Юрий Гаврилов: От Бескова было не скрыться
3 мая Юрию Гаврилову исполнилось 60 лет. Встретиться без пяти минут юбиляр предложил на спартаковской базе в «Сокольниках»: «Пока сын будет тренироваться, за два часа спокойно все обсудим». Увы, камерного разговора не получилось: Гаврилова узнавали молодые и пожилые, подходили, здоровались, обращаясь преимущественно по имени. Тот не обижался, хотя и должен был бы отзываться на Юрия Васильевича. Но это ведь не от фамильярности. Из любви…
МОСКОВСКИЙ ЗАГАР
– Смотрю, загар у вас, Юрий, не московский. На югах были?
– Зачем куда-то ездить, если можно прекрасно загореть, не отходя от дома? Я же каждый день на этой трибуне сижу. Строго по расписанию – с четырех до шести. Когда потеплело, тренировки из закрытого манежа на свежий воздух перенесли.
Юрка с мячом на поле возится, а я на солнышке греюсь… Сын работает, папа отдыхает. Имею полное право! Я свое отпахал. Несколько лет назад оформил пенсию по инвалидности. Второй лиги. Тьфу ты, оговорился, второй группы.
– И много платят?
– Тоже скажешь! Тысяч пять в месяц. На бензин больше трачу…
Минуту назад Егорка Титов звонил. Ты слышал наш разговор. Зовет в конце мая с командой «Артист» в Иркутск. Они разругались с Юрой Давыдовым и его «Старко», Коля Трубач свою компанию собрал. Имена нужны, вот меня и приглашают. Я соглашаюсь. С радостью. О деньгах даже не заикаюсь. Хоть в Иркутск, хоть в Магадан – главное, с нормальными ребятами пообщаться, в футбол поиграть.
Вообще-то врачи категорически запрещают мне близко к мячу подходить, но я на их слова внимания не обращаю. В какой-то момент у меня полностью износился тазобедренный сустав, правая нога отниматься начала. Профессор Сергей Макаров из института ревматологии сделал сложнейшую операцию, поставил протез. Когда в аэропорту иду через рамку металлоискателя, звеню, как террорист. Сергей Анатольевич ругается при встрече, говорит: «Гаврилов, мы ногу спасали, чтобы ты мог нормально ходить и жить, а не для того, чтобы с ветеранами по полю носился!». А я отвечаю: «Не ворчи, профессор. Этот протез сломается, на новый заменишь».
Мне без футбола никак нельзя. Вот сейчас за сыном с трибуны слежу, а самого так и подмывает выйти, поиграть…
– Юра давно в «Спартаке»?
– Считай, вторая весна. Занимается с пацанами 2002 года рождения. И сынишка Андрея Тихонова в одной группе с Юркой. Ровесники.
– А тренирует наследник Олега Ивановича Романцева?
– Вадик в прошлом году с ними работал. Сейчас мальчишки перешли к Виктору Самохину, с которым в конце 1970‑х мы четыре сезона вместе в «Спартаке» играли, чемпионами СССР стали. Мир тесен…
– Юра ведь не единственный ваш ребенок?
– Я многодетный отец. Так получилось… Сын и дочь – в первом браке, три парня и девочка – во втором. Я уже и дедом успел стать, у меня две внучки растут.
– Кто-нибудь еще из сыновей в футболе себя пробовал?
– Василий, 1983 года рождения. Окончил спартаковскую школу здесь же, в «Сокольниках», но дальше дубля не поднялся. Что делать? Бывает… Сейчас Вася себя в другой сфере ищет, трудится в фирме по установке кондиционеров. Пусть работает, я не вмешиваюсь.
АГЕНТУРНЫЙ ПРОВАЛ
– А вы не пытаетесь куда-нибудь трудоустроиться?
– Уже и не дергаюсь. Последнее место службы – футбольная школа в Мытищах. Меня туда позвал Сергей Мосягин. Помнишь такого? Заслуженный тренер СССР и России, много лет работал в юниорской и юношеской сборных Советского Союза, помогал Валерию Лобановскому в первой команде. Был момент, Сергей Михайлович сидел без дела, а потом его назначили в руководство мытищинской школы, и я стал там тренировать мальчишек 1999 года рождения.
