«Осознал – надо пошуметь на дорожку». Андрейкин – о молодеющих шахматах и матче года
Меньше недели остаётся до самого ожидаемого события в шахматах – матча за мировую корону. С 20 ноября по 14 декабря в Сингапуре сойдутся действующий чемпион Дин Лижэнь и Гукеш Доммараджу. 18-летний индийский гроссмейстер, сенсационно выигравший в этом году турнир претендентов, может стать самым молодым обладателем титула в истории. Месяц назад его сокрушил гроссмейстер Дмитрий Андрейкин. Один из сильнейших российских шахматистов современности в этом году по-настоящему вернулся в классические шахматы и строит большие планы. О триумфе над индийским вундеркиндом, амбивалентности шахмат, рязанских раздольях и «Бумажном доме» победитель командного чемпионата мира – 2019 рассказал корреспонденту «Советского спорта».
«Гукеш – довольно серьёзный фаворит»
– Меньше недели остаётся до матча за шахматную корону. Насколько пристально собираетесь следить за ним?
– Следить буду обязательно. Любой матч – историческое событие. Всегда воспринимал, что с точки зрения шахмат это не прямо какое-то суперзрелище. Однако с точки зрения истории противостояния двух систем, Индия – Китай, всегда интересно. Касательно прогноза, банально отвечу: Гукеш – довольно серьёзный фаворит. По крайней мере, против того Дина, которого мы видели в последний год-полтора. Пока не давал повода подумать, что что-то изменилось. Загадочный шахматист. Хочется увидеть борьбу и интригу. Не скажу, что кому-то сильно симпатизирую. В этом контексте противостояние Яна Непомнящего и Дин Лижэня оказалось одним из самых примечательных в истории. Здесь присутствовали интрига, эмоции. Хочу увидеть что-то такое. Боюсь, всё будет гораздо прозаичнее.
– С точки зрения уровня шахмат матч Яна и Дина нельзя назвать образцовым.
– Уровень, действительно, был не самым сильным, объективно говоря. Не думаю, что Гукеш допустит такие качели.
– Вы неоднократно играли с Дином, застали его на пиковой форме. Какие проблемы, на ваш взгляд, очевидные и неочевидные, привели к актуальному кризису?
– Это был совершенно другой Дин. Его и Карлсен называл вторым шахматистом после себя. Норвежцу тот вполне навязывал конкуренцию. Такой «Китайский терминатор», практически не допускавший ошибок и играющий очень жёстко. Был похож на нынешнего Гукеша, только чуть постарше и помудрее. Да, мы играли в 2019-м. Матч из четырёх партий, со счётом +1 его обыграл. Когда мы закончили, я вышел из отеля, глубоко вдохнул-выдохнул. Даже не верил, что это случилось и такое возможно. На тот момент я сам был очень сильным. Но в Китае обыграть Дина в классическом матче… Что случилось потом? Интересный вопрос. Наверное, повлиял ковид. Не знаю, что внутри Китая творилось в то время. Насколько помню, у ряда местных спортсменов возникали довольно жёсткие проблемы с выездом из страны. Начались волнения на данный счёт. Мы с Дином ещё играли несколько сезонов вместе за клубную команду «Алкалоид».
Уже тогда у него возникали проблемы с выездом, из-за чего тот переживал. Очевидно, что ковид повлиял на него не в лучшую сторону. Потому что даже в том цикле с претендентским турниром, матчем с Яном Непомнящим он играл совершенно в другую силу, нежели в 18-19-м годах. На том же претендентском была предпоследняя партия. Дин играл белыми против Теймура Раджабова и потерпел поражение буквально за 18 ходов. Или первая партия в матче за корону – тоже белый цвет, тоже разгром. Раньше себе человек такого не позволял. А потом что-то пошло не так. Что произошло именно после выигранного титула, существуют разные версии. Одни говорят, что Дин оказался недоволен, как его приняли в Китае после победы. Он ожидал большего приёма, лавров и славы. Не получил этого, расстроился и потерял амбиции. Здесь больше на уровне сплетен. Версия Грищука: когда ты проводишь матч за звание чемпиона мира против такого сильного и отлично готового шахматиста, как Ян Непомнящий, это высасывает много энергии. Проводишь 14 партий, практически месяц в тяжёлом режиме, плюс подготовка к нему. Могут наступать процессы необратимые. Но мы здесь только строим предположения. В чужую душу не заглянешь.
– Как оцениваете прошедший клубный чемпионат Европы, где вы обыграли, возможно, будущего чемпиона мира?
– Наша команда Turkish Airlines заняла четвёртое место. «Алкалоид», за который я играл ранее, стали вице-чемпионами. Это прекрасный клуб, но так получилось, что выступал за другой коллектив. В него входили замечательный иранец Пархам Магсудлу, его соотечественник Амин Табатабаи, интересный индиец Нихал Сарин, наш молодой перспективный Володар Мурзин, турок Эдиз Гюрель – тоже один из самых перспективных юниоров. Очевидно, что меня не хватило для более высокого результата. Банально сил не осталось. Третий командный турнир подряд проводил. Ранее сыграл сербскую и австрийскую лиги. Учитывая, что два года до этого не играл в классические шахматы, а здесь за один месяц три тяжёлых турнира! Явно переоценил свои силы. На финиш уже не хватило.
