Нападающий Александр Ширко: Талгаев в меня не верил
ПАНОРАМА ФУТБОЛА
С «Тереком» Александр Ширко, конечно, крупно влип. Всего 67 проведенных на поле минут в этом сезоне, какой-то странный фортель «грозной» команды, «попросившей» на выход не самого слабого игрока. На прошлой неделе Палата по разрешению споров признала его правоту в споре с клубом – теперь он волен искать себе новую команду.
МНЕ НЕ ДАЛИ УСИЛИТЬ КОМАНДУ
— Что о «Тереке» сейчас думаете? Мне кажется, 28-летний футболист в полном расцвете сил должен знать, куда и зачем он едет. Неужели футбольный нюх ничего не подсказал? — задаю первый вопрос Ширко.
— А что, простите, он мне должен подсказывать? «Терек» слыл благополучной командой, которая выиграла в прошлом сезоне и турнир первого дивизиона, и Кубок России. Я был приглашен для усиления команды в премьер-лиге. Но к сожалению, мне не дали этой возможности. Я не играл, а после четвертого тура и вовсе едва не покинул команду.
— Почему?
— Главная, наверное, причина ухода из команды для футболиста во все времена была, есть и будет только одна – отношение тренера. Либо он тебя не замечает и не доверяет, либо наоборот. Второй вариант, как вы понимаете, более предпочтителен.
— Как получилось в вашем случае?
— Первый вариант. После четвертого тура, в котором мы проиграли «Торпедо», меня попросили команду покинуть.
Я НЕ СТОРОННИК ЗАДУШЕВНЫХ БЕСЕД
— Не спрашивали у главного тренера Ваита Талгаева, почему так произошло?
— В моем случае это было неуместно. Жизнь сама все расставит по местам. Профессионалы меня поймут, а об обывателях, которым нужно грязное белье, я не забочусь.
— Вы не ответили на вопрос.
— О том, что не спросил у Талгаева, почему меня решили выгнать после четырех туров? Я не сторонник этих задушевных бесед, в которых, как многие почему-то считают, нуждаются игроки. Есть тренер, есть игрок, есть контракт, который обязаны выполнять обе стороны.
— Такое отношение у вас – от Олега Романцева?
— Да. При нем все понимали, почему тот или иной игрок попадает в состав. И беседы эти, по моему глубочайшему убеждению, ни к чему.
— Вам даже после истории с романцевским «Сатурном» не хотелось поговорить с Олегом Ивановичем?
— Нет, я все понял. Подписал трехлетний контракт, приехал с командой на сбор в Турцию, отбегал две недели и вдруг оказался ненужным. Все в команде прекрасно знали, что мне сделали операцию и для восстановления требовалось время. Но раз не нужен, значит, не нужен.
В «ТОРПЕДО» НАЗАД НЕ ВОЗВРАЩАЮТСЯ
— А путь в «Торпедо» был уже закрыт?
— В этой команде одно железное правило — если кто-то уходил из «Торпедо», назад не возвращался.
— Вернемся к вашему расставанию с «Тереком». Заседания Палаты по разрешению споров никогда простыми для футболиста не были. Как было у вас?
— Считаю, что на первом заседании главным было найти компромисс и не рвать отношения.
— Получилось?
— Да, как мне представлялось. Но за те полтора месяца, что прошли после этого заседания, абсолютно ничего не поменялось. Я по-прежнему сидел на скамейке, в лучшем случае попадая в число заявленных на матч.
— Почему?
— У меня только одно объяснение. Талгаев видел в составе одного форварда и мне не доверял. Естественно, скоро я понял, что договоренности нарушаются, и необходимо вернуться к первоначальному разговору, но уже о моем уходе из команды.
— Куда? Корреспондент «СС» видел вас в раздевалке ярославского «Шинника»…
— Я был в день матча со «Спартаком» в «Лужниках», вот и зашел.
— Почему? Ведь там же была не только раздевалка ярославцев. Там и «Спартак» сидел напротив.
— Знакомых для меня людей там уже нет, кроме Титова и еще пары футболистов. В «Шиннике» они есть.
— У вас уже есть предложения?
— Пока нет, но и рынок только-только открылся в начале июля.
— Футболисты довольно четко проводят границу, где бы они хотели играть. У многих граница эта в пределах Москвы.
— Я уже играл в Ярославле и Пятигорске. Так что нет проблем. Условие одно – тренер должен верить в футболиста.
