«В ЦСКА попал под раздачу». Откровенный Жамалетдинов – о Слуцком, деньгах и Польше
Тимур Жамалетдинов забивал решающий гол «Бенфике» на групповом этапе Лиги чемпионов осенью 2017 года и уверенно пробивался в основу ЦСКА. Казалось, растёт большой талант. Однако уже третий сезон нападающий проводит в Первой лиге. Сейчас у игрока контракт с ярославским «Шинником», а перспективы вернуться хотя бы на уровень Российской Премьер-Лиги туманны. В эксклюзивном интервью «Советскому спорту» Тимур назвал поворотный момент в своей карьере, рассказал о «пихаче» от Березуцкого и Акинфеева, а также объяснил, почему не смог остаться в Европе.
– Получилось ли адаптироваться к «Шиннику»?
– В общем и целом доволен командой, положением, но поначалу проводил все матчи, а сейчас стал играть реже. В этом плане чуть-чуть ситуация поменялась не в лучшую сторону. Хотя всегда говорил и буду говорить, что решения тренера не обсуждаю, это его дело: поставить или нет. Я ещё не до конца привык ко всем требованиям, поэтому могу допустить ошибку – нечасто, но бывает. До конца, может, не получается вникнуть, но процесс идёт, на зимних сборах отработаем это и наладим. В весенней части всё будет лучше и эффективнее выглядеть.
– В «Шиннике» вы ярко напомнили о себе, когда положили шикарный мяч в ворота «Уфы» с середины поля. Как пришло решение пробить? Насколько неожиданным для вас получился гол?
– Действовал по ситуации. Понимал, что вокруг меня никого нет. «Уфа» побежала отыгрываться, им надо было забивать. Когда увидел, что мяч отскочил ко мне, бросил взгляд в сторону голкипера, увидел, что он от ворот высоко стоит, и принял решение пробить. Главным было хорошо обработать мяч первым касанием. Думал: если хорошо обработаю, себе протолкну вперёд удобно, то сразу пробью. Всё сложилось как надо – хорошо попал по мячу, и тот полетел куда нужно. Такие голы – редкость. У меня вообще такой в карьере первый. Запомнится надолго!
– Это ваш самый красивый мяч в карьере?
– Думаю, да. Если по исполнению, то да.
– Вы третий сезон проводите в различных командах Первой лиги. Были ли предложения, чтобы вернуться в Российскую премьер-лигу или уехать куда-то за рубеж?
– Я готов идти на любые условия, главное – играть в РПЛ. Хочется вернуться в высший чемпионат нашей страны. Если я здесь – значит, предложений не было. Что касается зарубежных вариантов, их не то чтобы не было, мы в принципе не работали в этом направлении. Но хочется посмотреть в эту сторону – может, что-то найдётся. Пока ничего такого не было.
– Помимо «Шинника», были ли ещё какие-то варианты в Первой лиге?
– Да, были. «Уфа», «Чайка», с Тулой общался.
– Почему выбор пал на Ярославль?
– Заинтересованность была ощутимая: люди звонили несколько раз, звали. Хотели и тренер, и руководство, и они конкретное предложение сразу сделали. Всегда контакты были, ждали от меня положительного ответа. Такой заинтересованности и такого предложения больше ни от кого не увидел. Летняя пауза короче зимней, не хотелось время терять. Я знаю, что, когда в новую команду попадаешь, нужно время на адаптацию к ребятам, к тренеру. Чем раньше бы начал, тем лучше. Не стал ждать, принял такое решение.
Фрибеты для ставок на всевозможные спортивные события
– Сейчас Виктор Михайлович Гончаренко, тренер, с которым сложилась одна из лучших коммуникаций в вашей карьере, возглавил «Пари НН». Если он позвонит вам зимой и пригласит в команду, согласитесь?
– Точно соглашусь. Остальные моменты надо будет решать. У меня контракт до лета, поэтому, если захочет увидеть меня зимой, я приму предложение. Это премьер-лига. Остальные моменты решаемы, но не всё от меня зависит.
