Тяжелый рок гонщика Алешина. Претендент на попадание в «Формулу-1» не боится грязных приемов, аварий и безденежья [ВИДЕО]
СОБЫТИЕ ДНЯ. АВТОГОНКИ
ВСТРЕЧА ДЛЯ ВАС
Он стал первым чемпионом мира из России в «младших Формулах». Суперлицензию для «Формулы-1» Михаил Алешин выиграл еще год назад. А сейчас все заговорили об интересе к русскому гонщику сразу нескольких «конюшен». Но вопрос о появлении в «Ф-1» еще одного нашего пилота пока открыт…
Они сели рядом на диванчик в холле отеля в центре Москвы:
— Мой менеджер тоже поучаствует в нашем разговоре…
Михаил кивнул в сторону своего спутника в строгом костюме – тусклый луч низко нависшей люстры поймал очки в тонкой оправе. Если бы менеджер не был гладко выбрит, я отметила бы некоторое сходство с Чеховым.
— Постойте… Менеджер? Но это же ваш отец? Петр Алешин, если не ошибаюсь?
— Конечно, — сдержанно улыбнулись оба Алешиных. – Отец и одновременно менеджер. А разве мы не похожи?
— Ни капельки!
Их отношения и в дальнейшем показались мне своеобразными. Например, когда, слегка подустав обсуждать с ними гонки, я попросила отца рассказать что-нибудь «человеческое» о сыне, Миша фыркнул:
— Боюсь, что это категорически невозможно! Он меня давно не воспринимает как сына, он воспринимает меня как «продукт». Вот как «продукт» он меня хорошо охарактеризует!
Смех смехом, но для этих двух московских интеллигентов, решивших посвятить себя автоспорту, «продукт» сейчас и впрямь знаковое слово. Ибо цена ключа в мир «Формулы-1» 10–15 миллионов евро!
«КТО-ТО СНАРУЖИ ВЫЛОМАЛ РУЧКУ ДВЕРИ»
— Миша, о миллионах и «продуктах» мы поговорим чуть позже. Вы для начала расскажите, что за история произошла у вас накануне предпоследней гонки чемпионата?
Михаил: — Перед гонкой я пошел в туалет и не смог оттуда выйти. Дверь оказалась запертой. Туалет там — это отдельная комната, оттуда выйти просто так невозможно. Дверь открывалась внутрь, выломать ее самому немыслимо. Слава богу, у меня был телефон с собой мобильный …
— Это была случайность?
— Не случайность!
— Я имею в виду — телефон с собой оказался случайно? Вы же были уже в комбинезоне.
— А, телефон… Правда — счастливый случай. Когда я в комбинезоне, у меня полная концентрация на гонку, никакие звонки не интересуют. А тогда сунул в карман мобильный автоматически.
Мы осмотрели дверь: явные следы взлома на наличнике. Кто-то снаружи сорвал ручку. Я успел добежать до машины, и инцидент не повлиял на исход чемпионата.
— Вы тогда через окно готовы были выскочить?
— Только примерился. Окошко было крошечным, я в него вряд ли бы пролез.
— Кто мог подложить такую свинью?
— Конкуренция… Это случилось в субботу, а перед субботней гонкой у меня было еще два конкурента из разных команд, Риккьярдо и Геррьери. И на любого из них можно подумать. Не на самого пилота, конечно, — на его команду. Вот если бы меня заперли перед воскресным заездом, твердый подозреваемый был бы один — Риккьярдо, мы по очкам шли вровень.
— Вы — первый российский гонщик, ставший чемпионом мира в «младших Формулах». Прежде вы грешили нестабильностью. Что изменилось в этом году?
— Нельзя выиграть лишь потому, что ты… хороший. Или машина у тебя хорошая. Или ты стал умнее. Много факторов играют свою роль. Я набрался опыта. И команда в этом году очень хотела победить. Есть еще такое небезызвестное понятие, как везение. В прошлом сезоне у меня шесть гонок заканчивались в забор или в гравий, потому что в меня кто-то влетал! Хотя я ехал себе спокойно и никого не трогал!
