«Стрельцов — это в каком-то смысле Гагарин». Ветеран «Торпедо» – об игре с легендой
Можете с ходу вспомнить, когда в последний раз отечественному арбитру доверяли работу на финале еврокубка? А у Юрия Савченко такой опыт был – в Кубке УЕФА 1991 года. Представляем вам его эксклюзивное интервью «Советскому спорту» – о дружбе с Эдуардом Стрельцовым, таланте Фёдора Черенкова и необходимости поставить Алексея Николаева во главе российских арбитров.
«Забиваешь и сразу получаешь первую ставку»
– Как вы попали в профессиональный футбол?
– Приехал из Читы в Москву поступать в институт физкультуры, учился в одной группе с Вячеславом Колосковым, Валерием Бутенко и Сашей Кузнецовым. Со временем каждый из них попал в управление футболом.
И вот когда в 20 лет перешёл на третий курс, проводился турнир сборных команд республик до 21 года, в которых не играли мастера. Меня в команду Московской области порекомендовал мой тренер Олег Михайлович Щербаков. Её возглавлял Владимир Ильич Козловский. А после турнира мы встречались со сборной Украины, и на игре присутствовал представитель калининской «Волги», позвавший нас в дубль. «Волга» играла в Первой лиге. С этого всё и началось.
Здесь я сыграл три матча, а в последнем дважды забил волгоградскому «Трактору». Главный тренер первой команды Иван Васильевич Золотухин после этого перевёл в резерв под основу. Первый тайм сыграли 0:0. Он подходит и говорит: «Сейчас выходишь, забиваешь и сразу получаешь первую ставку» (попадание в стартовый состав – прим. ред.). Так и случилось, я вышел, минут за 15 до конца забил. После этого регулярно играл в основе.
– А как оказались в «Торпедо»?
– Спустя три года, в 1967 году, мы попали на торпедовцев в Кубке. Правда, они приехали без Эдуарда Стрельцова (он приболел). Проиграли всего 0:1, и трое игроков, в том числе и я, привлекли внимание их начальника команды Юрия Васильевича Золотова. После завершения сезона нас нашли и позвали на сборы.
И вот мы в Сочи, идут контрольные матчи. Валентин Козьмич Иванов подзывает: «Сегодня будешь играть в основе. Если хорошо сыграешь, оставляем тебя в команде». Играем с Донецком. Я забиваю первый мяч, и мы выигрываем 3:2. Иванов был доволен и оставил тренироваться с основой. По возвращении в Москву сказали сдать однокомнатную квартиру в Калинине и дали жильё уже здесь. Я не возражал.
«Приказываю, чтобы кубок был в Москве»
– И в 1968 году выиграли Кубок СССР…
– В 1/8 финала вели к перерыву у ЦСКА 2:0, но упустили победу, зато в переигровке всё-таки выиграли 2:1. Затем прошли «Уралмаш» (3:1), а на полуфинал поехали в Баку. Перед этим нас вызывает начальство и говорит, мол, надо обыгрывать «Нефтчи» и выходить в финал. Это наш шанс выиграть Кубок. К этому времени «Спартак» и киевское «Динамо» уже выбыли. Мы забили в каждом тайме по голу и на решающую игру с «Пахтакором» вышли в «Лужниках».
Финал 8 ноября, а 4-го – матч с «Локомотивом». Иванов подошёл на базе ко мне и Стрельцову, сказал, что играть не будем, надо готовиться к финалу. Сидим с Эдиком в запасе, счёт после первого тайма 0:0. В раздевалке Иванов говорит Эдику готовиться к выходу. Тот выходит и отдаёт голевую на Михаила Гершковича – мы побеждаем 1:0. И из раздевалки едем на базу готовиться к финалу.
– Вы и забили в этом финале единственный мяч.
– Верно, с передачи Стрельцова. Тут надо заглянуть на пару дней назад. У нас была двусторонка в щадящем режиме против второй команды. Мы выиграли 11:4, а я забил шесть мячей, из которых три – с паса Эдика. Иванов подошёл после тренировки, сказал, что точно буду играть в старте.
