моей карьере это был самый жаркий матч – а тут такая дура – 0:1! Так и закончили…
После матча в интервью я предложил: «Наших вратарей надо связать и в Волгу выбросить, чтобы их вообще не было видно!». Ведь в предыдущем матче с «Черноморцем» на Кубок другой замечательный голкипер – болгарин Станев при счете 1:0 в нашу пользу чуть ли не с центра поля мяч запустил. А все потому, что на мокрое поле вышел в тринадцати (!) шипах. Чудак на букву «м»! Поскользнулся, упал на месте, мячик через него перелетел…
После следующей тренировки – собрание. Побегалов читает нотацию: «Ты не имеешь права так говорить! Вратарь – тоже человек!». Я отвечаю: «Да вы посмотрите на них! Это ж звери! Один пропускает с пятидесяти метров, другой не может нормально мяч отбить». – «Сережа, так нельзя, тем более в газете». – «А как можно?! У меня семья. За ничью я бы деньги получил, но эти…».
– Признавались как-то: «Склонен к полноте». Максимальный вес, который «приносили» из отпуска на первую тренировку?
– В 1997-м, когда меня вызывали в сборную, я держал вес – 72,5–73 кг. А после отпуска пришел – 79! Толстых зашел в раздевалку, посмотрел на меня: «Это что за мужик?!». Ребята смеялись: тело бога!..
– Нарушения режима – ваша история?
– Злостные – нет, а по мелочам случалось. Как-то в Москве всю ночь праздновали день рождения друга, на следующий день продолжили. В пять вечера мне нужно было быть в Ярославле на тренировке. По дороге – меня друзья везли – еще несколько бутылок пива «приговорил». Когда заходил на базу, в дверях столкнулся с тренерами «Шинника». Стал здороваться, отворачиваясь в сторону, но Побегалов к себе притянул: «Сереж, тебе сегодня лучше отдох-нуть, поспать». На следующий день провел со мной беседу один на один, но серьезных последствий история не имела.
– Сталкивались за годы карьеры с нечестной конкуренцией? Когда тренеры тянули в состав своих игроков?
– Бывало. Первый случай – в «Динамо». Когда Голодец ушел, назначили Петрушина из дубля. Он вдруг посчитал, что его команда, выигравшая чемпионат дублирующих составов, может конкурировать с мужиками. Пришел и начал неуклюже подсовывать в основу своих мальчиков. Вместо меня сначала играл Саша Макаров, потом Виталик Кулев, потом еще кто-то… В общем, не получилось у Петрушина революции – результата не было, уволили его.
– Может, Петрушин настолько проникся успехами ярцевского «пионеротряда», что решил повторить?
– Чьими успехами? «Спартака»-1996? А вы помните, как они «Торпедо» обыграли?
– Да, 4:3.
– И чего, сдал кто-то игру?
– Мы не знаем.
– Ну тогда и я не знаю. А могу только догадываться, прислушиваться к мнению знающих людей и делать выводы.
– И что говорят знающие люди?
– Что нужно посмотреть на замены, которые сделали торпедовцы в перерыве, ведя 3:1. С поля ушли все футболисты, которые хорошо играли. И еще вспомнить, кто тогда руководил командой…
– «Торпедо»? В 1996-м? Иванов.
– Это не я сказал…
– Возвращаясь к искусственной конкуренции…
– В «Шиннике» был чех, фамилию сейчас не вспомню. За какие заслуги его выпускали на поле, я так и не понял – человек еле до перерыва дотягивал. Там же, в Ярославле, был хорват Юрич. Думаю, по контракту он получал меньше моего, вот Долматов и начал его двигать, хотя Юрич посредственный футболист. Единственное, что у него получалось, – неплохо подавал.
