Игорь Денисов: Кикнадзе – самая главная ошибка «Локомотива»
О ТОМ, ЧТО МОГ ПЕРЕЙТИ В «СПАРТАК»
- В «Зените» процветала дедовщина. Молодежи здорово прилетало. А меня не надо было гонять, потому что я изначально всегда бегал и никогда не отбывал номер на тренировке. Но все пихали. Лепехин был самый злой дед. Я иногда даже со слезами на глазах уходил с базы. Помню, как тогда сказал Быстрову, что не останусь в «Зените». Я еще на следующий год получал капитанскую повязку в дубле, забивал там еще до высшей лиги, и иногда ходил в лучших бомбардирах. Можно было тогда в «Спартак» перейти, но в нашу команду пригласили Петржелу, и он всех разогнал. Из дубля пятерых-шестерых ребят привлекли, и мы выстрелили - взяли пацанами второе место.
Тогда же только началось процветание агентов. Да, я мог перейти в «Спартак». Меня никто не переманивал - было конкретное предложение, чтобы я оказался в «Спартаке». Я тогда дал согласие, но мне тогда сказали, чтобы сделал паузу. «Зенит» тогда хорошо стартовал при Петржеле, а я хорошо играл за дубль и молодежку. Тогда я думал, что уже ухожу, но до Тарасовки не дошел. Просто не хотел оставаться в «Зените», при той дедовщине. Я это и Виталию Мутко в глаза говорил, что не хочу играть за «Зенит». У меня не было желания оставаться.
О КИКНАДЗЕ
- Самая главная ошибка была, когда в «Локомотив» взяли Кикнадзе. Это вообще, по-моему, человек с футбольной луны. Я его не понимаю. Его вообще никто не понимал. Не знаю, кто его туда поставил. Может, в другой сфере деятельности он большой профессионал, но в футболе это полный ноль.
Слушал потом интервью Семина, где он говорил, что всегда был за футболистов. Ну, дай бог, чтобы он всегда был за футболистов. У меня немного другое мнение на эту тему. Потом, конечно, он принял сторону игроков, потому что Кикнадзе просто неадекватный человек.
Кикнадзе при всей команде сказал, что он мне не доверяет. А я был капитаном команды. Когда мне такое говорят - я начинаю закрываться. Я сказал, что после этих слов играть в «Локомотиве» уже не буду. Я вообще больше с ним не разговаривал, просто ушел из «Локомотива», разорвал контракт, и ни копейки не забрал.
О ВОЗВРАЩЕНИИ В «ЗЕНИТ» В 2018 ГОДУ
- Я говорил, что после выигрыша чемпионата уйду. Мы с Геркусом много разговаривали. Я не хотел обижать «Локомотив», просто хотел завершить карьеру дома. Был шанс вернуться в «Зенит», но не получилось. Меня не взяли, даже не знаю почему. Есть разные мнения на этот счет. Слава Малафеев тогда мне набрал, спросил про зарплату, и все уткнулось в деньги.
Я, конечно, люблю футбол, но был лидером «Локомотива», капитаном команды, а мне вот так по звонку... Со мной поговорили, и я понял. Даже пожалел, что хотел вернуться. Я ничего не просил, ждал их предложения. Я озвучил свою зарплату, контракт, который у меня может быть в «Локомотиве» в дальнейшем. Слава просто спросил об условиях, поговорили о финансах, но дальше дело не пошло.
Я и Семину говорил, и Пашинину, что если бы была возможность, то я бы вернулся. Для того, чтобы просто доиграть в Питере. Я очень этого хотел. Хотя меня все устраивало в «Локомотиве». Но потом я пожалел о своих мыслях. Десять лет пройдет, а в «Зените» ничего не изменится. Люди поменяются, а отношение ни к людям, ни к футболу не изменится. Я почувствовал, что там так же все и осталось. Слава там ничего не решал. Он просто позвонил и передал наверх. Видимо, я был не нужен, иначе Миллер забрал бы меня назад. Я оставался в «Локомотиве», который знал о моем желании уйти. Получилась неловкая ситуация.
ОБ ОТКАЗЕ ОТ ПОЕЗДКИ НА ЕВРО-2008
- Со сборной у меня изначально все пошло не так. Тут есть и моя вина: нужно быть более патриотичным. Но в сборной всегда происходили какие-то махинации. И до сих пор происходят. И через десять лет будет то же самое. Мне не нравится подход в сборной, когда многое решают закулисные игры.
Тогда я отказался ехать на Евро. Ситуация была простая. Я не был игроком основного состава сборной, а был игроком основы «Зенита», с которым мы выиграли Кубок УЕФА. Перед финалом Кубка УЕФА пришел запрос на тех, кто едет на чемпионат Европы. Меня в этом списке не было. А ведь в 2007 году я выиграл чемпионат России, Суперкубок России, плюс предстоял финал Лиги Европы, в котором я играю в составе «Зенита». И я не еду даже 15-м или 20-м игроком сборной. Когда увидел эту бумагу, словно земля перевернулась. Как же так!
На следующий день в финале я отыграл неплохо, забил. Когда Адвокат ко мне подошел и сказал готовиться к поездке в сборную, я ответил, что не поеду. Я был тогда немного нетрезв - мы с Радимовым в аэропорту вискарь пили. И тут мне набирает Бородюк. Я ему ответил очень жестко, послал его и не только его, а всех и вся. С этого дня у меня со сборной и не заладилось. Радимов мне тогда сказал, что таких дебилов, как я еще не видел. И ушел. Даже за счет забыл заплатить. Он слышал весь разговор с Бородюком.
