«Подкупить пытались, но не в этом олимпийском цикле»
Интервью с главным тренером сборной России Александром Лебзяком перед стартующим сегодня в Дохе (Катар) чемпионатом мира по боксу.
«Супертяжеловес пока не супер»
- Александр Борисович, огласите для начала весь список боксеров, которые представят Россию в Дохе?
- Василий Егоров (до 49 кг), Бахтовар Назиров (до 56 кг), Адлан Абдурашидов (до 60 кг), Виталий Дунайцев (до 64 кг), Петр Хамуков (до 75 кг), Павел Силягин (до 81 кг) и Евгений Тищенко (до 91 кг).
- Впервые за всю историю чемпионатов мира сборная отправляется туда в неполном составе. В трех весовых категориях бои пройдут без нашего участия. Почему?
- Потому что нам, к сожалению, не удалось получить максимальное количество лицензий. Предстоящий чемпионат – первый за 41 год, для участия в котором надо было выиграть путевку. Это можно было сделать на первых Европейских играх в Баку, или на чемпионате Европы, стартовавшем сразу вслед за ними в болгарском городе Самоков. Мы использовали оба шанса, но в итоге имеем то, что имеем. Из тех, кто третьего октября отправится в Доху, Назиров и Силягин заработали билеты туда в Баку, остальные – на чемпионате Европы.
- Можете пояснить, почему на чемпионате мира не будет российских бойцов в категориях до 69 кг и свыше 91 кг, ведь на Европейских играх в Баку они выиграли лицензии в этих весах?
- Дело в том, что при формировании состава на чемпионат Европы, мы решили пожертвовать шестью именными лицензиями, выигранными в Баку, – оставили с ней только Назирова, остальных, уже добившихся права выступать в Катаре, заменили на других, более сильных, по нашему мнению, боксеров. Сделали это из тех соображений, что на чемпионате мира, где будут разыгрываться олимпийские лицензии, должны боксировать те, у кого больше шансов их завоевать. Но в результате на чемпионате Европы не все из них оправдали надежды. Тот же, например, супертяжеловес, участник лондонских Игр Магомед Омаров неожиданно проиграл во втором бою малоизвестному болгарскому боксеру, нокаутированному потом в полуфинале…
«Допинг-проба по секрету«
- А как в состав попал Павел Силягин, которого не было на чемпионате Европы?
- Это отдельная история. В полутяжелом весе в Болгарию должен был лететь первый номер сборной, чемпион Европы 2013 года Никита Иванов. Но в последний момент стало известно, что в его допинг-пробе обнаружили запрещенный препарат. Иванов восстанавливался после шального нокаута, полученного в одном из боев турнира AIBA Pro Boxing (APB), и, видимо, воспользовался какими-то медикаментами, входящими в список запрещенных. Причем, наша антидопинговая лаборатория сообщила нам о положительной пробе в третью очередь. Почему, для меня это так и осталось загадкой. Вроде в одной стране живем, а отношение друг к другу, как даже не знаю, к кому…
В такой ситуации пришлось везти на чемпионат Европы заявленного в этом весе запасным Идриса Шахманова, которого просто не успели перезаявить на Павла Силягина, завоевавшего путевку на чемпионат мира в Баку. Шахманов в Болгарии проиграл в первом же бою, и мы остались в этом весе без лицензии, которая уже была у нас в кармане.
Но мы решили побороться до конца. Написали письмо в Международную ассоциацию любительского бокса (АИБА), изложили в нем ситуацию, попросив рассмотреть возможность выступления на чемпионате мира Силягина, и нам пошли навстречу. Очень важное для нас решение, потому что категория до 81 кг является одной из четырех, где мы пока еще не имеем олимпийских лицензий.
- Что нужно сделать ребятам на чемпионате мира, чтобы получить право боксировать на Играх в Рио-де-Жанейро?
