Дмитрий Васильев: В Казахстане и рады бы меня грохнуть, но...

Дмитрий Васильев – известный российский футбольный функционер. Был первым коммерческим директором московского «Динамо», работал на аналогичной должности в ФК «Москва», «Урале», «Ростове», «Тюмени», был совладельцем и вице-президентом «Политехники» из Кишинева. Работал в строительстве и продажах одежды (первый директор LCWaikiki в России). В последние годы трудился в казахстанских «Жетысу» и «Актобе» и Казахстанской федерации футбола (КФФ). Начинал карьеру переводчиком.

В мае 2017 года Васильев был осужден в Казахстане по делу о растрате и хищениях, однако впоследствии полностью оправдан Верховным судом в связи с отсутствием состава преступления. Впервые публично и подробно рассказывает о своем уголовном преследовании, называет заказчиков и объясняет, кому и каким образом перешел дорогу.

«Российскому футболу нужно больше таких руководителей, как Григорий Иванов»

- Какой период работы в российских клубах оставил у вас наиболее позитивные впечатления?
- Скажу так. Бывший президент «Динамо» Николай Толстых имеет множество положительных качеств, но они нивелируются формой подачи. К тому же вокруг него находились люди, которые преследовали собственные интересы. А вот в Екатеринбурге с точки зрения взаимодействия с первым руководителем остались самые приятные впечатления. Григорий Иванов реально заинтересован в развитии клуба. Я мог к нему прийти в любое время, рассказать идею, и он всегда старался помочь. 

Например, в центре города есть очень крутой ТРЦ «Гринвич». Я предложил разместить в нем наш фан-шоп на неиспользуемой площади. Он тут же позвонил хозяину ТРЦ (понятно, что в городе все знают и уважают Григория Викторовича) и попросил встретиться со мной, чтобы выслушать идею и, по возможности, помочь клубу. В итоге мы получили в аренду метров 20 площади прямо у входа на сумасшедшем трафике за тысячу рублей в месяц за все, включая коммуналку. Аналогичным образом за четыре месяца по всей Свердловской области мы открыли 50 точек продаж клубных товаров в региональной сети супермаркетов «Кировский». Эта бизнес-модель ничего не стоила «Уралу», зато сразу стала приносить доход и клубу, и сети.

- Почему тогда ушли из «Урала»?
- По той же причине, что и из «Динамо». Помимо Иванова в клубе работали другие люди. Они не были заинтересованы в том, чтобы новый человек что-то делал. Комплексы. Они воспринимают чухой успех как свой недостаток. Не способны мыслить и действовать категориями клубных интересов. Начались интриги, подставы. Но я счастлив, что с Григорием Викторовичем мы сохранили добрые отношения. Когда в Казахстане после апелляции меня выпустили из тюрьмы, он меня по-доброму подколол, мол, как там местная тюрьма. Если бы в нашем футболе 80% руководителей были такими, как Иванов, у нас был бы другой, настоящий футбол, а не его иллюзия.

«Снизил зарплаты и улучшил результат. Поэтому стал опасен»

- Как вы оказались в казахстанском футболе?
- В начале 2014 года по строительным делам был в командировке в Казахстане. Там меня познакомили с председателем комитета по спорту Ерланом Кожагапановым. И я его шокировал. Обычно как ведь бывает? Люди приходят и просят должность, на которой можно попилить бюджет, предлагая что-то взамен.  А я ничего не просил и не предлагал, только рассказал как организовать работу в футбольных клубах так, чтобы они зарабатывали и выходили на самоокупаемость, что эффективная работа в казахстанском футболе на тот момент вообще не была востребована, но если когда-то что-то поменяется, и человек для такой работы будет нужен, всегда к его услугам.

В конце 2014 года вдруг Кожагапанова выбрали президентом КФФ. Встретились еще раз. Спустя некоторое время мне предложили работу в федерации. Так совпало, что сразу после моего приезда в Астану отправили в отставку директора «Жетысу». Я еще до того говорил, что пример успешной работы в клубе будет куда важнее для всего местного футбола, чем работа в КФФ.

Мою кандидатуру предложили акиму (аналог российского губернатора, но с куда более широкими полномочиями на вверенной территории) Алматинской области Амандыку Баталову. На встрече он попросил меня в течение недели сделать в клубе финансовый аудит. Ситуация была аховая – к середине мая уже освоили более 70% годового бюджета. Клуб в него очевидно не вписывался, погряз в долгах и правовых спорах. К тому же команда располагалась на последнем месте в чемпионате страны.

В итоге через неделю меня назначили и поставили задачу: оставить клуб в премьер-лиге и до конца сезона сократить долги до минимума.