– Можете назвать отличительные черты Первой лиги по сравнению с РПЛ? Чего в ней больше?
– Когда я ещё в РПЛ выступал, всегда говорили, что в ФНЛ намного тяжелее играть. В премьер-лиге больше исполнителей, которые любят красивый футбол. Здесь же команды больше играют в силовой футбол: перебегать, перебороть. Не все могут позволить себе хороших исполнителей, разница в бюджетах есть, но они берут другим: сплочённостью, желанием, характером. Условный «КАМАЗ» с самым маленьким бюджетом в лиге, не считая «Чайки», может обыграть «Сочи», претендента на выход в РПЛ. Всем тяжело играть с теми же «КАМАЗом», «Чайкой», с ними надо бороться, бодаться, цепляться за каждое очко. Ну и плюс условия: поля где-то хорошие, где-то плохие, где-то искусственные, где-то новые, где-то старые. Когда приезжаешь играть против команды уровнем ниже, за счёт того, что они при своих болельщиках, привыкшие к газону, могут тебя поймать – и ты ничего не сделаешь.
– Семь-восемь лет назад многие эксперты и медиапорталы вносили вас в тройку самых перспективных российских нападающих, говорили о большой европейской и российской карьере. Сейчас вы в Первой лиге. В какой момент всё ушло немного не туда?
– Перед началом нового сезона в «Уфе» получил тяжёлую травму, потом восстанавливался. Фактически пропустил сезон, пять матчей всего сыграл. Восстановился уже в Первой лиге, а не в РПЛ. Не получи я травму тогда, с полной уверенностью могу сказать, что всё было бы по-другому.
– А если брать какие-то карьерные решения, что хотели бы переиграть? Не уехали бы в Польшу или выбрали бы не «Уфу»?
– ЦСКА уведомил меня, что надо искать аренду – никто покупать не будет, но просто так терять тоже не хотят. Поэтому искали арендный вариант, а иначе игровой практики было бы мало. Сам бы я остался, вряд ли пошёл бы куда-то в аренду. Тем более была зима, сборы, можно было форму набрать, хорошо провести весну, если бы тренер рассчитывал, а летом уже смотреть, что и как будет. Но тогда меня перед фактом поставили, что надо найти какой-то вариант.
О том, что ушёл в Польшу, не жалею: пусть не ведущий чемпионат Европы, но это иностранный опыт. Было много игроков, которые приехали из разных стран и у которых можно учиться, которые тоже прошли такую футбольную школу, только в своих странах. С каждого по чуть-чуть можно было перенять, что я, в принципе, и сделал.
После Польши не было конкретных вариантов, кроме «Уфы». Я просто хотел вернуться, именно в России провести следующий сезон. Если брать премьер-лигу, то ничего больше не было. Не всё от меня зависело.
– Если брать период в «Лехе», как его оцените? Насколько нелегко приходилось из-за отношений русских и поляков?
– Там тоже был отрывок: пришёл, начиналась весна, вроде начал набирать, потихоньку вливаться, убрали тренера из-за результатов. Пришёл новый наставник, снова надо доказывать, но всё равно всё люди понимают, тем более я был в аренде. Политика клуба – развитие молодых игроков. Это рабочая схема, они ставят пацанов, которые перспективны, их раскручивают. Сезон-два набивают статистику – и они уезжают в другой чемпионат играть, на повышение, за хорошие деньги. Были моменты, где жертвовали мной и ставили другого пацана, за которого можно получить хорошие деньги. Плюс был хороший нападающий, мой конкурент. Вопросов не было, всё по делу. Просто бывали периоды, когда я хорошо выглядел на тренировках и в матчах за отведённое время, но в плане отношений ничего не менялось: как был игроком второго плана, таким и оставался. А были периоды, когда выглядел не очень, и всё было по делу – не играл. 50/50 в этом плане. Что касается околофутбольных вещей, в принципе, ничего плохого сказать не могу: нормальное отношение было со стороны руководства, со стороны штаба, ребят. Никто меня не обижал, ничего плохого не делал. В общем и целом остался доволен этим отрезком.