— Вы когда-нибудь попадали в серьезные аварии?
— Они случаются. Гонки не так опасны, как раньше, но от аварий никуда не денешься. Гонщик, не попадающий в аварии, это гонщик, который не доходит до предела. Чтобы дойти до предела, нужно хотя бы раз его перейти.
— Вы говорите об авариях, как о чем-то обыденном…
— Боже мой, да это же не в первый раз! В первую серьезную переделку на трассе я попал в шестнадцать лет, в Ассене, в 2003-м. Меня пнули в заднее колесо, и я врезался в другую машину. После этого я нуждался в адаптации. А сейчас… Когда я лечу в стену, остаюсь в сознании и даже успеваю поразмыслить, под каким углом лучше врезаться, чтобы потом с машиной было меньше работы.
— И к психологу ни разу не обращались?
— Я не считаю, что к психологам стоит обращаться. Они заставляют задуматься о таких вещах, о которых лучше не думать! Есть множество людей, которые испытывают прессинг на ровном месте. Меня часто спрашивают: как ты можешь перед гонкой оставаться таким спокойным? А все очень просто. Я не концентрируюсь на эмоциях, я концентрируюсь на работе и из каждой ситуации стараюсь выжать максимум. Суеверий у меня нет. В детстве были. Но я от них избавился.
— Слева на шее у вас родимое пятно или шрам?
— Родимое пятно. Нет, это осколок моего болида (смеется)! Вообще в последнее время я попадал в крупные аварии, как правило, из-за технических поломок. В Спа у меня то ли элемент подвески надломился в самом быстром повороте на трассе, то ли быстрый прокол колеса. Я не успел понять, в чем дело, потому что это было на задних колесах. Я моментально потерял управление и на скорости 190 километров врезался в стену. От машины ничего не осталось.
— А от вас?
— Как видите!
«КОРОЛЕВСКИЕ ГОНКИ» — ДЛЯ МИЛЛИОНЕРОВ
— Но суеверия у гонщиков все же бывают?
Петр: — Это мальчишки-картингисты обычно друг друга стращают: что можно делать, что нельзя.
Михаил: — Первое суеверие у меня было таким: нельзя перед стартом фотографироваться. Но это прошло быстро, когда я попал в «Формулы», где 50 камер тебя перед стартом снимают. Куда ты от них денешься?!
Петр: — Нельзя колесо крутить в обратную сторону, когда карт везешь на тележке, нельзя тележку толкать задом наперед. С какой стороны в машину сесть… Гонщица из Голландии Фиссер ездит в ботинках разного цвета, один — синий, другой – красный.
Михаил: — Да все это ерунда. Я в какой-то момент поймал себя на том, что думаю не о гонке, а как не забыть весь этот обряд совершить… кретинский!
— Давайте о серьезных материях. Вот у вас появилась суперлицензия, позволяющая выступать в «Формуле-1».
Михаил: — Все, что от меня зависело, я сделал. Теперь слово за спонсорами. Все должно проясниться в ближайшее время. Я же в качестве приза за победу получил право на тесты «Рено» в «Формуле-1». Они пройдут в середине ноября.
— От тестов что-то зависит?
Михаил: — Ничего не зависит. Просто хочется проехать хорошо.
Петр: — Команды «Формулы-1» на самом деле смотрят на новичков.
— Могут вас выбрать?
Михаил: — Выбрать могут, но без бюджета в «Ф-1» делать нечего.
— Чтобы стать пилотом «Формулы-1», нужен взнос порядка 10–15 миллионов евро? И все гонщики – это изначально дети из семей миллионеров?
Михаил: — 95 процентов.
— Петр Михайлович, вы богатый человек?
— Нет.
— И какой выход?