- Как вы решали поставленные задачи?
- Трансферное окно еще не было открыто, и первые три матча при мне мы проиграли. Меня вызывает к себе руководитель облспорта Туратбек Чарапиев, огромный дзюдоист, и с восточной хитрецой говорит: «Дмитрий Пантелеевич, мы зачем Вас выписали из Москвы? Чтобы Вы побеждали! Проигрывать же мы сами умеем. Для этого Вы нам не нужны. Начинайте побеждать пожалуйста».

В трансферное окно убрали из команды 10 футболистов с зарплатами 10-25 тыс. долларов. Вместо них мы подписали восемь игроков с окладами 1-4 тыс. долларов. При этом не платили ни за трансферы, ни агентские, ни подъемные. И выдали с новыми футболистами серию из девяти матчей – шесть побед, одна ничья, два поражения. Это практически чемпионский график.

Ради спортивного успеха аким был готов подвинуться по деньгам, говорил: «Нужен сильный тренер, приглашайте. Нужна пара-тройка дорогостоящих легионеров, денег, так и быть, добавим». Но я пригляделся к главному тренеру Ивану Азовскому, увидел, что он достаточно грамотный специалист, и не стал его менять. Все равно времени на раскачку у нового тренера не было бы. Ни одного дорогого легионера тоже не подписал, экономил. 

- Почему вы проработали в «Жетысу» всего 5 месяцев?
- В Казахстане действует целая налаженная система, занимающаяся освоением бабла через футбольные клубы. Вот я пришел и за 5 месяцев сэкономил больше 2-х миллионов долларов. А это там тяжкий грех. У людей из той системы совсем иная задача – объяснять акимам и облспортам, что денег всегда не хватает, и надо еще, иначе всё пропало, и малыми деньгами ничего невозможно сделать. А тут пришел Васильев, в 10 раз снизил зарплаты и при этом выигрывает. Я стал угрозой для системы. Хотя Кожагапанов напутствовал меня требованием «никаких левых дел, только пример эффективности». Но это он так хотел. А система ждала другого.

В августе в День Спорта аким Баталов на публике говорит: «Васильев, вижу результаты, знаю финансовые показатели. Меня все устраивает». Обращается к Чарапиеву: «Продлите с Васильевым контракт на следующий год». И тут все с цепи сорвались. Ведь если я остаюсь еще на год, значит, через «Жетысу» осваивать бюджет у них не получится еще год. Это кончилось тем, что уже в конце сентября мне пришлось из клуба уйти.

«Бывший генсек федерации Хамитжанов публично признался в подкупе судей»

- Куда пошли потом?
- Меня пригласили работать генеральным менеджером в КФФ. На мне были все вопросы развития, кроме судейства и сборных. Работать было тяжело, потому что не все, но многие люди годами там сидят и ничего толком не делают. Им хорошо и комфортно – офисы, машины, поездки, – а футбол не развивается. 

Я запустил очень много перемен. Первым предложил перейти при 12 командах на 3-х круговую систему. Тогда меня высмеяли, а после моего ареста перешли к этому. Предлагал, чтобы сборная играла спаренные матчи или оба дома, или оба в гостях. До меня на это никто не обращал внимания, а с нынешнего отборочного цикла Евро-2020 к этому все же пришли. Говорил о том, что детско-юношеские турниры надо разделить на региональные «кусты», чтобы дети не ездили по двое суток на поездах из Талдыкоргана в Уральск, а потом столько же обратно. Сразу не восприняли, чуть до драки не дошло. А после меня сами к этому пришли.

Предлагал кратно повысить зарплаты судьям, потому что иного способа борьбы с коррупцией в судействе не существует. Причем мы же понимаем, что судьи – производные коррупции, потому что кто-то заинтересован не в развитии футбола, а в решении спортивных задач коротким путем.

Олицетворением зла в футболе там является бывший генсек КФФ и бывший президент «Астаны», серый кардинал казахстанского футбола Саян Хамитжанов. Это мой идеологический оппонент. Сильный, хитрый, коварный. Сейчас он председатель комитета сборных КФФ и советник президента «Ордабасы». Он, кстати, как-то лично в интервью признавался, что платил судьям. Правда, подача была такая: «Раньше все платили, и я платил. Больше не будем». Это все равно, что лиса скажет, мол, раньше мы ходили в курятник, но впредь ни за что. Смешно.

Про судейство расскажу вот какой эпизод: в Талдыкоргане после первого этапа чемпионата замакима собрал в клубе совещание. Было человек 20, в том числе облспорт, главный тренер, главбух. И при всем честном народе бывший футболист - нынешний начальник службы безопасности пожаловался на меня: «этот Васильев не понимает наших реалий. Он не работает с судьями. Так мы точно вылетим. Надо что-то делать». Вот насколько проблема укоренилась в сознании. Катастрофа!

