Открытая записка Отара Кушанашвили Ольге Граф
До того, как я попробую Вам разъяснить разницу между гордостью и гордыней, попутно недоумевая, что вообще есть такая необходимость. Вы ведь человек очевидно взрослый и еще более очевидно заслуженный; разницу между глупостью и благоглупостью, а эта разница еще более призрачна, - до этого момента позволю себе сослаться на одну аллюзию и живописать многоговорящую жизненную картинку, случившуюся вчера.
Классический герой Бертольта Брехта, оправдываясь за не очень вменяемый поступок, повторял без конца: "А что мне было делать, на меня со всех сторон напирал абсурд".
Вчера во время товарищеского матча между нашими и нашими же братовьями белорусами в Ледовом Дворце ВТБ камеры несколько раз показали маленькую принцессу, которая пришла на хоккей с родителями и держала в руках домодельный плакат, рукописный.
На плакате, Ольга, было написано: "Ребята, любимые, докажите всем, что у вас есть Честь и Достоинство".
Ольга, я не сомневаюсь, что в момент, когда Вы принимали решение не ехать на Олимпиаду, Ваши "глаза горели священным огнем высшей правоты", что, выражаясь по-умному, Вы считаете, что солидарность с теми ребятами, которых не допустили к участию, есть, по Кортасару, "естественное проявление духовной элегантности".
Я вынужден Вас расстроить: Ваш отказ - глупость несусветная, горячечный акт совершенно неуместного фрондерства, голая поза и ничего больше.
Оно, конечно, если Вы хотели потрафить Петру Толстому, с которым я дружил, пока с ним не стряслась флуктуация ума, - Вы много преуспели; он и иже с ним, поди, в восторге, а Вы теперь в одном ряду с некоей Поклонской, не отличающей Грибоедова от Суворова.
То есть Вы, Ольга, в белой одежде, а Ковальчук с Дацюком - малодушные ренегаты.
Мы и без Вас знали, что в мире идет бесперебойное производство несправедливости в промышленных объемах, но Ваш жест - это жест ради жеста, это медвежья услуга, ТАК с несправедливостью не борются, за Шипулина надо мстить участием, исполненным несуетными гордостью и достоинством, желательно - блестящим.
Что Вы будете делать, когда наши ребята будут биться там, далеко, за победу, за честь, за девочку с трибуны, пусть даже плакат писала не она? "Мухам крылья отрывать"?
Родина - она вот тут, в сердце, сказал Ковальчук, она не в Инстаграме, Ольга, говорю я, не в звонких демаршах, о которых все забыли через час и которые только убеждают недругов, наших и ваших, что у Вас не все на мази с чистотой, окаянной и пресловутой.
Мы-то знаем наших ребят, мы знаем их в лица, это красивые лица сильных мальчиков и девочек, мы-то знаем, и они знают, откуда они и кого представляют, мы молимся за них, пусть они выступают, как могут, это ж Праздник, а сверх всего, это кульминация всей жизни, при чем тут гордыня, это пик, стратосфера, а гимн, если надо, мы и сами споем, нестройно, может быть, но звонко, уж будьте благонадежны.
Спортсмены ездят на Олимпиаду за оправданием всей своей жизни, правильно я понимаю, в этом и есть высочайший смысл, в этом есть метафизический замах и экзистенциальная глубина. Вы всего этого себя лишаете, Ольга.
Разумеется, я желаю Вам всего хорошего, но вперед не мешайте доблесть и картинное "скверное подражание Добру", о котором писал Достоевский.
Который, в общем, и писал именно об этом - о том, как маленький человек пытается стать Большим, преодолевая обстоятельства.
