«Мы все понимаем, что у нас нет никакой квоты». Бажин – об Олимпиаде, шоу-гонке и лыжниках
4–5 января в Рязани прошла «Технониколь. Гонка чемпионов» с участием сильнейших лыжников и биатлонистов из России и Беларуси. Соревнования получились яркими и собрали в первый день около шести тысяч зрителей, во второй – почти семь. Победила команда, за которую выступали Мария Истомина, Александр Терентьев, Наталия Шевченко и Эдуард Латыпов. Изначально в число фаворитов относили четвёрку Татьяны Сориной, Андрея Мельниченко, Виктории Сливко и Кирилла Бажина, однако они заняли только седьмое место. Кирилл в интервью «Советскому спорту» подвёл итоги шоу-гонки, рассказал о борьбе в Альфа-Банк Кубке России и Альфа-Банк Кубке Содружества, а также ответил на ряд других вопросов.
– В прошедшие выходные вы участвовали в Гонке чемпионов среди лыжников и биатлонистов в Рязани. Какие у вас остались впечатления от этого турнира?
– Впечатления остались только положительные, ощущение праздника, столько зрителей пришло. Было выбрано достаточно удачное место проведения: рядом Москва, есть возможность побольше народу собрать, ещё и новогодние праздники. Столько людей, наверное, не было нигде, кроме Златоуста во время Спартакиады сильнейших. Да, какие-то нюансы есть, но организаторы уже говорили, что в следующем году, возможно, что-то поменяют.
– Ожидали, что будет столько зрителей?
– Я понимал, что сейчас праздники, поэтому зрителей придёт много. Была большая огласка соревнований, поэтому стоило ожидать, что будет аншлаг. Так и получилось.
– В квалификации у вас были проблемы со стрельбой – пять промахов на двух огневых рубежах. Сейчас удалось отрефлексировать, что пошло не так?
– Такой формат: квалификация сильно ни на что не влияла, и удалось немного попробовать отработать моменты, которые разбирали на тренировках, чтобы дальше совершенствовать свою стрельбу в соревновательной деятельности. Такой старт был сделан для того, чтобы в квалификации попробовать что-то новое. Я попробовал, мы подчеркнули, какие аспекты получились, какие – нет. Будем работать дальше.
– Вы следили потом за тем, как проходила квалификация у лыжниц и лыжников?
– Честно, нет (смеётся), потому что уже пошли и автограф-карты раздавать, с болельщиками встреча была, и заминку нужно было сделать.
– В целом по ходу турнира удалось как-то пообщаться с лыжниками, что-то для себя почерпнуть?
– Пообщаться, конечно, удалось. Больше разговаривал с лыжниками, которые бегают на Rossignol, – это Денис Спицов и Александр Терентьев. Есть небольшие особенности, которые они подсказали, возьму их на вооружение себе.
– Есть кто-то из лыжников, кто впечатлил формой или техникой, может быть?
– На самом деле очень тяжело сказать, потому что в Рязани был очень своеобразный круг, километровый. Конечно, мы следим, как они на Кубке России бегают, как они до Нового года выступали. И Савелий Коростелёв, и Сергей Ардашев бегают хорошо, и Александр Терентьев тоже стал возвращаться в спринтах и выигрывать их, как в свои лучшие времена. Здесь был больше формат шоу, километровый круг, все собирались и бежали кучками, поэтому было тяжело посмотреть что-то.
– То есть по ходу сезона вы следите за лыжными гонками?
– Да, конечно. Чаще всего трансляции смотрим, если есть возможность и время, если их гонки с нашими стартами или тренировками не совпадают, либо уже смотрим результаты. Результаты я всегда смотрю, когда они бегут.
– С вашей точки зрения, есть ли различия между лыжниками и биатлонистами в плане какой-то общей атмосферы в команде? Со стороны казалось, что лыжники даже на шоу-гонку в Рязани настраивались как на серьёзную борьбу.
– Тяжело ответить, потому что у всех своя так называемая «кухня», у всех всё по-разному, в том числе и эмоции. Лыжники тоже смотрели на нас и думали: «Вот, стрельба», – особенно в эстафетах они начали переживать за нас, не понимали, что это такое. Наверное, эти соревнования дали понять, насколько разные это виды спорта – лыжные гонки и биатлон: хотя мы и бегаем все вместе на лыжах, но стрельба на многое влияет.