Генсек КФФ Азамат Айхожин и Президент ПФЛК Олжас Абраев  марионетки Хамитжанова. На сегодня он прямо или косвенно контролирует клубы «Ордабасы», «Тобол», «Актобе», «Атырау», «Шахтер». Соответственно ответственные должности в этих клубах также занимают марионетки Хамитжанова. Это его союзники. Его влияние на «Астану» пытаются свести на нет. «Астана» и «Кайрат» на сегодня два других центра силы и влияния в казахстанском футболе. 

- После КФФ вы оказались в «Актобе».
- В Актобе (административный центр Актюбинской области – прим. ред.) назначили нового акима Бердибека Сапарбаева. Его сейчас вернули в Правительство. Когда он посмотрел, что творится в «Актобе» (команду тогда тренировал Владимир Газзаев), он был даже не в тихом, а в громком ужасе. Бюджет клуба составлял около 22 млн долларов, зарплаты легионеров – 20-80 тыс. долларов, зарплаты казахстанцев тоже завышенные. Трансферные выплаты, агентские и подъемные исчислялись сотнями тысяч долларов. Аким сказал, что такого больше не будет. Ему рекомендовали присмотреться к моей кандидатуре. В итоге Аким меня назначил.

- Какая задача перед вами стояла?
- Аким Сапарбаев сказал, что он меняет стратегию: «Нам нужны не победы любой ценой, а подготовка местных футболистов и улучшение инфраструктуры. Но и спортивный результат забросить не можем: сначала надо попасть в первую шестерку (в чемпионате Казахстана в то время после первого этапа из двух кругов игрался второй этап – клубы делились на две группы и играли между собой еще два круга – прим. ред.), а потом – бороться за место в первой четверке, то есть за путевку в Лигу Европы». 

Под эти задачи я пригласил главным тренером Юрия Уткульбаева из дубля «Рубина». Я гарантировал результат при бюджете в 2 млрд. тенге (почти 6 млн долларов). По факту при мне получили только 5 млн, из которых 1,2 млн ушли на выплату долгов прошлых лет. Из этих же денег мы оборудовали второй по оснащению медицинский кабинет в лиге (лучше только у «Кайрата»), хотя когда пришли, не было вообще ничего.

Мы избавились от всех дорогостоящих футболистов, потому что иначе не вписывались в бюджет. Зарплата только 10 футболистов на контракте составляла 7 млн долларов, больше годового бюджета. Подписали пятерых молодых россиян, в том числе тогда еще никому неизвестного Егора Сорокина. Он отыграл у нас один сезон, затем съездил в «Нефтехимик», а теперь в основе «Рубина» и приглашается в сборную России. Мы привели в клуб много молодых перспективных ребят. Но после моего ареста с ними со всеми бездарно расстались. Хотя тот же Неманья Николич ушел в «Суботицу», а оттуда «Партизан» купил его за 400 тысяч евро.

Моей глобальной задачей было за пять лет выйти на 50% окупаемость. Для этого в первый год надо было заработать около 300 тыс. долларов. Мы заработали 400 тыс. Могли и больше, если бы не организованный саботаж. Ну и в первый же год внедрили в состав сразу 8 местных актюбинских футболистов, ранее не игравших в Премьер-Лиге.

«Откаты больше 2/3 – это дикость»

- Саботаж со стороны сотрудников?
- Берите шире. Все силы зла. Сидят на бюджетном финансировании и не хотят появления положительного примера. Незадолго до моего ареста мне рассказывали, что аким одной из областей, когда к нему пришли из клуба просить добавить денег в бюджет, матом на них орал, мол, чего вы меня лечите, Васильев с меньшими затратами добивается лучших результатов. Я к тому моменту уже опубликовал зарплаты футболистов «Актобе», и он этими цифрами оперировал.

Моя работа мешала всем коррупционерам в казахстанском футболе. Главарь местного профсоюза футболистов Айгерим Сабралиева прямо предъявила мне претензии: «Ты не заблуждайся. Тебе доверили работать. Вот и радуйся, но решаешь не ты, а Саян Хамитжанов и другие люди. Делай то, что от тебя ждут».

А я в обоих клубах первым делом получал добро от акимов, и избавлялся от футболистов и агентов, которых контролировал Хамитжанов. Очистил клубы от скверны, и Хамитжанов просто потерял контроль над моими клубами и их бюджетами. С этим он не мог смириться.

- Хамитжанов контролировал спортивные результаты?
- Не будем лепить из него монстра чтобы утверждать, что он таки контролирует результаты. Но влиял и влияет. Хамитжанов неспортивным путем, будучи президентом «Астаны», обыграл «Актобе» благодаря тому, что запретил нашему лучшему футболисту Алексею Щеткину, выходить в том матче на поле.

Мои разговоры об этом с футболистом и его агентом опубликованы в YouTube. Я записал их на диктофон. Когда меня арестовали, вся техника была изъята. А слив произошел, когда я уже был под стражей. Полагаю, это сделали сочувствующие мне люди в антикоррупционной службе. Я не мог слить эти разговоры физически. Я был в это время в тюрьме, а диктофон был у следователей.

