Сергей Воробьев: Бой с Пономаревым провел как Гатти с Уордом
Российский боксер первого среднего веса Сергей Воробьев рассказал о своем победе над Константином Пономаревым, впечатлениях от финала Суперсерии между Александром Усиком и Муратом Гассиевым, а также оценил шансы Александра Поветкина в бою с Энтони Джошуа.
«РАДОВАЛСЯ, КОГДА ПОЛУЧИЛ БОЙ С ПОНОМАРЕВЫМ»
– У Пономарева перед боем с вами было 34 победы. У вас – только шесть. Не было ли страха из-за такого преимущество соперника в опыте?
– Изначально мы готовились к бою в Китае на турнире «Шелковый путь». Но у моего тренера Валерия Ефремова был план «Б» на случай, если нам предложат плохой контракт. Он в хороших отношениях с людьми из «Урал Боксинг Промоушен». Именно эта компания ведет дела Пономарева, а также Мурата Гассиева.
Предложенный китайцами контракт оказался настолько плох, что подписать его мог только дурак, а мы два месяца уже потратили на подготовку. Жалко время, поэтому решили использовать другой вариант. Тренер связался с «Урал Боксинг Промоушен» и сказал: «Хорошо бы увидеть бой Пономарева с Воробьевым». Ему даже не поверили: «Ты реально этого хочешь?» Он это подтвердил и даже подчеркнул, что ради такой возможности мы даже готовы отказаться от «Шелкового пути». О том, что мы уже отказались, он умолчал.
Это был конец мая. Еще никто не знал, где пройдет финал Суперсерии. Но мы знали дату — 21 июля, а они как раз искали соперника Константину. Мы ориентировались на этот срок, и хотели принять участие в андеркарте Суперсерии. Через два дня нам ответили согласием.
Переживал ли я? Нет. Для меня это стало праздником на фоне предложения из Китая. После того как бой с Пономаревым был подтвержден, у меня начался подъем сил и эмоций. Я понимал, что соперник серьезный, но я уже был в хорошей форме, потому что тренировался с апреля, а еще на подготовку оставалось полтора месяца.
Никакого страха, только радость.
– Были ли у вас более серьезные соперники или спарринг-партнеры чем Пономарев?
– Спарринг-партнеры – может быть. Тренировки зачастую проходят тяжелее, чем бои. Но соперника сильнее Пономарева у меня не было. До Константина у меня была нулевая оппозиция. Он держал удар, шел вперед. Особой техники и мастерства я не заметил, но бойцовские качества у него присутствовали. Если бы у меня были жесткие перчатки, думаю, я бы его нокаутировал в девятом раунде. Травма и перчатки не позволили. В них три слоя плюс пена. Я попадал левым хуком, видел, что соперник потрясен, но не до конца. Жесткости в перчатке не хватало.
– Изучали Пономарева?
– Да, смотрел его интервью. О переезде в США он сказал: «Мне понравилось, что Абель Санчес не стал меня переучивать. Он сказал, что я не Головкин или Тайсон: «Ты – Константин Пономарев и делай, что умеешь». Это очень плохо, когда тренер тебя не учит. Когда я это услышал, я очень обрадовался.
– По сути, он сказал, что его не стали учить и его это устроило.
– Именно. В школе тебя реально учат – рисовать или еще что-то делать, а когда тебе говорят – рисуй как умеешь, ты не станешь лучше. Технически он остался на старом уровне и тренировал только «физику».
Мне тренер дает очень много информации, что нового я могу попробовать. Я понимаю, что не могу делать все, и тренер предлагает мне варианты, которые мне подойдут. Поэтому я был рад, когда узнал, что Санчес Константину ничего не предложил, и Пономарев с ним не стал спорить.
– По ходу боя вы вели, но получили травму руки. В каком раунде это произошло?