В позапрошлом ноябре дедушка умер, и вскоре начались мои проблемы. Откровенно говоря, Мосягин сперва меня прикрывал. Живу я на 3‑й Парковой. Чтобы оттуда добраться до стадиона, тратил уйму времени, толкаясь по московским пробкам. Застрянешь где-нибудь на МКАДе и стоишь, кукарекаешь. Десять минут, двадцать, тридцать… А пацаны на тренировке дожидаются. Пока Мосягин был жив, мог позвонить ему по дружбе: «Выручай, Сергей Михайлович, выведи пацанов на разминку, я на подходе, скоро доберусь». С его смертью просить стало некого…
Словом, я опаздывал, а родители мальчишек выражали неудовольствие. Сперва тихо, потом громче и громче. По совести, их понять можно. Какое людям дело до моих трудностей? Они не для того на стадион ехали, чтобы Гаврилова ждать. С другой стороны, я тоже не мог в Мытищах ночевать, лишь бы успеть на тренировку… Итог понятен – пришлось уйти. С тех пор и не работаю.
– Вы же вроде несколько лет назад получили лицензию футбольного агента?
– В 2009‑м, кажется. Не скажу, будто бы преуспел на этом поприще. Иностранцами я никогда не хотел заниматься, а с российскими игроками – проблема. Молодых ребят после академии в команды мастеров берут с большой неохотой. Чем возиться с пацаном, тратить на него уйму сил и времени, гораздо проще и выгоднее купить легионера, привезти из Африки или Латинской Америки готового футболиста. Раз – и сразу в дамках. Еще и хорошие комиссионные на сделке есть шанс срубить. Но это все не для меня.
Так что теперь главная моя работа, точнее забота, – младшие дети. И ежедневный распорядок дня поэтому отутюжен до малейших деталей. Каждое утро просыпаюсь не позже семи утра, бужу Юрку и Вику, его сестру, которая на год старше. К половине девятого едем в школу на Стромынку. Расстояние вроде бы не ахти какое, но иногда по сорок минут добираемся, а то и дольше. Пока ребята учатся, я занимаюсь своими делами. Потом везу Вику домой, а Юрку сюда, на тренировку. И так каждый день, кроме выходных…
НУЛЕВОЕ ПРОМИЛЛЕ
– Строгий режим!
– Не то слово! Как в «Спартаке» при Бескове. Но иногда я все же нарушаю. Правда, без фанатизма.
– А к нулевому промилле как относитесь, Юрий?
– Чувствуется, да? Это пиво, не подумай. День, сам видишь, жаркий, пить охота. Главное – знать меру. Я черту не перехожу и честно могу сказать: мне этот промилле до лампочки. Хотя бы по той причине, что давно уже езжу без водительских прав.
– В самом деле? Почему?
– Лишили. На полтора года.
– За что?
– За то…
– За свежее дыхание?
– Ну конечно! За управление машиной в нетрезвом состоянии. Так в протоколе записано. Хотя я был в порядке, ситуацию полностью контролировал. Вот как сейчас. Не повезло, попался на дороге урод…
– Наверное, за «Динамо» болел? Или за ЦСКА.
– Не знаю, за кого и чем он болел, но с меня хотел выжать 100 тысяч рублей. Конечно, я отказался платить такие сумасшедшие деньги…
Могу рассказать, как дело было. В тот день мы хоронили Суслика, Юрку Суслопарова. Приехали ребята, которые вместе с ним в «Спартаке» играли. Посидели, помянули… Домой возвращался поздно. Обычно стараюсь не ехать мимо постов ДПС, если в себе не до конца уверен, использую партизанские тропы, огородами пробираюсь. А тут устал, да и ночь на дворе. Рванул по кратчайшему маршруту. Вот меня и тормознули в районе Гольяново…
– «Гражданин, дыхните»?
– И без лишних формальностей все было понятно. Гаишник сразу начал на бабки разводить.
– Не признал вас?
– Да ему пофиг, кто я! Сейчас уже нет такого узнавания. Деньги давай и вали. Открытым текстом спросил: «В курсе наших расценок?» Говорю: «От тридцати до ста тысяч». – «Правильно, – продолжает, – но в твоем случае – высшая мера наказания». Я еще попытался о чем-то беседовать, а потом понял – бесполезно. Хотел потребовать, чтобы отвезли меня на медицинское освидетельствование, на независимую экспертизу, однако в итоге отказался. Только время зря терять, все равно напишут в протоколе, что захотят. Так и получилось. Состряпали бумагу, нарисовали промилле, какие надо, и присудили…
Я решил: ну и черт с вами, буду без прав ездить.