– Ввиду особенностей жеребьёвки, по которой биатлонистки из топ-5 выбирали биатлонистов, занявших 6-10-е места, думали о том, с кем в команде окажетесь? Может, договаривались с Викторией Сливко заранее?
– Нет, ни с кем не договаривался. Конечно, я понимал последовательность выбора, понимал, что Настя Халили первая выберет Карима. Потом шли Виктория Сливко и Тамара Дербушева. Даже Тома сказала: «Я понимала, что тебя, скорее всего, заберут раньше, чем до меня дойдёт очередь» (смеётся). У нас с Томой есть коллектив, в котором мы всегда бегаем одиночные смешанные эстафеты за одну команду, но мы понимали, что, скорее всего, меня уже Виктория заберёт. Поэтому я просто ждал момента: кто из них?
– С вами в команде были Татьяна Сорина и Андрей Мельниченко. Вы были знакомы с ними до гонки в Рязани?
– Нет, до этого мы не были знакомы, здесь познакомились, узнали друг друга. Не скажу, что близко, мало времени всё равно провели вместе.
– Какие у вас впечатления от общения с ними?
– Видно, что это очень целеустремлённые люди, у которых есть свои задачи. Если возвращаться к вопросу о различиях лыжников и биатлонистов, наверное, лыжники настроились на гонку как на какие-то серьёзные соревнования, а биатлонисты приехали с мыслью: «Шоу-гонка, можно и расслабиться» (смеётся).
– Как вы стали капитаном своей команды на Гонке чемпионов?
– Этот вопрос решали больше девушки. Наверное, это правильное решение, я до этого тоже об этом думал: капитаном должен быть тот, кто заканчивает бежать последний этап в эстафете. Даже если было бы другое распределение спортсменов и лыжники бы бежали в конце, нужно было бы называть команду фамилией человека, который бежал бы финишный этап. Понимаю, что люди, которые бежали со мной в команде, более титулованные (смеётся), но название команды, думаю, выбрали не просто так.
– Вы и в прологе у биатлонистов в этом сезоне являетесь капитаном. Вам, получается, комфортно на такой лидерской позиции?
– В этом году правда какой-то новый этап в жизни: и капитан в прологе, и здесь – это всё равно небольшая ответственность. Но люди, которые рядом находятся, всегда отзывчивые и жизнерадостные, других в команду не набираешь. Да, можно сказать, что это новый этап, такое тоже надо пробовать.
– Вы отметили, что есть нюансы в проведении Гонки чемпионов, которые можно было бы улучшить. Что можно сделать, чтобы этот формат стал интереснее?
– По биатлону всё было понятно, а у лыжников я бы попробовал провести немного другую квалификацию: не раздельный старт, а наоборот – масс-старт в формате, который был в «Спринте на Дворцовой», с вылетом, чтобы каждый круг была борьба. Грубо говоря: кто последний, тот вылетает и занимает 10-е место. Так, мне кажется, и ребятам, и зрителям было бы более интересно, чем в ситуации, когда лыжников запустили на восемь кругов и они бежали и бежали. А на второй день, когда были эстафеты, можно было бы расставить спортсменов по-другому по этапам: начать с девушек-биатлонисток, затем девушки-лыжницы, биатлонисты, а лыжники бы заканчивали. Все разрывы, как мы увидели, всё равно происходят в биатлоне, лыжники по такой трассе едут все вместе, им тяжело разорваться, и, если бы девушки-биатлонистки начали первыми, было бы интересно, как бежали бы лыжницы, потому что они стартовали бы с разрывами и не всех точно удалось бы догнать по такой трассе, кто-то смог бы убежать. Лыжников нужно было бы ставить на четвёртый этап, потому что всё равно две-три команды боролись бы за победу, и мы могли бы увидеть спринтерские качества лыжников, которые могли бы, допустим, в финишном створе в разножке бороться за первое место.
– Гонка чемпионов проходила уже 4 января. Как вы встретили Новый год? Успели побывать дома?
– Нет, в этом году, кстати, из-за Гонки чемпионов вообще домой не получилось заехать (смеётся). Сразу после Кубка Содружества в Чайковском я уехал в горы, на Семинский перевал на Алтае, потому что нужно было сделать горную подготовку, её давно не было. Там сидели, можно сказать, до победного, только 3 января утром я спустился с Семинского и вечером того же дня приехал сюда, в Рязань. Новый год мы тоже праздновали на Алтае: там было полкоманды и много отдыхающих, культурная программа – достаточно хорошо прошёл Новый год, только положительные эмоции. 1-го числа уже были тренировки, 31 декабря – тоже, поэтому сильно не отдыхали.