Я пожаловался на действия Хамитжанова в контрольно-дисциплинарный комитет. За подобное вмешательство, по дисциплинарному регламенту, ему грозило минимум пять лет отстранения от футбольной деятельности. Вот только по итогам заседания, прошедшего в сентябре 2016 года, КДК до сих пор не вынес решения. Вы можете себе представить, чтобы некий суд закончился и 2,5 года не выносил решения? Кстати, заседание КДК также выложено YouTube.

Спортивная составляющая для них вообще дериватив (вторая производная). Главное – бабло! Имело значение, кто станет чемпионом. Как некий коррупциогенный фактор имело значение кто вылетит из КПЛ. До отмены деления на шестерки после первого этапа важно было попасть в первую шестерку, чтобы было что показать акимам, требуя с них бюджеты. 

- Все решают акимы?
- Акимы – отдельная тема. Показательный пример. Играем в гостях одну из первых игр чемпионата. Судья нас прибил. После матча я предъявляю претензии руководителям клуба-соперника: «Мы же договаривались, что играем честно, не платим судьям. Вы и так сильнее. Что за дела?». И в ответ: «Васильев, что ты хочешь? Начало чемпионата, полно зрителей, на игру приехал аким. И ты хочешь, чтобы я отпустил твой «Актобе»? Я бы по любому тебя сегодня грохнул. Мы не могли рисковать на глазах у акима. Вот когда приедем к тебе в Актобе, делай, что хочешь!».

Поэтому, да простят меня уважаемые акимы, считаю критически важным для казахстанского футбола отлучить их от футбола, чтобы акимы ни при каких обстоятельствах не ходили на стадионы. Пусть смотрят по телевизору, с башенных кранов, с вертолетов. Но только не на стадионе. Потому что их присутствие превращает футбол в цирк, к сожалению.

Чем футбол отличается от строительства дорог? И там, и там воруют, но дорогу построили, а в футболе результат – нечто эфемерное. Отсюда различные удивительные истории. Например, в одном клубе футболист по контракту получал 15 тыс. долларов, а себе оставлял только 4 тыс. Это четверть от оклада! В другом клубе у футболиста контракт был больше 10 млн тенге, а ему доставалось только 2 млн, то есть пятая часть. Остальное – откаты. Я знал про откаты в 10-30%, ну 40%, но чтобы они составляли более 2/3 – это дикость.

«За плату обнаружим у вас такие достоинства, о которых вы даже не догадывались»

- Об этом пишут в местных СМИ?
- Ни за что! Чтобы силы зла продолжали пилить бюджеты, всему этому безобразию надо придать цивилизованный вид, и тут выходят на сцену люди. Они прикрываются журналистикой, не имея к ней никакого отношения.

Очень уважаю журналистику, как общественную необходимость. У нас в ИСАА многие лекции проходили через дорогу на журфаке МГУ. Но вокруг казахстанского футбола нет журналистики. Вокруг него только проплаченный ангажированный пиар. Но даже они не справлялись с позитивом, который привносила моя работа.

Тогда что им делать? Васильева надо грохнуть. Но как? Убить или подбросить наркоту даст обратный эффект. Значит, надо обязательно подтянуть его под коррупционную статью, чтобы потом сказать – вот, видите, он такой же, как те, кого он ругает. Даже хуже – его вообще посадили. С самого начала его работы в Казахстане ему помогают судьи, он катает договорняки. Не может же такой человек делать хорошие вещи.

И ничего по существу. Никаких доказательств. Извращали буквально все, что я делал. Причем даже без попытки что-то проанализировать по существу. Все переводили в некую форму – Васильев лысый, толстый, ругается матом.

- Еще примеры приведите, чтобы лучше понять?
- В «Актобе» я реализовал концепцию членства в клубе по примеру испанских сосьос. Раз в месяц мы с членами встречались, я рассказывал, как у нас дела, а в конце года на общем собрании они имели право проголосовать, хотят ли видеть меня в клубе на следующий год. Если бы члены проголосовали против, я бы точно ушел. Цена вопроса – 12 долларов в год. Люди очень были довольны, до сих пор мне звонят. После моего ухода эту практику, конечно, прекратили.

Так вот в конце года мы сделали рассылку сообщений о том, что будет общее собрание членов клуба с вопросом о вотуме доверия Васильеву. И все журналисты подали это так, что не только 55 членам клуба, но всем болельщикам шлют сообщения с требованием поддержать Васильева. 

