Андрей Соколов: «Арарат» – это частная история, которая может и закончиться
Почему в третьем по силе дивизионе сокращается число участников? Будет ли со временем больше этнических команд? На эти вопросы ответил президент ПФЛ Андрей Соколов, который на днях стал гостем редакции «Советский спорт».
МАЛО КТО ЗАНИМАЕТСЯ РАЗВИТИЕМ ФУТБОЛА НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
- Одна из самых громких историй, связанная с ПФЛ в нынешнем сезоне – это история с «Араратом». Возможное снятие с турнира вас беспокоило?
- Ситуация с «Араратом» стала беспокоить вообще изначально. Еще на этапе вхождения клуба в число участников соревнования. С самого начала стало понятно, что тот необходимый минимум, который установлен регламентирующим документом, не выполняется клубом. Проблемы возникли не по вине людей, финансирующих клуб, а именно по вине Оганесяна, который был генеральным директором и одновременно являлся учредителем. На определенном этапе он воспользовался своим служебным положением и предъявил какие-то ультимативные вещи инвестору. Не исключаю возможности того, что Оганесян себе присвоил деньги. Но ситуация разрешилась в положительную сторону.
- Когда-то клубов во второй лиге – нынешней ПФЛ – было намного больше. Сегодня больно смотреть на иные зоны: в зоне «Восток» всего 6 клубов. Что происходит? Там футбол умер совсем?
- Действительно, в том регионе довольно-таки мало клубов второго дивизиона. Нужно понимать, что лига не сама по себе существует – она находится в системе российского футбола. С нашей стороны не раз – и в 2014 году, и в конце 2016 года - предлагались варианты решения этой проблемы. Мы планировали сократить футбольные границы региональных групп, поскольку от Омска до Сахалина - свыше 6 тысячи километров. Добираться туда и обратно - проблема.
- А как они путешествуют?
- Сибирские клубы доезжают до Новосибирска и уже оттуда перелет в Хабаровск или Южно-Сахалинск. Соответственно, дальневосточные команды «Смена» и «Сахалин» добираются в Сибирь либо до Красноярска, либо до Новосибирска, либо до Иркутска, и уже оттуда возможно на поездах, до городов, где есть команды. В российском футбольном сообществе эту проблему, к сожалению, с должным вниманием не обсуждают.
- Так может, и не надо там футбол развивать, если элементарно не добраться друг до друга?
- Что важно для российского футбола? Это человеческий ресурс, футболисты, тренеры. Если посмотреть на игроков сборной России, кандидатов в национальную команду, то многие из них начинали свой путь в Сибири и на Дальнем Востоке. Например, Юрий Газинский, он из Комсомольска-на-Амуре. Или Владимир Гранат, он из Улан-Удэ. Андрей Ещенко – Иркутск, Александр Головин – Кузбасс. То есть существуют ступеньки, которые ведут к центру. И достаточно много игроков в премьер-лиге, начинавших свой путь за пределами европейской части страны или уральского региона.
- Так каков вариант решения проблемы по Дальнему Востоку? Вы говорите, что надо сократить расстояния между командами – получается, что надо сделать еще больше маленьких зональных турниров?
- Если говорить структурно, наши предложения сводились к тому, чтобы увеличить количество групп, перевести на два уровня соревнования среди мужских команд: национальный уровень при централизованном управлении футбольных лиг. И следующий уровень – региональный, где в границах субъекта России команды определяют победителя, а потом уже перемещаются на межрегиональный уровень как на финальный турнир. Дальше – победитель межрегионального уровня, например, Дальнего Востока и Сибири переходит на уровень второго дивизиона. Это компактнее, насыщеннее, и не так много времени тратится.
- А возможности есть для этого? Вообще, что такое ПФЛ сегодня, какие у нее функции и возможности?
- Лига, которой уже 25 лет, работала в разных форматах. На сегодняшний день организация объединяет футбольные клубы третьего по уровню дивизиона (это аналог «сегунды Б» в Испании). По договору с РФС проводятся соревнования среди команд ПФЛ, в которой, кстати, есть клубы РФПЛ и ФНЛ, представленные вторыми командами.
РФС осуществляет лицензирование клубов РФПЛ, ФНЛ и ПФЛ. В отдельную комиссию, которая этим занимается, входят представители Российского футбольного союза и находящиеся в меньшинстве представители лиги.