– А не помешал джетлаг бежать в Рязани?
– Нет. Конечно, надо было добраться, мы подождали ещё спортсменов, которые из Сочи прилетели. Дорога немного длинная была, почти сутки в пути, может быть, где-то и это тоже сказалось на стрельбе.
– После стартов в ноябре и декабре у вас четвёртое место в общем зачёте Кубка России, пятое – в Кубке Содружества и третье – в рейтинге СБР. Насколько довольны своими позициями сейчас?
– Имея такие результаты в общем зачёте, с одной стороны, думаешь, что первая часть прошла неплохо. Больше, наверное, положительных моментов, но есть то, над чем хотелось бы поработать. Начало сезона было нелёгким, был проделан большой объём циклической работы, которую нужно было разогнать, через старты пройти, потому что, когда ты делаешь много работы низкой интенсивности, мышцы всё равно загружены. От старта к старту я разгонялся и чувствовал себя лучше уже в Ижевске и в Чайковском. Сейчас остаётся только дальше прогрессировать, тем более мы в горы съездили, сейчас состояние будет полегче, потому что горный эффект даёт о себе знать. Будем улучшать позиции по всех рейтингах.
– Есть цель побороться за общий зачёт?
– Да, конечно. В Кубке России достаточно плотная борьба идёт, хотя в этом сезоне им многие немного пренебрегают из-за того, что соревновательный график слишком большой. У меня тоже уже есть пропуск, хотя, если бы не он, можно уже было бы быть лидером Кубка России. Но даже с пропуском впереди ещё очень много гонок, можно побороться. За СБР тоже, конечно, идёт борьба, самые главные старты, которые будут давать большие очки, ещё впереди. Конечно, и Эдуард Латыпов, и Даниил Серохвостов в каких-то моментах сильнее на лыжне, но можно брать своё на рубеже и составлять им конкуренцию.
– Сейчас вы возглавляете зачёт спринтерских гонок. Как объясняете для себя успешное выступление на этой дистанции?
– Для меня спринт всегда был и, наверное, является особой дистанцией: всегда говорили, что, раз я стрелок, мне нужно четыре огневых рубежа, и в спринте, на самом деле, мне всегда было тяжело бороться с ребятами. В этом году картинка немного изменилась, особенно на Кубке России, и в Рязани я буду лидером зачёта спринтерских гонок. Видимо, это плоды работы Юрия Михайловича Каминского (смеётся), не зря он тренировал спринтерскую группу – и в биатлоне спринт стал получаться лучше. Спринт – это достаточно быстрая стрельба, и, если ходом ты находишься в топ-5 или в топ-10 и хорошо стреляешь, можешь побороться за высокие места.
– Есть ли что-то, за что можете покритиковать себя по итогам первой части сезона?
– Есть моменты, над которыми мы сейчас работаем, есть минусы, которые не позволяют бороться в каждой гонке, особенно в контактной борьбе. Постараемся во второй части сезона их исправить.
– Юрий Михайлович Каминский, кстати, как раз в недавнем интервью довольно серьёзно критиковал расписание гонок на российских стартах, отмечая, что биатлонисты подвергаются сверхнагрузке. Вам сейчас удаётся следовать личному графику гонок, составленному в начале сезона?
– Многим удаётся. Я пропустил всего одну гонку в Ханты-Мансийске: на втором этапе Кубка России масс-старт не бежал, – в Ижевске должен был пропускать пасьют, но я сказал, что после победы в спринте просто не могу не выйти на старт и не участвовать. Сейчас прошла самая плотная череда гонок – шесть недель, дальше календарь выстроен, в принципе, адекватно, всё будет зависеть от самочувствия: если самочувствие позволяет, не вижу проблемы не пропускать, хотя в плане у нас стоит пропуск ещё пары гонок на Кубке России.
– Вы с этого сезона тренируетесь в основной сборной России, в которую входят, в частности, и Эдуард Латыпов, и Даниил Серохвостов. Как оцените такую организацию подготовки?