Или другой пример. После первого же матча «Жетысу» ко мне подходит молодой парень, «журналист» Sports.kz. В Казахстане их все называют «скотсы». Говорит: «Поздравляем! Давайте сотрудничать!». Я ему: «Приходите. Двери открыты. Любая информация в вашем распоряжении». «Нет, - говорит, - вы не поняли. Давайте заключим соглашение. Вы будете нам платить, а мы обнаружим у вас такие достоинства, о которых вы даже не догадывались». «А если нет?». «Тогда мы вас замочим». Поэтому если в этом издании кого-то хвалят, значит, или это нужно Хамитжанову, или за это заплачено. Если кого-то мочат, значит, или это нужно Хамитжанову, или им не платят. 

И таких «скотсов» полно. У каждого своя стезя. Но все это не имеет никакого отношения к журналистике. Все равно, что я взял бы жезл гаишника и фуражку, и вышел с этим на дорогу. Кто тогда они? Просто «оборотни в перьях», как те «оборотни в погонах». Смешно же, право, никто из тех, кто меня мочил и мочит в СМИ даже не пытался со мной поговорить, задать вопрос, взять интервью. Ни разу! Это им не нужно. Все эти марионетки Хамитжанова и друзья Самата Смакова – это не журналистика. Отсюда весь негатив в мой адрес. 

Хотя простые люди очень прониклись тем, что мы делали. Когда меня выпустили из тюрьмы, мы с женой шли по главной улице Актобе. Слышу приглушенный крик старика «Васильев… Васильев…». Обернулся, знакомый шал (так в Казахстане уважительно называют стариков) хорошо за 70 лет, болельщик. Обнял меня, поздравил с освобождением. Я предложил сесть в соседнем кафе, выпить чаю. А он отвечает: не могу, жену оставил в начале квартала, за тобой побежал. И помахал ей рукой. Мы помахали. Расцеловались. Старик ушел. У меня ком в горле. Жена заплакала...

«Вы должны проиграть – это не просьба, это приказ»

- Писали о громкой истории с договорным матчем.
- Писали о том, что матчи «Актобе» и «Жетысу» будут договорными. Мол, «Актобе» сдаст игру на кубок, а «Жетысу» – обе игры в чемпионате. У нас действительно был плотный график, и в кубке мы выпустили много молодых футболистов. Но поскольку должен быть цементирующий стержень, поставили Смакова. И что вы думаете? Парни достойно смотрелись, а единственный гол привез как раз Смаков! И как?

У нашего тренера Уткульбаева есть железные правила, требования к организации игры. Поскольку уровень мастерства футболистов был ограниченный, плюс проблема качества полей, у нас было запрещено вратарю разыгрывать мяч от ворот через «козырек» (полукруг перед штрафной площадью) – только через фланг или длинным пасом. Иначе существует вероятность ошибиться и привезти себе гол.

В воротах стоял молодой Павлов. Для него это первая игра в сезоне. Так Смаков в концовке приходит на козырек, просит у Павлова мяч. Вратарь не может отказать «авторитету». Пока Смаков «кукурузу охранял», его обокрали. Так нам забили единственный гол. В итоге, журналисты обвинили меня в сдаче игры а про Смакова – вообще ни слова.

Оказалось, они  решали общую задачу: слить Васильева и привести к власти в клубе самого Смакова. Потом перед матчем чемпионата в Талдыкоргане была просто истерика, мол «Жетысу» игру сдаст. Причем подавали примерно так: Васильева не пускали на базу «Жетысу», но он пытался взять ее штурмом, чтобы договориться о договорняке с находившимся на базе директором «Жетысу» Азовским. Сыграли 1:1, и полная тишина. Это чистый криминал под видом журналистики. Я могу приводить десятки историй. Не хватит ни времени, ни места в статье.

- В Казахстане играют договорные матчи?
- Конечно. И это не отдельные исключения. За тур до конца чемпионата мы играли в Астане. Вечером накануне матча мне позвонили, сказали, что надо срочно встретиться в новой кофейне подальше от федерации. Очень хороший человек с дрожью в голосе мне сказал: «Завтра вы должны проиграть». Я говорю: «А если нет?». «Дмитрий, ты не понимаешь. Это не просьба, это приказ оттуда». И делает характерное движение головой снизу вверх. «Если вы не сдадите, тебя закроют». Мы тогда действительно проиграли, но игру не сдавали. «Астана» объективно была сильнее, но они не могли позволить себе рисковать Лигой чемпионов, миллионами. Судьи тоже «были в курсе».

- В чем это выражалось?
- Ну, например, что происходит, когда у футболиста рвется футболка? Он при паузе должен покинуть поле и заменить ее, правильно? А тут Кабананга стоит рядом с судьей, который видит, что у него майка порвана в хлам. Я указываю на это. Но судья закрывает на это глаза, и Кабананга продолжает играть с порванной майкой. Все свистелось в пользу «Астаны». Работал весь инструментарий. Через месяц с небольшим после того, как я отказался сдать игру «Астане», меня посадили. Сейчас я уже не злюсь на судей. Их бы тоже грохнули.