– С тех пор ни разу не останавливали?
– Почему? Было. Но я сразу рассказываю, что произошло, ничего не утаиваю. Сто тысяч, которые рассчитывали содрать с меня гаишники, даже на их коллег производят впечатление. Нормальные люди изумляются подобной наглости и отпускают с богом.
Я всегда старался ездить аккуратно, а теперь и вовсе растворяюсь в общем потоке, чтобы сложнее было выдернуть. Машина у меня беспонтовая – Nissan X-Trail, на фоне остальных ничем не выделяется…
ОБХОДНОЙ МАРШРУТ
– Это первый такой случай с вами, чтобы вплоть до лишения?
– Врать не буду, грешок за мной водится. И раньше права отбирали.
– Часто?
– Да разве все упомнишь… Еще лет 30 назад началось. Хотя иногда и обходилось. Как-то с ребятами культурно отдыхали в «Сандунах». Увлеклись, засиделись допоздна. Это сейчас можно заказать услугу «трезвый водитель» – и тебя в лучшем виде доставят домой на твоей же машине. А прежде приходилось бросать автомобиль и ловить такси. Или самому садиться за руль. Вот я и поехал… На проспекте Маркса, который потом переименовали в Моховую улицу, на секунду отвлекся и проскочил на красный свет. А тут гаишник: иди сюда.
Тогда футболистов все узнавали. Может, не как Валеру Харламова или Влада Третьяка, тем не менее… Милиционер подошел ко мне и говорит: «Юрий Гаврилов? «Спартак» Москва? Нарушаем, значит?» Начинаю объяснять, так, мол, и так, «Сандуны», то да се… Метро в два часа ночи уже закрыто, трамваи не ходят, а домой-то надо вернуться.
Гаишник спрашивает: «И каким же маршрутом собираешься ехать?». Рассказываю, а сам думаю: зачем он идиотские вопросы задает? Нежели решил, будто я настолько окосел, что дорогу запамятовал? А сержант, дослушав ответ, советует: «Нет, так не езжай. На другой пост ГАИ нарвешься, где сегодня зверюги дежурят. Мы тебя отпустим, а они повяжут. Лучше сверни на параллельную улицу, тогда проскочишь. И позвони потом по этому телефону, скажи, что живым добрался». Вот какие заботливые и душевные милиционеры прежде встречались!
– Бесков о ваших подвигах знал?
– От него ничего нельзя было утаить! По своим динамовским каналам мог любую информацию о нас разведать. Помню, как Константин Иванович брал в команду Юру Резника, который заблистал в донецком «Шахтере». И сам много мячей забивал, и Вите Грачеву отдавал сказочные голевые передачи. В «Спартаке» мы с ним на пару потом такие шедевры на поле создавали! Но была у Юрки слабость – любил карты.
А Бесков их люто ненавидел. Обладая потрясающей памятью, Резник держал в уме всю колоду и почти всегда выигрывал, мог соперников раздеть до ниточки. Мозги у парня работали как надо, картежник от бога!
Бесков знал об этой черте Резника и сразу предупредил: увижу с картами – кранты, выгоню из команды. Тем не менее Юрка втихаря продолжал поигрывать. Это же страсть, как от нее избавишься.
Бесков периодически устраивал в Тарасовке проверки, ходил вечером по базе и смотрел, кто чем занимается. Однажды после отбоя заметил свет в комнате и нагрянул без стука. А там мы сидим. С картами.
Романцев, Дасаев, другие парни… И Резник с нами. Самое удивительное, Юрка в тот раз не играл, но Константин Иванович не стал разбираться, отчислил из команды без всяких разговоров. Парень меньше сезона за «Спартак» провел. Вот как бывает в жизни… А ты спрашиваешь, знал ли про меня Бесков. Даже не сомневаюсь!
– Неужели с рук сходило?