– Я понимаю, почему это было сделано. Юрий Михайлович всегда говорил, что сильнейшие должны тренироваться с сильнейшими. Каждый спортсмен в нашей группе в чём-то хорош: не будем брать только Эдуарда и Даниила, у нас в группе тренируются восемь человек, у каждого из которых есть свои особенности, за которыми можно подсмотреть. Если все эти качества сложить вместе, это будет, думаю, идеальный спортсмен: у каждого по чуть-чуть взять – будет лучший спортсмен России. То, что мы работаем все вместе, – это большой плюс. Когда я начинал ещё в группе Башкирова тренироваться, там были взрослые и опытные спортсмены: Александр Логинов, Макс Цветков, Евгений Гараничев, Василий Томшин, – и мы у них что-то подсматривали, когда были молодыми. Сейчас сборная как-то выравнялась по возрасту, и мы уже наблюдаем за какими-то нюансами друг у друга.
– Продолжаете работать с Михаилом Викторовичем Шашиловым?
– Конечно, мы с Михаилом Викторовичем всегда на связи. На Кубок России и чемпионат России мы всё равно все ездим по регионам. Да, Юрий Михайлович с нами ездит, план пишет, но чаще всего мы находимся с региональной командой на таких соревнованиях. С Михаилом Викторовичем всегда можно посоветоваться по гонкам, по тренировкам, по стрельбе, и его участие в моих результатах тоже немаловажно, к нему спокойно можно обратиться за советом, я знаю, что он не откажет и поможет. Мы можем, например, какие-то нюансы обсудить перед гонкой, чтобы потом бежать и выполнять свою работу.
– В пятницу, 10 января, в Рязани стартует четвёртый этап Кубка России. Можно сказать, что у вас есть определённое преимущество в плане дистанции, учитывая, что вы приехали в этот город раньше многих соперников?
– Я бы не сказал, что из-за того, что мы приехали раньше, у нас больше опыта, потому что здесь на данный момент круг длиной в километр (по данным на 8 января – 1,5 км. – Прим. «Советского спорта»), вопрос о проведении соревнований ещё стоит. Пушки, конечно, работают, но всё зависит от погодных условий. Мы в Ижевске уже бегали восемь кругов по 2,5 км, но не бегать же девять кругов по километру ради спринта? Думаю, организаторы всё равно сделают круг хотя бы в два километра, как они и планировали, и это будет идеальная дистанция, чтобы бежать здесь. Особенность трассы в Рязани в том, что она более равнинная, и результаты здесь могут быть довольно интересными, особенно после небольшой паузы.
– Что сложнее для биатлониста – такая погода, как сейчас в Рязани, или условные минус 18 в Ханты-Мансийске?
– Мы понимаем, что в Европе тепло, и в этом году погода нас как будто подготавливает к европейским условиям. Многим очень нравится тепло, я отношусь к этому спокойно, не скажу: «Ой, всё, тепло, мне это заходит». Мне и в минус 15, и в минус 18 тоже всё очень нравилось: даже когда в том году бежали в пограничную погоду, мне в принципе всегда было комфортно. Здесь, конечно, нужно следить за лыжами и за тем, как ты одеваешься, но зато у тебя мышцы всегда разгорячённые. Может быть, мы в более равных условиях все бежим, когда бежим в тепле, потому что к холоду не все могут адаптироваться.
– Какой из предстоящих стартов сезона для вас сейчас является самым важным?
– Как всегда, это даже указано в критериях попадания в сборную, главными считаются старты, которые будут в феврале в Раубичах, Кубок Содружества. Организаторы пока не знают, как точно будут называться эти соревнования. Вместе с чемпионатом России это два главных старта по критериям попадания в сборную. Честно, хочется просто в каждой гонке выступать стабильно хорошо и показывать результат.
– На внутренних стартах вы выступаете за Свердловскую область, в состав которой ещё год назад вернулся Василий Томшин. Насколько он усилил команду, в которой мужской состав весьма немногочисленный?
– Да, немногочисленный, согласен. Сейчас Вася появился, и где-то на главных стартах мы можем пробежать хотя бы смешанную эстафету, это уже плюс. У нас очень сильные девушки, сильные мужчины, которые в сборной России тренируются, то есть всегда есть борьба в смешанных эстафетах. Сейчас мы ждём, когда в следующем сезоне юниоры перейдут в мужской возраст, в Свердловской области станет уже шесть-семь членов команды у мужчин, картинка будет совсем другая, и, думаю, мы сможем даже побороться за общий зачёт среди регионов по мужчинам.
– Почему вообще в Свердловской области произошёл такой разброс в поколениях биатлонистов?