Играем мы не помню с кем поздней осенью, пошел сильный снег с дождем. Он в первом тайме отдал голевую передачу – попал со штрафного кому-то в голову, после чего в перерыве зашел в раздевалку, сел в кресло и начал трястись. Холодно, мол, не могу больше. Все вокруг него суетятся, массажист обтер спиртом и горячей водой. Он все равно трясется: «Играть не могу!». Я смотрю на него: нормальный футболист, нет? «Мне холодно!». И что?! Сейчас тебе холодно, потом жарко будет. Хотя логика понятна – голевую отдал, молодец, король, пусть теперь другие мучаются…
Долматов на все это дело поглядел и говорит мне: «Раздевайся, выходишь». – «Здорово! Ему холодно – давай Гришин выходи, ему жарко будет – опять Гришин выходи? Нормального вы футболиста купили!». И так он все время «играл»… Кто мне скажет, где сегодня этот Юрич?
СЕГОДНЯ, ЗАВТРА
– Многих друзей потеряли после окончания карьеры?
– Немногих, но потерял. Раньше с Саней Гришиным хорошо дружили, но в последнее время он так зашкерился… Не ругались, ничего, просто, видимо, человек очень занят – в школе ЦСКА работает! Раз в месяц звоню со слабой надеждой, что он возьмет трубку и скажет, что не занят. Не обижаюсь – пусть общается, с кем хочет, у него свои дела…
С Серегой Кормильцевым тоже хорошо общались, но у него сейчас проблемы…
– Букмекерские ставки?
– Не только. Там вообще патологическая история. Как в фильме «Дикари», когда одного чудака будят: «Умеешь играть в волейбол?». Он – с бодуна: «Я умею играть во все, где есть мяч». Так и здесь – человек играет во все что только можно.
– Сами ставки делаете?
– Нет и никогда не делал, вообще далек от этого. В азартные игры не играю.
– Какое место в жизни сейчас занимает футбол?
– Краем проходит. Ничего особо не читаю, что такое Интернет – не знаю, в турнирную таблицу не смотрю – не знаю там никого. Поэтому и симпатий нет, ни за кого не болею, ни за кем особо не слежу. «Динамо»? Команда ничего не показывает, да и отгорело давным-давно. Я давно уже не динамовец. Хотя этот клуб дал мне дорогу в жизнь, помог построить карьеру, из него я попал в сборную…
– Что в планах?
– А нет планов. Стараюсь жить в удовольствие, для души. Дела? Все по мелочи и с семьей связано. Дочку в школу отвожу, жене с бизнесом помогаю – у нее свой салон красоты.
Сам, по большому счету, ничем не занимаюсь. Недвижимость не сдаю, живу на старые накопления, можно сказать, прозябаю в роскоши. Денег… их всегда не хватает, но это уж у кого какие запросы.
Нет, я жизнью доволен. Единственное, мог бы работать по футбольной теме, передавать опыт…
– Сны-то хоть футбольные снятся?
– Это – постоянно! Играю за разные команды и, как обычно, голевые раздаю. Иногда забиваю. Тогда, правда, жене больно…
Сергей ГРИШИН
Родился 18 ноября 1973 года.
Амплуа: полузащитник. Рост 181 см, вес 73 кг.
Карьера: выступал за молодежную команду московского «Торпедо» (1991–1993), московские «Асмарал» (1993–1995) и «Динамо» (1996–2000), ярославский «Шинник» (2001–2004), махачкалинское «Анжи» (2005) и казахстанский «Женис» (2005). В чемпионатах России провел 187 матчей, забил 15 мячей, в чемпионате Казахстана сыграл 11 матчей.
Достижения: бронзовый призер чемпионата России (1997), обладатель Кубка Казахстана (2005), победитель первого дивизиона чемпионата России (2001).
Сборная: за сборную России сыграл 3 матч, забил 1 гол. Первая игра – 30 апреля 1997 года с Люксембургом (3:0). Последняя – 20 августа 1997 года с Югославией (0:1).
САМЫЕ-САМЫЕ
Самый странный легионер, с кем доводилось играть?
– Страннее Лаки Изибора никого не было. Расскажу одну историю. Голодец любил на тренировках, когда мы уже нормально «нагрузились», давать упражнение: два на два с нейтральным на полполя. Жестко так.