– Всё потратили с Гукешем Доммараджу и Арджуном Эригайси?
– К этому турниру я уже достаточно сильно устал. Честно, не особо меня интересовала игра там. Однако эти две партии с Гукешем и Эригайси носили крайне принципиальный характер. Я стал воспринимать шахматы как борьбу молодого поколения, в особенности плеяды блестящих индийских гроссмейстеров, с более старшим. Мне скоро 35, практически в два раза старше всех этих талантливых игроков. Эти матчи были попыткой доказать себе, что я ещё могу с ними бороться и конкурировать. Очень удачно прошла партия с Гукешем, которую удалось выиграть. После чего играли с Эригайси, преодолевшим рейтинг 2800. Собственно, за счёт меня он этой планки и достиг (смеётся). Правда, потом он её потерял. Партия хорошо складывалась. Чёрными по дебюту получил позицию даже немного получше. Потом немного зевнул. Долгое время она была равная. В конце Арджун всё-таки меня перекрутил. Потом я потерял мотивацию к турниру. Именно на эти две партии был сверхнастрой. После поражения Эригайси, честно говоря, расстроился. На финиш не смог собраться.
– Поставили личные амбиции выше командных интересов?
– Я бы так не сказал. Повторюсь, банально сил не хватило. На финише у нас оставались не такие сильные соперники. Попросил капитана команды о замене. Взять один день отдыха, чтобы восстановиться после поражения, а в последнем туре сыграть в полную силу. Так получилось, что у нас отсутствовал равноценный запасной. Был местный шахматист, категорически не хотевший играть. Так неудачно совпало. Отчасти ошибка командного менеджмента. Личные амбиции не ставил выше или ниже команды. Всегда стараюсь на полную играть. Но иногда так бывает, когда ресурсов не остаётся. На турнире приобрёл ценный опыт. С одной стороны, понял, что могу до сих пор бороться с самыми сильными топовыми шахматистами. С другой – осознал, что в профессиональной классике осталось буквально пару циклов, три-четыре года в лучшем случае. Когда смогу держать напряжение на профессиональном уровне, только при условии должной подготовки. Соревнования побудили ещё активнее поиграть. Пошуметь на дорожку. Шахматы молодеют, становятся более спортивными, более жёсткими. Вещи, получавшиеся сами собой в диапазоне 20-25 лет, финал Кубка мира, к примеру, сейчас гораздо сложнее даются, для нервной системы, прежде всего.
– Здесь объективно у молодых шахматистов, упомянутых вами, а также ещё у ряда игроков банально больше физических сил. Эмоциональных ресурсов, благодаря тем же медитативным практикам, если мы говорим об индийцах.
– Совершенно верно. У Индии есть свои секреты, о которых мы не знаем. Даже когда с Эригайси играл, я немного опоздал. У него белый цвет, а он ещё не сделал первый ход. Глаза закрыты, сидит, медитирует. Руку не стал подавать. Потому что такие случаи бывали. Когда Аронян, к примеру, играл с Видитом, протянул руку в такой же ситуации и стоял с ней. Выглядело не очень красиво. Их лучше в такие моменты не отвлекать. Поэтому только после окончания его медитации пожали руки, начали партию. Плюс действительно банальная молодость. Сейчас больше информации, больше нагрузки на организм. Молодые спортсмены тоже срываются. Вы наверняка знаете о случае на чемпионате США, когда 17-летний шахматист не смог совладать со своими нервами (Кристофер Ю после проигранной партии смял свой бланк и стремительно выбежал из зала, по пути ударив видеографа. – Прим. «Совспорта»). С годами ни одна нервная система крепче не становится.
– Пример Владимира Крамника это наглядно доказывает.
– Ну, в том числе. Никого не будем осуждать. Так бывает.
– Вы сыграли с одними из сильнейших шахматистов на сегодняшний день. С двумя вундеркиндами, к которым приковано пристальное внимание. Кто из них в очной борьбе произвёл на вас большее впечатление?
