«Мировые рекорды по заказу не бьются». Весеннее интервью Павла Кулижникова

1 марта 2015 года Павел Кулижников стал первым за 17 лет российским чемпионом мира в спринтерском многоборье. Еще чуть ранее выиграл золото мирового первенства на дистанции 500 метров в Херенвене. А после этого самый быстрый конькобежец планеты приехал в гости к Sovsport.ru – в компании личного тренера, призера Олимпиады-2006 Дмитрия Дорофеева.

«Мировые рекорды по заказу не бьются»

– Как проходит неделя после победы в Астане?
– В режиме перезагрузки, – улыбается Дорофеев. – Все-таки, после крупного старта надо какое-то время отдохнуть, расслабиться. Но не сильно. Сезон еще не закончен, нас ждет финал Кубка мира в немецком Эрфурте 21-22 марта, так что в понедельник начинаем полноценную подготовку к нему. А если говорить об Астане, то там все прошло буднично. Павел пробежал в свою силу, этого хватило для победы.

– Говорите так, будто ничего особенного не произошло. Хотя это золото в спринтерском многоборье для России – первое с 1997 года!
- Точно. Мне тогда всего три года было, – смеется Кулижников. – На самом деле, были эмоции. Но подрасплескались уже. Да и долго радоваться, забыв обо всем, нельзя – необходимо сохранять настрой и мотивацию для последнего старта.

– Сама победа в Кубке мира – это…
– Прежде всего, дополнительные деньги, – спокойно отвечает Павел. – Но и Кубок тоже подержать хочется. Тем более, я претендую на победы в трех зачетах – на «пятисотке», «тысяче» и в абсолюте. Такого, кстати, в истории российских коньков еще не было.

– У соперников не наблюдаете какого-то отчаяния? Если вынести за скобки разнообразный форс-мажор, вроде фальстартов и падений, обогнать Павла на 500 м кажется нереальным.
– С одной стороны, его секунды выглядят убийственными, – рассказывает Дмитрий. – Поляк Артур Вас как-то бросил в сердцах: «Он даже если ошибается, все равно побеждает!» Но не все так однозначно. Даже если судить по времени – Паша установил неофициальный рекорд мира для равнинных катков по сумме двух попыток на «пятисотке», но его лучший результат в Херенвене был 34,38. Хотя голландец Михел Мулдер в прошлом году при отборе на Олимпиаду в Сочи показывал 34,31. А ему по силам не только вернуться в эти секунды, но и добавить. Как и многим другим. Для нас это – главный стимул не останавливаться на достигнутом и продолжать работать дальше. Тем более, в следующем году появятся спринтерские этапы Кубка мира в Америке.

– Не обидно, что в этом сезоне их не было? Отличная появилась бы возможность побороться за мировой рекорд.

– Да нет, – пожимает плечами Кулижников. – Всему свое время. И потом, мировой рекорд нельзя установить под заказ, по щелчку пальцев. Если на равнине ты бежишь 34,3, это не значит, что на высокогорье сбросишь еще полторы секунды. Слишком много нюансов в подготовке к таким условиям, в турнирной мотивации…

– В Калгари в конце марта пройдет чемпионат мира по классическому многоборью. Может, стоило поехать туда – только ради забега на 500 метров?
– Имеется такая практика у некоторых команд, где нет сильных многоборцев, но есть классные спринтеры, – кивает головой Дорофеев. – Но это не наш случай. Во-первых, зачем мы будем отбирать у кого-то хлеб? Во-вторых, турнир никак не вписывается в  график Павла – он бы просто не успел там акклиматизироваться. В-третьих, не забывайте про мотивацию. Пробежать на пределе возможностей, не борясь при этом за медали, невозможно. Всегда должна быть турнирная цель, а классическое многоборье, как вы понимаете – не для Кулижникова. Была еще возможность выступить на коммерческом турнире по побитию мировых рекордов в том же Калгари, но мы отказались и от него. По уже названным причинам. Наконец, нам бы не хотелось лишнего ажиотажа. Чтобы потом, в случае чего, говорили: «Ага, а Кулижников-то рекорд не побил!» Подобная шумиха и суета ни к чему. Лучше нормально составим график подготовки к следующему сезону, а там посмотрим – будет мировой рекорд, или нет.

«Надеялись, что дадут четыре месяца»

– Еще пять лет назад из наших спринтеров на высоком уровне, и то крайне нестабильно, выступал только Дмитрий Лобков. Теперь есть Кулижников, есть Руслан Мурашов, резко прибавил Алексей Есин. Откуда такой прорыв?
– Ну как откуда? Работали много! В 2010 году, после Олимпиады в Вакунвере, назначили Дорофеева старшим тренером молодежной сборной. Не знал он тогда ни Кулижникова, ни Мурашова, – смеется Дмитрий. – Но были тесты, был план подготовки, ребята нашлись, и мы их вырастили. Правда, из-за известных событий на два года ушли в тень и того же Пашу успели подзабыть. Но работа-то не прекращалась.

– А как мог старший тренер сборной работать с дисквалифицированным за допинг спортсменом?
– Так и меня, можно сказать, дисквалифицировали, – улыбается Дорофеев. – Сейчас мы благодарны и Минспорта, и Союзу конькобежцев России за все условия, которые нам создали в сборной. А тогда сложная ситуация возникла. Были люди, которые не хотели видеть меня в команде, пытались отделить от моей группы. Но я рад, что сохранил ребят. И теперь все видят результат.