– На самом деле, это хороший вопрос (смеётся), потому что, когда я бегал в регионе в начале карьеры, нас было очень много и было очень тяжело по юношам попасть даже в региональную команду. Мне родители говорили: «Самое главное – дожить до мужиков, результаты нужны в мужчинах», – это тяжело было сначала понять, но сейчас видно, что в юношах многие показывают результаты, однако потом не выходят в мужчины или не показывают результат уже на взрослом уровне, потому что это совсем другое. У кого-то жизнь изменилась, кому-то было тяжело выступать – казалось, что у нас большое поколение, а в итоге остались мы с Васей. Мы ещё в юношах бегали вместе, так вдвоём и остаёмся.
– Сейчас на взрослый уровень в целом готовится выходить, например, Савелий Коновалов…
– Да, Савелий Коновалов, мы в том году уже Спартакиаду с ним бежали. Ещё Остапий Андрей и Стребко Михаил, с которыми мы вчетвером на Спартакиаде второе место заняли в эстафете. Без Василия, потому что ему нужно было ещё Санкт-Петербург представлять. Я надеюсь, что у нас и в региональной команде теперь появится какая-то конкуренция, это будет дополнительный стимул даже для меня, потому что молодёжь всегда хочет и обыграть, и показать себя. Для меня будет только плюсом, что народ появится, будет мотивация показывать свои результаты лучше.
– Получается, вы высоко оцениваете перспективы свердловской молодёжи на российском уровне?
– Да, конечно, это было видно, даже когда мы на Спартакиаде выступали, видно, как они сейчас по юниорам бегут. Всегда ребята сидят в топ-6 или топ-10, ниже не опускаются все вчетвером-впятером, это уже второй сезон происходит. Результаты очень высокие и достойные. Да, может, на Спартакиаде в первых гонках были сложности, волнение сказывается, но надо немного повариться в этой атмосфере, и от старта к старту всё равно приходит другое психологическое состояние, им станет легче, и достойные результаты будут.
– В этом сезоне IBU ввёл новое правило по старту лидеров в спринтерских и индивидуальных гонках, согласно которому все спортсмены из топ-15 должны стартовать между 46-м и 75-м номерами, а не выбирать группу, что многие биатлонисты уже раскритиковали. В России пока это правило не ввели, но как вы относитесь к такому решению?
– С одной стороны, хорошо, что в России мы это не пробуем, да и у нас обычно нет большой разницы, где стартовать, в первой или в последней группе. IBU ввёл новые правила, да, мы знаем, что они пытаются сделать так, чтобы трансляцию дольше смотрели, из-за этого и сдвигают так называемую «красную группу», чтобы она чуть позже стартовала. Для некоторых спортсменов это плюс, особенно для первых номеров, потому что в Европе есть разница в старте в начале и в конце: погодные условия сильно меняются, снег меняется. В России такое правило, наверное, будет тяжело ввести, у нас не так много людей бегает на Кубке России. У нас и так хороший выбор: четыре группы, из которых ты выбираешь, и, мне кажется, так даже более интересно. Мы видели в гонках на Спартакиаде, что некоторые лидеры решали пойти в последнюю группу, некоторые в первую, все смотрели за погодными условиями, и это тоже момент жеребьёвки, который более интересен, думаю, чем вот так вот всех приравнять – мол, вы выходите вот тогда и всё, ничего не меняем.
– Вообще следите за Кубком мира сейчас?
– Честно, да. В первый год отстранения я вообще ничего не смотрел, в прошлом году смотрел, как они на чемпионате мира выступают, в этом году уже начал смотреть Кубок мира. У нас есть свой уровень, но там ребята находятся где-то на другом уровне, и ты понимаешь, что нужно дорабатывать, тренироваться, подсматриваешь что-то. Ту же стрельбу: я уже несколько раз говорил, что мы можем по стрельбе несколько там потеряться, когда приедем. Не все, но, если мы резко туда придём, можем потеряться, потому что уровень качества и скорости стрельбы на Кубке мира выше, чем на Кубке России.
– Как думаете, если россиян вернут на Кубок мира в ближайшие сезоны, какие результаты биатлонисты смогут показать?
