Гандбол. Разыгрывающая сборной России Ирина Полторацкая: Ужасно не хотелось бронзы!
ГАНДБОЛ
ЧЕМПИОНАТ МИРА
Ирина Полторацкая вернулась в большой спорт. Да еще как! В воскресенье в составе сборной России она выиграла золотые медали чемпионата мира, проходившего в Санкт-Петербурге. А ведь всего два года назад врачи поставили тогда 24-летней разыгрывающей несовместимый с занятиями гандболом диагноз. Теперь она снова лидер нашей сборной и выступает в сильнейшей лиге мира за датский клуб «Слагелсе».
Чемпионки мира возвращались в Москву из Питера ночью сразу после победы. Пару часов провели на банкете, поплясали – и в путь.
Вратарь Мария Сидорова с трудом передвигается по перрону Московского вокзала. На плече громадная сумка, которая сносит ее в сторону.
– Золотые медали такие тяжелые? – пытаюсь шутить.
Но Маша, как и вся сборная России, устала.
– Форма. Три пары кроссовок, два костюма, наколенники, – начинает перечислять. Тут замечает, что впереди идущие Полина Вяхирева и Наталья Шипилова, тащат свои сумки за ручки по снегу волоком. Вздохнув, Маша принимает решение:
– Ладно. Дойду уже так.
До отправления поезда 20 минут. У вагона толпятся девчонки. Ждут документы, без которых их не пускают в тепло.
– Где Палыч? – звонко спрашивает кто-то из темноты. Имея в виду тренера сборной России Виталия Павловича Крохина.
– Он нам шампанское обещал. Наверное, покупает, – почти хором отвечают сразу несколько голосов.
– В кубок, что дают за победу в чемпионате России, двенадцать бутылок вмещается, – мечтательно произносит самый ценный игрок чемпионата мира-2005 Людмила Бодниева. – А с этим нам снова не повезло, как в Италии (в 2001-м, после выигранного чемпионата мира. – Прим. ред.) Посмотрите.
Беру в руки трофей. Он оказывается неожиданно легким, сделанным из какого-то желтого металла. И что самое обидное, крышка намертво припаяна к основе. Ничего туда не налить.
– Мила, договорись там, – советуют подруги Эмилии Турей, которая вертится возле проводницы.
Но договаривается в итоге Ирина Полторацкая.
– Сидорова! – выкрикивает проводница, заглядывая в список. И Маша снова закидывает сумку на плечо.
ДОКТОРА ПУГАЛИ: ШАНСОВ НЕТ
Разговаривать с Ириной Полторацкой мы начали еще в гостинице, где жила наша команда.
– Как же вы оказались в «Слагелсе»? (Этот датский клуб идет на первом месте в первенстве своей страны, дважды выигрывал Лигу чемпионов. – Прим. ред.)
– Переговоры шли давно. Но после чемпионата мира 2003 года в Хорватии стало ясно, насколько серьезная у меня травма: в колене стерся хрящ. Совсем. По сравнению с этим разрыв крестообразных связок (одно из самых тяжелых повреждний суставов, на восстановление после которого спортсмены тратят 6-9 месяцев. – Прим. ред.) – вообще ерунда. Я съездила в Данию. Доктор посмотрел: «Шансов играть, – говорит, – у тебя нет». И я решила заканчивать. Через какое-то время они снова звонят: «Давай попробуем поставить донорский сустав».
Ира слегка передергивает плечами.
– Они убедили меня, что даже для обычной жизни это будет полезно. И я решила рискнуть. Приехала. Три месяца ждала, когда будет хрящ. Сделали операцию. Восстанавливалась полтора года, только этим летом начала тренироваться.
– Датчане сразу подписали с вами контракт?
– Да. С больной. Тогда это остался уже единственный клуб. Раньше многие хотели, чтобы я за них играла.
– Говорили, что французский «Мец» предлагал вам зарплату 18 тысяч долларов в месяц.
– Таких денег в женском гандболе вообще нет. Звезды получают максимум тысяч по десять.
– И как прошел первый, самый сложный, год в Дании?