Но я не жалею. Я человек, который не просто приезжает по звонку. Я хочу быть в бумаге, меня должны четко вызвать. Я патриот своей страны, но так вызывать меня в сборную - мне этого не надо. У меня есть свои принципы, от которых я никогда не уйду
О КОНФЛИКТЕ С ЧЕРЧЕСОВЫМ В 2015 ГОДУ
- Он мне собирался навалять в душевой. Все «Динамо» слышало в раздевалке, что он пригласил меня на разборки. Разок я бы прессанул его как следует, но тогда закончил бы с футболом. У меня был контракт на 4 миллиона евро в год. Я сказал, что просто руки ему не подам. И все, ко мне больше вопросов не было. Как он мог меня при всех? При всем «Динамо» он мне показал на душ. Не знаю, что он хотел. Может, я ему понравился. Но я интеллигентно отказался. Потом он меня вызвал в кабинет на базе и я сказал ему в глаза все, что думал. При команде ничего не стал говорить. Он на всю базу орал, что такой, урод за километр к базе не подойдет. Я не понимаю такого обращения.
А тогда все получилось из-за Юсупова. Мы играли с «Зенитом», Юсупов набрал отличную форму, а Черчесов его в состав не поставил. У Юсупова было предложение из «Зенита», он его принял, и мы как раз играли с питерцами. Но Юсупов получал деньги в «Динамо», он - профессионал, и просто был лучший в центре полузащиты. На тот момент он был на полголовы лучше меня. Ведущий игрок «Динамо» в центральной зоне, а его не ставится в состав по каким-то непонятным причинам. Мы проиграли 0:1, хотя как минимум должна была быть ничья. Я спросил Черчесова, почему не играет ведущий футболист и почему околофутбольные игры Черчесова влияют на результат. Если бы мы «Зенит» обыграли, то боролись бы за первое-второе место. На мое высказывание полетело все. Когда Черчесов начал переходить на грубость, я сказал, что здороваться с ним больше не буду. И больше не здоровался. Он меня потом вызвал в кабинет, я ему сказал, что даже отцу не разрешал повышать голос. Что он не имеет право унижать меня при всех игроках «Динамо». Он понимал, что я ничего не могу сделать, потому что у меня контракт. Мне не хватало только с тренером подраться! Этого бы я не простил сам себе. Но это была суперпровокация с его стороны.
В «Динамо» меня вообще ненавидели из-за зарплаты. Много было разных ситуаций. Здесь тоже была провокация, в которой я сдержался. Он побежал к Ротенбергу. Меня в «Динамо» изначально приглашал сам Ротенберг. Он мне звонил и мы разговаривали. Черчесов сказал ему, что я иду против его сына, хотя я Боре-младшему всегда в глаза говорил, что пока я капитан команды, играть должны сильнейшие. Если он будет сильнее парня из дубля или игрока основного состава, то должен играть. На тот момент он был слабее. Понятно, почему он играл. Мне даже скрывать нечего. Но в той ситуации сын Ротенберга был вообще ни при чем. Это было между мной и Черчесовым. Я не знаю, что он наговорил, но меня вызвали в кабинет и дали бумаги со штрафом. Мне даже сказать ничего не дали, Черчесов просто сказал, чтобы я шел вон. Потом пошли судебные дела с «Динамо».
ОБ ОТКАЗЕ ОТ АЛКОГОЛЯ
- Изменить отношение к алкоголю меня заставило то, что я перестал получать от него удовольствие. Примерено года три или четыре назад. После пива и более жестких напитков я становлюсь агрессивным, могу наговорить всякие гадости. Раньше я веселился и улыбался, а в последнее время уже начал переходить рамки. Уже сам чувствовал, что не получаю удовольствие, а становлюсь каким-то неуправляемым зверем и начинаю говорить в глаза что-то плохое, о чем потом жалею. Я уже более-менее осознанный человек и понимаю, что с этим надо заканчивать. Это не связано со здоровьем. Это более глобально. Я перестал получать удовольствие от гулянок. Сильный характер и воля для этого мне понадобились в первые полгода. 1 апреля дочке было 16 лет и я позволил себе выпить вина. Но с алкоголем я сейчас вообще не дружу.
О СТОЛКНОВЕНИИ С АКУЛОЙ В ОТКРЫТОМ ОКЕАНЕ
- Я боялся даже маленьких акул, боялся зайти в океан. Мне не нравится чувство страха. Начал читать. Попытался один раз погрузиться, но это был очень плохой опыт, потому то инструктор был ужасный. На пару лет это затихло. Я продолжал бояться даже маленьких акул. Зато сейчас знаю практически каждую акулу, практически со всеми из них плавал. Погружаюсь без клетки. Мне нравится прямой контакт. Но с белой акулой не погружался. Еще не созрел к этому. Мне нравятся тигровые акулы. Начинал с маленьких акул и дошел до тигровых, которые достигают четырех с половиной метров. Я к ним прикасаюсь. Удивительное чувство, когда такой хищник, который может тебя в любую секунду убить, дает тебе себя трогать, потому что понимает, что я вреда не представляю для него вреда. Акуле нравится, когда ее трогают.
Изначально знакомство с акулами было из-за страха, а сейчас я комфортно себя чувствую с ними. Акулы подплывают очень близко. Это дает непередаваемое состояние души. Когда она подплывает и ты с ней общаешься, это блаженство. Адреналин со временем пропадает и ты получаешь наслаждение, страха уже нет. Моя мечта - поплавать без клетки с белой акулой, но это очень тяжело. Я разговаривал на эту тему со знаменитыми дайвингистами. Белая акула - единственная, с которой непонятно. Ее надо изучить, чтобы к ней спуститься. Но с самцами вряд ли кто-то вообще пойдет плавать.
Я даже дочку брал, погружался с ней, показывал ей тигровых акул, но она не прикасалась к ним. Погружались мы с ней без клетки, ей это тоже понравилось.
