Хай-дайвер сборной России Артем Сильченко: Все риски берем на себя
Корреспондент «Советского спорта» поговорил с Артемом Сильченко о том, страшно ли прыгать с 27 метров и как он вообще стал хай-дайвером.
«ДВАЖДЫ МЕНЯ СПАСАЛИ ВОДОЛАЗЫ»
– Помните свой самый первый прыжок с 27 метров?
– Конечно. Это было в 2004 году в Китае на водном шоу. Я залез на самый верх. И не смог поверить, что бывает такая высота, с которой нужно полететь в воду. Испытал не страх, а шок. Но давал себе отчет, что я делаю. Подтянул плавки, посмотрел на людей, развернулся – и спрыгнул. А страх пришел во второй раз…
– Правда, что организаторы подписывают с вами контракт, что все риски вы берете на себя?
– Конечно. И это нормально. У нас опасный вид спорта.
– Дмитрий Саутин рассказывал, как недавно полуживого украинца вытащили из воды.
– Ну, если вспоминать… В прошлом году у меня были два очень неудачных входа в воду. Выбрался только с помощью водолазов. Начал подумывать, что пора завязать хотя бы с этим сезоном. Но семья, жена поддержали. Супруга Полина – синхронистка, брат Иван – прыгун. Хотя недели полторы я вообще не хотел тренироваться…
А вспомните швейцарца Оливье Фавре, который несильно ошибся для высоты 27 метров. Но он-то прыгал с 54‑х!
– Попал в Книгу рекордов Гиннесса.
– Но сильно повредил себе спину. Несколько лет провел в инвалидной коляске. Уже восстановился. Сейчас у него водное шоу.
– У вас тут как на фронте. Один с костылем ходит, а Орландо Дюке вообще прыгает в ортопедическом сапожке.
– Они эти травмы на личном фронте получили, – смеется Сильченко. – Орландо сломал ногу, когда прыгал с парашюта. Парень с костылем – на эскалаторе спускался и упал.
Ну а в хай-дайвинге, например, я сам впервые в этом году снял бандаж с колена. Сделал операцию зимой. До этого семь лет выступал в наколеннике.
«РАБОТАЮ НА ЛАЙНЕРЕ»
– В чем принципиальное отличие хай-дайвинга от прыжков в воду? Кроме того, что у вас круче высота и вы входите в море ногами.
– Система подготовки другая. Например, перед этим сезоном я восемь месяцев не прыгал хай-дайв. И заново собирал программу по элементам. Делил прыжок на две-три части и тренировал в бассейне с десятки. А потом на соревновании у тебя есть одна попытка, чтобы исполнить все воедино. Но это очень сложно.
Вообще стараюсь за тренировку больше четырех прыжков хай-дайва не делать. Безумная нагрузка на спину и ноги. Вот приехал в Барселону, размялся четырьмя попытками с 27 метров. На следующий день был разбитым.
– Где вы работаете?
– На самом большом в мире круизном лайнере «Oasis of the Seas», который ходит по Карибскому морю. «Титаник» на его фоне – малыш. У меня контракт в водном шоу. Внутри лайнера есть бассейн, акватеатр. Я там прыгаю с 17 метров.
– У вас какие-то особенные отношения с высотой?
– Когда в прошлом году получил несколько серьезных ударов, то начал больше эту высоту уважать. Ответственнее подходить к каждой попытке. Бывает, один прыжок ты исполняешь сотню раз. Но страх не должен пропадать никогда. Надо отдавать себе отчет, что будет если... Расслабишься – будет очень больно.
– Вы уже приручили высоту. И ничего не боитесь в жизни?
– Ну как же? Я очень боюсь за свою семью. А еще не умею водить машину. Пытался в молодости, но так ничего и не вышло.
Да и с парашютом не прыгал. Не скажу, что страшно... Некогда. А если есть время – это лето, когда сезон. Вот Орландо уже прыгнул. Не хочется рисковать…
– Вы дружите с Орландо Дюке?
– Конечно. Мы ведь знакомы много лет. У нас, хай-дайверов, одна интернациональная семья. Подсказываем друг другу, если надо.
«В НАШЕЙ СЕМЬЕ ОБЫЧНО МОЛЧАТ»
– Почему для чемпионатов мира выбрана высота именно 27 метров?
– Хай-дайв начинался с 20 метров. Раньше и 23 считалось высоко. Но наш вид спорта сделал большой шаг вперед в последние годы. Люди собирают очень сложные прыжки с коэффициентом 6,1, как у меня. А двое британцев вообще исполняют 6,3.
27 метров – самая комфортная высота, когда есть время сделать максимальное вращение. И не так высоко, чтобы получить ненужные травмы.
