Павлу Буре не нужны мемуары
XОККЕЙ
Сегодня нападающему «Рейнджерс» и мегазвезде российского хоккея Павлу Буре исполняется 32 года. «Советский спорт» поздравляет «Русскую Ракету» с днем рождения и желает Павлу лишь одного – богатырского здоровья. Все остальное – талант и мастерство, ум и деньги – у Буре уже есть.
С Павлом мы договорились встретиться на матче «Рейнджерс» — «Питсбург». Буре позанимался на тренажерах, потом пошел на командное собрание, которое состоялось во втором перерыве. В шлепанцах, спортивном костюме и надвинутой на глаза кепке Павел вышел из раздевалки и заговорщицким тоном сообщил: «Надо в магазин сбегать, пойдешь со мной?» Мы направились в холл «Мэдисон Сквер Гардена», где находится лавка, торгующая клубной атрибутикой. Как оказалось, Буре было нужно купить… собственный игровой свитер, чтобы вручить его по ходу благотворительной акции в российском консульстве в Нью-Йорке. Забавно, что во время этой вылазки болельщики не обращали на «Русскую Ракету» ни малейшего внимания. Павла не узнал даже охранник, дежуривший у входа в служебное помещение. Буре ликовал: «Значит, маскировка удалась, если меня уже в «Мэдисоне» не узнают!» По дороге я обратил внимание, что подъем по лестнице дается Павлу не без труда, да и на ровной поверхности он чувствует себя не слишком комфортно. «Не страшно, ходить могу, — заверил Буре. — Правда, кататься как следует не получается...» Выполнив тайную миссию, мы расположились в коридоре на диванах и начали беседу.
С ВЫВОДАМИ НЕ СПЕШУ
— Павел, что у тебя с коленями? Опять травма или после недавней операции не поправился?
— Все та же проблема... Правое колено полностью так и не восстановилось, вот и мучуюсь.
— Почему в конце сезона решил не играть? От безысходности или чтобы избежать лишнего риска?
— Да потому что работать в полную силу не могу! Невозможно выходить на лед, когда ты не в состоянии ни притормозить, ни развернуться. Конечно, можно было бы играть. Я даже думаю, те 5 голов, которые я забил за 12 матчей после возвращения, для кого-то были бы очень неплохим результатом. Но это не моя игра! Я не имею права обманывать болельщиков.
— Этот сезон, наверное, с ужасом будешь вспоминать? Кажется, хуже года в твоей карьере не было.
— Давай немного подождем. Пройдет время, и мы оглянемся на этот сезон, подведем черту. Но сейчас с выводами торопиться не стоит.
— Есть хотя бы минимальная вероятность того, что ты еще сыграешь за сборную России?
— Наверное, уже никакой. Я год назад официально заявил, что выступать в национальной команде не буду. Уже тогда знал, что травм много, и вообще... Видишь, мне бы с коленями разобраться и начать играть, какая там сборная...
НЕ НАДО ВРАТЬ!
— Недавно в нью-йоркской прессе был большой шум вокруг твоего заявления, что «Рейнджерс» необходим такой тренер, как Майк Кинан. Неужели возможен переход «Железного Майка» из «Флориды»?
— Это путаница! Не говорил я, что «Рейнджерам» необходим Кинан. Мне был задан вопрос: хороший ли тренер Кинан, и считаю ли я, что он мог бы тренировать «Парней с Бродвея». Я ответил, что Майк – тренер превосходный. Точка. В статье же прозвучало, будто я предлагаю Кинана на должность тренера «Рейнджерс». С чего вы взяли? У нас уже есть наставник – Глен Сатер. Разве тактично говорить о других кандидатурах? Я не могу, да и не хочу сватать кого-то в клуб. Для этого есть Сатер, который также является генеральным менеджером, и он прекрасно знает свою работу.
Но это не самые страшные ошибки, ведь иногда за меня вообще пишут интервью! Я давно уже в хоккее и привык ко всякому, но когда внаглую врут, нужно что-то делать. Два месяца назад один российский журналист из спортивной газеты позвонил мне в Америку. Я сказал, что разговаривать с ним не буду, но на следующий день в номере на первой странице появилось «мое» интервью, в котором я якобы говорю, что поставил крест на этом сезоне. Я возмутился, пошел к местным репортерам и попросил их дать в нью-йоркских газетах опровержение. Они не только согласились, но даже сказали, что не будут мириться с тем, что среди их коллег попадаются такие вот... Сами понимаете... Когда тебе приписывают то, что ты не говорил, это ни в какие ворота не лезет.
— Тебя удивила реакция генерального менеджера «Ванкувера» Брайана Бурка на «заявление» о Кинане?