– По стилю они довольно кардинально отличаются. Гукеш, как известно, – счётчик. С ним партия хорошо для меня сложилась. Я его заманил в позиционный эндшпиль. Там был странный ход е6 e5. Не то чтобы грубая ошибка, но весьма сомнительное решение. Карлсен не так давно охарактеризовал Гукеша как человека, прекрасно считающего, но с отсутствием позиционного фильтра. Поэтому иногда он принимает довольно странные решения, игра не на интуиции, а исключительно на счёте. О партии с ним будут гораздо лучше воспоминания, чем о поражении. С Эригайси тоже получился весьма примечательный опыт. Он показал себя во всей красе. Человек не стремится что-то получить с дебюта. Зачастую блефует, идёт на откровенно худшие позиции. Но при этом просто очень хорошо играет в шахматы, многое понимает, нестандартно мыслит. Его оценки достаточно правильные, совпадающие с компьютерными. Когда, например, он пожертвовал мне качество, я ещё понимал, что это корректно. А вот когда тот пошёл слоном d5, упрощающим позицию, подумал, что это откровенный блеф. Оценка компьютера покажет в районе -1 в мою пользу. Когда пришёл домой, начал анализировать, то везде показывало, что белые поддерживают минимум равновесие. Арджун очень хорош и в понимании позиции. Начинает это всё выкручивать. Мозг постепенно начинает закипать, и в конце это сказывается. Не могу сказать, что он меня всю партию переигрывал. Нет, скорее большую часть времени сохранялось равновесие. Однако я больше сомневался, думал, оценивал. Уже в ладейном эндшпиле это сказалось, допустил грубейшую ошибку. Это забирает силы у тебя. Почему с ними тяжело сыграть матч из 12 партий, к примеру? Ты после каждой будешь уставать. На дистанции их преимущество скажется. Мы периодически такое наблюдали на матчах за звание чемпиона мира. Как в противостоянии Карлсен – Непомнящий, когда оба играли на равных, на равных. Потом постепенно выносливость начинает сказываться, у Яна силы заканчиваются, и у него происходят зевки, зевки. На том же чемпионате Европы против Эригайси играл замечательный гроссмейстер Александр Предке. Сделал качественную ничью чёрными. Но, видимо, потратил столько сил, что затем проиграл две партии на финише.
«Не понимаю, за счёт чего мы сможем бороться с теми же ребятами из Индии»
– На командном чемпионате мира по рапиду и блицу в Астане ваша команда заняла первое место в рапидной части. Помимо вас, в интернациональном составе были Даниил Дубов, Владислав Артемьев, Екатерина Лагно, Пархам Магсудлу. Насколько такой формат имеет право на жизнь?
– Я вообще люблю клубные соревнования. У нас была команда с довольно-таки ярко выраженным российским костяком. Ещё Мурзин за нас играл. Из иностранцев были также местная девушка Вафия Дарвиш аль-Маамари, китаянка Чжу Цзиньэр. Турнир прекрасно прошёл. Это одни из самых интересных соревнований в году. Говорю так не только потому, что мы его выиграли. Действительно было весело. Прибыльно в какой-то степени. Отличное мероприятие. С удовольствием сыграю и в следующем году, в случае приглашения. Некоторые замечания к блицу. По рапиду всё прошло ровно и по организации, и по игре. Удачно сел за четвёртую доску. Набрал много очков. В блицной части организаторы пытались придумать новую систему с группами, подгруппами, нокаутами. Мне кажется, это было немного лишнее. В целом от мероприятия только положительные впечатления.
– В случае допуска сборной России до командных турниров на международной арене вы бы так же часто выступали на подобных соревнованиях?
– Сборная даже в лучшие времена выступала примерно раз в два года – Олимпиада, командные чемпионаты Европы и мира. Тот турнир, который мы выиграли в 2019-м, был последним по классике. Со сборной у нас не то чтобы широкий календарь. Это всегда дополнение к личным соревнованиям. Клубные турниры стоят особняком. Одно другому не мешает.
– С коммерческой точки зрения они значительно прибыльнее?
– За сборную мы всегда играли бесплатно. Если зарабатывали медали, то всегда получали какие-то бонусы. Не такие большие, но были. Клубные соревнования – гарантированная прибыль, так как подписываешь контракт. А сборная – для души. Много к ней готовишься, тратишь время на сборы.
– Отстранение сборной от международных смотров негативно сказывается на развитии шахмат в России или же никак не влияет?
– Не считаю, что стагнацию, о которой ранее говорил, нужно списывать на отстранение. Все эти турниры за сборную касаются 5-6 человек. Европу мы потеряли, так как ушли в Азию. Не знаю, будут ли здесь какие-то турниры. На мире нас просто нет. Олимпиада проходит раз в два года. На неё попадают пять счастливчиков. Я, например, ни разу там не участвовал, даже в свои самые, самые лучшие годы. Это не всё так значимо для профессиональных шахматистов.
– Вы упомянули о поощрениях за удачные выступления в составе сборной. Если взять в качестве иллюстрации Узбекистан и Индию, то здесь, как видится, руководство, спортивные чиновники, спонсоры к своим шахматным звёздам относятся гораздо и гораздо щедрее и внимательнее.