– Можно сказать, что в вас не до конца поверили?
– Да-да, наверное, так. Один тренер, потом второй, бывают взлёты и падения. Когда я был на пике формы, шанса не давали. Хотя в концовке сезона, когда должен был скоро уйти, играл часто: некоторые матчи в старте провёл, на замену стабильно выходил. Был период в пару месяцев, когда удалось забить и поиграть стабильно, но всё быстро закончилось. Сезон подходил к концу, потом аренда закончилась, пришлось ехать домой.
– Насколько в Польше было непривычно в плане быта? Сильно ли отличалось от Москвы?
– Первое время было непросто, у них есть свои моменты в бытовом плане. Даже повседневные вещи, такие как оплатить телефон, интернет, казались непривычными. Мы жили плюс-минус в одном месте, большинство иностранцев – в жилом комплексе рядом со стадионом. А местные ребята – в городе. Нужно было время притереться и познакомиться друг с другом. Новых друзей обрёл, новые связи наладил, и стало нормально. Тогда уже и есть с кем время провести, и чем после тренировок заняться. Поначалу было тяжеловато: тренировка, дом, незнакомый город, с людьми нет близкого контакта. Был тяжеловатый в моральном плане период, а потом всё наладилось. Это ни для кого не секрет: приходишь в новую команду, тебе нужно время, чтобы привыкнуть к городу, притереться. Что там, что здесь – это везде есть.
– Насколько упали в финансовом плане в «Лехе» по сравнению с ЦСКА?
– Я бы сказал, что даже прибавил в финансовом плане. Причём ощутимо. У меня зарплата была в два раза больше, чем в ЦСКА.
БЕСПРОИГРЫШНАЯ СТАВКА 20 000₽– В районе € 10 тыс.?
– Да. Из ЦСКА я ушёл, когда проводил уже третий сезон с командой, и всё это время зарплата оставалась такой же, как была изначально. В последние полгода я наиграл некоторое количество матчей, и она поднялась – сделал это за счёт себя, а клуб не предлагал условия выше. Знаю, сколько сейчас платят молодым, которые попадают в главную команду, и по сравнению с тем, что было у меня, – это небо и земля. Ничего не хочу сказать, но время по отношению к деньгам другое. Премиальных у нас тогда не было никаких. Сейчас кто-то говорит, что они есть, кто-то – что нет, но в какой-то период были. Зарплаты ребят, не иностранцев и старших, стали совсем другие. Тогда молодым платили на уровне середняков Первой лиги. Сейчас – как игрокам топовых команд ФНЛ или как в «Акроне» из РПЛ, «Химках». Так что в плане денег в Польше прибавил. Кажется странным, да? Где ЦСКА и где «Лех». Звучит странновато, но это факт.
– Когда вы играли в ЦСКА, ярко проявляли себя в юношеской Лиге чемпионов, у вас было много мячей в молодёжке, многие помнят победный гол «Бенфике». Почему на вас не сделали ставку в тот момент?
– Просто я, наверное, не сполна использовал предоставленный шанс. Тем шансом, который был при Гончаренко, я воспользовался, но не так, как хотелось. ЦСКА – тот клуб, который может себе позволить одного игрока другим заменить. Я попал под раздачу. Зимой был ещё один нападающий, потом опять нового взяли, тем более приглашали на место в старте. Кого-то нужно было отсеивать: этим человеком оказался я. Ушёл в аренду. Дальше понятно, что всё от меня зависело, но я нечасто играл, и вернуться в команду было уже тяжело.