А уже в день матча к нам приезжают директор завода ЗИЛ Павел Бородин и Аркадий Вольский (секретарь парткома ЗИЛ – прим. ред.), проводят собрание. Бородин выступает: «Приказываю, чтобы Кубок был в Москве!» А мне 20 лет. Думаю, как в футболе вообще можно так говорить? А оказалось, что мы сотрудники завода и у него действительно было право отдать нам такой приказ.
Приезжаем в Лужники, выходим из автобуса, входим в тоннель, и Иванов мне говорит: «Я в тебя верю. Играй, как играл на базе – обводи, простреливай, ни в чём тебя не ограничиваю». Обычно он просил, чтобы мы давали пас ближнему, а тут всё разрешил делать. На разминке побили по воротам, собрались около поля, и Иванов сказал, что от меня сегодня много чего зависит.
Началась игра. Судил её, кстати, Тофик Бахрамов, который на ЧМ-1966 прославился. Борьба упорная, «Пахтакор» настроен серьёзно. В случае победы им обещали подарить каждому по чёрной «Волге».
52-я минута. 0:0. Оттягиваюсь назад, получаю мяч и вижу, что Гершкович находится на позиции правого полусреднего. Обработал мяч и даю ему пас, а сам иду в зону левого полусреднего. Гершкович играет со Стрельцовым, Эдик обманывает защитника и убегает в мою зону. Я в метрах 15 от него. Вижу, что он принимает мяч, и сразу делаю рывок в центр, будто кто-то сверху мне это сказал. Только подхожу к штрафной, ко мне прикатывается мяч – Стрельцов гениально пяткой дал. И я аккуратно послал мяч в угол. Так и выиграли 1:0.
– Выполнили приказ.
– Точно. После игры нас позвали на банкет. Приезжаем – всё накрыто: икра, рыба, шампанское. Директор выступает: «Приказ выполнили, кубок у нас». И дали нам премию в 500 рублей.
– Что тогда можно было купить на 500 рублей?
– Очень много. Машина «Москвич» две тысячи стоила. У нас четыре человека после финала купили их.
«И вся трибуна заорала: «Эдик! Эдик!»
– Не могу не спросить одноклубника Стрельцова о нём.
– С ним связано много интересных историй. Его особенно любили в Ростове и Одессе. Только мы выходили из гостиницы, вокруг нас собирались люди. Возвращаемся в гостиницу, люди кричат: «Эдик, Эдик!»
В Одессе была история. Пошли мы накануне матча на спектакль в английский театр. Перед его началом нам говорят: «Услышите кое-что интересное». Сидим, смотрим, а там сначала заходит врач Савченко, затем появляется хирург Гершкович, а потом – ЛОР Шалимов (однофамилец полузащитника «Торпедо» 1966–1973 годов Геннадия Шалимова – прим. ред.). Смешно было.
– Каким Стрельцов был игроком?
– Если ты выполнял, что он говорил, всё сразу получалось – на поле и в жизни. Когда я только пришёл в «Торпедо», он сказал, что у меня хорошие скоростные данные. Мне надо только открываться, а пас он мне всегда сможет дать. Я эту истину пронёс через три года в «Торпедо».
В жизни он был добрым. И очень любим людьми. В 1968 году мы с ним и Мишей Гершковичем приехали на хоккейный матч «Спартака» и ЦСКА во дворце спорта в Лужниках. Опоздали. Сидит дежурная, спрашивает, к кому мы. Эдик просит позвать заведующую, та нас пропустила. И сказала, чтобы мы после первого периода шли в буфет. Перерыв, мы с Эдиком поднимаемся, до буфета метров 30. Слышу, народ как-то шумит, отстаю от Эдика, наблюдаю. А он проходит 10 метров, и вдруг мужик какой-то кричит: «Это же Эдик!» И вся трибуна заорала: «Эдик! Эдик!» Он быстрее проскочил в буфет и там скрылся.
Стрельцов – эдакий футбольный Гагарин. Типичный русский человек с открытой душой, осознавал свои возможности и талант и всегда со всеми делился.