– Совершенно верно, причём в сотни раз. При этом у нас платят уже по достижении результата. А там начинают поддерживать шахматистов уже с какого-то уровня, то есть для достижения оного. Не знаю достоверно, как в Узбекистане. Только то, что там выплачивают огромные деньги победителям и призёрам Олимпиады. В Индии же вся система шикарно отлажена. Из-за чего шахматная экономика немного надломлена, особенно в больших турнирах. Почему? В Индии спонсоры начинают предлагать очень солидные контракты ребятам с рейтингом в 2500 с копейками. Объективно это рейтинг ни о чём. Он не позволяет самостоятельно зарабатывать на призах, но при этом внутренние спонсоры дают очень хорошую поддержку. Чтобы человек занимался, сосредоточившись на тренировках, с командой помощников, компьютерами, поездками на турниры и прочее. Поэтому экономика шахмат ломается. Эти ребята ещё не зарабатывают самостоятельно солидные призы. Но в них вложены большие средства. И они их отрабатывают. Соответственно, чтобы конкурировать с ними спортсменам из других стран с аналогичным рейтингом, необходимо либо искать деньги, что довольно трудно, либо работать в пустоту. Потому что на турнирах с такого уровня шахматистами призы, откровенно говоря, копеечные. Ты никак не отобьёшь своё время и силы. Индусам же это оплачивается сполна. Не только командировочные расходы, но и просто время. Получается, кто-то будет заниматься шахматами, пропуская свою основную жизнь. А для других это уже оплачиваемая работа. Индии, разумеется, респект, но жить становится сложнее.
– Какие факторы индийского шахматного бума можете выделить, помимо лежащих на поверхности демографических и экономических особенностей?
– Там есть Вишванатан Ананд. Национальный герой, сделавший себе прекрасное имя и авторитет внутри страны. Он во многом сопричастен тому буму, происходящему на наших глазах. Результаты говорят сами за себя. Удалось выстроить очень умную экосистему. Спонсоры получают своё в виде рекламы и популярности, так как ввиду численности населения, как вы правильно заметили, там огромная аудитория в медиапространстве. Есть популярный канал ChessBase India с миллионами просмотров. Для индийских шахматистов это также крайне важно, так как их резонно будут приглашать на все значимые турниры. Потому что для организаторов это гарантированный зрительский интерес, в отличие от других маленьких стран, или где не интересуются данной дисциплиной. Win-win. Полагаю, эта выстроенная система продолжит работать ещё несколько лет, если не десятилетий.
– Кто их основные конкуренты?
– Китай в теории может быть. До определённого времени по шахматам там развивалось всё довольно-таки неплохо. Китайская шахматная лига, где я активно принимал участие с 2017 по 2019 годы, функционировала. Играл матч с Дин Лижэнем. Здесь воспитывались молодые китайские ребята. Приезжали довольно известные и сильные иностранцы. Всё шло по нарастающей до ковида. С пандемией всё заглохло. Китайская шахматная федерация, как понимаю, немного потеряла свой авторитет внутри страны. Со следующего года они обещают это всё возобновить. Там есть достаточно молодые и перспективные спортсмены. Допускаю, что Китай постепенно может вернуть свои позиции. В женских шахматах у них сохраняется доминация. Пусть девушки не такие молодые, может быть. Но они довольно уверенно удерживают своё превосходство. В мужских обстоят дела хуже. Правда, там никогда сильно топовых шахматистов не было. Есть культура и наработки. Узбекистан, конечно. Молодые и талантливые ребята. Поддержка государства. Безлимитная, по сути. Шахматистов не так много, 5-6 человек, но важнее, что они все плюс-минус одного возраста. Соответственно, смогут вместе расти и развиваться, сколачиваться в одну дружную банду. В ближайшей перспективе команда №2. США, безусловно, – мощнейший коллектив на данный момент. Надо понимать, что Аронян и Домингес достаточно возрастные ребята. Каруана – супертоп и суперпрофессионал, способный играть ещё очень долго. Со тоже. Если эти двое останутся, плюс к ним добавятся ещё два молодых шахматиста с заработанным рейтингом в 2750, то они также будут одними из фаворитов.
– Россия в данном гипотетическом споре на какое место способна претендовать?
– С 2019-го мы довольно очевидно подсдали свои позиции. У каждого судьба сложилась по-разному. Никто не спрогрессировал по большому счёту, кроме Яна. На что претендовать? Сложно сказать. Сейчас все важные турниры отыграются, как раз до следующего претендентского. Там уже будем смотреть. Если запустить команду в том виде, как сейчас, предположу, что в десятку шансы попасть хорошие. Но не более того.
– Оптимистично…
– Здесь нужно выстраивать систему. У нас за то время, о котором я сказал, не было ни сборов, ни мероприятий. Раньше играли тренировочные матчи Россия – Китай. Здесь хоть какое-то сплочение, практика и общение присутствовали. Сейчас и этого нет. От сборной осталось мало. Нужно заново всё отстраивать.
– Молодые таланты есть, постоянно попадающие в заголовки новостей, бьющие рекорды с прилагательным «самый молодой…».
