Имидж – ничто. Жажда – все!
ФУТБОЛ. ЕВРО-2004
ПАС ВРАЗРЕЗ
Португалия — Англия. Футбол — как сок. Густой, пряный, пьянящий, два с лишним часа льющийся из какого-то диковинного первобытного фрукта. И пьешь, пьешь — все мало… Еще, еще, еще!
Вратарь Португалии Рикарду из «Спортинга» (где этот «Спортинг» нынче затерялся, а?), скандально предпочтенный в воротах сборной властителю дум Португалии Витору Байе, на первых пяти пенальти падал или стоял так, как мог бы и я, не очень ловкий человек в возрасте.
И тут – решительный проход вдоль газона великого Эйсебио, словно крестный ход, и окрик-приказ — повеления, словно голос нации и зов предков. И беспомощный дотоле Рикарду, вытянувшись вдруг в струнку, делает главный сейв в своей жизни. Но ему мало — он подходит к отметке и кладет главный, совершенно нештатный гол в своей жизни коллеге Джеймсу так, как не умели сделать в эту рождественскую ночь футбола ни Бекхэм, ни Руй Кошта.
«Ну что вы этот мяч все мнете, мусолите, ласкаете?! — с возмущением «пихал» я мысленно португальцам, проникшись чувствами первобытного охотника за добычей. — Неужели не понимаете: у англичан все схвачено, все перекрыто?!» — «Ни фига, — мысленно послали мне сигнал в ответ португальцы. — И папы наши так мячик ласкали, и дедушки. Мы так любим. Мы ласкаем его лучше всех на свете и в конце концов забьем».
Именно португальцы увидели на дне сосуда, куда все струился с диковинного дерева густой футбольный сок, нет, не пиастры – Бога Победы. Может быть, потому, что они, португальцы, были ближе к первозданному упоению этим чудом — шариком земным в своих ногах.
А может, потому, что Сколари так смело и так вовремя убрал с поля Фигу в свой тренерский карман.
Фигу, не нужного точно так, как не нужны рыночные слоган и этикетка в исконном плотском деле — драке или первобытной охоте. И вышел вместо Фигу мало кому интересный 21-летний Поштига из мало раскрученного «Тоттенхэма». И забил.
И может быть, англичане проиграли потому, что, вытащив из себя все, что могли, — терпение, отвагу, стойкость, жилы, не сумели в отличие от португальцев испытать упоение. А может, потому, что Эрикссон свою рекламную этикетку — Бекхэма — так и не решился увести с поля.
В этом сочном футболе, футболе не за деньги, все они — Фигу и Бекхэм, Роналдо и Руни — прошлые, настоящие и будущие героя рынка оказались сбоку припеку.
В этот вечер, феерически перетекавший в ночь, логичной участью звезд трансферного рынка было постоять рядышком с полем в качестве отчужденных имиджевых манекенов с поражающими сознание ценниками на груди.
Имидж в этом матче был ничто. Жажда — все. За эти два с лишним часа футбол в моем представлении разделился на два подвида: футбол, где вместо штанг мерещатся стволы березок или банановых деревьев, и футбол по методике известного бухгалтера-накопителя Плюшкина (читайте «Мертвые души»!).
Интересно, возьмется ли поспорить с моим выводом Роман Абрамович?