– В пятом раунде. Причем я не сразу сообщил об этом тренеру. Признался в следующем перерыве. Было уже очень больно, словно перчатка кровью наполнилась. Я выбрасывал удары справа, но инстинктивно берег руку.
– Получилось как у Артуро Гатти во втором поединке с Микки Уордом, когда он сломал руку уже в третьем раунде и семь раундов работал только левой рукой?
– Да. Тренер предлагал остановить бой. Он переживал за меня. Я настоял на том, что у меня неплохо получается работать джебом и я одной левой продолжу встречу.
– И ровно половину боя вы отбоксировали одной рукой...
– Да. В последних раундах я начал подключать правую руку, но за счет характера. Я перешел определенную грань – мне было уже все равно. Я бы готов отдать все ради победы, даже усугубить травму.
«ШИМАНСКИ ИЛИ КЭМПФОРД»
– Какое было ощущение после окончания боя. Вы понимали, что наработали на победу?
– Был уверен, что победил. Но возникали опасения, ведь Пономарев на контракте с компанией, которая шоу организовала. Если бы победу отдали ему, никто бы не сказал, что меня засудили. Это боязнь у меня уже с любительских времен. На тех турнирах, когда объявляли раздельное решение, победы уходили к моим соперникам.
– И на этот раз объявили, что решение будет раздельным.
– Да. Если бы объявили единогласное решение, было бы спокойнее, а тут разволновался.
– И долго праздновали?
– Около недели. Не скажу, что прямо на праздниках завис. Провел время с мамой, братьями и сестрами, а с победой поздравляют меня до сих пор. Тренироваться начал уже через неделю.
– Соперник был серьезный. Сейчас, наверное, найти более сильного оппонента будет сложно?
– Нет. У меня уже есть несколько вариантов. Поляк Патрик Шимански. У него 19 побед и 10 досрочно. Есть американец Вилки Кэмпфорд. Он проиграл Джермеллу Чарло. Было бы интереснее с ним, поскольку у него есть опыт титульных боев, но с другой стороны лучше начать с небитого поляка.
– Мне казалось, что после того как малоизвестный боксер побеждает фаворита, мало кто с ним хочет драться. Все-таки денег с ним не заработаешь, а вот проиграть можешь запросто...
– Возможно, что такая ситуация возникнет, но у меня нет желания снижать уровень соперников.
– Спицу вам вытащили из руки на прошлой неделе. Сколько вам потребуется времени, чтобы вернуть форму?
– Я ее поддерживал даже со спицей. Бить смогу с середины октября. Остальную работу я выполнять уже могу. Поеду на сборы в Урал в начале следующего месяца. Пока готовлю себя сам.
«У УСИКА НЕТ КОНКУРЕНТОВ»
– Вам удалось посмотреть финал Суперсерии? Да и какие бои смотрели вообще?
– Андеркарт был хорошим. А вот спорное решение в поединке Федора Чудинова в бою с Наджибом Мохаммеди – наверно, единственное, что не понравилось.
– Вот примерно такого опасались в своем поединке?
– Да. Как раз такого решения.
– Парадокс в том, что победу Мохаммеди отдал российский судья, а иностранцы признали победителем Федора.
– Ничего себе! Видимо, боялись. Русский судил объективно, а этим не сообщили что так тоже можно. Но это, конечно, ненормально.
– А сам финал понравился?
– Очень классный. Я его смотрел вживую. Успел вернуться из больницы. Когда люди начали гудеть, я ощутил уровень боя, энергетику. Сразу представил себя в такой атмосфере в будущем. Моментально стало тесно в зале. Два бойца – и вокруг толпа. Поединок был очень хороший. Мне понравилось, как действовал Усик. И, кстати, сейчас мне многие советуют боксировать именно в его манере. Это очень умный бокс.
После третьего раунда я уже перестал верить в победу Гассиева, хотя искренне за него болел. Только «лаки панч». И был момент в четвертом раунде. Но Усик здорово клинчевал.