– У вас в Польше было легендарное интервью, которое цитировалось во многих российских медиа. Там были очень резкие высказывания о ветеранах ЦСКА…
– Всё через переводчика делалось. Он говорит по-русски, но плохо – человек в возрасте. Он может что-то не услышать, что-то не понять. Как мог, так и переводил. И всё. Те люди, кто интервью брал, напечатали, что-то от себя добавили, интерпретировали так, что я какой-то негодяй. Клуб со мной не связывался по поводу материала, журналисты – тоже, никто этим не занимался. Когда я сам увидел интервью, охренел, если честно. Но потом уже не отмоешься: как ты докажешь, что ты этого не говорил? Кто-то поверит, папа с мамой поверят, что не говорил такого, а незнакомому человеку скажу, он ответит: «Не знаю, так написано в интернете». Неприятно в любом случае. До сих пор думаю – может, это способствовало тому, что я не вернулся в основу ЦСКА. Если там такие люди, которые обижаются на такие вещи, – может, это и была причина, что меня после аренды даже тренироваться не взяли, сразу сказали искать другую команду. Если нет, тогда не знаю, наверное, результаты на такое решение повлияли.
– Сейчас схожая история у Ильи Помазуна, который сказал, что не против перейти в «Спартак». С тех пор он даже в заявке ЦСКА не появляется.
– Значит, это близко к сердцу принимают люди, работающие в клубе, кто за это отвечают. Я кухню эту не знаю. Наша цель – играть в футбол, а что там происходит – уже не наше дело.
– Не пробовали позвонить в клуб и объясниться?
– Я после интервью звонил, объяснялся, извинялся, писал, звонил. Что они мне могут сказать? Мол, всё нормально, без проблем, не переживай. Только последствия были другие, о которых никто не скажет. Со временем рана не затянулась.
– Были диалоги с Березуцкими и Игнашевичем, о которых так говорилось в нелицеприятном ключе?
– У меня лично – нет. Я с ними и не разговаривал, если только по делу, в футбольном плане. Люди взрослые, старше меня – и мне с ними неинтересно, и им со мной, наверное, тоже. Я даже не знаю, читали они это интервью или нет, может, натыкались, может, кто-то скидывал. Думаю, вряд ли они поверили, что это так. Всё равно они прекрасно знают, как я к ним относился: с уважением к старшим, неважно, к кому – к иностранцу или русскому, старым или новым. Всю правду они знают. Они тоже, думаю, были удивлены, но знали, что вряд ли это правда. Поэтому со мной никто и не связывался: не узнавали, правда это или нет.
– Акинфеев рассказывал, как он Карпова водил по базе ЦСКА и выговаривал ему за незнание легенд клуба. И Березуцкий говорил, что от него частенько доставалось молодым. Попадали под их раздачу?
– Конечно, все попадали. Могли напихать за опоздание или ещё что-то, в плане тренировок доставалось всем. На подсказ надо реагировать соответственно. Пихач будет выглядеть эмоциональнее, но важно правильно его обработать и отреагировать. Были те, кто это близко к сердцу воспринимал, а были те, кто мимо ушей пропускал. Мне доставалось и от братьев, и от Акинфеева, и от Игнашевича, и от Дзагоева, и от Набабкина, от иностранцев, которые могли вспылить. Поначалу это неприятно, а потом уже внимания не обращаешь. Вернее, смотришь на то, как он хотел донести, а не на то, как это выглядело в тот момент. С опытом это приходит, потом воспринимаешь всё нормально. Понимаешь, что по-другому и нельзя было донести, ничего такого не вижу. По сей день есть такие моменты, когда к молодым придирчиво относятся.
– Вы в ЦСКА работали и со Слуцким, и с Гончаренко. Можете сравнить их в тренерском плане? С кем вам было комфортнее и в чём различия требований?
– Когда тренировал Леонид Викторович, я только иногда привлекался в главную команду: в перерывах на сборную, когда уезжало много игроков, на Кубок России, где нужна ротация. Ничего не могу про него сказать, потому что он не был по факту моим тренером. Я был тогда в молодёжке у Гришина. А когда попал в основу, то у меня был тренером Гончаренко. Сравнивать его со Слуцким не могу, не получается так сделать. Я не считаю своим тренером того, кто привлекал меня только в перерывах на сборную и выпустил в одном матче в Кубке.