– Да по-разному! Но потом прощал. Я и в футболе на профессиональном уровне до 43 лет задержался во многом из-за Константина Ивановича. Если бы не он, раньше завершил карьеру. А Бесков то в «Асмарал» позовет, то в «Пресню»… В 1994 году предлагал перейти из раменского «Сатурна» в московское «Динамо», которое тогда тренировал. Я отказался, понимал: уже не потяну. Но не из-за выпивки, нет. Пока играл, я водку вообще не пил. Пару бутылок пива, максимум – шампанское, легкое вино... Если помнишь, одно время за «Спартак» выступали Манучар и Гоча Мачаидзе. Им из Грузии «Киндзмараули» присылали. Прекрасный напиток! Правда, братья недолго в Москве пробыли – в Кутаиси уехали, в тамошнее «Торпедо».
– Слышал, будто в середине 1990‑х с вами, Юрий, вином расплатились, когда вы играли в Молдавии?
– Ну не совсем так. Предложили: мол, денег на погашение задолженности нет, но можем рассчитаться натурой – забирай фуру-рефрижератор. Разносолы, помидоры-огурцы, вино-коньяк… Говорю: ребята, вы на всю голову рехнулись или только прикидываетесь? Куда я ваш продуктовый набор дену – приеду в Москву и буду на рынке торговать?
500 РУБЛЕЙ В КОНВЕРТЕ
– Сейчас бы тот рефрижератор вам точно не помешал. В преддверии юбилея…
– Да никаких пышных торжеств, честно говоря, не планирую. 3 мая соберемся узким кругом, с семь-ей посижу, а на следующий день улечу в Турцию, где пройдет традиционный турнир ветеранов футбола. Должны киевляне приехать, спартаковцы, конечно, будут, московские динамовцы.
– За кого играть собираетесь? За красно-белых, само собой?
– За «Золотой стандарт»! Это их турнир, они организовывают. Там и мой старинный товарищ Саша Хаджи, легендарный администратор московского «Спартака», отдавший клубу почти 30 лет жизни.
– Вот в Анталии и отметите круглую дату в компании старых знакомых.
– Ну объявят, что Гаврилову исполнилось 60 лет, люди похлопают, вечером поднимем по чарке. Выпили, закусили и разошлись… Ничего нового все равно не придумаешь. Хотя вроде бы должны приехать друзья-артисты – Коля Трубач, Петрович Пресняков, Витька Салтыков. Если так случится, каждый споет по паре песен, вот и концерт получится. И нормально. Чего еще желать?
– От «Спартака» подарков ждете?
– Видишь, какая история. Моему другу Жоре Ярцеву 11 апреля исполнилось 65 лет от роду, и в честь знаменательного события ему вручили ключи от новой машины. Красиво, ничего не скажешь. Но я никогда не буду куда-то ходить и о чем-то просить. Не в моем характере.
Звание заслуженного мастера спорта мне дали только пять лет назад, хотя в составе советской сборной я стал бронзовым призером московской Олимпиады еще в 1980 году. По идее, должны были автоматически присвоить змс, как ребятам, которые на Евро-1988 заняли второе место, уступив в финале голландцам. Дасаев, Черенков, Протасов, Литовченко… Их наградили, а нас, игравших восемью годами ранее, вроде как забыли. Лишь в 2008‑м вспомнили: оказывается, Гаврилов тоже имеет некоторое отношение к достижениям российского футбола. Наградили – и ладно. Поблагодарил, сказал спасибо, но так, чтобы набиваться, напрашиваться… Дескать, устройте матч в мою честь или оплатите банкет на триста персон. Ни за что!
– И то верно: скромность – не порок...
– Извини, не скромность, а чувство собственного достоинства. Да что обо мне говорить? Другое огорчает: говорят, Алексею Парамонову, олимпийскому чемпиону Мельбурна, живой легенде «Спартака», по случаю 88‑летия выдали конверт, а там… 500 рублей. Как такое возможно? Это что, издевательство? Я в шоке был, когда услышал, поверить не мог. А ты спрашиваешь – юбилей Гаврилова… Пройдут мимо и не заметят.
Нет, я не жалуюсь и ничего не жду. Сижу на солнышке, за игрой десятилетнего сына наблюдаю. Цвет лица, говоришь, у меня хороший. И завтра сюда приду, и послезавтра. Иногда обращается за советом кто-то из молодых. Стараюсь помочь. О чем еще мечтать? Значит, я еще нужен…