СТАДИОН В СОЧИ ПРОШЕЛ ТЕСТ ФИФА. НИКОГО НЕ ВОЛНУЕТ, ЕСТЬ В ГОРОДЕ КОМАНДА ИЛИ НЕТ
- Как вы работаете с клубами, которые потерпели крах: такими, как «Алания», «Сатурн», «Ротор»?
- Ну я скажу, что никакой связи между той «Аланией» и «Спартаком» из Владикавказа, который выступает ныне в ПФЛ, уже нет. Там разные юридические лица и разные люди.
«Спартак» (Владикавказ) – это клуб, созданный республикой Северная Осетия. В качестве учредителя команды выступает Министерство спорта, и она полностью находится под опекой руководства республики. У «Ротора» такая же ситуация – тоже разные юридические лица. Все эти неприятные истории возникают тогда, когда клуб играет, долги накапливаются. И в итоге проще ликвидироваться, нежели начать выплачивать долги.
- У нас каждый город, который принимает чемпионат мира, имеет свой клуб или в премьер-лиге, или в ФНЛ, или хотя бы в ПФЛ. И только в Сочи нет клуба. Что на данный момент там происходит?
- В Сочи на сегодняшний день ничего не происходит. Одним из камней преткновения послужило использование стадиона. Не секрет, что большой объем средств пойдет на содержание стадиона после чемпионата мира, и эта сумма перекрывает средний бюджет клуба ФНЛ.
- Может, причина в том, что там идет борьба неких сил? И нужна политическая воля в решении этого вопроса?
- На такие моменты мы повлиять не можем, хотя это тоже имеет место быть.
- Говорили, что вот, мол, открывается казино в Красной поляне, и клуб из-за этого будет процветать. В итоге казино есть, а клуба нет…
- Поймите, футбол требует затрат. Средства, которые берутся из бизнеса, ты отдаешь на содержание клуба. И нужно прекрасно понимать, для чего ты это делаешь. Любая региональная власть должна заниматься развитием того или иного вида спорта, иметь программу, какую-то концепцию, действовать согласованно с субъектами футбола. К сожалению, в нашей стране на сегодняшний день должного внимания к региональному футболу нет. Во многих регионах деньги больше выделяются хоккею. Все это приводит к тому, что исчезают команды. РФС никак на это не может повлиять кардинально, может только высказать просьбы и внести предложения, не более того.
- Вам не кажется, что московский «Арарат» может переехать в Сочи?
- Клуб «Арарат» по местонахождению – московский. В настоящее время клубы никак не могут менять свою прописку, потому что могут находиться только по местонахождению юридического лица. Была история в 2002 году, когда ФК «Москва» хотел перебраться в Красноярск, тогда команду спонсировал «Норильский Никель». Или ситуация с «Тосно», когда они по факту играли вообще в другом городе. Но в пределах субъекта смена местонахождения в принципе возможна, если расстояние небольшое.
- Что делать со стадионами в Сочи и в Саранске, которые после чемпионата мира станут мертвыми памятниками?
- Я очень надеюсь, что со временем эти объекты будут загружены. У нас есть пример - ХК «Сочи». «Фишт» прошел тестирование Кубком конфедераций, там играла сборная, состоялся финал Кубка России, то есть все требуемые ФИФА тесты были пройдены. Но отсутствие там сейчас команды пока не беспокоит город и Краснодарский край.
- Зачем «Мордовии» в ее нынешнем виде стадион?
- Вопрос не ко мне. Есть условия, которые мы должны соблюсти перед ФИФА, и стадион должен быть вместимостью не менее сорока тысяч.
- А дальше-то что с ним будет?
- Руководители региона разберутся, что делать дальше. Можно вспомнить чемпионаты мира в ЮАР и в Бразилии, где впоследствии со стадионами сложилась нехорошая ситуация. Там строились объекты вне зависимости от того, есть там футбольный клуб или нет. Сейчас со стороны государства выполняются обязательства перед ФИФА по проведению чемпионата мира. Но, конечно, спортивный объект будет жить только тогда, когда на нем играют.
- Ведь будет конфликт интересов. Объекту надо как-то жить, эксплуатироваться…
- Я уверен, что по объектам, предназначенным для чемпионата мира, будет приниматься отдельное решение.
