«И тогда я направил на Кадырова автомат…» Эктор Бракамонте рассказал о своей жизни в России
Эктор Бракамонте поиграл в трех российских клубах («Москва», «Терек», «Ростов»), забил около полусотни голов, стал любимцем болельщиков от Белокаменной до Грозного. Прошлым летом после десяти лет в России косматый аргентинец отбыл на родину. Накануне 35‑летия Брака в интервью журналу El Gra`fico вспоминает, как рыбачил в трескучий мороз, зажигал с Фернандо Кавенаги и чуть не пристрелил Рамзана Кадырова.
«РУССКИЕ ОЧЕНЬ КОНСЕРВАТИВНЫ. ПОКА НЕ ПОТЯНУТСЯ К РЮМКЕ»
Городок Хунин в 260 км к западу от Буэнос-Айреса малопривлекателен для туристов. Да и на футбольной карте страны этот населенный пункт отмечен еле заметным шрифтом. Местный клуб «Сармьенто» лишь дважды играл в элитном дивизионе, в основном выступая в третьей лиге. Именно оттуда в прошлом году команда поднялась в Primera B Nacional – аргентинский аналог нашей ФНЛ.
Три недели назад полуторалетний контракт с «Сармьенто» заключил Эктор Бракамонте. Его возвращение в Аргентину получилось неудачным: всего один гол в девяти матчах за «Росарио Сентраль» – и договор с форвардом был расторгнут. Дебют за Хунин пока откладывается – Брака набирает форму, не попадая даже в число запасных…
– В России вы ведь тоже едва не поиграли в первом дивизионе? – первый вопрос Эктору.
– Да, там мог оказаться «Торпедо-Металлург», куда я перешел в 2003 году вместе с Чаво Пинто. Команда практически вылетела из премьер-лиги: люди уже принялись гадать, кто составит нам компанию. Но мы не без доли везения выиграли три матча подряд. А в заключительном туре встречались со «Спартаком» и получили право на пенальти.
Я реализовал 11‑метровый, клуб остался в элите. На следующий год у нас была уже совершенно другая команда. Мы начали бороться за высокие места.
– С бытовыми неурядицами в Москве столкнулись?
– Период адаптации получился потешным – почти каждый выход из дома оборачивался приключением! Едва приехав в Москву, мы с Пинто спустились в метро и потерялись.
Другой случай – в сильный мороз в компании Чаво и Павловича (аргентинский нападающий «Сатурна» в 2003–2005 гг. – Прим. ред.) отправились на рыбалку. Такое ощущение, что замерзли даже рыбы! Они танцевали, выделывали на льду какие-то пируэты. Поначалу со мной случалось множество забавных историй. Но, открывая что-то новое, я быстрее осваивался.
– Вы неплохо освоили русский…
– Мне нравятся иностранные языки, но я никогда ничего целенаправленно не учил. Только один раз, когда приехал в Россию, в течение трех месяцев прошел интернет-курс.
И сразу начал общаться! Жизнь заставила – в «Москве» никто не говорил ни по-испански, ни по-английски. У меня не оставалось выбора. Надо было объясняться с арбитрами, соперниками, одноклубниками, людьми на улице. Знание русского означало проявление взаимного уважения.
– В России вы были популярны?
– О да! Журнал Cosmopolitan как-то даже выбрал меня мужчиной месяца. Люди часто узнавали. Им пришлись по душе мои длинные кудри, манера игры, нравилось, что я пою под гитару, люблю пошутить, способен на небольшие сумасшествия. Все это привлекало внимание. Хотя в целом русские очень консервативные и спокойные. Пока не потянутся к рюмке (улыбается).
– О Бракамонте-гитаристе до сих пор ходят легенды…
– Мне нравится петь для людей, будь то обычный ужин, пикник или путешествие. В шутку называю себя музыкантом-неудачником, которому пришлось играть в футбол.
Бесспорно, он приносит мне радость. Но это не только любовь, но и работа, определенное давление, спасаясь от которого я беру в руки гитару, ведь музыка усмиряет даже хищников.
– Вы давали концерты в России?
– Да, и не раз! Однажды даже выгнали из ресторана. Отмечали день рождения жены – Фернанды. На сцене остался микрофон, и мы один за другим стали подниматься туда.
Сначала – чтобы произнести речь, потом – чтобы спеть. У нас была шумная компания футболистов – Барихо, Феррейра, Гиньясу, Бастия, Кавенаги, Родригес... Ресторан закрывался около полуночи. Нас выгнали около трех часов и попросили впредь не приходить.
– Была информация, что вы собираетесь записать музыкальный диск.
