Даниил Дубов: Я математик и всегда понимал, что шахматы – ничейная игра
Даниил Дубов – типичный вундеркинд. В 14 лет - гроссмейстер, в 17 – участник Кубка мира. А перед Новым годов Даниил занял третье место на ЧМ по блицу, пропустив вперед лишь Магнуса Карлсена и Сергея Карякина. Последний успех 21-летнего шахматиста – победа в высшей лиге чемпионата России.
«КОГДА СТАЛ ГРОССМЕЙСТЕРОМ, ПАПА УСПОКОИЛСЯ»
- Начнем с высшей лиги. Вы перевыполнили задачу-минимум - не просто попали в пятерку, что дает право сыграть в суперфинале, но и победили в турнире.
- Перевыполнил только по той причине, что перед последним туром подвисла задача-минимум. Я выиграл последнюю партию и занял первое место, если б сыграл вничью, не попал бы в пятерку. По моим наблюдениям, высшую лигу выигрывает тот, кого не устраивает ничья в последнем туре.
- В последнем туре по заказу побеждать тяжело. Кто был вашим соперником?
- Мне немного повезло с жребием - он выбрал в соперники гроссмейстера Андрея Белозерова, который в последнее время редко играет в турнирах. Решил найти его последние партии, чтобы понять, что он играет. Последняя партия датировалась 2013 годом. За это время у человека было время переосмыслить смысл бытия и подумать о своем месте в шахматах. Его дебютные предпочтения могли измениться, поэтому решил играть от себя.
- Турнир проходил на «Розе Хутор». Идеальное место для отдыха и творчества. Согласны?
- Согласен – место идеальное, если б еще не играть в шахматы. Высокие цены? Нас кормили, но мне всегда после партии хочется уединиться, немного отдохнуть от общества людей, с которыми и так проводишь много времени каждый день. Ну а им, наверное, хочется отдохнуть от меня. Я не ходил ни на обед, ни на ужин, питался самостоятельно в ресторанах. Поэтому на вопрос о ценах на «Розе Хутор» отвечу так – чуть выше московских.
- Ваш дедушка знаменитый шахматный арбитр Эдуард Дубов, отец дорос до уровня кандидата. Вы могли пройти мимо шахмат?
- Отец, насколько помню, не был в восторге от моего увлечения шахматами. А началось с того, что я увидел, как отец с дедом играют, и начал приставать, чтобы и меня научили. И тогда меня отдали в секцию, мне еще семи не исполнилось. С секцией мне повезло – она находилась в Перово, это школа «Ориента», у меня был замечательный первый тренер Михаил Григорьевич Рывкин.
- Отец вам поставил условие: к определенному возрасту стать кандидатом, потом мастером. Некий временной график вам начертил. Если вы в него не вписывались, должны бросить шахматы. Это так?
- Так и было, но я шел с опережением графика. Хотя никакой бумажки у меня на стенке не висело по примеру Каспарова, на которой, как говорят, было написано: «Кто, если не я». Гроссмейстером я должен был стать в 16 лет, а стал в 14. После этого отец успокоился. Кстати, у меня тоже было условие: если я опережаю график, отец бросает курить. Но он условие не выполнил, чем я тогда был очень недоволен.
Папа считал, что шахматами можно заработать на жизнь, если достигнешь определенного уровня. Когда я стал гроссмейстером, он выдохнул, понял, что на кусок хлеба я смогу заработать.
«ЕСЛИ ДЕЛАЕШЬ ХОРОШИЕ ХОДЫ – НЕ ПРОИГРАЕШЬ»
- В 17 лет вы пробились в Кубок мира. Во втором круге обыграли чемпиона мира ФИДЕ Руслана Пономарева. Не было мысли: передо мной матерый кубковый боец, экс-чемпион мира?
- Я закончил математическую школу и всегда понимал, что шахматы – ничейная игра. И если ты делаешь хорошие ходы, то не проиграешь. Поэтому надо садиться и играть, а чемпион - не чемпион перед тобой, разницы нет. С Пономаревым мы, кстати, сделали кучу ничьих, выиграл я матч в армагеддоне. Последняя партия оказалась единственной результативной.
- В футболе тоже, если не ошибаться, получится нулевая ничья.
- Футбол – игра, которую невозможно просчитать. В шахматах – если будешь хорошо играть, какой бы сильный не был у тебя противник, ты не проиграешь.
- То есть, если напротив сидит человек из топ-10, это не является для вас дополнительным прессом?
- Абсолютно. Наоборот, с таким соперником интереснее играть.
- Как учат в шахматных секциях, в каждой позиции нужно искать сильнейший ход. Следуете этому правилу?
- Такому учат лет до тринадцати, а потом жизнь заставляет это забыть. Я не знаю ни одного сильного шахматиста, который при выборе хода руководствуется четким алгоритмом. У всех есть интуиция, и она подсказывает такие ходы, которые ты начинаешь обдумывать. На мой взгляд, у меня интуиция едва ли не самое сильное качество. В девяти случаях из десяти я делаю тот ход, который первым приходит в голову. Мой алгоритм выбора хода простой: понравился ход, я проверил, что это не грубая ошибка, и делаю его.
- Исходя из вашего алгоритма выбора хода, вам нравится блиц.
- Очень нравится.
- Ботвинник считал блиц вредным, мол, увлечение им приводит к привычке мыслить поверхностно.
- Ну что теперь делать? А мне нравится. Надо понимать, что во времена Ботвинника часы были механические. Игроки ближе к концу партии стремились быстрее лупить по часам, и у кого-то заканчивалось время. Сейчас электронные часы, и за каждый ход добавляется две секунды. Это сильно изменило блиц. Поэтому любая выигранная позиция поводится до победы. Из-за этого блиц стал более осмысленным.
