«СМИ писали, что мы посидели на 2,5 миллиона». А на самом деле – всего на 400 тысяч
По старой доброй судебной традиции оно началось с задержкой. На сей раз причиной стало опоздание прокурора Светаланы Тарасовой. Рассказываем обо всем по порядку.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ. «АМНЕЗИЯ» КУРОПАТКИНА
Александр Тихонов: Я бы Мамаева и Кокорина на пару лет в трудовой лагерь отправил
На заседание с самого утра прибыли близкие футболистов-дебоширов – их супруги Алана Мамаева и Дарья Валитова и мать братьев Кокориных Светлана. Адвокаты обвиняемых нервничали и готовились к тяжелому бою. Защитник Кокорина-старшего Светлана Стукалова неожиданно набросилась на журналиста, пытавшегося взять у нее комментарий: «Ну, сколько можно? У вас же тоже карма есть. Вон, у Пака уже отец умер»… «Разминка» оказалась не лишней – в ходе допроса юристы оказывали давление на свидетеля обвинения Андрея Андрацкого, работавшего баристой кафе на Большой Никитской, где в октябре прошлого года Кокорин размахивал стулом.
…Однако первым был вызван свидетель защиты Геннадий Куропаткин. Он дружит с братьями Кокориными много лет, а Александра знает вообще с детства. Куропаткин был участником конфликта, поэтому его свидетельские показания были важны. Он четко выдерживал линию защиты, направленную на то, что оба конфликта (с водителем Виталием Соловчуком и чиновником Минпромторга Денисом Паком) были спровоцированы самими потерпевшими.
Дескать, Соловчук вел себя агрессивно, нахамил девушке из компании, севшей к нему в машину, и назвал футболистов «петухами». А когда те пытались выяснить, почему он такой дерзкий, не побоялся выйти из машины и продолжить словесную перепалку. Также, по словам Куропаткина, Соловчук первым ударил Мамаева, и как только завязалась потасовка, постарался убежать.
Избиения водителя Куропаткин не видел, поскольку выронил телефоны (видимо, их было несколько) и потерял участников драки из виду, а когда догнал, пострадавший лежал на тротуаре и «был уже не таким агрессивным». По словам этого свидетеля, инцидент завершился примирением сторон. Водитель сказал, что все понял, и уехал с места происшествия…
В общем, ничего нового из показаний Куропаткина мы не узнали. По сути, он повторил то, что говорил днем ранее свидетель Карен Григорян. Это тем более смущало, если учесть, что на большинство уточняющих вопросов прокурора Куропаткин отвечал «не помню» или «не знаю».
Он не смог вспомнить Екатерину Бобкову, бившую тем хмурым утром в кафе посуду, не видел, чтобы Кокорин-старший целовался с кем-то из сопровождавших шумную компанию девушек, и не придал значения тому, что одна из них села зенитовцу на колени. «А что тут такого?» - удивился Куропаткин. «Я тоже садился ему на колени. Потому что мы друзья. Сел, встал, посмеялись. Для адекватных людей это нормально». Никакого сексуального подтекста свидетель здесь не увидел.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. «С ПАКОМ РАССТАЛИСЬ ХОРОШО»
…Со стороны могло показаться, что Куроптакин был проинструктирован рассказать конкретную историю и не готов отвечать на вопросы, которые разрушают «легенду». На эти мысли наводили и вопросы адвокатов свидетелю обвинения Андрацкому о том, не вел ли тот перед заседанием разговоров с сотрудниками правоохранительных органов. Очевидно, практика «правильного инструктажа» свидетеля в России - не такая уж редкость.
Впрочем, «тут помню – тут не помню» Куропаткина могли объясняться еще и тем, что он и в ночном клубе, и в кафе употреблял виски. На суде он чувствовал себя весьма свободно и даже троллил прокурора. Когда Тарасова спрашивала о том, что именно друзья заказывали из алкогольных напитков, Куропаткин уточнил: «Пельмени вас не интересуют?». А затем сообщил, что с Кокориным не целовался, а на вопрос прокурора, как разговаривал с Паком, ответил: «Ртом». И все в таком духе.
Естественно, по версии Куропаткина, на протяжении всего «загула» компания вела себя весело, но прилично, не шумела, никого не провоцировала и вообще никому не мешала, а Пак сам их оскорбил после того, как услышал, что его сравнили «Гангнам Стайл». Матом, понятное дело, ругался тоже только Пак. А что же Кокорин-старший? «Он взял стул, хотел к нему подсесть, но тот повторил оскорбление, и Кокорин не выдержал… Пак так жестко отвечал. Мы думали, он мастер спорта - надает нам», - объяснил Куропаткин.
А еще он уверен, что расстались они с чиновником «на хорошей ноте». Поэтому был немало удивлен тому, когда на следующий день его вызвали на допрос, который продолжался 16 часов «на одной воде». Куропаткин пожаловался на давление следователей, хотя и признал, что «в наручниках не сидел, лампой не светили». Этим и объяснил противоречия между его показаниями в суде и в ходе допроса следователями, не признав одну из подписей в протоколе.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ. «ИЛИ ПЬЯНЫЕ, ИЛИ ПО ЖИЗНИ НЕАДЕКВАТНЫЕ»
Следом суд допросил Андрацкого. Показания баристы… практически полностью разошлись с показаниями Куропаткина. Он рассказал, что компания заказывала в том числе и алкоголь, а именно 12-летний виски «Макаллан» стоимостью 650 рублей за 40 мл. Кто конкретно его пил, он пояснить не смог.
