«Дакар»: Битва за «Бедуина»
На своих «КамАЗах» эти ребята в очередной раз пропахали бездорожье далекой Южной Америки и привезли богатый улов – сразу трех «Бедуинов» за три первых места «Дакара» в классе грузовиков. А потом пришли в нашу редакцию – с призами и рассказами.
Эдуард Николаев:
– Легких «Дакаров» не бывает. В этом году очень высокая средняя скорость – 100–110 км/ч… Все зависело от того, кто будет меньше останавливаться на трассе и терять время из-за технических проблем. И технических проблем было, наверное, больше, чем обычно. Иногда механики работали без остановки по 13–14 часов. Соперники следили, выйдем мы на старт или нет. Но мы выходили, у них – челюсть до земли! Нам даже аплодировали.
Дмитрий Сотников:
– Вся команда в этом году – около 50 человек. За автомобилем закреплены по два ночных механика. Непосредственно в экипаже – пилот, штурман и механик. Механик в процессе всего этапа собирает информацию об автомобиле и по приезде рассказывает техническому нашему директору и ребятам, которые ведут работы. Существует так называемый день отдыха, но на самом деле именно в этот день машина перебирается, чтобы ее еще на неделю сделать такой же, на какой мы приехали туда.
Эдуард Николаев:
– Бедуинов, конечно, в Южной Америке нет. Но внимание огромное, и принимали нас очень тепло… Так, как в Аргентине, нигде не встречают. Именно нас, камазовцев. Только въезжаем – флаги России в руках ну совсем не русских людей. И «КАМАЗ» кричат, и пофамильно нас называют, просят автографы, сувенир какой-нибудь. В Чили, в Перу, конечно, немножко поспокойнее. У нас же на этот раз и старт, и финиш были в Буэнос-Айресе, так во время награждения очень эффектно было – три «КАМАЗа» на подиуме.
Дмитрий Сотников:
– Самое страшное – штрафы. Помимо денег, за нарушение регламента могут лишить времени. В своде правил – 150–200 страниц. У нас на этот раз даже проводились экзамены по регламенту. В прошлом году на финише гонки общее время составило 55 часов нахождения на спецучастках, отрыв между первым «КамАЗом» и соперником был всего 3,5 минуты. А минимальный штраф – 15 минут. Любое нарушение, любая зацепка могли отбросить назад.
Андрей Каргинов:
– В прошлом году наш экипаж боролся за первое место. И на узкой трассе нам пришлось переворачивать китайский джип. Это время команде вернули, и его как раз хватило, чтобы победить. В гонке может происходить все, что угодно, и надо знать, что делать в ту или иную секунду. Говорили, что нам якобы незаконно вернули время, что надо было проехать и не остановиться. Но мы остановились просто помочь людям. Ну, помогли и поехали дальше в таком же темпе. Ну как можно не остановиться? У русских это в голове не укладывается. У европейцев, видимо, свое мнение.
Эдуард Николаев:
– Конкуренция – это хорошо. Чтобы потом не говорили, что снова «КамАЗы» победили, потому что соперников не было. В этом году на победу могли рассчитывать машин 10 из 74 участвующих. К сожалению, серьезные поломки были у Жерара Де Роя. Погнался за нами, вовремя не сбросил газ – и на раскрученном колесе приземлился. Вышел из строя задний редуктор, из-за чего он и потерял 7 часов. Машину Алеши Лапрайса из команды «Татра» в этом году по техническим регламентам не допустили. Он взял в аренду грузовик и составил нам серьезную конкуренцию.
Андрей Каргинов:
– Без жертв «Дакар», похоже, не может обойтись. Слишком много участников. Организаторы все делают по максимуму. Безопасность – прежде всего. В автомобилях много приборов. Автомобиль лег на бок, перевернулся, остановился – сразу выходят на связь, сигнал идет через спутник. Существуют приборы, которые тут же вызовут вертолет, но при этом, конечно, ты уже сходишь с гонки. Но гибнут в основном, наверное, все-таки от тяжелой гонки. Когда воды не хватает в организме, обезвоживание – у многих мотоциклистов на ходу останавливается сердце. В этом году тоже, к сожалению, погиб мотоциклист. По статистике финиширующих – грузовиков доезжает больше, чем джипов и мотоциклов. Особенно много аварий, когда борьба идет, все едут на грани, все ходят по лезвию. За всю историю – порядка 60 человек погибших. Но, наверное, поэтому и притягивает «Дакар»… На самом деле для многих победа – просто доехать до финиша.