- Смотря кому. У Петра Хамукова, скажем, уже есть такое право, которое он завоевал на турнире Всемирной боксерской серии (WSB). Остальным придется за него побороться, причем на разных условиях.. Тяжеловесу Евгению Тищенко, единственному, к слову, в этом составе, кому доводилось раньше боксировать на чемпионате мира, надо обязательно выиграть в Дохе, чтобы получить олимпийскую лицензию . Василию Егорову и Павлу Силягину достаточно будет попасть в финал, а Бахтовару Назирову, Адлану Абдурашидову и Виталию Дунайцеву – в полуфинал.
- Есть какой-то официальный план на этот чемпионат?
- Нет. Безусловно, мы поборемся за медали во всех категориях, в которых участвуем. Но главная цель, конечно, олимпийские лицензии, и, прежде всего, в весовых категориях до 49 кг, до 60 кг и до 81 кг, где у нас пока их нет. Напомню, что на сегодняшний день мы имеем лицензии в шести категориях – до 52 кг, до 56 кг, до 64 кг, до 69 кг, до 75 кг и до 91 кг.
«Шум, гам, кровь и сопли…»
- Изменения, которые произошли в последние годы в любительском боксе, иначе, как революционными не назовешь. Ничего подобного нет и никогда не было ни в одной другой олимпийской дисциплине. Под эгидой АИБА рядом с привычным для нас классическим форматом стали проводиться пяти-шести-восьми и даже двенадцатираундовые бои, без маек и щлемов, с более жесткими, 10-унцовыми перчатками. Это абсолютно другой бокс, с другой методикой подготовки, но который, тем не менее, продолжают официально считать любительским. Больше того, в этих поединках, проводимых по неолимпийским правилам, теперь с разрешения МОК разыгрываются… олимпийские лицензии Нонсенс, абсолютно не допустимый в других видах спорта. Как вы к этому относитесь?
- Больше скажу. В связи с этими нововведениями мы, по сути, получили три национальные сборные – команду с неофициальным названием AOB (AIBA Open Boхing), выступающую в олимпийском трехраундовом формате, WSB с пятью раундами и APB, специализирующуюся на шести–восьми - и двенадцатираундовых поединках. У всех свои турниры, на которых я, как старший тренер, стараюсь бывать по мере возможности, но на все, естественно, меня не хватает, поскольку они проводятся в разных странах и на разных континентах. Некоторых своих подопечных в этой связи не вижу по полгода, оставляя их подготовку «на откуп» личных тренеров, которые не всегда, если откровенно, оправдывают мое доверие со всеми вытекающими отсюда последствиями для олимпийской сборной.
Я уж не говорю о том, что состав сборной APB, те десять человек, которые в прошлом году вступили в борьбу за олимпийские лицензии, определял не я, а…руководство АИБА. Не с потолка, конечно, были взяты их имена, а согласно рейтингу АИБА, и заявка от нее была не в категоричной форме, а в виде рекомендации, но все равно, согласитесь, где это видано, чтобы при определении кандидатов на участие в отборочном олимпийском турнире, мнением старшего тренера национальной сборной не считались?
Для чего была затеяна эта революция? Нам говорят, что для повышения зрелищности любительского бокса. Но, знаете, зрелищность бывает разной. Безголовая рубка для услады публики, шум, гам, кровь, сопли – это одна зрелищность, которая, безусловно, многим нравится. А другая – это истинная красота бокса, которая была в былые времена и сохранившаяся на пленках кинохроники. Изящная работа на ногах, где сразу видно мастерство, искусная защита, акцентированные удары, повторные, серийные атаки, когда не «кто кого перебьет», а умение обмануть соперника, перехитрить его. Этого, к сожалению, я сейчас не наблюдаю, вернее, вижу не часто, в основном – сумбур в ринге с невысоким коэффициентом полезного действия.
И потому, отвечая на ваш вопрос, отношусь пока к этим нововведениям отрицательно, поскольку они, создав, на мой взгляд, много трудностей, потребовав больших материальных затрат, не прибавили любительскому боксу то, ради чего были придуманы – настоящей зрелищности.
Тем не менее, сразу скажу, нравится мне это или нет – это реальность. Её надо принимать, в ней надо работать, выполняя задачи, которые передо мной, как старшим тренером национальной сборной, поставлены. И главная из них сейчас – завоевать максимальное количество путевок в олимпийский Рио-де-Жанейро
«Мы платим - Куба зарабатывает»
- О каких больших финансовых затратах на нововведения вы упомянули?