– Мы видим, как в этом году, например, Даниил добавил и бежал на всех соревнованиях, и, мне кажется, он на равных мог бы бороться за топ-3 чуть ли не в каждой гонке в таком состоянии. Тяжело сравнивать, потому что здесь мы бежим всё равно на равнине, а международная арена, Кубок мира – это всегда среднегорье. У всех состояние из-за этого разное, многие даже не бегали на соревнованиях в горах. Да, смотря на Эдика, смотря на Антоху Смольского, на Даниила Серохвостова, можно сказать, что ребята будут высоко, но и мы в гонках моментами их обыгрываем, значит, у нас человек семь-восемь, я считаю, могут спокойно бороться за топ-15 Кубка мира в каждой гонке.
– А лично свою форму вы как оцените?
– Я понимаю, что в спринте, может быть, было бы тяжеловато бороться за топ-6 (смеётся), будем немного реалистами. Может быть, с первых гонок ещё не всё будет получаться, но верю, что за топ-15 или топ-20 точно можно бороться с хорошей быстрой стрельбой и с неплохими ногами. С хорошей и быстрой стрельбой можно и за топ-10, наверное. В индивидуальной гонке, масс-старте, гонке преследования, где четыре рубежа, можно будет и за позиции чуть выше побороться.
– Буквально в конце декабря стало известно, что ISU допустил российских фигуристов до отбора на Олимпийские игры в Милане. Как думаете, это хороший знак для других зимних видов спорта?
– Конечно, это положительный момент. Но буквально только что я прочитал последнее заявление от FIS: у них спросили, мол, вот начали фигуристов и конькобежцев допускать, вы думаете об этом? Они сказали, что им ни российские спортсмены, ни белорусские, ни их тренеры не интересны, и они пока ни при каких условиях не рассматривают допуск на соревнования под своей эгидой. И IBU, и FIS до сих пор стоят на позиции, что им и так хорошо, без нас.
– У вас нет надежды, что в ближайшем будущем они поменяют мнение?
– Честно, нет. Мы все понимаем, что просто так не будет допуска, особенно, мне кажется, биатлонистов. Конечно, у меня есть вопрос, почему лыжников не пускают, про биатлон больше понятно. Но в ближайшее время маловероятно, что нас допустят туда. Все говорят: да, может, есть какие-то шансы на Олимпиаду, но мы все понимаем, что у нас нет никакой квоты. Очень многое будет зависеть от нашего правительства, от СБР, от того, какие диалоги они будут вести, чтобы мы не проигрывали свою квоту, которая была раньше, – шесть человек. Нас просто отстранили, и, если нам ещё квоту обрежут, представьте просто: в первый год – два человека поедут, на следующий – три-четыре. Это сколько сезонов нам придётся убить, чтобы вернуть большую квоту? Конечно, хочется верить в лучшее, что что-то изменится, что наше правительство сделает так, чтобы политика не влияла на спорт.
– Вы вообще акцентируете внимание, что уже следующей зимой пройдёт Олимпиада в Милане?
– Пока нет, потому что сейчас идёт сезон. Да, в подготовительный период мы работали, понимая, что в этот сезон надо сделать много базовой работы, чтобы в следующем году, олимпийском, был соревновательный период, когда надо большие скорости показывать. Сейчас ты немного это отпускаешь, работаешь здесь и сейчас, потому что есть соревнования, на которых надо показывать результат. Да, не без трудностей, но работаем. Мы понимаем, что, даже если не Олимпийские игры, будут какие-то альтернативные игры, которые в России всегда проводятся. Всё равно нужно будет показывать результат, поэтому план выстроен на два сезона.
– 22 января у вас день рождения. Как будете отмечать? Вообще в целом удаётся действительно отпраздновать день рождения, учитывая, что он всегда приходится на разгар сезона?
– Чаще всего, ещё с юношей, день рождения выпадает на гонки. В этом году это будет официальная тренировка в Дёмине перед индивидуальной гонкой на Кубке России. Понятно, что вечером всё равно с командой будет праздничный ужин, но это будет перед стартом, поэтому максимум пара тортиков и макароны (смеётся). В том году мой день рождения был после соревнований, и я ехал в горы на сбор на Семинский перевал, где было мало людей, мы втроём или вчетвером отмечали. Близкие и родные всё равно всегда на связи и поздравят, что-то пожелают, но я с детства привык, что в день рождения я либо на соревнованиях, либо в переездах. Имеем то, что имеем, и празднуем максимально (смеётся).
– Что бы вы хотели себе пожелать на 2025 год?
– Основное для меня – это показывать более высокие результаты стабильно, чтобы можно было бороться в каждой гонке за тройку, за топ-6. И ещё больше получать удовольствия от гонок.