— Честно говоря, я не знаю, как он реагировал. Но по этому поводу могу сказать, что Бурку вообще не стоило делать какие-либо заявления. Потому что он обвинил меня в том, чего не было. А то ведь и я могу многое рассказать о Бурке, и о том, как у него слова расходятся с делом. Я когда-то выступал в «Ванкувере» и прекрасно знаю эту команду.
— Кстати, ты еще не начал работать над автобиографией, чтобы, наконец, появилась полная и правдивая история твоей карьеры?
— Нет, пока не собираюсь. Надеюсь еще поиграть, поэтому рано писать мемуары. Знаешь, у меня есть много предложений и идей. Но в данное время я решил сосредоточиться только на хоккее. А вот когда завершу карьеру, тогда подумаю о чем-то другом.
— Но, например, Вячеслав Фетисов выпустил автобиографию «Овертайм», будучи действующим хоккеистом…
— Я так делать не хочу. Хоккей – огромная часть моей жизни. Перестав им заниматься, я должен буду остановиться и оглядеться. Проанализировать все. И только потом подумаю о том, писать мне книгу или нет.
В ТИРАЖ НЕ ТОРОПЛЮСЬ
— Есть ли разница между российскими и американскими журналистами?
— Разумеется!
— С кем тебе легче?
— Они очень разные… Но с нашими бывает проще, потому что им не надо объяснять элементарные вещи. То, что для русских само собой разумеется, американцам не всегда понятно. У нас ведь совершенно другой менталитет. Кстати, в первые годы жизни в Северной Америке это меня очень удивляло. С другой стороны, это большая удача, когда тебе удалось узнать сразу две культуры. Многие думают, что раз они побывали в Америке или много про нее слышали, то знают эту страну «от» и «до». Ничего подобного! Чтобы понять американский образ жизни, надо провести в Штатах несколько лет. Но я хоть и живу в Северной Америке с 1991 года, навсегда оставаться здесь не собираюсь. Когда завершу хоккейную карьеру, вернусь в Россию, буду жить в Москве.
— Недавно твоя мама в интервью нашей газете сказала, что сын после ухода из хоккея может заняться журналистикой. Это так?
— Ну это же мама сказала, а не я (улыбается).
— Ты знаешь, что Саша Хаванов, защитник «Сент-Луиса», ведет в нашей газете авторскую колонку?
— Не знал! Вот молодец! Но я бы так не смог: сейчас мне надо с хоккеем разобраться.
— Любишь давать интервью или для тебя это тягостная обязанность?
— Есть люди, которые специально стараются раздуть скандал вокруг своего имени, чтобы попасть в газеты. У меня же такой цели нет, а к интервью я отношусь спокойно. Это часть моей профессии.
— Когда завершишь карьеру, не будешь скучать по привычному ажиотажу вокруг своего имени?
— Вряд ли. К тому же я еще не знаю, чем буду заниматься после хоккея. Не дома же целыми днями сидеть! Повторяю, я спокойно отношусь к интервью: если надо, давайте пообщаемся, нет – мозолить глаза не буду. Не стремлюсь попасть в тираж, чтобы обо мне писали каждый день. Когда был маленьким, было интересно – ух ты, моя фотография в газете! Но картинки мелькают год, два, четыре, восемь… Я же с 16 лет в большом хоккее, сколько можно обращать на это внимание?
— Недавно мы проводили «горячую линию» с Бреттом Халлом, и он сказал, что по завершении карьеры хочет работать менеджером какого-нибудь клуба НХЛ. У тебя есть такая цель?
—Хм... Вряд ли. Все может быть, но я ведь собираюсь жить в России.
ЧТО ВЗЯТЬ С ДУРАКОВ?
— Какие остались впечатления от трех сезонов во «Флориде»?
— Несомненно, самые лучшие. Жить в Санрайзе и играть за «Пантер» было здорово! Я даже немного скучаю по тому времени.
— Но после твоего обмена в «Рейнджерс» начали раздаваться недовольные голоса бывших одноклубников – Тревора Кидда, Джейсона Уимера, которые говорили о том, что Буре – не командный игрок и кроме личной статистики ничем не интересуется. У вас был какой-то конфликт или просто кое-кто стремился попасть на первые страницы газет?
— Я думаю, второе (смеется)! Да что там говорить, во «Флориде» у меня все было хорошо и я ни с кем не ссорился. А те, кто вякал... Что же мне теперь, на каждого дурака нервы тратить? Обрати внимание, как их быстро обменяли, чтобы они вякали в другом месте (вскоре Уимер оказался в «Айлендерс», а Кидд – в «Торонто». — Прим. А. К.). Вот тебе и весь ответ!