«Асмарал» узнал, что ты играл в «Торпедо»
– Каким запомнился Валентин Козьмич?
– Иногда на тренировках он делил команды – нападающие против защитников. Как-то раз Иванов подходит: «Савченко, иди сюда, мяч разыграем». Подхожу. Он смотрит на защиту и говорит: «Обыграем их». Я спрашиваю: «Почему вы так считаете?» «А у нас три звания заслуженных мастера спорта – я и Стрельцов дважды, а у них два – Виктор Шустиков и Анзор Кавазашвили».
– Уже будучи арбитром, вы его команды судили?
– Мне всегда говорили, что я торпедовец, и «Торпедо» судить не давали. Только раз назначили на игру с «Асмаралом», но за два дня до игры раздался звонок: «Юр, ты эту игру судить не будешь. «Асмарал» узнал, что ты играл в «Торпедо».
– Получается, вы и с Валентином Валентиновичем Ивановым знакомы?
– Конечно. Когда Валя начал заниматься судейством, его мама позвонила мне, спросила, нет ли у меня какой-нибудь формы. А я к тому времени как-то отсудил товарищескую игру сборной ФРГ и Испании, и нам дали немецкую судейскую форму. Привожу рубашку на стадион, даю пакет Вале. Подходит Валентин Козьмич. Валя разворачивает рубашку, а это adidas. Козьмич говорит: «Юр, ты чего такую дорогую рубашку привёз?» А я ответил, что в этой рубашке Валя будет судить в чемпионате России. А он потом даже на чемпионат мира ездил (в матче ЧМ-2006 Португалия – Нидерланды Иванов раздал 16 жёлтых карточек, из которых четыре стали вторыми и привели к удалениям – прим. ред.).
– Вы рассказывали, что, когда Стрельцов узнал, что вы стали арбитром...
– Я уже сужу высшую лигу и встречаюсь на стадионе «Торпедо» со Стрельцовым. А он уже ветеран: «Юр, я тут слышал, что ты судейством занялся?» Именно занялся. Он так дал паузу, смотрит на меня и говорит: «Юр, суди честно, больше от тебя ничего не надо».
Или вот ещё история. Пришёл как-то на «Торпедо» в качестве обычного зрителя. Наши выиграли. А судьи, которые обслуживали игру, были из Ленинграда, и я с ними сдружился. Зашёл после игры в судейскую, поблагодарил их и сказал, что подожду. Тут подходит представитель «Торпедо» по хозяйственной части: «Юра, как хорошо, что я тебя увидел! Я немножко занят, а ребят на машине надо отвезти в гостиницу, потом я подъеду». Отвечаю: «Без проблем».
А когда выхожу с трибуны, встречаю немного расстроенного Эдика. Он говорит, что встречался с ребятами, и один друг обещал его отвезти домой, но куда-то пропал. Я говорю: «Ничего страшного, мы сейчас вас до дома довезём». Подъезжает ЗИЛ–114 (советский представительский легковой автомобиль высшего класса с кузовом «лимузин» – прим. ред.). Мы все усаживаемся, едем. И молодой парень из бригады арбитров меня спрашивает: «А кто это?» «Эдик Стрельцов». «Правда?!» Даже не поверил.
А когда подъехали к подъезду Эдика, одна из бабушек на лавочке говорит: «Смотри, Стрельцов». А вторая: «Ты посмотри, на какой машине он приехал».
«Да какой «играли»? Он же мастер спорта!»
– Почему так мало футболистов идут в арбитры?
– И всё же такие есть. Я, например, дал толчок карьере Юры Чеботарёва (лучший судья России 1999 и 2003 года – прим. ред.). Как-то на сборах судили матч «Кубани», за которую он играл. Он был уже в возрасте. После игры подхожу к нему: «Юр, по окончании карьеры иди в арбитры. Ты парень серьёзный, всё у тебя будет нормально». И он действительно стал отличным судьёй.
Но раньше было проще. Стало очень много всех этих бесед, семинаров и так далее. Футболисты этого не хотят, и им тяжеловато начинать.
– Согласны с тем, что футболист, поигравший на высоком уровне, лучше понимает игровые моменты?