Смотрели бой с тренером и по ходу анализировали действия, как Усик бил и уходил за переднюю руку Гассиева, чтобы тот не пробил справа.
– Можно ли назвать победу Усика разгромной?
– Нет. Он не разгромил, а обыграл — перебоксировал.
– Как вам детские советы Абель Санчеса своему боксеру в стиле «Мурик соберись, мама смотрит»?
– Санчес не знал, что советовать, поэтому мотивировал. Он хотел, чтобы Мурат отдал всего себя, несмотря на превосходство соперника в технике и тактике. Призывал пойти ва-банк. А советы на самом деле детские. Меня удивило, что он не давал детальных рекомендаций. Я бы испугался, если бы мой тренер только повторял: «Бей и иди вперед». Это не профессионально. Круто – когда тренер говорит, что именно нужно сделать, чтобы победить.
– Как это делал Анатолий Ломаченко?
– Да. Спокойный разбор каждого раунда: «Саша смотри, пробиваешь правой-левой, и «закручиваешь» его в сторону. Справа он тебя ловит по туловищу левой. Меняй. Сначала справа, потом слева, путай». И все это Ломаченко говорил с таким спокойствием и профессионализмом. Вот это круто!
– Как вы оцениваете шансы Усика в бою с Тони Белью?
– Я не вижу конкурентов у Александра Усика ни в первом тяжелом весе, ни в тяжелом. Я не знаю боксеров, которые могут его победить. И Белью он перебоксирует.
– Сам Белью опасен?
– Он нестандартный боксер. Какие-то сложности это может доставить в первых трех-четырех раундах. Но кого он победил, кроме старого Дэвида Хэя?! Он не станет серьезной преградой.
«КОПИРОВАЛ РОЯ ДЖОНСА. ТЕПЕРЬ СТЫДНО»
– В каком возрасте вы начали заниматься боксом и почему?
– Боксом увлекся вместе с братом. Он у нас в крови. Мы всегда бежали к телевизору, когда там шел бокс, хотя в тот момент еще не занимались им. В моем родном городе Шлиссельбурге не было никаких боксерских секций.
Мы занимались вольной борьбой, но тренер был из Санкт-Петербурга и в определенный момент он перестал приезжать к нам. Затем друг моего брата Александр Дмитриевич Габелев открыл школу бокса. Он – самый бывший боксер и стал нашим первым тренером.
– А какие бои смотрели по телевизору? Кто был кумиром?
– Изначально я даже не знал боксеров. Но когда уже начал заниматься боксом кумиром стал Рой Джонс. Вы можете посмотреть мой первый поединок в интернете. Там я полностью копирую и «кошу» под Роя Джонса. Мне даже стыдно за этот бой. На тот момент мне нравилось, что я делаю. Людям вроде тоже нравилось, но смотрю тот поединок сейчас — позор. Нельзя было так боксировать. Я полностью его копировал, но теперь понимаю, что нужен свой стиль и нужно использовать свои навыки. Бокс Роя Джонса все-таки был построен на инстинктах.
– Насколько богатым получился ваш любительский опыт?
– Не очень большой. У меня ровно 100 поединков в любительском боксе. 86 побед и 14 поражений. Мой самый большой турнир — первенство России среди юниоров в 2012 году в Кемерово. В основном были мастерские турниры, но я официально даже не выполнил норматив мастера спорта. Впрочем, на сайте Федерации бокса России у меня «горит» МС, хотя никакой подтверждающей документации до сих пор нет. Но приятно, может, признали?
Я раз девять был на турнирах, за которые могли дать мастера, проводил четыре боя и в финальном поединке меня обязательно засуживали, потому что кто-то «мастера» уже оплатил. Нужно было платить, чтобы соперник снялся или проиграл. Это было не для меня. Поэтому у меня нет даже звания КМС.
– Раз занимались вольной борьбой, могли стать и бойцом ММА. Почему не стали?
– Смешанные единоборства тогда не были так популярны.
