Почему молчит российский спортивный истеблишмент? Не пора ли «открыть карты»?

news

С момента, как именами Виктора Ана, Антона Шипулина и Сергея Устюгова грянул очередной (уже какой по счету?) олимпийский гром – прошло почти двое суток. Дым не рассеивается.

Cтатьи | Шипулин, Ан, Устюгов… А у нас вообще кто-нибудь останется?

Некоторое подобие ясности можно извлечь из пресс-релизов ФХР, касающихся хоккейных сборных. И то: совершенно непонятно, является ли решение комиссии МОК, например, по Михаилу Науменкову окончательным? Если внимательно вчитываться – похоже, что нет.

С другими профильными федерациями (за исключением прыгунов с трамплина и двоеборцев, где допуск составил 100%) дело обстоит еще хуже. Вот взять, например, биатлон. Кто может внятно объяснить, окончательно ли решение о всего лишь трех российских атлетах, которым дан «зеленый свет»? Если нет – какие действия планируется предпринять и каковы шансы на то, что хотя бы количественно сборная России будет способна заявиться в какую-либо эстафету? Когда и кто выдаст «окончательную бумажку», как говаривал профессор Преображенский?

К сожалению, об открытости процесса остается только мечтать. И если загадочное молчание МОК (признавшего, что недопуск не является подтверждением «запятнанности» того или иного атлета) не в нашей, если так можно выразиться, юрисдикции, и заставить его «раскрывать карты» по каждой конкретной кандидатуре мы не можем, то большая открытость собственных руководителей уже необходима жизненно. Сегодня модно хаять 90-е с телеэкрана, да и то, что им предшествовало – тоже. Перестройка уже не кажется эпохой романтической свободы. Но рядом с этим определением тогда шла «Гласность». О ней – такое складывается впечатление, – забыли вообще все.

Спорт часто, а порой и в экзальтированной форме проявляет проблемы, существующие в стране. Манера чиновничества «согласовывать» каждый свой чих с более высоким чином – в России есть и стиль жизни, и способ управления. Но в спорте эта беготня по кабинетам в ожидании команды «старший приказал» выглядит особенно дико.

Мне кажется, болельщики имеют право знать – что все-таки происходит с нашими заявочными списками? Кто и кого отправлял на рассмотрение, есть ли с этими органами обратная связь, что еще можно сделать, чтобы исправить ситуацию? Пока все происходящее больше напоминает абсолютный паралич (за исключением весьма обособленного хоккея) спортивной власти, и ее настойчивое ожидание «сигналов из Кремля». Ладно, ждите, пока решение за вас примут выше – но хоть расскажите, как обстоит дело? Почему в фигурном катании не приглашают одного из партнеров в парных дисциплинах, в чем разница их «портфолио», изучаемого госпожой Фурнейрон? Не имея никакой информации, болельщики, ветераны, да и некоторые журналисты ударяются в неконструктивные истерики.

Преимущественной версией об очередных следах доклада Ричарда Макларена – уже давно пользоваться не стоит. Эта тема устарела, если перед летней олимпиадой-2016 в Рио у МОК просто не было времени изучать что-то еще, то сейчас, очевидно, что материалов в распоряжении комиссий значительно больше.

Если отложить в сторону истерики, то вот какой видится ситуация.

Cтатьи | «Идиотизм, крах, беспредел». Спортсмены – о решении МОК

В вопросе допуска на Олимпиаду «зарубают» не лидеров, а тех, кто, по всей видимости, упоминался в базе Московской антидопинговой лаборатории (она оказалась в распоряжении комиссий осенью). Независимо от того, лидер или не лидер, да и не будет комиссия исследовать турнирные таблицы и оценивать шансы Антона Шипулина (не особенно, к слову, высокие). Упомянут – значит приглашения не будет. Не упомянут – пожалуйста, вот приглашение.

Российским представителям Минспорта или ОКР многократно на протяжении этих 2 лет предоставляли возможность пояснить и скандал вокруг московской и сочинской лабораторий, и непосредственно существование «списков спасения», о которых говорит Родченков.

Можно было пояснить, что это, к примеру, был список тех олимпийских надежд, которых предлагалось бы спасать, случись что, и что значительной части атлетов из этого списка услуг по спасению и не понадобилось по причине неупотребления запрещенных веществ. Но для всего этого сперва требовалось одно – признать существование этого списка не только в фантазиях Родченкова, но признать как реально существовавший документ, руководство к действию. Нужно было признать не только список, но и системную работу по поддержке применения запрещенных препаратов и систему сокрытия этих фактов, в том числе и в лаборатории. Нужно было расследовать, кто создал этот список, кто управлял данными по базе, кто отдавал распоряжения, кто был непосредственным исполнителем.