Куда важнее то, что, по словам Андрацкого, компания из 10 человек «пила, шумела и кричала». Также он засвидетельствовал, что четверо или пять девушек «садились на колени, целовались». В общем, вели себя «не в формате заведения». Шум был таким, что сначала им сделали замечание сотрудники кафе (его проигнорировали), а затем и сам Пак, чего бариста, впрочем, сам не видел. На вопрос о том, были ли участники компании пьяны, свидетель ответил: «Или пьяные, или по жизни неадекватные».
Конфликта Андрацкий толком не рассмотрел. Слышал только крики, чувствовал агрессию и видел защитную стойку Пака, а также полет в его сторону стула и прыжок Кирилла Кокорина из-за спин с попыткой нанести удар. По мнению Андрея, попытка эта увенчалась успехом. Кроме того, он подтвердил, что в момент удара стулом один из товарищей Кокорина-старшего пытался ему помешать. Сами сотрудники кафе в конфликт не вступали, поскольку это противоречит политике заведения.
Упомянутую выше Бобкову (дававшую показания во вторник и признавшуюся тогда в нетрадиционной сексуальной ориентации) бариста запомнил хорошо, поскольку она «вела себя, как императрица, била посуду и всячески привлекала к себе внимание». Узнав, что один из очевидцев снимает происходящее на телефон, девушка плеснула в него алкоголем из своего стакана…
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ. «МНЕ ВООБЩЕ ПО ФИГУ, ЧЕМ ЭТО ЗАКОНЧИТСЯ»
Вступившие в дело после прокурора адвокаты всеми силами стремились выбить Андрацкого из колеи и под видом уточняющих вопросов давили на него. Прокурору пришлось даже апеллировать к судье с просьбой остудить их пыл. Допрос продолжился в менее напряженном темпе, но характер вопросов не изменился.
Дошло до того, что уже сам Мамаев поинтересовался, употребляет ли Андрацкий наркотики («нет»), готов ли сдать анализы («да») и может ли рассказать, что делал футболист в момент конфликта. Бариста стушевался и признался, что конкретно действий Мамаева не помнит: «Вы менее приметный, несмотря на татуировки».
Однако другие обвиняемые тоже насели на Андрацкого. Свидетель стал нервничать и путаться в формулировках, а прокурор был вынужден периодически приходить ему на помощь. Это возмутило одного из футболистов: «Товарищ прокурор, мы же не с вами сейчас разговариваем! Дайте и нам в игре побыть».
В конце концов раздосадованный Андрацкий признался, что не хотел приходить на суд, поскольку уже рассказал все, что знал, но ему позвонили из госорганов и сказали, что это его обязанность. Он настаивал, что противоречий в показаниях не было, просто он говорил одно и то же разными словами. «Мне оно вообще по фигу, чем это закончится. Своих дел полно. Обсудил в курилке, поржал, и все», - подытожил бариста, после чего признал, что спустя полгода у него в голове смешалось то, что он видел вживую и на видеосъемке.
КОНЦОВКА. 265 ТЫСЯЧ ЗА КАФЕ И 123 ТЫСЯЧИ ЗА СТРИПТИЗ
В сети распространили фото чеков компании Кокорина и Мамаева из «Кофемании» и стриптиз-клуба (слабонервным не смотреть)
Затем Андрацкий достал телефон и начал зачитывать цитаты из СМИ, которые ему присылали знакомые: «Я думал, все, что скажу, останется здесь». «Это тебе не Вегас!», - отреагировал Мамаев. «Спасибо большое, что я пришел сюда», - сказал в завершение бариста и был освобожден от продолжения допроса.
Футболисты проводили его довольным взглядами. Они были уверены, что этот бой остался за ними. На протяжении всего дня обвиняемые пребывали в хорошем расположении духа. Мамаев пытался перешептываться с супругой, а Кокорин перед последним перерывом разминал товарищу спину, подняв его за руки.
В заключение прокурор огласила материалы первого тома дела, согласно которым счет компании дебоширов в кафе на Никитской составил 264 790 рублей, а в ночном клубе «Эгоист», с которого и начиналась вся эта веселуха, – 123 410 и 8 750 рублей.
«А СМИ писали, что мы на 2,5 миллиона посидели», - торжественно прокомментировал оглашенную информацию Кокорин. На чем заседание и завершилось. Продолжение - в четверг. В то же время - 12.00 - и на том же месте. Правда, теперь без опроса свидетелей.
Напомним, по прогнозам адвокатов, рассмотрение дела по существу может растянуться на 20 заседаний, а то и больше. В Пресненский суд обвиняемые каждое утро направляются из СИЗО «Бутырка», где находятся с октября. Туда же их (по разным камерам) и возвращают ближе к вечеру.
