Укол, которого не было. Обман пятиборца Онищенко опозорил сборную СССР
После Олимпиады-1972 в Мюнхене советских спортсменов встречали на родине как героев. Чемпионам вручали ордена и квартиры. Триумф в западной стране отмечался с большим размахом. Среди тех, кто был обласкан всевозможными почестями, значилась и сборная по современному пятиборью.
Пожалуй, что только её лидер – киевлянин Борис Онищенко – выглядел недовольным. Он считал, что в личных соревнованиях его засудили. К серебру Мехико добавилась ещё одна серебряная медаль, на этот раз отлитая в ФРГ. На играх в Мюнхене Онищенко проиграл спортсмену из Венгрии Андрашу Бальцо. Борис уверял, что его соперник нарушил регламент во время соревнований по стрельбе. Но судейский комитет эти аргументы не принял. Советский спортсмен остался лишь вторым.
Скандал на церемонии открытия Игр. Халатность организаторов привела к жертвам
Мечта о золоте сжигала Онищенко целых четыре года. На Олимпиаду-1976 в Монреаль он летел только за победой. Борис действительно считался основным фаворитом. Ведь советская сборная была лучшей, а Онищенко накануне вылета выиграл предолимпийский чемпионат страны.
Его мечтам о личном олимпийском золоте сбыться будет не суждено. Ведь программа выступлений пятиборцев открывались командными соревнованиями. Как всегда, главный отсев прошёл в конкуре. Этот непредсказуемый этап советская сборная завершила на четвёртом месте. По сути, на этом борьбу можно было заканчивать. В плавании, стрельбе из пистолета, и особенно в фехтовании нашим спортсменам равных не было.
Именно фехтование шло вслед за конкуром. Здесь мы должны были вырываться вперёд. Но началось нечто странное. Онищенко одерживал свои победы легко и вдохновенно, но один из участников сборной Великобритании указал на некий технический сбой. По его словам, шпага Онищенко не коснулась его костюма. Тем не менее лампочка на судейском столе показала обратное. Всё бы ничего, но до касания оставалось сантиметров 10. Как при этом могла замкнуться цепь – загадка.
В этот момент никто даже и представить себе не мог, что ответ будет настолько банальным. Тот укол Онищенко всё же засчитали, тем более что его перевес был безоговорочным.
Два ограбления за сутки. Парижская Олимпиада бьёт криминальные рекорды
Но несколько минут спустя история повторилась. Борис Онищенко тогда фехтовал с Джимом Фоксом. Поговаривали, что украинский и британский спортсмен дружили за пределами помоста. И вот, в их схватке снова каким-то волшебным образом сработал злосчастный судейский фонарь. На этот раз отсутствие укола видели все. Даже Онищенко согласился, что касания не было.
У советского атлета забрали шпагу, взамен ему принесли новую. А старая отправилась на экспертизу. Больше фонарь по пустякам не загорался. Фокс был побеждён с явным преимуществом.
И тут в деле случился новый оборот. Соревнования срочно прервали. Пришли новости от экспертной комиссии. Оказалось, что в шпагу Онищенко вмонтировано особое устройство. Ведь, чтобы загорелся судейский фонарь, нужно было замкнуть электрическую цепь о костюм соперника. Шпага Онищенко умела замыкать цепь самостоятельно. Для этого нужно было нажать на кнопку, спрятанную в рукоятке.
В общем, отгадка оказалась проста. А для нашей сборной ещё и фатальна. Онищенко был мгновенно дисквалифицирован. Сборная снялась сама, не дожидаясь особого решения на этот счёт. Это был грандиозный скандал.
Советские пятиборцы ходили по Олимпийской деревне, пряча глаза. Этого не делал только сам Онищенко, потому что его попросту выгнали. Той же ночью его доставили в Москву, а затем - в родной Киев.
Онищенко был лишён всех государственных наград, ему присудили крупный штраф – 5 тыс. рублей. В то время это приравнивалось к стоимости нового автомобиля. О его дальнейшей судьбе известно очень мало. Через год его назначили директором спортивно-оздоровительной базы, построенной неподалёку от столицы Украинской ССР. На этой должности он прослужил до ухода на пенсию.
А вот остальные участники истории периодически вынуждены были давать на этот счёт комментарии. Так, например, партнёр Онищенко по сборной Владимир Шмелёв признавался, что не верил в чистоту победы Бориса на чемпионате СССР в 1976 году и что для самого Шмелёва случай в Монреале всё расставил по своим местам.
Наиболее философски к Онищенко отнёсся сам Джим Фокс. На правах победителя канадской Олимпиады он оказался очень великодушным человеком:
Это трагедия. И для самого Бориса в особенности. Я совершенно убеждён, что его товарищи по команде не имели к этому ни малейшего отношения. Это не было систематическим мошенничеством. От спортсменов слишком жёстко требовали победы. Мы просто раздавлены, я страдаю вместе с русскими. Это был такой спорт. Выходя из зала после разоблачения, он остановился возле меня и попросил прощения, – писал британец в мемуарах.
Британская пресса оказалась менее сентиментальной. Она, выпуская статьи о Борисе, подписывала его фамилию, как «Dishonishenko» (от англ. dishonor — бесчестье. – Прим. «Советского спорта»).