– Согласен. История. Уже будучи арбитром высшей лиги, сужу матч первого дивизиона. Игра упорная, и в одном эпизоде игрока гостей, владевшего мячом, немного цепляют, но он удержался на ногах, и я не стал останавливать игру. А его партнёр, капитан, кричит, мол, ты же, судья, почему не свистишь. В итоге атака развивается и становится голевой. Я поворачиваюсь к капитану: «Что вы там говорили?» «Ладно, товарищ судья. Вы высшую лигу судили, вам виднее».
– Как пошли в судейство?
– В «Торпедо» за победу в чемпионате и Кубке я дважды получил мастера спорта. Уже после завершения карьеры спросил у Валеры Бутенко: «Как пойти в судейство?» Он говорит: «Ты напиши заявление, приди на президиум судейской коллегии Москвы, и там тебя примут».
Написал заявление, мне назначили дату. А председатель нашей судейской коллегии – совершенно случайный человек. Он раньше был на руководящей должности, и его сюда просто поставили. А ещё на этой встрече оказался судья очень высокого класса – Виктор Иванович Жарков. Дошла очередь до меня, председатель зачитывает моё заявление. А у меня и образование было, и достижения. И вдруг он говорит: «Вижу, у вас высшее образование. А вы в футбол-то играли?». Отвечаю, что играл, в институте. И тут Жарков говорит: «Да какой «играли»? Он же мастер спорта по футболу, Кубок с «Торпедо» выиграл». Председателю даже неловко стало. После этого взял меня без раздумий.
«А если бы он не забил, что бы ты делал?»
– Помните, как узнали о том, что стали арбитром ФИФА?
– Чтобы стать арбитром ФИФА, раньше надо было отсудить два матча на уровне сборных. Первый у меня был на турнире в Тбилиси между молодёжными сборными. Оставался ещё один. Проходит год, все тихо. И вдруг приходит назначение на матч Испания – Северная Ирландия.
Полный стадион, около 50 тысяч болельщиков. Игра – в Севилье, которая находится на берегу океана. Они специально всегда проводили ключевые матчи здесь, поскольку жарко и влажно. Если в первом тайме соперник ещё бьётся, то во втором тайме уже не может носиться. Я этот секрет знал, настроился на первый тайм. Он завершился без голов.
За сборную Испании тогда играли Бутрагеньо, Мичел, Андони Субисаррета и много других великих игроков. А во втором тайме испанцы проводят интересную атаку: дают мяч на фланг, движутся и входят в штрафную, и тут защитник ирландцев цепляет Кике Санчеса Флореса за ногу. Но он умудрился сделать навес, который замкнул Бутрагеньо. Трибуны аж ахнули. Меня потом ребята спрашивали: «Как ты угадал? А если бы он не забил, что бы ты делал?» Я ответил, что бывает и судейское счастье.
– Предположу, что самым памятным зарубежным матчем стал финал Кубка УЕФА 1991 года?
– Конечно. За победу в двух матчах боролись «Интер» и «Рома». А назначение на первую игру пришло Алексею Спирину, а он попросил помощниками Бутенко и Савченко. Матч проходил в Милане. Ажиотаж был невероятным, на трибунах –70 тысяч зрителей.
За «Интер» играли чемпионы мира 1990 года Юрген Клинсман, Лотар Маттеус и Андреас Бреме, за «Рому» – их соотечественник Руди Фёллер и будущий чемпион мира 1994-го Алдаир. Игра очень интересная. В первом тайме голов не было, но чувствовалось, что хозяева нагнетают, должны забивать.
Перед выходом на второй тайм Валера Бутенко говорит: «Лёша, видишь, какая атмосфера? Сейчас возможно какое-то нарушение в штрафной площади, после которого будет бурная реакция. Если будет такой момент – свисти и назначай пенальти». Мы выходим на второй тайм, и через 10 минут полузащитник «Интера» Никола Берти обыграл одного, прокинул мяч мимо второго и получил по ноге, после чего Спирин назначил пенальти. То есть Бутенко заранее просчитал эту ситуацию.