ПАВЛЮЧЕНКО И ЛЕБЕДЕНКО ПОЛЕЗНЫ ДЛЯ САМОГО «АРАРАТА», НО НИКАК НЕ ДЛЯ ПФЛ
- Появятся ли новые клубы? Крымские клубы не стучатся в двери ПФЛ?
- Дело все в том, что крымский футбол находится под специальной юрисдикцией УЕФА. И никаких сдвигов пока не предвидится.
На сезон 2018-2019 годов притоков снизу по количеству участников пока не ожидается. А вот, например, в этом сезоне ПФЛ пополнили «Муром», «Химик» Новомосковск, «Локомотив-Казанка» - фарм-клуб «Локомотива» и другие клубы.
- Клуб «Арарат» позиционирует себя как этнически армянская команда. Само наличие этнического клуба в столице России может привезти к взрыву национальной розни?
- Я не вижу в этом ничего особенного. В других странах есть аналогичные примеры. Но ФК «Арарат» – российский клуб, который находится в Москве. А благодаря историческому названию это позволит только укрепить дружеские отношения между нашими странами.
Также нужно учитывать то, что футболисты «Арарата» являются гражданами России. «Арарат» стал известным клубом за счет того, что в коллективе играют Павлюченко, Лебеденко, в прошлом – Измайлов и так далее.
А так клубы со звучными наименования в российском футболе были, к примеру, «Маккаби» Москва.
- Просто может возникнуть сложная ситуация, если, к примеру, азербайджанская диаспора захочет создать свой клуб в Москве. Что будет, если они встретятся с «Араратом»?
- Никакой угрозы я не вижу. В данном случае правоохранительные органы сумеют обеспечить безопасность. Еще неизвестно, что лучше: то, о чем вы сказали, или же матч «Спартак» - ЦСКА.
Я думаю, что максимум у «Арарата» и потенциального азербайджанского клуба на нашем уровне будет по 2 тысячи болельщиков, не более.
К сожалению, с проявлением национальной розни можно столкнуться в быту и спорте, создание и наличие подобных этнических команд не является причиной для этого.
- От того, что в ПФЛ играют такие футболисты, как Павлюченко, популярность лиги растет?
- Скорее, это повышает популярность самого «Арарата», нежели всей ПФЛ. То есть если «Арарат» приезжает куда-то в регион, то там будет некий ажиотаж. Но, скажем, группа «Восток» от этого популярнее не станет. Футбольный клуб «Арарат» – это частная история, которая может и закончиться. Наша задача взращивать игроков из регионов, из которых потом могут вырасти большие футболисты. Второй момент - это организация досуга для населения городов и регионов и социальное направление.
- Не кажется ли вам, что заставить человека прийти на стадион и посмотреть футбол может только условно наличие Павлюченко в команде, нежели какой-то взращенный игрок из региона?
- Безусловно. И это в какой-то степени даже хорошо, но у нас совершенно другое направление. Полезность Павлюченко в первую очередь заключается в том, чтобы ребята из «Арарата», играя с ним в команде, могут расти профессионально. А уже потом все остальное - автографы для мальчишек и прочее.
- Журналисты разных изданий довольно в негативном ключе освещают ПФЛ: говорят о проекте «Никому не нужный футбол» и так далее. Как вы к этому относитесь?
- Я не вижу ничего плохого. Вопрос в том, какую цель преследуют те или иные журналисты.
Надо понять одно: что российский футбол — это не только клубы РФПЛ. Есть ФНЛ, далее ПФЛ, где больше проблем. А потом МРО, где несколько хуже. А в детских спортивных школах дела в настоящий момент обстоят совсем плачевно. И если кто-то показывает так, как есть, и говорит: «Обратите на это внимание, сделайте лучше!», то я это приветствую.
А когда делают репортажи, чтобы, как принято говорить у молодежи, «поржать», то здесь совсем другая история.
Вообще для того, чтобы сохранить клубный российский футбол в регионах, по нашим подсчетам нужно 3,5 млрд рублей в год. Но когда крупные госкорпорации и частные инвесторы вкладывают огромные средства в один российский клуб, это перекос. Ведь эти деньги можно направить в регионы, и это будет рациональным использованием средств. Вкладывать деньги нужно в первую очередь в своего спортсмена, а не в иностранную рабочую силу.