«В сухом остатке» надо понять, что для МОК было соревнование: слово Родченкова против слова российских спортивных чиновников, прежде всего из ОКР и Министерства спорта. МОК привлёк значительные силы для того, чтобы проверить на правдивость и доводы обеих сторон. Были образованы комиссии, были наняты эксперты, учёные. И что же: в ходе их работы слова Родченкова неоднократно находили подтверждение как в документах, так и в следственных экспериментах, сделанных по заказу МОК. А слова российских чиновников не только не находили подтверждения, но и постоянно опровергались всё новыми и новыми фактами. Все исследования банок, царапин, содержания взятых проб – всё это неуклонно увеличивало степень доверия к словам Родченкова и уменьшало доверие к оправданиям россиян. Никаких фактов, кроме «700 ничего не знающих свидетелей» из доклада СК РФ, российская сторона не представила. Полностью ушла в отказ от сотрудничества и отказалась не только покарать, но и вслух назвать виновных, предпочитая спускать всё на Родченкова и мировой заговор.

Есть подозрение, что ничего не делали, потому что боялись «вскрытия карт».

Cтатьи | Бойкота не будет! И это правильно! Колонка Яременко

Что, например, никто никуда не ездил, чтобы объяснять и доказывать – потому, что это привело бы к более детальному пониманию существовавших прегрешений и махинаций. Но теперь это уже никого в мире не интересует – только в России, если из всей этой истории предстоит делать выводы.

Ничего реального сделано не было – и комиссия по допуску приняла простое решение: все, кто в списке, могли воспользоваться «защитой», а значит, уверенности в их кристальной честности нет. Признала отсутствие раскаяния у подозреваемых, признала доводы обвинения куда более весомыми и заслуживающими доверия. И как итог, при отсутствии иных способов повлиять на виновного, стала «бить по площадям».

На выходе вот такое резюме. «Комиссия Фурнейрон взяла на себя очень серьезную ответственность, гарантировав, что ни один «нечистый» спортсмен не попадет на Игры. Это важно для всего олимпийского движения и позволит не допустить фактов обнаружения допинга во время или после Олимпиады. Это позволит не ставить под сомнение итоги Игр», – отметил президент МОК Томас Бах.

Несомненно, в списке «неприглашенных» полным-полно людей, допинг не употреблявших, и не «прикрывавшихся» в лабораториях. Но они будут нести наказание за «уход в отказ» российских спортивных (и не только) властей.

Жестоко? Да. Унизительно? Бесспорно. Присутствует ли антироссийский вектор? Очевидно, да.

Но наша сторона сама не оставила МОК выбора. Даже самые лояльные ранее к России члены комитета, теперь, осознав масштаб проблемы, дружно стали по другую сторону баррикад.

Тем временем спортсмены все же собираются стартовать. Шорт-трекист Семен Елистратов рассказал, что «посоветовался с тренером, родителями, женой и принял решение ехать на Олимпийские игры». Представляется, что кроме как рассчитывать на собственные силы – делать им практически нечего. Все то время, которое можно было потратить на переговорный процесс, и реальную защиту наших атлетов – упущено безвозвратно.

Выводы делать, наверное, все же придется. Невозможно же не услышать то, что говорит Виталий Смирнов о необходимости реформ?

Cтатьи | Не пускать болельщиков с флагом на трибуны – не борьба с допингом, а геноцид!

В соответствии со статистикой, опубликованной в прессе, только за последние две Олимпиады российские спортсмены были лишены за нарушения антидопинговых правил 37 медалей! И это без учета дел, которые были заведены комиссией Освальда по Сочи-2014. Вы только вдумайтесь: порой за целую Олимпиаду мы завоевываем ненамного больше! А для сравнения, американцы за тот же период потеряли всего две медали. Эти цифры говорят о том, что у нас есть очень серьезный повод задуматься, что происходит. Наши спортсмены массово попадаются на допинге, наше национальное агентство не имеет признания WADA, мы вынуждены ехать на Олимпийские игры без флага и гимна. Если даже все это не станет для нас знаком, что пора что-то менять в системе управления спортом, я даже не знаю... Что еще должно произойти, чтобы мы поняли: реформы необходимы?

К слову, любая реформа начинается прежде всего с открытого и честного признания существующих проблем. Это делает Смирнов, и в отдельных случаях – сами спортсмены. Но не делают те, кто должен сделать это прежде всего! Те, кто почему-то считает, что спорт крутится вокруг них, их портфелей и кабинетов.

Тем, кто все-же попадет в Пхенчхан – можно и нужно только пожелать удачи. И надеяться на то, что в лыжно-биатлонных гонках у России все же будет возможность стартовать в полном составе, а не выглядеть как сборная «уцелевших при пожаре».

Новости. Олимпиада