– Не вышло. Помню, кто-то в России сочинил песню и захотел, чтобы я ее записал. Какая-то поп-баллада. Я приехал в студию, но когда услышал это «произведение», сказал: «Вернусь на следующей неделе». Парень до сих пор меня ждет (смеется).
Уже в Аргентине вместе с комедийным актером Оски Гусманом я записал песню для театрального спектакля. Мне понравилось. А недавно организовал дуэт с знакомым итальянцем. Мы поем на испанском, английском и русском. Конечно, все это несерьезно, но мы получаем кайф.
– По окончании карьеры не желаете заняться музыкой профессионально?
– У меня другая мечта – открыть в Аргентине бар, где будут выступать как известные группы, как и те, которые только завоевывают слушателя. Будут звучать рок, блюз, танго, фольклор – мне нравятся все стили. Кроме того, можно устраивать литературные вечера, выставки. Помимо бара это будет эдакий культурный центр.
400 КМ ПЫТКИ
– Вернемся к России. Летом 2009 года вы перешли из «Москвы» в «Терек». Каким запомнился чеченский этап карьеры?
– Первое время было очень непривычно. Грозный – самый безопасный город Кавказа. Через каждые 50–100 метров там стоит военный и останавливает всякого человека или автомобиль, которые кажутся подозрительными. Совершить преступление там очень сложно, хотя, к сожалению, они случаются. Но пресса там контролируется правительством и не пишет об этом.
Вообще Грозный – особенный город. После чеченских войн он отстроен заново. Люди как ни в чем не бывало ходят по улице с оружием. Обычному человеку это кажется безумием. Я чувствовал себя комфортно, но там невозможно жить с семьей, ведь сохраняется ортодоксальный мусульманский режим. Запрещена продажа алкоголя, сигареты можно приобрести лишь в некоторых местах. Женщины обязаны ходить с покрытой головой и в одежде до колен.
Мы тренировались и жили в Кисловодске, а за два дня до игры отправлялись в Грозный. Эти 400 км пути были сущей пыткой: дороги плохого качества, с частыми подъемами и спусками, множеством грузовиков…
– Правда, что президент Чечни Рамзан Кадыров ни в чем вам не отказывал?
– Как только я прибыл в Грозный, произошел смешной случай. Прямо с самолета меня повезли знакомиться с Кадыровым в его резиденцию. Немного поболтали обо всем, даже о скакуне из Саудовской Аравии, за которого он выложил целое состояние. Потом Рамзан пригласил меня посмотреть на дублирующий состав «Терека», и мы направились в гараж.
Кадыров сел в «Мерседес», я – рядом. Сзади расположился охранник. Рамзан тронулся с места, словно Шумахер. На середине пути он вынул из-под сиденья что-то украшенное драгоценными камнями. Это был автомат! Кадыров протянул его мне. Не зная, что делать, я положил палец на спусковой крючок и начал прицеливаться… в Кадырова. Охранник резко поднял дуло автомата и сказал: «Никто не вправе целиться в президента!» – «А он что, настоящий?!». Не переставая смеяться, Рамзан открыл магазинную коробку и продемонстрировал обойму, заполненную патронами. «Он же мог выстрелить, я тебя почти убил! – закричал я. – Кто бы платил мне зарплату?!».
Хохотали все. Вылети пуля, даже Рэмбо не выбрался бы живым из той машины.
– Чем еще поразил глава Чеченской республики?
– Рамзан – тот еще персонаж! Сейчас ему 36, но уже в 28 лет он стал самой влиятельной фигурой на Кавказе. Эксцентричный, мультимиллионер. У него поразительная резиденция, собственный зоопарк – лучше, чем московский, море дорогущих автомобилей, даже самолеты и кортеж из 15 машин, сопровождающий его повсюду. Кадыров водит авто на бешеной скорости. Остальные движутся впереди, расчищая дорогу.
– Руд Гуллит, при вас тренировавший «Терек», тоже оставил яркие воспоминания?
– У меня они не самые лучшие. Гуллиту по душе были футболисты без характера, с сомнительной репутацией. При нем команда почти не побеждала. Хотя некоторые тренировки были очень интересными, с применением голландских и итальянских методик. Но результат отсутствовал. Кроме того, либерализм тренера шел вразрез с жесткой позицией клубного руководства.
– После отставки Гуллита вы какое-то время совмещали должности игрока и тренера-ассистента. Полезный опыт?
– Рамзан лично попросил меня присоединиться к штабу, куда вошли главный тренер, тренер вратарей и я, исполнявший обязанности на протяжении трех туров. Скажу честно: как игрок я не чувствовал себя комфортно и почти не принимал участия в тренировочном процессе.
«Я УМРУ, КАК ОВЕЧКА»
– «Ростов» оказался вашим последним клубом в России. Рады были вернуться на родину?