В итоге дома «Интер» выиграл 2:0, проиграл в гостях 0:1 и стал обладателем Кубка УЕФА. Нам, кстати, тоже присвоили золотые медали за работу на финале.
– Почему Спирин выбрал вас? Вы работали до этого вместе?
– Когда у Бутенко были международные игры, он всегда просил в помощники меня. Получилось так, что он очень хорошо владел двумя иностранными языками – английским и немецким. Благодаря этому он очень быстро устанавливал контакт с игроками. Руководство везде и всюду говорило на английском.
У нас в Союзе он тоже судил ряд тяжёлых матчей. Помню, Валерий Лобановский однажды сказал, что наконец-то у нас появился нейтральный судья, который очень хорошо судит и мы при нём выигрываем.
«Кто грубо сыграет против Черенкова — удалю»
– У всех советских людей с опытом поездки за рубеж есть история о том, как они везли оттуда джинсы, магнитофоны и так далее. У вас была подобная история?
– Тогда было такое финансовое требование. Допустим, нам давали за проведение матча 200 швейцарских франков, но 120 из них мы должны были привезти обратно в управление футбола. Приехали мы судить как-то в Швецию. Помогали я и Юра Сергиенко (судья всесоюзной категории, отработавший более чем на ста матчах чемпионата СССР – прим. ред.). Представитель принимающей стороны отвёл нас в одно здание и говорит: «Вот, тут у нас лучший магазин. У нас есть все вещи, начиная от носков до магнитофона. Я отъеду, а через полтора часа вернусь».
Вот мы и зашли туда, смотрим, что за вещи. Я увидел хороший магнитофон стоимостью около 50 долларов. Остальные ребята для супруг хотели что-то купить. Мы походили по этому пятиэтажному магазину, спускаемся вниз, ждём его. Спустя 10 минут он подъезжает, а у нас ни пакетов, ничего. Он удивлённо говорит: «Что такое? Все русские сразу сюда ходят». А я находчиво заметил: «Мы сейчас всё посмотрели, а купим – завтра перед вылетом». В итоге я купил тот магнитофон за 50 долларов. Оказался очень хороший.
– Кого вы назвали бы самым сильным футболистом из тех, кого вам довелось судить?
– Матч «Спартак» – «Динамо». Играет Фёдор Черенков. В одном эпизоде игрок «Динамо» грубо играет против Фёдора. Он падает, поворачивается ко мне и говорит: «Товарищ судья, что это такое?» Отвечаю: «Всё, Фёдор, я понял». Выбегают врачи, оказывают ему помощь. Подходят динамовцы, смотрят. Я им говорю: «Если сейчас кто-то из игроков сыграет грубо против Фёдора Черенкова, сразу удалю с поля». Спартаковец Ренат Атауллин говорит: «Правильно, товарищ судья, Фёдор-то у нас один такой футболист». И действительно, для меня Фёдор Черенков – лучший.
– Вы судили Клинсмана и Маттеуса, а самый сильный футболист – Черенков?
– Да. По жизни раза два с ним встречался. Он тренировал команду. Я к нему подошёл, а он: «О, это вы, да? Здравствуйте!» В совместном фото не отказал.
– Вы можете вспомнить самого эмоционального футболиста в своей судейской карьере?
– Был такой вратарь из Грузии Отар Габелия (играл за «Торпедо» Кутаиси и «Динамо» Тбилиси – прим. ред.). Они играли против «Динамо» Киев. Стадион – битком. Игорь Беланов тащит мяч с центра поля, убегает от защитника и выходит один на один, а Габелия его сбивает. Назначаю пенальти. Габелия встаёт и говорит: «Ну что ты там свистишь? Ты что, не хочешь уехать из Тбилиси?». Они проиграли 0:3, но больше мне никто ничего не сказал.
– В 1991 году вы судите финал Кубка УЕФА, а в 93-м – заканчиваете карьеру арбитра. Как так?
– По возрастному ограничению. Мне уже исполнилось тогда 48 лет. Потом планку подняли до 50.