– Кто входит в вашу команду? Или вы волк-одиночка?
– Только жена. По контракту езжу с Полиной. Когда возвращаюсь в Воронеж, меня тренирует Геннадий Стародубцев. Если в отъезде, то это делают брат или жена. Снимают на видео, я смотрю на себя со стороны, подмечаю ошибки.
– Вы же воронежский, как Дмитрий Саутин. Дружите с ним?
– Да, перед Саутиным с детства преклонялся. Мне четыре года было, когда его увидел.
Дима подсказывает много. Никто не знает технику прыжков в воду лучше, чем он.
– Есть шанс, что хай-дайвинг войдет в программу Олимпиад?
– Это вопрос не ко мне.
– А что говорят среди прыгунов?
– В нашей интернациональной семье предпочитают больше молчать.
ВОПРОС ДНЯ
А С КАКОЙ ВЫСОТЫ ПРЫГНУЛИ БЫ ВЫ?
Дана БОРИСОВА, участница шоу «Вышка»:
– Съемки на проекте закончились в апреле. Но у меня до сих пор все ноги черные от гематом. Сейчас нахожусь в Турции, и люди спрашивают, что со мной случилось, не бил ли кто? Все повреждения я получила именно после падений с десятиметровой вышки. Я была единственной участницей проекта, прыгнувшей с максимальной высоты. Остальные девушки исполняли вращения, а я на тренировках все время плюхалась на попу. Чтобы не опростоволоситься, решила удивить всех не акробатикой, а прыжком с десятки.
До проекта я считала себя трусихой. Думала, что сердце остановится, когда окажусь высоко над водой. А сейчас для меня любая планка, что ниже десятки, кажется детской. Обязательно буду смотреть прыжки хай-дайверов в Барселоне. Скажу больше, я бы с такой высоты и сама сиганула, не думая. Провалила бы технику, возможно, разбилась, но точно бы прыгнула.
Владимир ДОВЕЙКО, акробат, заслуженный артист России:
– Прыжок в воду с 27 метров – цирк, а спортсмены в нем – актеры. Почему я привожу такие сравнения? Да ведь наши гимнасты и акробаты выполняют номера и падают точно с такой же высоты. Например, купол Цирка на проспекте Вернадского располагается именно в 27 метрах над землей. Артисты падают на специальную сетку. Впрочем, грамотно сложиться – тоже большое искусство.
В цирке страшные травмы встречаются реже – все-таки удар о воду наносит больше урона, чем попадание в сетку. Впрочем, совсем недавно наша конструкция дала сбой. Кенийский гимнаст при исполнении трюка «Капля» прорвал сеть и упал на землю.
К счастью, он выжил и не стал калекой, отделавшись переломом шейного позвонка. Эту травму можно лечить.
Дмитрий САУТИН, двукратный олимпийский чемпион в прыжках в воду:
– Я уже старый, чтобы с такой высоты сигать. А в молодости однажды прыгнул с 20 метров. Летом, со скалы. Называется клифф-дайвинг. Оттуда все прыгуны сборной России летали. У нас часто проходили сборы в Севастополе. Ездили туда, развлекались. Кто не трус – испытай-ка себя!
Улыбаюсь, когда хай-дайвинг считают шоу. Вы просто залезьте на 27 метров. И посмотрите вниз. Сразу поймете, что такое настоящий спорт. Очень страшно! Немного не дойдешь в прыжке и потеряешь сознание после входа в воду.
Недавно судил этап Мировой серии по хай-дайвингу во Франции. Там 70 тысяч зрителей собралось! И один украинец неправильно исполнил прыжок. Ужас что было. Но молодец парень, через 15 минут пришел в себя.
Самое главное в хай-дайвинге – вход. Видели, как Артем его чисто сделал, исполнив сальто под себя? Это на наши прыжки в бассейне похоже. Только мы входим руками, а они – ногами. Сами понимаете, иначе нереально. Плечи вылетят в один момент!
Андрей ЧЕРМЯНСКИЙ, военный пенсионер, десантник:
– Мне не до прыжков в воду – 2 августа, День ВДВ на носу. Нужно все организовать, чтобы на улицах проблем не было, детей в лагеря отправить.
Спортсмены, прыгающие с 27 метров, молодцы, но героями я их не назову. Пример героизма? Пожалуйста. Экспедиция в Антарктиду в 1961 году. Тогда молодой врач-хирург Леонид Рогов не просто прыгнул с парашютом в экстремальных условиях, но и сам себе сделал операцию по удалению аппендикса. Вот вам героизм, который вел молодых ребят, в том числе и меня, в ВДВ.