– Есть потенциально неплохие ребята. Но об их шансах и перспективах можно только гипотетически рассуждать. Насколько сильно они прибавят? Когда выйдут на пик? Смогут ли закрепиться в элите? Люди зачастую выходят на 2700 довольно рано. Потом выясняется, что у них нет качеств, необходимых для борьбы в элитных турнирах. Есть пример. Мой знакомый приятель рассказывал, что он занимался с самым талантливым юниором. Не буду называть фамилию, но, думаю, кто хочет, тот догадается. 13-14 лет парню, сейчас самый талантливый в мире. Супершахматист, всё понимает и знает, однако уже есть определённые проблемы психологического характера. Не можем прогнозировать такие вещи. Если решит данные моменты, то через четыре года станет новым Гукешем. В противном случае, возможно, завершит карьеру. Наших ребят это также касается.
– У кого, по-вашему, из российских гроссмейстеров есть шансы отобраться на следующий турнир претендентов?
– В России наблюдается некоторая стагнация. Это не секрет. Например, то, что я раньше называл профессиональной подготовкой, только Ян Непомнящий, по факту, остался её единственным представителем. У него есть хороший спонсорский контракт, он занимается много шахматами, именно классическими. Вместе с командой изучает дебюты и всё сопутствующее. Это началось после ковида. В 2019-м мы выиграли командный чемпионат мира. У нас в составе были Грищук, Непомнящий, Карякин, я и Владик Артемьев. На мой взгляд, мы все профессионально работали, проводили сборы. Сейчас же все расслабились. Стали заниматься кто чем. Одни сосредоточились на блицах и прочих коротких контролях. Другие тренируют. Третьи стримят. Кто-то занялся общественно-политической деятельностью. Все размякли. Ян здесь стоит особняком. У остальных шансы постольку-поскольку. Начиная от Артемьева и Мурзина, все имеют кое-какие шансы. Правда, не понимаю, за счёт чего мы сможем бороться с теми же ребятами из Индии. У них это всё очень хорошо отлажено, налажено. Я сегодня, к примеру, постримлю, завтра поиграю в «Титульном вторнике», проведу сеанс. А потом вдруг такой поеду и сразу дам бой всем индийским супергроссмейстерам? Хотя случиться может многое.
«Если хочу попасть в претендентский, то у меня единственный шанс – это Большая швейцарка»
– Интерес к классике вы ещё сохраняете? Ведь за последние годы вы себя зарекомендовали именно как один из сильнейших в мире блицоров?
– Можно сказать, что я как-то вернулся. Последние три турнира не лучшие в шахматном плане. Однако мне удалось собрать много информации. Пообщался со многими ребятами о том, что представляют на сегодняшний день шахматы. На своей шкуре интересно всё это попробовать. Блиц и рапид я смогу играть какое-то время на достаточно неплохом уровне. Но классика требует гораздо больше усилий, затрат. Отвёл себе три, максимум четыре года. Отчасти эксперимент над самим собой.
– Что входят в эти «три-четыре года»: суперфинал чемпионата России, Кубок мира, турнир претендентов?
– Когда говорю о том, чтобы вернуться и пошуметь, то имеется в виду цикл с турнирами самого высокого уровня. В следующем году это Большая швейцарка (часть отборочного цикла к Матчу за звание чемпиона мира. – Прим. «Совспорта»). Надеялся попасть на Кубок мира – 2025 по рейтингу. Так как последний отрезок выдался не самым удачным, это всё под большим вопросом. Если хочу попасть в претендентский, то у меня единственный шанс – это Большая швейцарка. Буду готовиться к ней. Перед ней надо сыграть несколько разминочных турниров, сильные опены или что-то в этом роде.
– Финал Кубка мира – 2013 и турнир претендентов – 2014 – пик вашей карьеры? Или ещё есть шансы увидеть вас на таком уровне?
– Это был пик психофизический, во всяком случае. Когда играл Кубок мира или последовавший за ним турнир претендентов, на 99% был уверен, что грубо ничего не зевну, ничего не подставлю. Практически полностью контролировал ситуацию на доске. Чувствовал уверенность и силы. У меня зачастую за счёт этого было серьёзное преимущество перед соперниками. Благодаря чему и удавалось их проходить. С той поры я, пожалуй, не сдал в шахматах, а даже где-то прибавил, дополучил новые знания. На сегодняшний день, это очень жёсткий спорт. Даже не так важно, что ты умеешь на доске. Мы много и достаточно можем, занимаясь 20-30 лет на высоком уровне. Доска не такая большая, всего 8х8. Примерно одними и теми же знаниями обладаем. При этом на первое место выходят настрой, психология, физика, мотивация и другие вещи ментального характера. Раньше я свою пиковую форму мог поддерживать лёгкими пробежками за счёт природного здоровья. Очевидно, что сейчас для боеспособного состояния требуется гораздо больше усилий. Если сумею эту психофизическую форму вернуть, то ближайшие года три будут довольно интересными.
– Шахматы ещё не опостылели?
– Это тоже вытекающее. Раньше происходящее воспринималось больше как искусство. Здесь вы правы. Сейчас искусства стало меньше. Я это чувствую. Меня данный момент раздражает, но от него никуда не денешься. Современные реалии. Если хочешь бороться, то нужно подстраиваться. Больше заучивать и повторять какие-то варианты. Осталось меньше пространства для творчества.