– Да, я хотел вернуться. Устал перевозить семью из города в город. Особенно жалко двух дочерей, страдавших, из-за того что мы не в состоянии осесть надолго в одном месте. В то же время я не наигрался! Буду выходить на поле, пока есть силы. Может быть, болельщики увидят меня, 45‑летнего, футболистом «Хувентуд Унида» из моего родного местечка Коронель Байхоррия?
Если серьезно, то пока я точно не хочу вешать бутсы на гвоздь. Даже мысленно не готовлю себя к этому. Я умру, как овечка: когда перестану давать шерсть, мне отрежут голову.
– И все-таки что после футбола?
– Есть несколько идей. Например, стать тренером. Футбол, в том числе российский, меня многому научил. Чтобы выиграть матч, мало только бегать и шевелить ногами. Главное – порядок и профессионализм. А еще надо иметь мужество учиться на своих ошибках. Тогда гораздо легче подняться на вершину.
ИСТОРИЯ ВОПРОСА В ЦИФРАХ
«ССФ» завершает цикл материалов о легионерах нашей премьер-лиги. Вслед за африканцами и азиатами очередь южноамериканцев.
В сезоне-1995 в нижегородском «Локомотиве» появились первые в России южноамериканцы – бразильцы Жуниор (нападающий) и Да Силва (полузащитник). Причем Да Силва отметился голом в дебютной же игре («Локомотив» уступил «Торпедо» – 2:3). Впрочем, после этого полузащитник уже не забивал, а его товарищ отличился лишь один раз в 12 матчах. На следующий год тренер Валерий Овчинников отправил обоих на родину, извинившись перед болельщиками.
Представители 13 государств
Латинской Америки играли в элитном дивизионе российского чемпионата Аргентины, Боливии, Бразилии, Венесуэлы, Колумбии, Коста-Рики, Панамы, Парагвая, Перу, Уругвая, Чили, Эквадора и Ямайки. Самая многочисленная диаспора – бразильская. Сразу 117 выходцев из этой страны хотя бы раз выходили на российские поля. Далее идут аргентинцы (26 игроков), третьи – уругвайцы (10).
834 гола в общей сложности забили латиноамериканцы в чемпионате России. Наибольший вклад внесли бразильцы (572 гола) и аргентинцы (155).
206 игр в чемпионатах России на счету Эктора Бракамонте. Помимо аргентинца лишь 15 игроков из Латинской Америки преодолели рубеж 100 сыгранных матчей в элитном дивизионе.
79 голов в чемпионатах России на счету лучшего латиноамериканского бомбардира – армейца Вагнера Лава. Другому бразильцу, спартаковцу Веллитону, принадлежит рекорд результативности за один чемпионат – 21 гол в сезоне-2009. Лучшая средняя результативность (для игроков, проведших не менее 50 игр) – 0,57 гола за игру – у экс-армейца бразильца Жо.
17 игроков из Латинской Америки, числившиеся в заявках российских клубов, так и не провели ни одной встречи. Среди них – защитник Тьяго Силва, ныне капитан сборной Бразилии и «ПСЖ», в 2005 году арендованный «Динамо». По словам игрока, в Москве он серьезно заболел и чуть не умер от туберкулеза. Самый «экзотический фрукт» завез в Россию «Ростов», подписав в 2005 году 196‑сантиметрового гренадера Уэсли Чарльза, игрока сборной Сент-Винсента и Гренадин. Тренер Сергей Балахнин отправил защитника восвояси, ни разу не выпустив на поле.
5 раз удаляли с поля бывшего защитника «Сатурна» и «Кубани» бразильца Зелао. Динамовский аргентинец Леандро Фернандес может похвастаться «лишь» 4 удалениями, однако он явный лидер по количеству желтых карточек в чемпионате – 44.
Лишь 2 латиноамериканца играли в составе «Зенита» – аргентинец Домингес и бразилец Халк. Еще один зенитовец, чилиец Пеньяилильо, на поле так ни разу и не вышел. Также не жалуют игроков из Латинской Америки «Амкар» (2 игрока), «Краснодар» (2), «Волга» (1) и «Мордовия» (0). Рекордсменом же является «Спартак», за который успели поиграть 26 латиноамериканцев (18 бразильцев, 6 аргентинцев, по одному игроку из Уругвая и Ямайки).
60 млн евро стоил «Зениту» переход из «Порту» Халка. Помимо него в тройке самых дорогостоящих игроков из Латинской Америки – Виллиан (из «Шахтера» в «Анжи», 35 млн евро) и Карлос Эдуардо (из «Хоффенхайма» в «Рубин», 20 млн евро). От продажи латиноамериканца наибольшую выгоду извлек ЦСКА, отпустив Жо в «Манчестер Сити» за 24 млн евро.
