Анатолий Рагулин: 12 апреля и у меня праздник
ДАТА
День космонавтики — праздник прежде всего тех, кто побывал в космосе, кто готовил их к нелегким испытаниям, и один из них — бывший хоккеист, мастер спорта международного класса вратарь Анатолий Рагулин. О том, как он работал с космонавтами, красноречиво свидетельствует высокое звание «Заслуженный тренер СССР».
К КОСМОНАВТАМ ПОПАЛ СЛУЧАЙНО
— Анатолий Павлович, как вы оказались в отряде космонавтов?
— Случайно, поскольку специальной подготовки для работы с космонавтами я не проходил. Правда, у меня были и богатый опыт выступления в чемпионатах СССР по хоккею, и диплом педагогического института, и, как мои братья Александр и Михаил, мог бы работать тренером в какой-нибудь команде. Тренерские дипломы есть у большинства спортсменов, закончивших выступления, однако в отдел отбора и подготовки космонавтов я попал один.
— Почему выбор пал на вас?
— Об уходе из хоккея всерьез я стал задумываться зимой 1968 года, когда вратарская судьба забросила меня в пензенский «Дизелист». В чемпионатах страны я отыграл более 10 лет. К прощанию с хоккеем вроде бы был готов давно, тем не менее меня не покидало чувство утраты места в привычном обществе. И вот этот день пришел. Весной 1968 года я сел в поезд «Сура» и навсегда покинул Пензу. Хотя в Москве меня ждали жена с сыном, настроение все равно было скверное — я понимал, что многое придется начинать чуть ли не с нуля. У меня не было ни сбережений, ни хорошей квартиры, ни интересной работы. Постепенно все устроилось, но полного комфорта все равно я не испытывал, пока через год на хоккейном матче в Лужниках не встретил бывшего врача сборной страны Всеволода Алексеевича Сергеева, который неожиданно предложил мне перейти на работу тренером-преподавателем в группу подготовки космонавтов. В этой должности я проработал 20 лет.
— В чем заключалась ваша работа?
— Увы, она началась с крупного ЧП, к которому лично я, правда, не имел отношения. При возвращении на Землю из-за разгерметизации корабля погиб экипаж первых гражданских космонавтов — Волков, Пацаев, Добровольский. Так впервые я столкнулся со смертью во имя науки и понял, что теперь и я буду нести большую ответственность за жизнь людей, которых вместе с другими специалистами буду готовить к полетам. К сожалению, список жертв тогда не закончился. В Звездном есть даже специальная аллея с фамилиями погибших космонавтов и их дублеров.
Вместе с врачами, психологами я входил в комплексную группу, занимавшуюся функциональной подготовкой космонавтов к полетам и их реабилитацией по возвращении на Землю. В работе старался использовать опыт тренировок таких хоккейных специалистов, как Бобров, Эпштейн, Виноградов, Тарасов. Рад, что удалось вернуть в строй всех космонавтов, по разным причинам оказывавшихся в трудном положении. Я разработал специальную технологию тренировок до и после полетов, которые, кстати, позже использовались и в спорте — футболистами «Ротора», хоккеистами-ветеранами, теннисистами, инвалидами. Принято считать, что после приземления у космонавтов все проблемы остаются позади. На самом деле это не так. Например, космонавты начинают возвращаться к нормальной жизни, как после тяжелой болезни — с обучения ходить. Это только недолго пробывший в космосе Юрий Гагарин после полета мог пройти по ковровой дорожке четким строевым шагом и доложить Хрущеву о выполненном задании. Другие же космонавты, облетевшие земной шарик сотни раз, приземлялись в таком состоянии, что каждое движение по земле им давалось с большим трудом. От меня требовалось вновь научить их ходить и для этого приходилось постоянно заставлять их двигаться.
ГЛАВНОЕ — ДВИЖЕНИЕ
— Резкие изменения в организме связаны с продолжительным пассивным образом жизни?
— Длительное пребывание без активного движения, безусловно, сказывается. Но есть и другая причина — в космосе меняется гравитация в человеке, идет сложный процесс перераспределения жидкости по сосудам: если на Земле происходит ее отток к ногам, то в невесомости идет обратный процесс и сосуды могут лопнуть. И хотя есть специальные костюмы для поддержания мышц и сосудов, избежать тяжелых последствий длительного пребывания в невесомости еще никому не удавалось. И по возвращении на Землю главное для космонавтов — движение. Случалось, что врачи, требуя строгого соблюдения режима, запрещали мне проводить с космонавтами длительные прогулки, и нередко я втайне от них гулял с космонавтами по ночам.