Про Гончаренко могу сказать только хорошее: за счёт него меня привлекли в главную команду и там оставили. Он давал шанс, какой-то свой опыт доносил до молодых, до меня. Ему – слова благодарности. Он опытный, высокого уровня специалист. В любой команде премьер-лиги Виктор Михайлович работал без проблем, он достоин тренировать любую команду РПЛ, это его уровень. Собственно, это высокий уровень тренера. А про Слуцкого пусть лучше скажет тот же Чалов, Саня Головин, Чернов Никита.
– А не было каких-то отдельных разговоров с ним?
– Нет. Насколько знаю, он не особо общительный с молодыми. Он всегда делал ставки на опытных игроков, что приносило результат. Виктор Михайлович давал шансы молодым, делал ставки на конкретных позициях. Леонид Викторович не такой, у каждого своё. Я с Гончаренко часто общался, и он объяснял, говорил, что надо, что хуже, что лучше. Любит молодых за ручку водить. Поэтому молодые ребята при нём и прибавляют в мастерстве, умении, во всех компонентах. С Леонидом Викторовичем я никогда не общался.
– Есть ли в методике Гончаренко что-то необычное? Гвардиола, например, придумал систему штрафов, где они крутят колесо и там выпадает наказание из разряда помыть раздевалку после матча, угостить всю команду пиццей.
– Да нет. И не помню, чтобы штрафы были. Были моменты, когда что-то ему не нравилось. Когда он что-то объясняет, а ты не слушаешь, или на установке телефон зазвонит – то всё, вплоть до отстранения с тренировки, в состав на игру не ставил, если накосячил. Это сказывается на твоих дальнейших выступлениях, приходится на тренировках заново доказывать, тренироваться в два раза больше, чтобы он понял, что ты всё осознал и готов исправиться. Всё было нормально, он не злопамятный, не было такого, что ты накосячил и он потом долго тебе это напоминает. Всё в рабочем процессе, всё по делу: накосячил, провинился – значит, это твоя проблема, будь добр исправиться. Шансы на это давал. Отдельные наказания не помню, даже штрафы. Если берём базовые денежные – даже их не было.
– Ребята в ЦСКА рассказывали, что он не любил треснутые телефоны. Это правда?
– Я под эти вещи не попадал. Я сам не люблю, когда телефон треснутый. Если что-то случается, сразу бегу, чиню, плёнку меняю, исправляю косяк. Может, он кого-то ловил. Но он выглядит соответствующе, у него такое видение.
– Если переходить к возвращению из Польши и к «Уфе», чувствовали, что стали сильнее?
– Я думаю, да. В «Уфе» конкурировать с ребятами было проще, чем вернуться в ЦСКА и тренироваться с теми, кто был в той команде. Там никогда не было просто, это команда всегда с хорошим подбором игроков, самые высокие задачи. В «Уфе» задачи проще, поэтому и уровень футболистов пониже. На тот момент, набравшись опыта за границей и вернувшись в Россию, было не так тяжело привыкнуть, зарекомендовать себя и пробиться в основной состав. Но всё равно на каждой тренировке надо было доказывать, что ты достоин играть в старте. Чемпионат поздно закончился, рано начался следующий сезон. Я отдохнул всего неделю и даже не успел форму растерять. Сразу начал тренироваться, уже готовый приехал. Когда чемпионат стартовал, я был готов с первого матча играть.
– Мы говорили про травму, которую вы получили. Как считаете, можете вернуться в ту топ-форму?
– Безусловно, могу. Мне же не 35, даже 30 нет. Сейчас такой период, 27-29, когда по статистике идёт либо туда, либо сюда. Конечно, я ещё хочу, уверен в своих силах, что смогу выйти на прежний уровень или стать лучше за счёт понимания, футбольного опыта, осознания правильных решений и действий на поле и за его пределами. Уверен, что могу всё вернуть. Но не всё от меня зависит: есть фактор доверия наставника, уровень тренера большую роль играет, уровень команды, как ты со своими партнёрами взаимодействуешь. Нападающий – позиция, которая требует помощи со стороны полузащитников, флангов, крайних нападающих, вторых нападающих. Зависимая позиция. Только единицы могут сами в одного сделать результат. Большинству нападающих нужен хороший коннект с партнёрами и тренером. Конечно, хочется всё для этого можно сделать, но не всё зависит от меня, люди тоже должны помочь. Будем стараться, а там будет видно.