Андрей Каргинов:
– Пограничный контроль мы все равно проходим. В специальных бивуаках, быстро, но все-таки. Там же огромная конкуренция по продуктам между Чили и Аргентиной, ничего нельзя ввозить. Так что даже собаки нас проверяли. На «Дакаре» чего только не было. Пару лет назад нашли огромную партию наркотиков, спрятанную в шинах, в колесах. На пароме, когда из Франции машины везли.
Дмитрий Сотников:
– Еда у нас на «Дакаре» в основном наша, традиционная. У нас свой повар. Супы, плов, котлеты… Едим же один раз в день. Чем проще блюдо, тем оно вкуснее. Иногда обычный «Доширак» кажется таким вкусным, сил нет. Но мы очень ограничены в еде и в воде. С утра не завтракаем и не пьем, иначе плохо станет или остановка потребуется, а времени на это нет, конечно.
Если на финише три минуты разница – в туалет не сбегаешь. Так что подготавливаем свои организмы так, чтобы нам хватало от старта до финиша. Спим на «Дакаре» от силы часа по 4, и то не всегда получается. Если механикам нужно – встаешь и тестируешь машину.
Эдуард Николаев:
– Хотелось ли пересесть на джип? Нет. Грузовик высокий, на нем комфортнее. И видимость лучше. Где-то высокая трава, где-то холмистая местность – и с джипа тебе нужно сначала подняться на холм, потом увидеть эту развилку, а с грузовика ты уже видишь. Джип не может дать тех эмоций, что дает грузовик. На джипе ты войдешь в камень – или брюхом его зацепишь, если под себя пустишь, или колесо проколешь. А на грузовике все выше и все больше. И ты можешь и проехать, и под себя пустить. Грузовик на тяжелых трассах быстрее… Если убрать ограничение скорости, мне кажется, грузовик на равных соперничать может с любым джипом. А мотоциклисты – просто бедолаги. Не зря в этом году организаторы сделали раздельные этапы, чтобы джипы и мото ехали по одной трассе, а грузовики – по другой. Мы представляем, что там с мотоциклистами творится, когда мы их объезжаем... После десятка грузовиков самому грузовику уже сложно ехать. Что говорить о джипах...
Андрей Каргинов:
– Мы не знаем, с чем в финансовом плане нас сравнить можно. Автомобильный спорт – дорогой. Выезд всей команды на «Дакар» обходится порядка полутора миллионов евро. Огромные деньги уходят на постройку машины, закупку запчастей, и поэтому, наверное, у нас и зарплата не такая, как у футболистов. Но ощущения, когда ты поднимаешь над головой «Бедуина», все перекрывают. Призовые? Их хватает, чтобы команда сходила в ресторан и отметила победу. Заводским командам призовые не положены. У джипов и мото – приличные деньги. Но это справедливо.
Дмитрий Сотников:
– Конечно, в обычной жизни стараемся не нарушать правил. Нас же в Набережных Челнах все знают. Неудобно будет, если инспектор остановит. И так чего только о себе не понаслушаемся... Мол, и беспредельничаем мы, и у каждого из нас по коттеджу, по замку. И что в «КамАЗах» у нас чуть ли не по три двигателя, и за каждую победу нам дают по машине, по квартире – как олимпийцам… И что между соревнованиями мы ничего не делаем… На самом деле пилоты мы только на соревнованиях, и то в этом году приходилось очень часто переодеваться и помогать механикам. А в повседневной жизни мы обычные ребята – механики, слесари. У нас кто чем занимается. Допустим, мой штурман – инженер-конструктор. У Андрея штурман-механик электрикой занимается...
Эдуард Николаев:
– Мы за собой и друг за другом следим, чтобы никто не зазвездился и никто не задирал нос. Это очень важно внутри команды, потому что все работают на общий результат. У нас нет пилота, который номер один, номер два, номер три. Нам всем дается возможность победить. После нескольких этапов появляется лидер – и команда начинает работать на него. В этом году заслуженно победил Айрат Мардеев. Вы знаете, недавно трагически погиб его отец, и ему, как никому, наверное, нужна была эта победа.
Эдуард Николаев:
– Да, у каждого грузовика есть имя. Для нашего экипажа – это девочки… Ну, не знаю, бывают моменты в гонке, когда в дюнах, в песках, тяжелый такой участок, холм – и вот нужно въехать... И начинаешь уговаривать – «давай, давай»... А на финише мы целуем ее в бампер… И потом мы всегда перед подиумом моем машину. Где бы ни было, что бы ни случилось.