— Разве врачи не понимали, что главным для космонавта является в реабилитационный период?
— Понимали, конечно, но люди же бывают разные. Некоторые просто предпочитали лишний раз не рисковать. У меня, например, были два таких случая. После длительного полета мне позвонил Георгий Гречко и попросил сопровождать его на реабилитацию. Я сказал об этом медикам, но они не разрешили мне работать с Гречко, отправив к нему другого специалиста. В итоге же кончилось тем, что космонавт попал в больницу. Спустя некоторое время при возвращении на Землю из длительного полета с аналогичной просьбой ко мне обратился Иванченков, но врачи снова не хотели отпускать меня. Однако на этот раз я их не послушался. Ведь я был в числе тех, кто готовил Иванченкова к полету, и, если он просил меня, значит, с ним действительно случилась беда. Когда Иванченков приземлился, выяснилось, что на борту корабля он повредил поясницу и в результате у него повисли задние мышцы. Но, опасаясь быть отчисленным из отряда космонавтов, о своем несчастье на Землю не сообщил. Пять месяцев я занимался с Александром и должен отметить его поразительное терпение во время утомительных сеансов. Позже он сказал, что прежде всего мои руки и моя методика вернули его к жизни. Благодарил меня и Владимир Васютин, который прошел у меня реабилитацию после реанимации, и Александр Серебров, и Владимир Никитинский, и Сергей Гайдуков.
ДОВЕРИЕ ВСЕМУ ГОЛОВА
— Судя по примерам с Гречко и Иванченковым, вы пользовались у космонавтов большим доверием?
— Без него в отряде космонавтов работать было невозможно. Контакт с людьми — необходимое качество. В хоккее тоже подразумевается умение тренера находить общий язык с игроками, тем не менее это удается не каждому специалисту. Правда, это не всегда сказывается на выступлении команды. Яркий пример тому тренеры армейцев Тарасов и Тихонов, которые далеко не с каждой звездой были в хороших отношениях, но отличный подбор игроков позволял им все равно выигрывать чемпионаты страны. В космонавтике все по-другому. Там первым лицом является космонавт, а тренер лишь его помощник. Для того чтобы завоевать доверие у космонавтов, необходимо было обладать не только знаниями и мягкими, как говорят массажисты, руками, но и покладистым характером, умением понимать состояние человека как до, так и после полета. Ведь они лучше других понимали, что в интересах науки и обороноспособности страны на них проводились разного рода эксперименты, последствия которых не всегда были предсказуемы. Каждому космонавту нужен был человек, которому можно было довериться, с которым можно было откровенно говорить на любую тему. Судя по тому, что и сейчас оставшиеся в живых космонавты ко мне относятся хорошо, могу сказать, что я у них действительно пользовался доверием.
— Как космонавты относились к спорту?
— Очень положительно. Обладая богатырским здоровьем и выносливостью, демонстрировали поразительные результаты при восхождении на горные вершины, в беге на разные дистанции. Не случайно по окончании полета космонавтам присваивалось звание заслуженного мастера спорта.
— С космонавтами встречаетесь?
— На минувшей неделе я побывал на международном турнире по теннису, посвященном памяти Гагарина, и пообщался с Валерием Кубасовым, Виктором Савиных, Геннадием Стрекаловым, Мусой Манаровым, Александром Баландиным, Александром Ловейкиным, Сергеем Крикалевым, Александром Серебровым, Игорем Волком, Александром Иванченковым. Многие из них и сами участвовали в этом соревновании. Это была очень трогательная встреча, 12 апреля я постараюсь всем космонавтам позвонить, поздравить с нашим общим праздником.
НАША СПРАВКА
Анатолий Павлович РАГУЛИН.
Мастер спорта международного класса, заслуженный тренер СССР. Родился 5 мая 1941 года в Москве. С 1957 по 1968 г. играл в командах «Химик» (Воскресенск), ЦСКА, «Крылья Советов» (обе — Москва), «Дизелист» (Пенза). По окончании игровой карьеры 20 лет работал в отделе отбора и подготовки космонавтов.