«Гендиректор Юрченко в суде признался в преступлении, и ему за это ничего не было»

- А в мае 2017 года вы были осуждены в Казахстане по ст. 189 УК «Присвоение и растрата вверенного чужого имущества».
- Мое уголовное преследование – чистой воды заказ, что доказывается всем ходом процесса. В начале года на протяжении трех месяцев антикор (Национальное бюро по противодействию коррупции – прим. ред.) провел аудит деятельности «Актобе» за период 2010-2015 годов. Выявили 18 пунктов нарушений на общую сумму под 2 млрд тенге (сумма годового бюджета).

К примеру, предыдущий гендиректор Василий Юрченко незаконно не удержал с тренера Газзаева 30 млн тенге (около 80 тыс. долларов). Когда его приглашали, выплатили подъемные, которые должны были удержать, если он будет уволен до такого-то числа. Уволили раньше этого срока, но сумму не удержали.

Другой момент. Юрченко вменялось подписание агентского договора по румынскому полузащитнику Чиприану Дяку. Это была крупная сделка. Ее надо было согласовать с советом директоров, но этого не сделали. Судья допрашивает Юрченко: «Почему не согласовали?». Он отвечает: «Я пришел к Маханову (руководитель Облспорта, которого осудили вместе с Васильевым – прим. ред.), и он мне отказал». Судья: «Так почему же вы подписали договор?». Юрченко: «Тренер требовал именно этого футболиста, у нас был цейтнот».

Хотя, по сути, это была притворная сделка. Обычно в агентских договорах предмет такой: поиск, условно, левого защитника, желаемые возраст, рост, вес, статистика и т.д. А в агентском договоре по Дяку предметом был «поиск футболиста Чиприана Дяка». Я еще спросил у Юрченко: «Где должны были искать Дяка? В кабаке? На пляже?». Судья неистовствовала. По сути, Юрченко в суде признался в совершении уголовного преступления. Но его не только не осудили, но даже не допросили.

- А с Вами как все происходило?
- В антикор поступил срочный заказ. Чтобы его исполнить, надо влезть в клуб. 1 ноября 2016 года антикор дает поручение на проведение аудиторской проверки клуба департаменту внутреннего аудита. Уже 8 ноября меня задержали. Я аудитора в суде спрашиваю: «Почему так быстро выдали заключение?» Он отвечает: «Были очень сжатые сроки».

Дальше спрашиваю: «Вам по предписанию положено было проверить всю деятельность клуба, а вы проверили только стимулирующие выплаты. Почему?». Ответа нет. Причем аудит состряпали на четырех страничках. В нем нет ни одного утверждения, что что-то было сделано незаконно. Просто какие-то мысли, что это, наверное, какое-то нарушение. 

Дальше этот аудит должен быть подписан руководителем проверяемого юрлица, то есть мной, иначе он недействителен. Но мне не дали его подписать. Спрашиваю: «Вы получили предписание от своего руководителя. А кому отдали результаты аудита?». Они не ожидали моей агрессивной защиты в суде и дедушку не проинструктировали. Он и говорит, как на духу: «Мне утром позвонила следователь Таубаева, прислала мальчика. Я ему документы и отдал».

Такой механизм исключен. Антрикор пишет в департамент внутреннего аудита, его руководитель отписывает исполнителю. Соответственно, и в обратную сторону механизм работает точно так же. А тут получается, что аудитор сразу передал документы следователю. Тут уже судья спрашивает: «Вы 35 лет работаете. Когда вы еще так отчет передавали?». «В первый раз»…

«Следователь говорила, что дело надо закрывать, а ей – ты не понимаешь, откуда ветер дует?»

- Помимо аудиторской проверки что еще указывает на заказной характер этой истории?
- Помните разговоры о договорном матче? Они нужны были, как повод открыть первое уголовное дело. Это позволило проводить со мной негласные следственные действия (НСД) – слежку. В мое отсутствие под видом теплотехников пришли люди и в моем кабинете установили в кондиционер камеру и микрофон. Месяцами все записывалось. И ничего! Только запись моего разговора с агентом футболиста Жалмукана, который предложил мне 10 тысяч долларов, чтобы я отпустил того в «Астану», в ответ на что был послан. Такой вот я оказался «коррупционер».

Дальше. Я добился, чтобы следователей вызвали в суд в качестве свидетелей. Спрашиваю следователя Есенову: «В 10 утра вам передали заключение аудитора, а уже в 12 часов меня задержали. Как такое возможно?» Ведь за эти два часа надо успеть изучить документ, сделать выводы и написать рапорт. Дальше руководитель должен изучить этот рапорт и материалы дела, сделать свои выводы, издать приказ, после чего следователь – принять решение о задержании, организовать опергруппу, выделить машины и отправить их на задержание. Это невозможно сделать это за два часа. Ответ: «Это наша прерогатива».