– Шахматы Фишера видятся новым витком? Недавно Гарри Каспаров* сказал, что классика сохранится, но будет как опера в музыке.
– Согласен, что нужно либо сокращать классический контроль, либо просто переходить на шахматы Фишера. Но и их уже изучают. Самые подкованные ребята с ресурсами, смотрящие далеко в будущее, начали глубоко погружаться в начальные позиции. Понятно, что их очень много и все не запомнишь. Компьютерная теория стартовала. Я за переход на шахматы Фишера.
«Урон от читерства в офлайн-шахматах гораздо выше, чем в онлайне»
– Следили ли за кейсом Даниила Народицкого и Владимира Крамника?
– Смотрел часть про ход слоном c8 (два года назад на одном из стримов гроссмейстер Даниил Народицкий среди возможных продолжений партии назвал данный вариант, но не пошёл на него, однако Владимиру Крамнику и впоследствии ряду других видных шахматистов этот вариант показался странным с точки зрения человеческого мышления. – Прим. «Совспорта»). Этот момент вызывает определённые вопросы. Странно, что он так быстро о нём подумал. Всё остальное скатилось в формат ток-шоу. Можно посмотреть, немного развлечься, но смысловой нагрузки никакой не несёт. Пожалуй, это уже больше делается для развлечения зрителей и привлечения аудитории. Не знаю, насколько это нужно самим участникам. Довольно нервнозатратное мероприятие. Верю, что и Народицкий от всего этого переживает, и Крамник не очень уютно себя чувствуют. Не знаю, зачем они этим занимаются. Как зрителю со стороны не всегда приятно наблюдать за такими вещами, но иногда бывает довольно весело.
– Вам также доводилось «скрещивать шпаги» с Крамником. Насколько вы чувствовали себя комфортно в тот момент?
– Когда начался ковид. Мы все ушли волей-неволей в интернет. Тогда казалось, что это всё очень важно. Мнение аудитории, доказательство своей правоты и прочее. Когда же поварился несколько лет, осознаёшь, что всё это пустышка. Просто формат некоего развлечения. В принципе, ввязываться в это смысла нет. Никому ничего не докажешь. У каждого своё мнение, причём не самое глубокое. Люди зашли, написали комментарий и тут же забыли. А участники шоу воспринимают всё чересчур серьёзно. У меня есть несколько других аналогичных примеров. Когда человек мне на сербской лиге подходит, рассказывает о конфликте в интернете, комментариях, говорю ему, чтобы забил на это всё. Всем плевать на твои конфликты. Люди происходящее с ними воспринимают чересчур серьёзно. Для зрителей же это развлечение, жёлтая пресса. Призываю всех не относиться к такому столь серьёзно.
– Отчасти благодаря деятельности Крамника может показаться, что борьба с читерством превратилась в трагифарс и с его проявлениями в онлайне многие смирились. В офлайне же, памятуя о скандале с Кириллом Шевченко, проблема вроде бы не настолько глубокая. Такое чувство, что все смирились и читеры воспринимаются как неизбежное зло?
– Кейс Кирилла сложно комментировать. Вся ситуация очень идиотская с двух сторон. Чисто интуитивно довольно странно, что он не дал никаких комментариев. В остальном не готов по данному поводу что-то говорить. Комиссия ФИДЕ в течение 70 дней должна всё это разобрать и вынести вердикт. Глобально же всё действительно очень важно. В той же сербской лиге поиграл, там никаких защит нет. Всё пущено на самотёк. Если поставить себе цель читерить, то всё можно сделать довольно элементарно. В данном плане необходим единый стандарт защиты. На еврокубках было получше, металлоискатели, закрытые зоны и так далее. Урон от читерства в офлайн-шахматах гораздо выше, чем в онлайне. Здесь особо уже ничего не поделаешь. При этом я не считаю, что ситуация настолько же катастрофичная, как её оценивает Крамник. Иногда попадаются читеры. В последних турах «Титульного вторника» попадаются мутноватые ребята, что вызывает раздражение. Да, с одной стороны, они отнимают у тебя два часа времени, возможность сражения за призы. С другой – ты получил удовольствие от других партий. Не так значимо. Если же ты едешь на турнир куда-то, то тебе нужно купить билеты, подготовиться к нему, оплатить расходы по проживанию и питанию. Ты потратишь нервные клетки, время. Вдруг окажется, что кто-то меня обыграл нечестным путём. Этот урон для моей психики и кошелька получится гораздо больше. Не скажу, что сейчас с этим катастрофа. Однако на будущее следует сделать единые стандарты защиты. Есть же читер-параноики, неспособные нормально играть в случае малейшего подозрения своего соперника. Им тоже важно создавать определённые условия. Я, скорее, понимаю Крамника на Олимпиаде (14-й чемпион мира в качестве капитана сборной Узбекистана обратил внимание на то, что канал ChessBase India для своих репортажей использует телефоны, и подал официальный протест. – Прим. «Совспорта»). Он привёл правильный аргумент. Нашим ребятам некомфортно играть, когда стоят телефоны у команды соперников и первые две доски играют в силу слабого компьютера.