– ЦСКА находится в подвешенной ситуации второй сезон, команда не близка к тройке. Как думаете, в чём причина?
– Со стороны не скажешь, в чём причина. Надо ответ в глубине найти. Я думаю, ребята, работающие в клубе, футболисты и штаб прекрасно понимают, в чём проблема, и стараются её решить. При мне состав был более сыгранный, с каким-то опытом выступления вместе. Плюс Лига чемпионов была. Тогда был ЦСКА, который в одном составе играл при одном тренере. Он был сыгран, пробовал свои силы в еврокубках, люди прибавляли и закрепляли умения. Сейчас такого нет, уровень сопротивления стал ниже из-за отсутствия еврокубков. Даже пусть сделали этот Кубок, который они постоянно играют, но там больше футболисты ротации выступают. Команда выступает при новом тренере, бывают моменты, где что-то не получается, может, затрудняются момент обсудить, решить, может, что-то не то делают, чтобы ситуацию исправить. А так – что тогда, что сейчас у ЦСКА симпатичная команда. Просто тогда было больше сплочённости, стабильности, поэтому выступали лучше. Сейчас каждые полгода кто-то приходит, уходит, команда обновляется. Тогда было постабильнее: мало кто уходил и приходил, сформировался костяк, команда долго выступала на хорошем уровне. Сейчас тактика поменялась – может, из-за прихода новых людей. Я думаю, отсюда нестабильные выступления.
– Фёдор Чалов уехал в чемпионат Греции. Списывались ли с ним после перехода? Как оцените его решение попробовать себя в Европе?
– Мы общаемся, но редко. На эту тему с ним не переписывались. Что касается его выбора, то я его понять могу со стороны: столько сезонов в ЦСКА отыграл, хочется нового. Никто не откажется от Европы, возраст подходящий. И тут нет еврокубков, которые были раньше. Футболисты по таким матчам скучают в несколько раз сильнее, чем болельщики. Ну и он захотел попробовать силы в Европе, в другом чемпионате. Его ни в коем случае не осуждаю, а даже поддерживаю. Из этой зоны комфорта он решил выйти, респект. С другой стороны, ЦСКА – главная команда страны, мог остаться, никто его не выгонял, не было задачи его продать. Слышал, что он мог остаться, новый тренер был готов на него рассчитывать. Это было только его решение, никто палки в колёса не вставлял. Удачи могу пожелать! Да, пока не очень идёт, но это всё временно: пройдёт период адаптации, привыкнет к футболистам и штабу, и всё будет нормально. Футболист он отличный. То, что он умеет забивать голы, – ни для кого не секрет. Всё будет нормально.
– В последние годы у нас оживилась чемпионская гонка. Сейчас «Краснодар» и «Локомотив» претендуют на то, чтобы прервать гегемонию «Зенита». Есть ли у вас фаворит в этой борьбе?
– Если говорить о команде, которую я хочу видеть чемпионом, то выберу ЦСКА. Давно не выигрывали. «Краснодар» очень симпатичен: и в прошлом сезоне они доказали это, до последнего шла битва. В прошлом году в концовке хотел, чтобы «Динамо» стало чемпионом, когда понимал, что в борьбе три команды: они, «Краснодар», «Зенит». Мне хотелось, чтобы динамовцы выиграли: они мне были симпатичны по игре, мне нравилась команда. Но чемпионом стал опять «Зенит», всё равно молодцы, свой статус каждый год подтверждают. Команда стабильная, уровень высокий. В этом сезоне хочу, чтобы выиграли армейцы, а там как получится. Если победит «Краснодар», я тоже буду доволен: классный стадион, город, состав приличный, супернападающий Кордоба.
– Максим Глушенков показывает приличный уровень, но при этом подвергается критике. В частности, за слова о том, что может позволить себе два бокала пива после игры. Как вы относитесь к пиву после игры? Можете ли сами себе позволить?