«Хорошо, - говорю. - А на основании чего?». «На основании аудиторской проверки». «Мы только что допрашивали аудитора, и он признал, что у него вообще нет там никаких выводов незаконности моих действий. Потому что аудиторы вообще таких выводов не делают. Только считают и высказывают свои мысли, где могут быть нарушения».

А кто делает выводы о незаконности? Для этого есть юридический департамент, и в случае сомнений в законности документы передаются туда. Судья тогда спросила аудитора: «Что решил юридический департамент по Васильеву?». Аудитор: «А мы результаты проверки по Васильеву в юридический департамент даже не передавали». 

А следователь как на основании этой бумажки меня посадила? Только потому, что надо было исполнить заказ. На мой вопрос в суде объяснение следующее: «Выводы сделаны еще и по результатам НСД». То есть у меня в кабинете там что-то засняли, прослушали и на этом основании сделали выводы. Но минуточку! Меня задержали 8 ноября, а все протоколы НСД рассекречены были только 17 ноября, то есть после задержания. А до того, как их рассекретили, у них просто не было к ним доступа. Потому что записью занимается отдельная служба, рассекречивает то, что считает подозрительным, и передает в соответствующую инстанцию.

Логика следствия была простая: арестуем Васильева, влезем в клуб, в футбольных клубах все воруют, Васильев тоже ворует, так что найдем за что. А тут они меня арестовали, влезли, и ничего нет. Аудитор по телефону прямо из офиса при сотрудниках отчитывался: «Пока не нашли, ищем и найдем». Не нашли. Поэтому пришлось включать план «Б». Для этого арестовали бедолагу Маханова, руководителя облспорта. Вменили ему какую-то дичь. Видимо, рассчитывали, что он меня сдаст. А сдавать нечего. Полный провал.

- Еще аргументы про заказной характер имеются?
- Сколько угодно. Задержали меня при одном руководителе следственной оперативной группы (СОГ) – Гульфарида Таубаева. А буквально на следующий день новым руководителем СОГ назначили Азамата Дюсенова. Хотя он все время под ногами путался. На первом же допросе еще до прихода адвоката мне в открытую сказал: «Меня направили из Астаны специально по Вашу душу. Последнее дело, которым я занимался, было дело бывшего премьер-министра Серика Ахметова, и мы его посадили (в декабре 2015 года приговорен судом к 10 годам лишения свободы, был освобожден в сентябре 2017-го «в связи с заменой лишения свободы на ограничение» - прим. ред.). Теперь меня направили посадить Вас, и будьте уверены, мы точно это сделаем. Призываю вас к благоразумию, давайте сотрудничать. Признайтесь хоть в чем-то, выходим на сделку и получите минимум».

Во время домашнего ареста, который я отбывал в своей комнате на базе клуба на стадионе, меня поочередно охраняли около 15 сотрудников антикора. Двое были ко мне настроены агрессивно, все остальные относились очень хорошо. Говорили: «Дмитрий, мы отлично понимаем, что происходит. Знаем, что Вы честный и порядочный человек, но ничего не можем сделать». Приносили мне плов, бешбармак. Вместе смотрели футбол из моей комнаты. Вид же был на поле стадиона.

- Зачем нужно было менять руководителя СОГ?
- Арест руководителя ФК ни за что, тем более иностранца! Они не были уверены, что суд меня посадит. У них же не было ровным счетом ничего. Если меня оправдал бы суд, получалось, что надо кого-то за это наказать. А Таубаева, оказывается, на момент ареста была беременна. А раз так, всегда можно свалить дикое решение арестовать меня на интоксикацию и прочую женскую пикантность. Поэтому, мол, и ошиблась.

Она лично мне рассказывала, что по моему делу ее дважды вызывали в Астану, и даже называла фамилию к кому. Это был не первый руководитель ведомства, но очень близко к нему. С ее слов, она докладывала, что по Васильеву ничего нет, надо закрывать дело. А ей в ответ: «Ты что, с ума сошла? Ты у него деньги берешь, что ли? Не понимаешь, чего ждем от тебя? Иди и найди!».

«Меня не убьют, потому что умеют анализировать последствия»

- Как судья вела дело?
- Надо признать, что поначалу методологически очень грамотно. Судья Тлепова удовлетворяла мои ходатайства, истребовала документы, вызывала свидетелей, в том числе следователей, в чем часто отказывают. То есть изначально, очевидно, у нее была задача разобраться объективно.

Но ее поведение резко поменялось перед началом судебных прений. Когда уже вышел из тюрьмы, узнал из своих источников, что ее дважды вызывали. В начале процесса ее спрашивали, что там по моему делу, и она ответила: «Васильева надо отпускать, и чем быстрее, тем лучше, потому что там ничего нет. Будет скандал. Тем более он россиянин». А во второй раз ее вызвали и сказали: «Что прокурор требует, то и дашь. Иди и исполняй». Отсюда этот безумный приговор: 8 лет, как убийце. Я понимаю, что на нее давили, но это ее не оправдывает. 