«Периодически возникают мысли бросить шахматы»
– Как вы пришли в шахматы?
– Начал заниматься в пять лет. В тогдашнем Дворце пионеров в Рязани. У меня был замечательный тренер Виктор Александрович Пожарский, к сожалению, уже покойный. Как пришёл? Во дворе было принято гонять в футбол, как обычно. По легенде, правда, сам этого не помню, очень любил играть в приставку. В какой-то момент родители приняли решение, что это вредно, лучше попробовать шахматы. Мне искренне они понравились и как-то сразу завлекли. Рано стало получаться выигрывать, что тоже важно в детском возрасте. Интерес удваивается. Первый международный турнир сыграл довольно рано, в 1996-м поехали в Киев с мамой и тренером. Новые и большие впечатления. Неприятный случай помню оттуда. Coca-Cola, возможно, являлась одним из спонсоров соревнований либо участвовала просто в качестве доброй воли. Перед туром у каждого участника стояло по стеклянной бутылке. Получилось так, что мою колу кто-то забрал. Помню, что даже всплакнул. Но потом мне нашли запасную бутылочку. А я кока-колу любил в те времена. Быстро, в общем, всё пошло-поехало. В девять выиграл чемпионат мира до 10 лет в Испании в 99-м году. Появился очень серьёзный спонсор. Где-то с 10 встал на путь профессионального, полупрофессионального шахматиста.
– У вас же появлялись мысли бросить в шахматы в более зрелом возрасте?
– Они периодически возникают. Когда какой-то кризис появляется. От этого никуда не деться. Не то чтобы бросить. Возникает вопрос, насколько целесообразно заниматься именно профессионально. Опять же, сейчас после прошедших турниров я могу снова задать себе подобный вопрос. Не из-за условной депрессии или некоего расстройства. Просто начинаю сравнивать целесообразность, свои возможности перед более молодыми конкурентами. Если ты играешь в профессиональные шахматы, то хочешь развиваться. Бороться за высокие места, а не плыть по течению. Это уже не профессиональные шахматы. По мне, это довольно глупо. Такие мысли возникали в карьере несколько раз. Удавалось как-то перебарывать их. Находить новые ресурсы и мотивацию.
– Какую альтернативу рассматривали: блогерство, преподавание или вообще что-то не связанное с шахматами?
– Удавалось в нужный момент поймать это состояние. Впервые его поймал в 2009 году, когда поступил в университет. Альтернатива представлялась в виде продолжения обучения. Довольно удачно на следующий год выиграл чемпионат мира до 20 лет. У карьеры возник новый виток. Думаю периодически о продолжении обучения. Сейчас у меня мотивация, о которой сказал ранее. Есть прекрасное понимание, что солнечных дней не так много. Что-то связанное с шахматами в любом случае. В блогерстве для себя не вижу перспектив. Крайне перенасыщенный рынок. Даёт определённую стабильность, иногда стримлю на канале Fair Chess. Есть несколько контрактов. Это более стабильный заработок, чем что-то профессиональное. Поэтому, скорее всего, преподавание. У меня уже есть несколько учеников. Довольно интересный процесс.
– Насколько сложно переключиться на новую область?
– Говорят, что у меня неплохо получается объяснять какие-то вещи. Понятный язык и процесс обучения. Возможно, наследственное. И бабушка преподавала в университете, и мама в школе. Если же профессионально в это уходить, то ещё какие-то навыки можно обязательно подтянуть.
– Ваших дочерей тоже обучаете?
– Старшая, ей 10, пробовала играть. Наверное, всё-таки в своё время увидела компьютерные игры и на айпаде. Стараемся давать этого поменьше, но увлекается стратегиями. Когда погрузилась туда, то шахматами завлечь довольно трудно. Это в наше время играешь в «Денди». Марио у тебя там прыгает или в уток стреляешь. Сейчас игры посовременнее. Она прекрасно учится. Но предпочла компьютерные игры шахматам. Младшая, ей пять, очень азартна. Прямо до слёз, когда кто-то её обыгрывает. Если выигрывает, то очень радуется. Присутствует некая тяга. У нас есть книги от Александры Костенюк, такие детские обучалки. Она их все прорешала. В качестве подготовки к школе будет урок шахмат. Мы туда её записали. Главное – имеется искреннее желание.
– Такого, что шахматы – это ад, дочка, никогда не занимайся ими, не скажете?
– Профессиональные шахматы никому не рекомендую. Моё поколение было последним, которое успело запрыгнуть в данный поезд. Для общего развития шахматы – замечательная игра. До второго, первого разряда любой ребёнок вполне может дойти.
– Что они дают в плане общего развития?
