Прощай, Рома!
ХОККЕЙ
В субботу в Ярославле прощались с одним из самых любимых в городе хоккеистов Романом Ляшенко, жизнь которого трагически оборвалась в Турции, где он отдыхал вместе с мамой и сестрой.
Проводить Рому в последний путь пришли все, кто выводил его в большой хоккей, вместе с ним добывал Ярославлю первое золото России в 1997 году. Разве мог не приехать из Тольятти, чтобы проститься со своим любимцем, первый наставник Ромы в команде мастеров Петр Воробьев? Разве могли не отдать последние почести отцы города, который прославлял на спортивных аренах этот скромный парень? Здесь были все хоккеисты ярославской команды, руководство «Локомотива», воспитанники детской спортивной школы. Из-за океана прибыли энхаэловцы – друзья Романа: Виталий Вишневский, Петр Счастливый, Денис Швидкий, Дмитрий Афанасенков. Приехали работавшие в Ярославле скауты...
Народа собралось много, хотя ничего не афишировалось и пришли только самые близкие Роману люди. Однако этого оказалось достаточно, чтобы двум давно не встречавшимся людям было непросто увидеться друг с другом. С трудом, например, пересеклись дорожки двух Петров — Воробьева и Счастливого. Пересеклись как раз в день их именин, в день Петра и Павла, но… на похоронах дорогого им человека.
Вся церемония отличалась от обычно принятой. Во-первых, проходила она уже во второй половине дня, а не в первой, как заведено. Во-вторых, возникла проблема с местом погребения. Старые кладбища в черте города находятся сейчас под управлением Церкви. Церковные каноны не позволяют хоронить на освященной земле наложивших на себя руки. Однако самоубийство Романа не является официально доказанным, его родные отрицают факт суицида, так как не видели подтверждений того, что именно по своей воле Роман ушел из жизни. Потому священники разрешили похоронить его на территории церковного кладбища.
На тяжесть утраты наложился шок от осознания бессилия перед тайной смерти Ляшенко. Будь причиной какая-либо авария либо чей злой умысел, было бы хоть чем-то легче. Можно было бы кого-то или что-то винить, на чем-то выместить свое негодование, сорвать злость, в конце концов. Однако никакой ясности в этом деле нет, потому всем казалось, что происходит чудовищная ошибка, что такого просто быть не может: этот душа-парень, которому еще жить и жить, не мог так рано уйти из жизни.
Не было никаких речей и выступлений. Были только слезы самых близких. Сестра Романа уже не могла сдерживаться, а мама не имела сил плакать. Подруга Ромы Наташа, которую он накануне трагедии, позвонив в Канаду, пригласил приехать и обещал сам встретить в Москве, была точно во сне, не воспринимая реальность происходящего. Мужественные ледовые бойцы, не в силах шелохнуться, стояли с серыми лицами у могилы Ромы Ляшенко и тоже не скрывали слез. Лишь один из родственников смог что-то сказать. Когда на гроб стали ставить крышку, он не выдержал и дрожащим голосом бессильно произнес: «Куда же ты, Рома?..»
Каменным изваянием надолго застыл возле огромного возвышения из цветов и венков, покрывших могилу Ромы, его друг Виталий Вишневский, с которым Ляшенко 4 года назад уезжал за океан в НХЛ. Петр Счастливый, сглатывая слезы, достал два больших белых лоскута и в каждый из них завернул по горсти земли с могилы Романа. По тому, как бережно он держал их, было видно, что для него эта щепотка земли — святая. А уводившая рыдающую сестру Романа женщина напоследок повернулась к могиле и выкрикнула назло судьбе: «Для нас он все равно живой!»
