Валентин Юдашкин об олимпийском костюме Плющенко: Условия были экстремальными, но мы не любим жаловаться
Фото из Инстаграма Яны Рудковской
Эскиз костюма Евгения Плющенко для короткой программы на сочинской Олимпиаде в конце прошлой недели попал в Интернет и вызвал бурю откликов. «Неужели это действительно будет костюм «от кутюр», как он будет выглядеть?», - терзали расспросами супругу Евгения Яну Рудковскую журналисты десятков мировых СМИ.
Но Женя запретил жене выдавать тайны. И Яна хранила молчание. Однако с разрешения тренера Евгения Алексея Мишина создатель костюма, знаменитый кутюрье Валентин Юдашкин согласился в эксклюзивном интервью «Советскому спорту» раскрыть кое-какие секреты.
- Валентин, какой была ваша первая реакция в ответ на это предложение?
- В первую очередь я должен признаться, что я большой поклонник Жени Плющенко. А когда ты уважаешь спортсмена, ты понимаешь и свою ответственность, и его волнение, и его состояние. Для меня Евгений Плющенко – часть и продолжение великой эпохи Родниной, танцевальной пары Навка-Костомаров, которых мы прекрасно помним по Олимпиаде в Турине, которые заставили весь мир смотреть фигурное катание. Но, в отличие от других, давно ушедших легенд, он по-прежнему продолжает кататься!
Меня поражает в нем и другое. Казалось бы, Женя, международная звезда, антология его выступлений – огромнейшая коллекция, у которой нет аналогов, но при этом он скромный очень парень… И Женя, и его тренер, Алексей Мишин – скромные, воспитанные, тонкие и интеллигентные люди. Работать с ними было очень приятно.
Что касается самого костюма, то мы уже достаточно давно, однако очень осторожно обменивались мнениями, идеями, я даже в командировках следил за тем, как происходит отбор в олимпийскую сборную, вы же помните, насколько напряженной была эта тема, я каждый час просматривал новости. Наконец, только 23 января стало известно окончательно, что Женя едет на Олимпиаду и я тут же приступил к работе. Эта весть застала меня в Италии. Эскизы я рисовал в Милане - хвала электронной почте и watsapp, что все можно пересылать в другую страну и утверждать очень быстро.
- Работа шла в экстремальных, воистину олимпийских условиях?
- Я слушал музыку к Жениной короткой программе, воспринимал пожелания Алексея Мишина, а его роль сродни роли театрального режиссера… Стоит заметить, что и Женя, и Мишин – они по натуре своей люди «уводящие», они не позволяют углубляться в сомнения. Я достаточно много вижу людей, обладающих сильным характером, они меня окружают практически ежедневно, но с Женей все совершенно иначе. Это очень редко встречающееся сочетание абсолютно холодного, ледяного ума и горячего сердца. Все внутри, все в себе… А его костюм ни в коем случае не должен стать моим самовыражением – это не показ мод. Есть характер музыки, характер выступления, есть ритмический шаг, музыкальные темпы. И костюм должен помогать, а не отвлекать. Это не костюм не ради костюма.
- Правильно ли я помню, что вы не так уж и часто шили костюмы для фигуристов?
- До Жени я работал с Татьяной Навкой. А мужской костюм для Евгения Плющенко у меня первый.
- Вы готовы описать этот костюм словами?
- Прежде всего он очень строгий. Ничего лишнего. На первом плане в восприятии должна выступать музыка, лицо Плющенко, его руки, его характер… Костюм же как таковой – легкое обрамление его характера. Ничего больше. В нем важна линия, как в балете. Подчеркнуть эмоцию…
- Валентин, Женя мне рассказывал, что он вообще-то очень строго относится к костюмам, у него около пятидесяти забракованных, которые он, тем не менее, хранит в гардеробной на память. Пришлось ли вам выслушать его замечания и в чем они заключались?
- Мы все обсуждали в процессе. Мы шли от музыки, и мне изначально важно было уловить образ. В этом смысле я художник самодостаточный. И либо я вижу так, либо – никак. Была сделана целая коллекция эскизов, которые, возможно пригодятся Жене для других его программ, а именно этот костюм, и Женя увидел его сразу… Он точно совпал с тем, что они изначально хотели увидеть в короткой программе. И затем мы уже просто стали развивать эту тему дальше.
- Костюм шили в вашем Доме моды?
- Нет, мы переключились на Санкт-Петербург, так, чтобы Жене было удобно ездить на примерки, затем по результатам примерок мы вносили коррективы с помощниками, конструкторами, технологами, художниками-декораторами…. Я по-прежнему находился в Милане, поэтому приходилось очень рано вставать из-за разницы во времени с Россией, очень поздно ложиться. Работа продолжалась неделю... Условия были жесткими, но мы не любим жаловаться.
- Почему вам заказали костюм только для короткой программы?
- Она очень эмоциональная, четкая, как вспышка…
- Кстати, я очень хорошо помню, что вы «одевали» нашу олимпийскую сборную к Олимпиаде в Лилехаммере.
- Да, пусть опыта именно с фигуристами у меня до сей поры было немного, в любом случае, я превосходно понимаю, что такое спорт. Совершенно верно, я создавал костюмы для нашей сборной в Лиллехаммере, когда с финансами все было очень плохо, и в Атланте, когда мы точно также бегали по спонсорам и «пробивали», и, кстати сказать, когда мне предлагали затем поездку на Олимпиаду, я отказывался, предлагая, чтобы вместо меня поехал родственник спортсмена, или врач… Я считал, что есть люди важнее меня, а я вполне могу посмотреть Олимпийские игры по телевидению…
- Но что-то мне подсказывает: в Сочи вы все-таки поедете.
- Да, поскольку, как я уже говорил, Женя – это отдельная личность и, соответственно, особенная тема. Я его выступления жду с таким волнением, какого я не испытывал уже очень давно. Пятого числа я вылетаю в Сочи...