Михаил: — Ищем. Мы с отцом создали программу поддержки молодых пилотов «Наша «Формула». Партнеры и основные действующие лица, которые помогли нам с отцом создать эту программу, – «Газпром-Нефть», «Газпромбанк» и шинный бренд «Кордиант». Лишь благодаря им мы добились результатов. В программе, кроме меня, есть семь молодых пилотов, все выступают в картинге, но мы готовимся пересаживать старших из них в «младшие Формулы». Девиз этой программы – «От картинга до «Формулы-1». Программа рассчитана на долгие годы. Пока ничего подобного в России нет.
Петр: — Самому младшему гонщику из нашей обоймы 10 лет, Мише – 23. Понимаете, Миша – первый человек в России, который прошел всю лесенку, как принято в Европе. Хотим, чтобы по такому пути пошли и другие мальчишки. Они у нас постоянно общаются, Миша выступает тренером на многих картинговых гонках. Уникальность программы в том, что мы имеем все возрасты, всю лестницу в движении к «Формуле-1».
«КОВАЛАЙНЕН БЫЛ У МИШИ МЕХАНИКОМ»
— И все же: ваши спонсоры готовы оплатить участие Миши в «королевских гонках» или еще нет?
Петр: — На сегодняшний день решение не принято. Процесс идет. Профессиональный спорт подразумевает интерес спонсоров именно к этому проекту. Не то что папа достал из кармана деньги — и сын поехал. Должно быть правильное соотношение цена — качество.
— Проблема еще в том, что Россия не экспортирует ничего такого, что обычно рекламируют на болидах «Формулы-1».
— Однако мы участвуем в Олимпиадах. Потому что, помимо всего прочего, речь идет о престиже страны! В Германии, когда Шумахер стал чемпионом мира, возникли очереди на запись в картинг. А те же ребята могли пойти пить пиво у кинотеатра. Это позитивно влияет на общество!
— Менеджер Виталия Петрова Оксана Косаченко выходила, как говорят, на правительственный уровень в поисках поддержки для участия Виталия в «Формуле-1». А вы не стучались в эти двери?
— Я не вхож в кабинеты правительства.
— Может, вам обратиться к западным брендам?
— Пока у нас есть генеральные спонсоры, и мы ориентируемся на них. И потом — гонщиков какой-то страны чаще поддерживают национальные компании. Это немалые инвестиции, и они интересны прежде всего с национальной точки зрения.
— Выходит, слишком много звезд должно сойтись: и талант, и деньги, и подходящая команда?
Михаил: — Да. Попадание в «Формулу-1» в хорошую команду – тут срабатывает целый комплекс. Ты должен показывать хорошие результаты, и спонсоров грамотно заинтересовать, и с правильным менеджером туда входить. Но у других складывается, почему у нас не должно сойтись?!
Петр: — Вот, например, Ковалайнен (пилот «Лотуса». — Прим. ред.). Он не из богатой семьи. Когда Мишка начинал международные гонки ездить в картинге, финн был у нас механиком на нескольких гонках. Парень из демократичного мира. Дальше он выиграл картинговый чемпионат. Его заметила программа поддержки «Рено». Благодаря ей он дошел до «Формулы-1».
ЧТО СТОИТ ЗА ВОЗВРАЩЕНИЕМ ШУМАХЕРА
— В этом сезоне за чемпионский титул в «Ф-1» борются пять гонщиков. Такого давно не было.
Михаил: — Это прекрасно. Постоянно меняющиеся правила делают свое дело: и в техническом плане машины меняются, и способ начисления очков корректируется. Раньше только одна команда доминировала — «Феррари», например, во главе с Шумахером. И ни у кого не было сомнений, кто выиграет чемпионат. А теперь мы имеем пять претендентов на титул, хотя до конца чемпионата осталось всего ничего.
— Кто вам больше всего импонирует?
— Уэббер заслужил победу больше всех. В «Ред Булл» хотят, чтобы выиграл Феттель, и все для этого делают. И Уэббер это понимает, но при этом делает работу свою лучше. Феттель — тоже молодец. Он совершал глупые ошибки, но для его возраста у него высокие шансы побороться и в этом чемпионате, и в следующем. А вот у Марка уходит последний вагон. Либо он в него прыгает, либо нет.