– И как прошли эти годы? Зарплату-то не платили?
– Нет, конечно. Паше родители помогали. Я в Коломне, в местном катке, что-то получал. Справились. Правда, до сих пор многих такой расклад не устраивает и кому-то пара Кулижников – Дорофеев как кость в горле. Именно поэтому мы с января официально представляем Краснодарский край, а не Московскую область, потому что в родном регионе официально даже трудоустроены не были! Не хочется, чтобы теперь на нас кивали, мол, «убежали за три рубля». Здесь нам и рубля не платили. Причем только слова благодарности могу сказать в адрес многих, кто нам помогал, давал лед, предоставлял условия для тренировок. В адрес всех тренеров, которые на разных этапах работали с моими ребятами, с тем же Пашей. Но вот люди, которые стоят над всем этим… С ними мы взаимопонимания так и не нашли. Не говоря о том, что помощи от них в сложный период было не дождаться. Я вот с 2002-го по 2005 годы вообще никому не был нужен, тренировался сам по себе! И ничего – выиграл медаль в Турине. Так и Паша – работал, работал, и теперь проявил себя.

– Кто-то мог помочь Павлу избежать столь длительной дисквалификации?
– На метилгексанамине – проще говоря, экстракте герани – к тому моменту попались трое спортсменов в России, – вспоминает Дорофеев. – Допинг-то это условный, препарат можно даже во время тренировок принимать. Нельзя только в соревновательный период. Так вот, всем ребятам дали 4 месяца. И мы тоже рассчитывали на похожий срок. Но впаять 17-летнему пацану два года за такую ерунду… Бред какой-то!

– Вы пытались повлиять на ситуацию?

– Конечно! Надо еще понимать, что эта история сильно затянулась. Пробу у Паши взяли 4 марта 2012 года в Обихиро на молодежном чемпионате мира. Через неделю мы узнали, что обнаружен метилгексанамин. Началась канитель с объяснительными, официальными письмами… И тянулась она аж до октября! Более того, все это время нас никто не отстранял от соревнований – в августе Паша даже пробежал на Кубке СКР.
– Думали, что пока объявят решение, уже срок выйдет, и можно будет не делать паузы, – добавляет Кулижников. – А потом решение – два года… Как ушат ледяной воды.

– В депрессию не впали?
– Сразу решил, что буду работать еще упорнее. Чтобы вернуться и доказать – мои секунды ни от какого допинга не зависят.

«На нападки соперников внимания не обращаю»

– По возвращении в апреле прошлого года вы сразу выиграли чемпионат России.
– Да. «Пятисотку» пробежал за 35,3, «тысячу» – за 1.10,00. Причем, без какой-либо турнирной практики. То есть, был вообще никакой, – вспоминает Павел. – Мы и подготовку-то полноценную начали за две недели до чемпионата. Я там еще приболел немного перед этим…

– То есть, завершись дисквалификация ранее, на Играх в Сочи могли бороться за медаль?
– Это сложный вопрос, – пожимает плечами Дорофеев. – Никто не знает, как бы складывалась подготовка. Дали бы Паше работать со мной? Если нет, то по какому плану он бы занимался? Была бы у него та же мотивация  в других условиях? Может, все бы сложилось так, что и не знали бы мы нынешнего Кулижникова. А бегал бы он 35,0 и трясся от страха при одном взгляде на голландцев.

– Теперь-то голландцы трясутся! А норвежец один и вовсе злобой кипит.
– Вы про Эспена Хваммена? Я на него внимания не обращаю, – улыбается Павел. – Когда он этот твит написал, что меня, мол, надо пожизненно дисквалифицировать, к нам в Обихиро подошел Петер Мюллер (американец, олимпийский чемпион 1976 года на дистанции 1000 м. - Прим. ред.). Сказал: «Ребята, не обращайте на него внимания. Он часто что-то подобное пишет». Потом общались с другими норвежцами и поняли, что Хваммен сам по себе человек такой… необычный. Остальные-то понимают – я побеждаю не из-за допинга.
– Да и нет препарата, который поможет так бежать спринт, – добавляет Дорофеев. – Хоть ведро анаболиков съешь. Все же видят технику Павла, его постоянную работу. Так что глупых вопросов не задают.

– Но желание подойти к Хваммену, поговорить по-мужски, не возникло?

– Да ну… Стоит еще на это время тратить, – отмахивается Кулижников.

– Голландец Кьелд Нуйс после вашей первой победы на этапе Кубка мира в Обихиров сказал: «В следующем забеге он увидит только мою спину».
– Ага, было такое, – смеется Павел. – Видимо, Кьелд считал себя очень крутым. Непобедимым. Но я потом быстро показал ему его «непобедимость».

– Интересно было бы бегать стометровки?
– Нет, – качает головой Кулижников. – Поймите, коньки – это своя философия. Это не только скорость, но и техника, красивое прохождение виражей… А просто мчаться по прямой – скучно. Не говоря о том, что у этой дистанции – своя специфика. По сути, другой вид спорта.
– Хотя неофициальный мировой рекорд на 100 м – 9,39 – установлен как раз по ходу обычной «пятисотки», – добавляет Дорофеев.

– Болт как-то пробежал за 9,58. Интересно было бы промчаться с Усэйном наперегонки?
– Чтобы я на коньках, а он в кроссовках? Легко! Организуйте – пробегу с удовольствием! – уверенно отвечает на прощание Кулижников.

Чемпион мира Павел Кулижников в гостях у Sovsport.ru – Фотогалерея