- Взнос, который Федерация бокса России ежегодно платит АИБА за участие в турнире Всемирной боксерской серии (WSB) составляет 300 тысяч евро. Проведение одного турнира AIBA Pro Boxing (APB) стоит 3-3,5 миллиона рублей. Взнос за проведение титульного боя APB – от 50 тысяч до 100 тысяч долларов, в зависимости от весовой категории. Тяжелые оцениваются дороже. Что взамен – я уже сказал. Все это, если честно, наводит на мысль, что вся эта забота о повышении зрелищности и популяризации любительского бокса, не что иное, как удачный бизнес-проект АИБА, направленный, как любой такой проект, на зарабатывание денег. Кто-то наверняка с этим поспорит, но я высказываю свое мнение.
- Правда, что кубинцы, участвуя в турнире WSB, взносы, тем не менее, не платят?
- И не только кубинцы, но и некоторые другие страны, которые, по мнению АИБА, не способны заплатить в силу их экономических проблем и, как следствие, бедности федерации.
- Это удивительно, если участь, что сборная Кубы, победив в прошлом году в этом турнире, заработала полмиллиона долларов. Как думаете, эти нововведения, турниры WSB и APB теперь навсегда в любительском боксе?
- Опять же, по моему сугубо личному мнению, вряд ли и, прежде всего, потому, что они слишком дорого обходятся тем национальным федерациям, которые платят за них. Проблемы в этом плане уже сейчас испытывают многие из них. Опять же, не говоря, о том, что эти турниры обезличивают такие соревнования, как чемпионаты мира и Европы, традиционно считавшимися главными в календаря АИБА. Так, стартующий в Дохе чемпионат мира наверняка недосчитается многих сильнейших боксеров по той причине, что кто-то из них уже обзавелся олимпийскими путевками, добытыми на вышеупомянутых турнирах, а кто-то просто «зализывает раны» после труднейшего сезоны под флагами WSB и APB. Лишь в пяти весовых категориях из десяти бронзовая медаль чемпионата мира даст право на участие в Олимпийских играх, в то время, как, например, регламент турнира APB составлен так, что в финал там можно попасть, проведя всего лишь один бой , …
Серьезно пострадал престиж и европейского первенства, утратившего статус квалификационного олимпийского турнира
«На ринге надо умирать»
- Тут, наверное, следует сказать и о том, что турниры WSB и APB, на которых путевки в Рио-де-Жанейро завоевали в общей сложности 37 человек, могут нарушить принципы «честной игры», лежащие в основе олимпийского движения. Судите сами. На Игры приедут 37 боксеров, прошедших школу пяти-восьми и даже двенадцатираундовых боев, что изначально даст им преимущество над участниками с опытом трехраундовых поединков. Разве это справедливо?
- Ну, это вопрос спорный, Есть пример предыдущих Игр в Лондоне, на которых, если я не ошибаюсь, только два бойца, завоевавших олимпийские лицензии на турнире WSB (APB тогда еще не было), добрались до пьедестала почета, да и то лишь до бронзовой его ступени. Тем, кто долго боксировал в шести или восьмираундовых боях, тренировался по соответствующей методике, надо будет перестраиваться на олимпийский, трехраундовый формат. Это большая работа и большое искусство, потому что одно дело выиграть восьмираундовый поединок, измотать соперника, правильно распределив силы, взять его на измор, сломав в конце, и совсем другое – успеть решить все задачи за три раунда. Тут надо все делать быстрее, тут совсем другая тактика. Так что, повторюсь, неизвестно, на чьей стороне изначально преимущество. Но в любом случае проблема остается.
Не меньше меня волнует и другой вопрос. Последний олимпийский квалификационный турнир пройдет в июне 2016 года, а уже в начале августа стартуют Олимпийские игры. Всего месяц на подготовку после сложнейшего отбора?! Мне кажется, такой календарь составляли люди, мало понимающие в спорте и, в частности, в боксе.