— Следишь за выступлениями «Пантер»?
— Да, пока Валера там играл. Но теперь брат в «Сент-Луисе», и я уже не могу уделять «Флориде» столько внимания.
— Как считаешь, этот переход пойдет Валерию на пользу?
— Сложный вопрос. С одной стороны, брат попал в прекрасную команду, которая претендует на Кубок Стэнли. С другой — он же женатый человек, придется заниматься переселением семьи на новое место, а это очень нелегко. Скажу так: Флорида – идеальное место для жизни, а в «Сент-Луисе» хорошо решать высокие спортивные задачи.
ПИШИТЕ ПИСЬМА
— Часы «Павел Буре» продолжают выпускаться?
— Нет. Они и не должны были стать массовой моделью. Была выпущена буквально одна партия, и на этом решили остановиться. Я не планировал делать из этого бизнес. Так, разовая акция.
— Что должен сделать болельщик, чтобы получить твой автограф? Ты ведь в Америке, а они – в России.
— Без проблем, пусть присылают письма на клубный почтовый адрес «Рейнджерс». Мне все передают, я подписываю карточки, а специальный человек их рассылает обратно.
— Если бы ты не стал нападающим, какое бы выбрал амплуа?
— Не знаю... Сколько играю в хоккей, всегда был форвардом. На других позициях даже на тренировках себя не пробовал.
— Изучаешь игру вратарей?
— Нет. И видеозаписи перед игрой не мотаю: мол, у кого ловушка слабее, а кому-то нужно в нижний угол бросать. Мне это незачем. И удобных вратарей в НХЛ не может быть по определению. Иногда лучшему голкиперу лиги три гола забьешь, а на следующий день против молодого парня, которого день назад из фарм-клуба вызвали, три выхода один на один не реализуешь. Если человек выступает на таком уровне, значит, он уже сильный первоклассный вратарь.
— Пробовал делать ставки на виртуальном тотализаторе, чем, как недавно выяснилось, увлекается Яромир Ягр?
— Нет, мне это неинтересно.
— О чем говорят в раздевалке хоккеисты? О политике, зарплатах, обменах?
— Да кто о чем. Не бывает же так, что вся команда, все 20 человек, – друзья не разлей вода, и у них общие интересы. Взаимное уважение, безусловно, со всеми одноклубниками. Но дружба, тесное общение – лишь с несколькими ребятами. Поэтому у каждой компании свои разговоры и запрещенных тем нет.
— С кем дружишь в команде?
— Мы русской пятеркой держимся: Володя Малахов, Боря Миронов – с ними я в ЦСКА был. А также Леша Ковалев и Дарюс Каспарайтис.
— Войну в Ираке обсуждаете?
— Куда уж без политики? По поводу войны могу сказать одно: я против того, чтобы гибли люди. Что бы там ни происходило, какой бы ни была подоплека конфликта. И даже вне зависимости от того, кто прав, а кто виноват: американцы, иракцы. Я против того, что где-то льется кровь. Не скажу, что в связи с войной моя жизнь в Нью-Йорке изменилась. Да, возможны теракты, но тут от меня мало что зависит. Не нужно трепать нервы на пустом месте, а чему быть, того не миновать.
P.S. В тот день самый богатый клуб лиги, чей бюджет зашкаливает за 80 миллионов долларов, показал неинтересный и абсолютно безвольный хоккей, добровольно отдав два бесценных очка бедствующему «Питсбургу». Встреча завершилась с позорным счетом 1:3, а «Рейнджеры», по сути, убили и без того призрачную надежду на выход в плей-офф. После матча мимо нас чинно прошла небольшая группа людей, среди которых я узнал мэра Нью-Йорка Майка Блумберга, его красавицу дочь и двух охранников.
— Даже мэр на игру пришел…
— Вот, если у нас Юрий Михайлович Лужков идет, то все знают и за три дня к визиту готовятся. А здесь тихо так, без помпы... Наверное, это опять к вопросу о менталитете…
ЛЮБОПЫТНО
После того как Павел якобы заявил, что в «Рейнджерс» срочно нужно пригласить Майка Кинана, генеральный менеджер «Ванкувера» Брайан Бурк обрушился с критикой на своего бывшего подопечного (Буре выступал за «Кэнакс» с 1991 по 1998 год). Управляющий заявил, что ни один игрок лиги не имеет права делать столь некорректные заявления и если хоккеисты начнут выбирать тренеров, в НХЛ наступит полная анархия. «Если бы мой игрок сказал нечто подобное, я бы его дисквалифицировал», — возмущался Бурк.