Однажды мы с Лаки оказались в этих двойках друг против друга. Я – с кем-то из крайних полузащитников, он – с кем-то из нападающих. Ну, полузащитники потехничнее нападающих будут. А тут крайние, то есть с «физикой» проблем нет. В общем, возили мы их, возили – Лаки все это дело надоело, устал он и… сел прямо на поле. Получилось, мы вдвоем плюс нейтральный против одного нападающего остались! На полполя! Голодец затянул: «Лаки, вставай, Лаки, вставай». Лаки в то время жил со мной в номере – понятно, каких слов в первую очередь нахватался. Он и выдал на голубом глазу басом матерок, да с африканской интонацией… Мы все полегли!
Когда задерживали зарплату, он постоянно говорил: «Ноу мани – ноу футбол». Я удивлялся: а вы в своей Нигерии вообще знаете, что такое мани? Просто удивительно: народ из задницы приезжает, где и жизни никакой нет, – и начинает права качать. Скрылся бы под тот камень, откуда вылез, да сидел бы, помалкивал, чтобы никто не видел…
Самый жесткий защитник?
– Скажу сразу: счастлив, что не играл против динамовских защитников середины и конца 1990‑х, а был с ними в одной команде. У нас даже на тренировках «леса» подчистую вырубались, что уж про игры говорить… Ковтун один раз так шестишиповой бутсой наступил Аленю на ногу, что у того трусы сползли. Нормально? А они в сборной вместе играли. Алень поворачивается: «Юр, ты чего? Ты ж меня знаешь! Зачем так жестко?». Юра – в ответ: «Вот именно, что знаю. Не знал бы, вообще закопал».
А из тех, против кого сам играл, выделю Корнаухова и Соломатина. Корнаухов не то чтобы жесткий был, но все время мне в стыках попадал в особенно болезненные места. Бежит, бежит, раз – в такое место, которое потом болит пять минут. Мяч получаешь, а тебе больно. Потом еще куда-нибудь засветит неприятно…
А Солома – он просто подходил и щипался! Мы с ним отлично знакомы – еще за детские сборные вместе играли. Я ему всегда говорил: «Отстань от меня! Отойди!». Куда там! После игры приходишь домой – все тело в синяках.
Еще он пару раз очень «хорошо» под меня падал – у него комплекция, ему вставать тяжелее, и, чтобы я не убежал, он мою ногу специально придерживал, как клещами. Я после таких падений обычно с боковой связкой мучился…
Самый эмоциональный тренер?
– Газзаев и Ярцев. Где-то на одном уровне. Газзаев, помню, в раздевалке фруктами кидался… А с Ярцевым другой интересный случай был. Он в самом начале тренировки, когда команда вокруг тренера собирается, любил мячик от ноги к ноге перекатывать. И однажды решил залезть на него обеими ногами. Что-то говорит-говорит, залезает и падает! А тут как раз Толстых на тренировку заходит. Ярцев сделал вид, что это специально придумал: руку под голову подложил, ногу за ногу закинул, улыбается, мол, отдохнуть прилег…
Самый большой штраф за карьеру?
– Я штрафов не платил ни разу. Честно. Хотя был один раз случай – пытались оштрафовать. «Шинник» играл в Москве с ЦСКА. Выигрывали – 2:0, армейцы счет сравняли. На 89-й минуте я начал проходить в штрафную, Солома под меня, как обычно, подкатился, я мяч пробросил и уже в штрафной упал… Судья дал желтую за симуляцию (хотя там было нарушение), она у меня оказалась второй – удаление. Потом, когда начали выдавать премиальные, смотрю, мне только половина суммы начислена. Оказалось, вычли за удаление. Я стал возмущаться. Во-первых, меня уже «на флажке» удалили – я никого не подвел. Во-вторых, я для себя, что ли, старался? Хорошо, говорю, в следующий раз пусть меня бьют, убивают – я буду стоять до конца и тупо бомбить по воротам. И чтобы на пенальти не рассчитывали… Через неделю все деньги вернули.