А прения происходили так: выступил прокурор. Это был непрекращающийся поток лжи, фабрикаций и манипуляций. За ночь до утра я с диктофона расшифровал всю его речь, каждое слово, вручную, без компьютера. Следующие два дня я непрерывно выступал в суде и опроверг каждое слово из его речи.

В первой инстанции это не помогло. Слава Богу, Верховный суд разобрался и оправдал меня за отсутствием состава преступления. Кстати, в первый и последний раз за всю историю Казахстана по моей статье. Но когда происходит оправдание по такому тяжкому преступлению, кто-то должен быть наказан. Хотя бы мерами дисциплинарного характера. Но нет же, никого не наказали. Судью Тлепову повысили, следователя Дюсенова вернули в столицу и сделали заместителем руководителя антикора по Астане, прокурора повысили.

• - Кому все это было выгодно?

- Саяну Хамитжанову, тогда президенту «Астаны». Именно его я считаю заказчиком моего незаконного уголовного преследования. Ну а последствиями воспользовались многие, тот же Самат Смаков и еще много подлецов.

- Вы называете фамилии. Не боитесь, что вас просто ликвидируют физически?
- Такой риск, безусловно, существует. Но знаете, в моем возрасте бояться уже стыдно. С другой стороны, они, конечно, коррупционеры, криминал. Но далеко не отморозки. Они бы и рады меня грохнуть, но понимают и просчитывают последствия. Те издержки, к которым приводит моя борьба против них,  для них все равно меньше, чем те последствия, которые будут в случае моей ликвидации. Уж лучше какие-то бизнес-потери или даже наказание за заказ уголовного преследования, чем пожизненно сидеть за заказное убийство. Так что, не думаю, что они дойдут до смертоубийства.

- Не опасаетесь, что заказчики уйдут от ответственности, договорившись с кем надо?
- С Верховным судом же им не удалось договориться. Значит, они не всемогущи. Казахстан – правовое демократическое государство. Правовые институты там работают. Буквально на днях весь мир еще раз это увидел. Не без издержек, конечно, а где они без издержек? Нигде.

Все это не так однозначно еще и потому, что борьбу с Хамитжановым веду не я один. Просто я веду ее открыто и явно. Но есть и другие люди, которые его не переваривают, но у них больше привнесенных обстоятельств и обязательств. Они тоже борются, но не выдают себя. Врагов у Хамитжанова предостаточно.

- Для чего вам эта борьба? Вы планируете вернуться в Казахстан?
- Не у всех людей линейная логика, интересы, ценности. Приведу пример. Я закончил Институт стран Азии и Африки при МГУ. Турецкий язык преподавал нам потрясающий профессор Юрий Щека. Он учился еще в одной группе с Владимиром Жириновским. Он знал чуть-ли не восемь языков, имел диплом математика или физика, защищал докторскую по философии. В общем, был умнейшим человеком. 

Однажды я его спросил: «Юрий Владимирович, вы же гений. Зачем вы сидите в университете на преподавательской копеечной зарплате? Вы же можете пойти в бизнес, в политику или общественную деятельность и будете очень востребованы». Он отвечает: «Дмитрий, это так, но, видите-ли, то, что знаю я, не знает больше никто. Тот самоучитель турецкого языка, который я пишу, написать больше некому. Если я завтра умру, мир останется без этого самоучителя». И он его написал.

Так и здесь. Ситуация сложилась таким образом, что в 18-миллионном Казахстане в силу различных обстоятельств, кроме меня вести эту открытую борьбу за футбол некому. Без меня у детей, которые занимаются футболом, никогда не будет шансов пробиться в большой футбол, вырасти в мастеров, уйти в хорошие заграничные клубы.

А у болельщиков без меня никогда не будет настоящего футбола. Не иллюзии футбола, а реальности в которой болельщики лично сопричастны к развитию своего клуба, футбола в стране в целом. Ведь сейчас все надежды болельщиков связаны только с тем, чтобы им повезло, и аким оказался футбольным. Но это не футбол.

Есть другой путь. И он работает и в Казахстане. Я показал это дважды. Хотя сразу после меня и в Талдыкоргане, и в Актобе зарплаты футболистов и тренеров и бюджеты в целом резко возросли. Что и требовалось доказать. Эта мафия способна увеличивать осваиваемый пирог, способна влиять даже на акимов. Но не способна развивать. У них нет такой функции. Поэтому, уверен, что мое возвращение в казахстанский футбол – это вопрос ближайшего времени. Потому что вся эта мафия вообще не есть суть интереса Казахстана, Правительства, акимов, простых болельщиков в развитии футбола в стране. Кто-то должен разорвать эту порочную систему. Они сами сделали все для того, чтобы этим кем-то стал я.