- Начиная с 2013 года, АИБА вновь вернулась к правилам, действующим до 1986 года – боям без шлемов. Все это время будущие олимпийцы боксировали без шлемов, а участники турниров APB и WSB – еще и без маек. Без них выигрывали олимпийские лицензии, а на Олимпиаде и шлемы, и майки придется снова надеть, поскольку этого требуют правила МОК…
- Еще одна парадоксальная ситуация, с которой, тем не менее, видимо, придется мириться, поскольку медицинская комиссия Международного олимпийского комитета пока настаивает на использовании шлемов. В отличие от такой же комиссии АИБА. Но есть слабая надежда на то, что они все-таки договорятся об отмене защитных масок.
- С появлением «рожденных революцией» турниров WSB и APB число олимпийских отборочных соревнований увеличилось до шести. Это рекорд в истории любительского бокса, который привел к тому, что у нас впервые появились по два обладателя олимпийской лицензии в одной весовой категории, в частности, в категориях до 69 кг и до 75 кг. Такая ситуация вполне может сложиться еще в четырех весах – до 56, 60, 64 и 91 кг. С одной стороны, это, может быть, не плохо. А, с другой, не создаст ли вам это дополнительные трудности при формировании олимпийского состава, ведь легко предположить, сколь сильным будет давление со стороны покровителей каждого кандидата?
- На мой взгляд, чем больше будет претендентов с олимпийской путевкой – тем лучше. Такая конкуренция создаст и определенное отношение к тренировочной работе. Раньше, выиграв именную лицензию, боксер чувствовал себя незаменимым со всеми вытекающими отсюда последствиями. Нынешняя ситуация, когда в твоём весе есть ещё кто-то с именной лицензией, не позволит расслабиться, заставит делать всё, чтобы оказаться лучшим. А давления, о котором вы говорите, я выдержу. На этот счет не переживайте. В Рио-де-Жанейро поедут действительно сильнейшие. Я не хочу выводить на олимпийский ринг боксеров, за которых потом придётся краснеть. Да и за результат придется отвечать мне, как старшему тренеру.
- Бывали случаи, когда вам кто-то предлагал деньги за место в составе национальной сборной?
- Бывали. Но не в этом олимпийском цикле…
- Неужели устоите, скажем, перед миллионом долларов, ведь это не тот случай, когда разница в классе между претендентами на место в олимпийском составе огромная?
- Знаете, я не путаю личные цели с государственными, и по утрам, когда чищу зубы и бреюсь, хочу спокойно смотреть на свое отражение в зеркале…
- Какими критериями будете руководствоваться при выборе?
- Их много. Это и достижения на чемпионатах страны, и текущие личные показатели претендентов, и их очные соревновательные встречи, и уровень мастерства соперников, противостоявших в борьбе за олимпийскую путевку, и результаты спаррингов, и функциональная готовность, и медицинские показатели. В глазах обязательно должно быть желание умереть, образно говоря, на ринге!
«Холифилда укусили не первым»
- Часто приходилось самому «умирать», когда боксировали?
- Часто. Сразу, например, вспоминается финальный бой на Всемирных играх военных в Загребе в августе 1999 года против чемпиона США Оланда Андерсона. Он оказался единственным американцем, пробившимся в финал, в то время, как россияне были представлены там в десяти весовых категориях, поэтому судьи делали все, чтобы Анлерсон выиграл. Первые два раунда они вообще «не замечали» моих ударов. В конце концов, победу все-таки отдали мне – я просто вынудил их это сделать своими действиями в ринге, несмотря на итоговый ничейный счет 3:3. Но чего это мне стоило! В раздевалке я в буквальном смысле харкал кровью…
-К слову, о судействе в любительском боксе. Много всякий усилий было приложено, чтобы изменилось его в лучшую сторону. Удалось, на ваш взгляд?