— Возвращение Шумахера вышло сенсацией из разряда неудачных. Или у вас другое мнение?
Михаил: — Он три года не садился за руль болида. В период межсезонья, когда пару-тройку месяцев не поездишь, чувствуешь себя не то что «нулевым»… Но тебе нужно пристреляться, привыкнуть. А когда тебе 40 лет и ты пропустил три года – это сложнее.
Когда вы говорите «неудачно», «неуспешно» — мне странно это слышать. Он же проигрывает лишь три-четыре десятые Росбергу, а тот моложе почти в два раза! И в следующем сезоне свободно может прибавить!
Петр: — Это уже вопрос финансово-политический: останется ли Шумахер. Но если останется – непременно прибавит!
— Почему финансово-политический?
Петр: — Шумахер – фигура приглашенная. Его приход в «Формулу-1» поднял акции компании под названием «Ф-1» до небес, билеты на многие гонки были скуплены еще до начала чемпионата после того, как Шумахер объявил о своем возвращении.
Михаил: — В прошлом году Масса попал в аварию. Было анонсировано, что, может быть, Шумахер, чтобы заменить Массу, проедет следующую гонку. Еще никто ничего не подтвердил, а мои друзья уже купили билеты и полетели на гонку! Шумахер – отличный маркетинговый ход для Экклстоуна.
Для самого Михаэля дело не в деньгах. У него все в порядке и так. Семикратному чемпиону мира ничего доказывать не надо. Хотя к нему многие стали относиться скептически, мол, зачем ездит? Но стоит ему проехать на три десятых быстрее… А он может! Ведь у него тестов было в два раза меньше, чем у Росберга!
— Стоило ли ему громко заявлять: «Я вернулся для больших дел»? Если бы Шумахер выражался скромнее: «Хочу помочь напарнику», никто бы не иронизировал.
Михаил: — Тогда это был бы не Шумахер.
Петр: — Если бы прозвучало заявление о «помощи напарнику», никто не дал бы за билеты и ломаного евроцента.
МЕЖДУ ГОНКАМИ
В ВЕНЕЦИИ ЗАРАБАТЫВАЛ ГИТАРОЙ
– Какое у вас образование?
– Институт мировой экономики, — флегматично, как о чем-то само собой разумеющемся, произнес Миша. — Пятый курс.
— Поблажки вам делают?
— Никаких.
— Как вы все успеваете?
— Вот это действительно проблема. Тренировки гонщика – это восемь часов тренажерного зала в день, от 8 до 20 километров бега и примерно столько же – велокросса. Не могу сказать, что я это обожаю. Терпеть не могу! И гонка становится для меня праздником. А в промежутках – вот такая каторжная работа. Но нужно терпеть — другого выхода нет. Перегрузки во время гонок выше, чем у космонавтов, и если ты не готов физически, то из-за усталости можешь поплыть задолго до финиша. С некоторыми пилотами «Ф-1» это, кстати, то и дело происходит!
— А в свободное время… Или его не бывает?
— Я играю на гитаре в рок-группе. Она не очень известная, нет смысла ее называть.
Однажды был со мной такой случай. Я в Венеции оказался без денег. Купил на последние кожаный портфель, думал, суну карточку в банкомат и сниму наличные. А банкомат мою карту не прочитал.
До расположения команды 300 километров по железной дороге. А денег нет. Совсем. Выручило то, что в Венеции оказались мои друзья. У них, в свою очередь, тоже были друзья: рок-группа, дававшая концерт в одном из клубов. И у группы по странному стечению обстоятельств не оказалось гитариста! За полчаса мы сыгрались. За концерт я получил 150 евро.
Добрался до команды вовремя.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Михаил АЛЕШИН
Родился 22 мая 1987 года в Москве.
Титулы. Победитель чемпионата мировой серии «Формула-Рено»-2010. Бронзовый призер чемпионата «Формула-2» (2009). Участвовал в гонках «Формулы А1» в составе сборной России. Второй российский пилот (после Виталия Петрова), обладающий суперлицензией «Формулы-1».