– Игра очень специфичная. Не думаю, что он даёт большое количество навыков в повседневной жизни. Были дебаты между Каспаровым* и Илоном Маском. Последний заявлял, что шахматы – довольно простая игра. Я здесь встану на сторону Маска. При этом определённые моменты для ребёнка полезны. Прежде всего ответственность за свои действия. Это индивидуальная игра. Ты один отвечаешь за результат. В командных видах спорта всегда можно попробовать свалить вину на своего товарища. С точки зрения коммуникации не всё так очевидно. На первых порах они, возможно, помогают как-то коммуницировать в обществе. Правда, следует понимать, что это индивидуальный вид спорта. Чем больше вы ими занимаетесь, тем больше можете стать индивидуалистом и эгоистом. Не без того.
– Если говорить о чём-то одном, что вы больше всего любите и ненавидите в шахматах?
– Люблю выигрывать, не люблю проигрывать. Удовольствия от самого процесса с годами получаешь гораздо меньше. Гукеш сдался, остановил часы, пожали друг другу руки, я выдохнул. Подумал: «О, отлично, Гукеша обыграл!» На следующий день после партии с Эригайси эмоция ровно противоположная.
– Через 10 лет что будет с шахматами?
– Хороший вопрос. Я так далеко не заглядывал. Если говорим про изучение шахмат, то человеческий мозг не так хорош и умён. Никогда никто ничего не запомнит до конца. В данном плане можно не переживать. У меня скорее вопросы к экономике. Не очень представляю, как весь насыщенный рынок будет существовать. В случае появления всё большего и большего количества профессионалов на что они станут жизнь? Майним биткоины, но зарабатываем два цента за сутки, условно. Куча времени, энергии и электроресурсов тратится. Боюсь, что мы когда-то придём к этим 2-3 центам в сутки. Шахматы продолжат жить. Станут жёстче и жёстче, больше ничьих.
– Как вы отдыхаете от шахмат?
– Это очень важно. Особенно на турнире. Иногда я стал чувствовать, как мозг стал зацикливаться на шахматах. Это большая проблема. Месяц, который я провёл на турнире, ни о чём другом не думал. Не понимаю, как всю жизнь можно заниматься профессионально шахматами. С моей психологией не будешь успевать делать другие вещи – банально растить детей. Нужно уметь себя отстранять. Сейчас это посмотреть сериал или погулять вечером с ребятами и пообщаться. Но здесь другая проблема…
– Разговоры все сводятся к шахматам.
– Да-да, либо к глобальным вопросам о будущем шахмат, либо к более призёмленным об обсуждении сегодняшних партий. Если говорить о повседневной жизни, то проблем нет. Куча увлечений. Любим в горы поехать, отдохнуть. С женой попить вина, пообщаться вечером. Посмотреть фильмы. Погулять с детьми. Футбол, опять же, увлечений хватает. Из крайности в крайность. Возможно, здесь моя проблема. На турнирах не умею отдыхать, а в повседневной жизни не могу заставить себя много работать и думать о шахматах.
– Вы – болельщик «Барселоны»?
– Болельщиком себя не назову. Скорее просто симпатизирую. «Эль классико» с 4:0 очень понравилось.
– Какой последний сериал или фильм запомнился?
– «Бумажный дом» испанский. Есть ещё корейский, но пока его не посмотрел. «Озарк» тоже неплохой. «Родина» – глобально большой, обо всём.
– Какое место порекомендуете посетить?
– Очень много всего интересного. То, что рядом с нами, то, что далеко. Первое, наверное, каждый сам для себя выберет. Из более экзотических мест Рейкьявик очень понравился. Природа шикарная, гейзеры потрясающие. Так называемый маршрут «Золотое кольцо», близкий шахматистам, там как там могила Фишера, в частности, расположена. Куба и Аргентина – интересные страны. В Китае много раз бывал, там много любопытных достопримечательностей. Мир сам по себе очень интересен. Как-то поймал себя на мысли, что люблю мир и различные локации. Привязываюсь даже к ним больше, чем к людям, которые там живут. Очень много таких мест. Всегда можно к нам в Рязанскую область приехать. В Солотче красивые леса. Есть тропа Паустовского для экстремалов, примерно в 30 км, по болотам и хвойным лесам.
– Топ-5 шахматистов в истории?
– По силе – Карлсен, Каспаров и Фишер. Также добавлю к ним интуитивно Корчного и Иванчука.
– Кто из современных шахматистов, молодых гениев, может ворваться в исторический топ-5?
– Гукеш, если выиграет матч за шахматную корону и станет самым молодым чемпионом мира в истории. Эригайси сам по себе интересный человек, такой из космоса. Ребята, чуть лучше знающие его, рассказывали, как он может забыть вещи в отеле. Человек живёт и кайфует от турнира к турниру. Говорят, что очень открытый и необычный. По признакам гения если брать, то Алиреза – нестандартный персонаж. Он будет всегда отличаться от большинства серой рабочей массы. В молодом поколении хватает интересных персонажей, за кем интересно смотреть и болеть.
* - иноагент, внесён Росфинмониторингом в перечень террористов и экстремистов