- К сожалению, не могу ответить на этот вопрос утвердительно, поскольку не далее, как на первых Европейских играх в Баку и на чемпионате Европы в Самокове, наши боксеры, Максим Дадашев (до 64 кг) и Вячеслав Ташкараков (до 52 кг) соответственно стали жертвами неприкрытого судейского произвола. Более того, ситуация, по моему мнению, тут даже ухудшилась, после того, как АИБА запретила подавать протесты на действия боковых судей. Они теперь чувствуют себя безнаказанно. Появились некие судейские «похоронные бригады», как мы их называем, которые легко «уносят» счет в тут сторону, которую им требуется…
- «Умирать» можно по-разному. Вспоминаю довольно любопытный случай, произошедший в 1996 году на чемпионате Европы в датском городе Вайле, где разыгрывались лицензии на Олимпиаду в Атланте. Там в 1/8 финала вы обыграли со счетом 10:3 итальянца Раффаэля Бергамаско, отец которого устроил сразу после объявления результата настоящий моноспектакль около ринга. Сначала он бурно, как это имеют только итальянцы, выразил свое недовольство решением судей, а потом использовал последний аргумент: «бесчувственно» завалился на пол, изобразив глубокий сердечный приступ. Помните?
- Помню, но концовку той истории не видел, поскольку в тот момент был уже в раздевалке. Понятно, что ему очень хотелось, чтобы сын выиграл путевку на Олимпийские игры, тем более что для этого оставалось сделать лишь один шаг, но я этому помешал, потому что оказался сильнее. Да и не только в том бою. С Бергамаско мы встретились снова через три года на упомянутых уже мною Играх военных в Хорватии, и там секунданты сняли его в третьем раунде…
- Какие-то еще курьезные случаи из вашей долгой боксерской биографии ни вспомните?
- Забавный случай произошел в Гаване на юниорском первенстве мира 1987 года. В финальном бою против местного боксера (я потом о нем никогда больше не слышал) судья в ринге, знавший русский язык, сделал мне замечание за…мат. А как было не выругаться, если проигрывавший соперник, что называется, в бессильной злобе очень сильно укусил меня за плечо, на котором потом долго оставались следы. его зубов … Похожая история случилась со мной и четыре года спустя на международном турнире в Чехословакии, и тоже в бою против кубинца, который не удовлетворился только укусом, но еще ударил меня коленом в пах…
«В Сиднее был ножом, а соперники - маслом»
- Ваша боксерская карьера – классический пример тому, как важно в боксе оказаться в «своей» весовой категории. Все свои главные победы – золото на чемпионате мира, двух чемпионатах Европы и, наконец, на Олимпийских играх, вы завоевали в весе до 81 кг, проведя до того шесть лет в категории до 75 кг, в которой лучшим вашем достижением стало серебро на чемпионате мира. Больше того, после того, как в 1997 году перешли в полутяжелый вес, не потерпели ни одного поражения до конца карьеры…
- Выступая в весе до 75 кг, я постоянно занимался сгонкой веса, по 4-5 кг сбрасывал. Может быть, поэтому у меня дважды случались серьезные травмы – пневмоторакс, разрыв легкого – сначала на базе в Кисловодске, во время подготовки к барселонской Олимпиаде 1992 года, а потом – в первом же бою на Играх в Атланте.
- А почему раньше не поменяли категорию?
- Не знаю. Это не от меня зависело.
- Правда, что в Атланте вы дали расписку американским врачам в том, что в случае вашей смерти в бою, их вины в том не будет?
- Нет, никакой расписки не было, поскольку в таких ситуациях только главный тренер и врач команды решают, выходить боксеру в ринг или нет. Просто тогда американский доктор предупредил, что до госпиталя могут не довезти, если в следующем бою пропущу удар в область легкого. Я ему ответил: на ринге, мол, родился, на ринге и умру. Он развел руками, но ответственность с себя снял. На ринг я тогда снова вышел – нокаутировал соперника, но на третий бой с олимпийским чемпионом-92, двукратным чемпионом мира кубинцем Ариэлем Эрнандесом меня уже не хватило: как рыба заглатывал воздух, но им заполнялось только одно легкое…
- Зато вас с лихвой хватило через четыре года в Сиднее, на третьей вашей Олимпиаде, где вы необыкновенно легко выиграли золото. Так, по крайней мере, показалось со стороны. Прошли соперников, как нож сквозь масло, завершив три боя из пяти досрочно, а финал – с преимуществом в 14 ударов. У вас самого было ощущение легкости?