– Тяжело. У меня была депрессия после Хорватии, где у команды случился срыв. Сложные взаимоотношения, тяжелые тренировки, ответственность за то, что надо обязательно отобраться в Афины, и в итоге – 7-е место, не дающее такого права. Потом операция. У родителей не было вариантов ко мне приехать. С визой сложно. Хорошо, приехала Инна Суслина, у нее как раз был отпуск. Много помогала мне Аушра (Фридрикас – литовка, принявшая австрийское гражданство. – Прим. ред.), которая играла в «Слагелсе». Я же датского совсем не понимала. С английским тоже тяжело. В школе учила французский...
В Дании у меня появилось огромное количество свободного времени. Поначалу я отсыпалась после России. Так выспалась, что через год почувствовала себя человеком.
И как раз девочки приехали – Аня Кареева и Суслина – играть в Свенборг. Это
Когда загрущу, тренер (Аня Андерсен. – Прим. ред.) отпускает меня домой. Слетаю на три-четыре денька в Ростов-на-Дону, настроение улучшается.
УЖЕ НЕ МОГУ ИГРАТЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
– В каком доме живете?
– Клуб снял мне двухкомнатную квартиру в типовом доме на четвертом этаже. Лифта нет.
– И что, после операции вы прыгали по ступенькам?!
– Ко мне через год гости пришли из клуба: «Понятно теперь, почему ты успешно восстановилась». У них принято, чтобы все проходило естественно. Никто не торопит. В России давно бы уже отправили тренироваться вместе со всеми, а там нет. Скажешь тренеру: «Болит», на полторы-две недели тебя освобождают от занятий с командой.
– Команда вас не воспринимала в штыки?
– Нет! Там в основном югославки, Эмилия Турей теперь вот еще играет. Со всеми у меня нормальные отношения.
– Что было сложнее всего, когда начали тренироваться?
– Первый гол забить! Я и сейчас забью, так радуюсь, думаю: «Получилось, слава Богу!»
– Свою лучшую игру на чемпионате мира вы провели именно против Дании в полуфинале. Случайность?
– Ужасно не хотелось играть за 3–4-е место. Вот датчанки под руку и попались. Никаких счетов с ними у меня нет.
– Как выдерживает такие нагрузки ваше колено?
– С трудом. Десять игр чемпионата – для меня это слишком много. Поначалу старалась в пекло не лезть, чтобы на самые важные встречи меня хватило. После такого матча, как с Данией, мне нужна была трехдневная пауза: тренажерный зал, отдых. А финал уже на следующий день. Конечно, чувствовала себя не очень уверенно.
– Играть в новой сборной России понравилось?
– У молодых девочек маловато пока опыта. Несыгранны мы еще, а так – все очень нравится.
ЛЮБИМЫЙ ИГРОК ТУРЧИНОЙ
– Ира, у вас такие уникальные броски. Вроде несильные, но с хитринкой, для вратаря не берущиеся. Кто вам их ставил?
– У меня было много тренеров, от каждого взяла по чуть-чуть.
– Даже лучшая гандболистка XX века, разыгрывающая Зинаида Турчина восхищается вашей игрой.
– Ой, она мне тоже очень понравилась. Когда она выступала за киевский «Спартак», я не застала. Маленькой была. Видела матч ветеранов, там Турчина отдала пас. Всего лишь пас, но какой красивый!
– Да вы тоже красиво играете!
– Честно? Я свои игры вообще смотреть не могу. Самокритичность зашкаливает. Переживать начинаю из-за того, что не так сделала.
– Вы человек ранимый, впечатлительный?
– Бывает, что критика заденет. Но это на час, потом забываю. Есть люди, которым я верю: мои родители, друзья. Поговорю с ними, и мозги становятся обратно.
– Планы на будущее уже строите?
– Контракт со «Слагелсе» у меня до конца сезона. Предложат продлить, останусь. Если колено, конечно, мучить не будет. Играть вполсилы не хочется.
– А если в российский клуб позовут?
– В России мне сложно. Тренироваться столько, сколько тут принято, мне уже нельзя.
– Что будет после спортивной карьеры?
– Больной вопрос. Я окончила институт физкультуры. Нравится спортивная психология. Но ничего определенного сказать пока не могу.
– Вы теперь двукратная чемпионка мира. Какой момент в своей спортивной карьере считаете самым ярким?
– Все-таки весь первый год в «Ладе», сезон-2001/02. Состав мне нравился, мы тогда все выигрывали.