Когда я судил чемпионат Союза, у нас постоянно определяли десятку лучших судей. Почему в России это отменили? Все стремились попасть в эту десятку, чтобы пройти по пути до международной категории. Мне два года досталось судить чемпионат России, и я дважды попал в десятку лучших судей. Ребята говорили: «Твой рекорд никто не превзойдёт».
«Николаев и Егоров должны быть в ЭСК РФС»
– Затем вы ушли в инспектирование. Какими 90-е стали для вас?
– Мне помогало то, что все знали – едет инспектор-судья международной категории. Однажды приехал инспектором в Тверь. Представитель клуба пригласил меня посмотреть на молодёжную команду. Поехали туда прямо из аэропорта. А после игры подходят: «Юрий Сергеевич, мы сейчас проводим награждение. Не согласитесь принять в нём участие?» Я, конечно, был не против. По радио объявляют на весь стадион: «Награждение производит мастер спорта, бывший игрок «Торпедо», судья международной категории – Юрий Савченко». Все молодые смотрели на меня с выпученными глазами.
– Вы совсем недавно завершили деятельность инспектора. Через вас прошли все элитные российские арбитры.
– Да, в своё время приметил Мишу Вилкова. Мне понравилась его работа на одном юношеском турнире, и я обратился к нему лично: «Обязательно напишу про тебя хороший отзыв, чтобы тебя сразу взяли под контроль». Так он начинал с юношей и дошёл до судьи международной категории. Когда мы потом встречались, он сказал мне: «Юрий Сергеевич, я всегда помню, как вы готовили меня к матчам».
– Топ-3 арбитров в российской истории?
– Алексей Николаев, Влад Безбородов, в своё время очень хорошо начинал Сергей Лапочкин. Жаль, что произошла эта история, из-за которой он всё потерял. Надо быть аккуратным и осторожным со всякими встречами и беседами (в 2021 году УЕФА отстранил Лапочкина от судейства на 10 лет из-за того, что перед игрой «Вентспилс» – «Бордо» в 2018 году он не сообщил о разговоре с людьми, пытавшимися оказать влияние на исход матча – прим. ред.). Ну, и наверное, Игорь Егоров ещё.
– А как же Валентин Иванов?
– Безусловно, он в числе лучших. Алексей Еськов как-то нелепо попал в опалу. Мне поручили взять арбитра и довести из Второй лиги до РПЛ. Я выбрал Еськова. И он тоже в итоге дорос до арбитра ФИФА.
– Вы со студенческих лет знали Вячеслава Колоскова, а главой российских арбитров так и не стали. Почему?
– Мне поручали определённый участок. Я и не стремился к этой должности. Мне было интересно работать с молодыми арбитрами, помогать им развиваться до премьер-лиги.
Сейчас иностранное судейство отодвинуло наших арбитров. Например, Алексея Николаева или Александра Егорова – судей международной категории. Они свободно могли бы работать в экспертной комиссии или чем-то руководить.
Свободно говорю про Николаева. Человек достоин вообще всего. Валя Иванов где-то в Катаре готовит судей, а в России ему почему-то нет места. Как можно такое допустить?
– Знаете, почему РФС старается избегать российских судей на высоких футбольных постах? Потому что у российского судейства существует репутация, что у каждого арбитра за спиной есть рюкзачок с долгами и обязательствами перед командами.
– Сейчас финансовые условия для судей стали очень хорошими. Суди хорошо, и у тебя всё будет. У нас есть ряд перспективных молодых арбитров. Их надо просто обучить. А у нас, наоборот, даже опытные арбитры уже как-то теряют в классе. Меня иногда поражает судейство Сергея Иванова. Вроде арбитр ФИФА, но иногда такие ляпы совершает…
– Поддерживает ли РФС арбитров-ветеранов материально?
– В последнее время стали платить стипендии. Николай Левников позвонил: «Вы являетесь нашим почётным ветераном. У нас есть возможность платить вам стипендию от РФС». Я пенсионер, поэтому возражать не стал.
– За мастера спорта существуют какие-нибудь бонусы от государства?
– В клубе нам платили дополнительно 10 рублей.
– А сейчас?
– Карта москвича. Вот и всё.