- В сравнении с двумя предыдущими, конечно. Но я был готов к этому не только функционально, но и психологически. Подвел свой организм к этим соревнованиям на сто процентов. Очень хорошо знал всех своих соперников, со всеми из них боксировал до этого и всех обыгрывал. Тем не менее, мы с моим постоянным личным тренером Геннадием Михайловичем Рыжиковым тщательно прорабатывали модель каждого предстоящего боя с учетом своих знаний о соперниках. Тщательно изучали видеозаписи их предыдущих поединков. Я исключил даже мысль о поражении, потому что прекрасно понимал, что это мой последний шанс. Это потом олимпийский возрастной ценз увеличили до 40 лет, а тогда он равнялся 34 годам и мне был уже 31 год. Так что, проигрывать было нельзя и я еще до боя «пожирал» соперников. Был, правда, там момент, когда после двух досрочных побед позволил себе расслабиться в четвертьфинальном поединке против француза Джо Дови после того, как повел в счете с преимуществом в девять очков, и едва не упустил победу. Но, к счастью, все закончилось хорошо.
- Между прочим, сегодня ровно 15 лет со дня той вашей победы. Примите в этой связи наши поздравления, тем более что эта победа во всех смыслах историческая, поскольку 1 октября 2000 года вы закрыли ею список российских олимпийских чемпионов XX века не только в боксе.
- Спасибо. Кстати, последним советским олимпийским чемпионом тоже является боксер – Вячеслав Яновский, победивший на Играх-1988 в Сеуле.
«Курнем одну на двоих»
- Не все знают, что, несмотря на то, что после Сиднея вы объявили о завершении карьеры, олимпийский финал не стал вашим последним боем на любительском ринге …
- Да, причем совершенно неожиданно даже для меня. После Олимпиады приехал в родной Магадан, где провел детство и юность, начинал заниматься боксом. Пригласили туда в качестве почетного гостя на традиционный турнир памяти олимпийского чемпиона Валерия Попенченко. И вот на встрече с ребятами из местной детской спортивной школы поднимается один пацан и говорит: « Вы ненастоящий магаданец». У меня глаза на лоб: «Почему?» - «Потому что, – отвечает, – ни разу не участвовали в турнире Попенченко, а любой магаданский боксер просто обязан его пройти». Пришлось после этого участвовать...
- По мнению специалистов, с вашим боксерским стилем можно было рассчитывать на что-то и в профессионалах. Почему вы не попробовали?
- Я попробовал. И даже выиграл один бой на турнире в Ташкенте. Нокаутировал какого-то американца. А потом сел, взвесил все «за» и «против» и решил, что дело это для меня бесперспективное. Во-первых, возраст был уже не тот, чтобы начинать и надеяться на что-то серьезное. Во-вторых, и это самое главное, я просто устал от бокса, « наелся» им сполна, как спортсмен. Поэтому решил попробовать себя на тренерской стезе, поделиться с молодыми своими знаниями и опытом.
- Почему-то почти в каждом интервью вас просят напоследок рассказать анекдот про боксеров. Давайте не будем отходить от традиции.
- Пожилой боксер меняет колесо на своей «шестерке» и, вдруг, получает пинок под зад. Поворачивает голову – стоят два здоровых самоуверенных бугая: «Ну, чего, дед, закурить найдется?» -- «Да, сейчас только болт закручу». Поднимается и с разворота – бац одному боковой в челюсть. Тот – в ауте. Лежит, не подает признаков жизни. Дед подходит ко второму: «Ну что, и тебе закурить дать?» – «Нет, спасибо: одну на двоих курнем…». Старая гвардия есть старая гвардия. Я ее люблю и уважаю. Дай Бог здоровья Борису Лагутину, Виктору Агееву, Олегу Григорьеву, Игорю Высоцкому и многим другим, ныне здравствующим ветеранам бокса, которые делали его красивым.