– Могу, на самом деле, чего греха таить. Но, конечно, это всё в меру: два по 0,33 или один бокальчик 0,5 после игры можно выпить. Ничего такого здесь нет. Обычно после матча выходной, можно себе позволить. Есть ребята, которые говорят: «Ой, пиво, ни в коем случае. Как можно пить после игры?» Мы же не дураки, всё все знают. 0,5 пива после игры – нормально. Мы не говорим про крепкий алкоголь, про то, чтобы напиться: кружечку пива за ужином после игры – это норма. Не скажу, что после каждой игры пью пиво, но если захочу, то иногда могу себе позволить. Ничего такого не вижу.
– У Валерия Георгиевича была фраза: «Раньше пили, курили и играли нормально…».
– Ну да, футбольная поговорка: «Кто не курит и не пьёт, тот в футбол играть не будет». Старая шутка. Иногда это реально так: смотришь на футболистов, понимаешь, что это имеет место быть. Но и в другом направлении работает, тут уже от человека зависит.
– Евгений Латышонок говорил, что может комфортно прожить на 30 тысяч в месяц. Смогли бы вы прожить на эти деньги? Сколько вам надо?
– Точно не смогу. Здесь мы сами квартиру оплачиваем. Я был в других клубах, платили квартирные, а здесь – нет. Цены все знают: снимать квартиру – 30-40 тысяч, некоторые – уже 50. Уже не укладываемся в тридцатку. А так, если назвать цифру, тысяч 100-150 хватит. Квартира – 50 почти, бензин, поесть – 50, третьи 50 тысяч – непредвиденные расходы, всегда они бывают. Этих денег мне хватает, чтобы одному без излишеств прожить.
– «Шинник» остаётся в Кубке, скоро матч с «Акроном». Как оцените перспективы?
– Наша задача была на этот период Кубка пройти как можно дальше, и мы это сделали. В прошлом году с «Волгарём» у нас получилось пройти в весеннюю часть, привезли к нам «Ахмат». К сожалению, проиграли, выбыли из Кубка. Сейчас задачу решили до зимнего перерыва, привезли команду премьер-лиги. Раз так вышло, то цель обновляется, теперь – пройти как можно дальше, привезти команду РПЛ ещё раз. Как получится – не знаю, тяжело будет всё равно. Пусть это и «Акрон», который в прошлом сезоне был в ФНЛ, но это другая команда по отношению к тому чемпионату. Они усилились, на ходу – понятно, что с ними будет непросто. Однако мы играем при своих болельщиках, у нас немаленькие шансы дальше пройти. Будем играть на победу. Надеемся, что пройдём дальше.
– О чём сейчас мечтаете?
– Было бы здорово вернуться в ЦСКА. Тут даже задумываться не стоит. Если можно выбрать что-то одно, то я бы это сказал. Если брать реалии, то тогда, наверное, просто вернуться в премьер-лигу. Неважно, какая команда, просто выйти на уровень выше, чем сейчас. В РПЛ играть престижно, это мечта каждого футболиста. Что касается Первой лиги, хочется лучшим бомбардиром стать. Тоже банальная вещь, от нападающего требуются голы, а вот с приличной статистикой можно будет подумать о премьер-лиге. Тут всё взаимосвязано, одно за собой другое тащит.
– А если в «Спартак» позовут?
– На самом деле, я послушаю людей, какое предложение сделают. Но, думаю, вряд ли такое когда-либо будет, вряд ли соглашусь на «Спартак». Я всю жизнь провёл в ЦСКА. Я воспитанник «Локомотива», но в осознанном возрасте прошёл все школы армейцев, дорос до главной команды – это всё ЦСКА. Послушаю ради интереса, но уверен, что не выберу этот вариант. Для меня ЦСКА – родной клуб, пусть и расстались не очень. Я всё равно верю, что там остались люди, которые поймут. Если я буду нужен команде, то сразу соглашусь вернуться. «Спартак» – нет, ЦСКА – да!