– Но раз вы ходили в боевые секции, часто ли били школьников, участвовали в драках?
– Конечно. У нас в Петербурге с этим все нормально. Когда выросли, драться перестали. Последний конфликт у меня был прошлым летом. Встретил человека левым боковым, который весил под 120 килограммов. Ситуация вынудила.
– Когда решили заниматься боксом профессионально?
– Я еще в детстве понимал, что есть любительский и профессиональный бокс. И почему-то казалось, что попасть в профессиональный бокс нереально. Но, как только начал тренироваться и боксировать, понял, что это не так. Только нужно грамотно переходить от одного к другому. А мысли о профессиональном боксе были всегда. Даже в любителях я боксировал как профи.
– Кстати, примерно такой же подход был у Геннадия Машьянова — тренера Дмитрия Бивола. Они сразу поставили задачу перейти в профессиональный бокс, а в любителях просто набраться опыты и школы.
– У меня такая же ситуация. В любителях я учился. И меня сильно расстраивало судейство. На турнире в Севастополе я провел сотый поединок, и после него решил начать профессиональную карьеру. Было желание, и люди поспособствовали.
«ГОЛОВКИН ПРОВЕЛ БОЙ БЕСХИТРОСТНО»
– На прошлой неделе прошел второй бой Геннадия Головкина и Сауля Альвареса. Насколько он отличался от первого?
– Мне не понравилось, что Головкин не изменился по сравнению с тем, что было год назад. Ему это не мешало, но нужно было что-то добавить. «Канело» же провел работу над ошибками. Но я соглашусь с независимым судьей телеканала HBO Харольдом Ледерманом, который поставил 116-112 в пользу Головкина. Соглашусь и на ничью. Это было бы более справедливо. У чемпионов нужно выигрывать более уверенно. Но ошибок у Головкина было достаточно. Он пропускал. Из-за ударов по туловищу Геннадий тяжело дышал. В первом бою он, конечно, был лучше.
– Меня удивило, что он работал вторым номером. И, кажется, его вынудили.
– Да. «Канело» на него шел и давил.
– Наверное, поэтому и отдали ему победу.
– Возможно. Но джеб был жестче у Головкина.
– Был ли у Абеля Санчеса план на бой? Или Головкин боксировал как получиться?
– Головкин вышел, как и на первый бой. Идти вперед и использовать джеб.
– Но это совершенно бесхитростные вещи.
– Да. У Головкина и не было никаких хитростей. У него была задача — попасть и добить. Я заметил, что Геннадия очень смущало, что он попадал, а «Канело» не реагировал на это. Головкин попробовал все комбинации, а мексиканец все выдержал.
– Третий бой напрашивается?
– Да. Многие люди посчитали решение спорным. Продолжение должно быть.
– Альварес крепнет, а Головкин лучше за год не стал. Будет ли он сильнее к следующей встрече?
– Да, Альварес крепнет, а на Головкине сказывается возраст. Это поражение может надломить Геннадия, как произошло с Сергеем Ковалевым после боя с Андре Уордом. Надо посмотреть, как из этой ситуации Головкин выйдет психологически.
«ПОВЕТКИН УДОБЕН ДЛЯ ДЖОШУА»
– У Александра Поветкина есть шансы в бою с Энтони Джошуа?
– Только «лаки панч». С большим уважением отношусь к Александру, но это реально разный уровень. И ему 39 лет. Шанс только в одном ударе. Если Джошуа пропустит и Поветкин сможет развить ситуацию, это будет круто для Александра.
– Мне кажется, что Поветкин ничем не хуже, а даже лучше последнего соперника Джошуа — Джозефа Паркера.
– Согласен. Поветкин сильнее Паркера. И Джошуа показал с Паркером плохой бой. Видимо, стиль Паркера ему не удобен. У Поветкина стиль другой. И мне кажется, что его стиль будет удобен Джошуа.
– Чем?
– Поветкин пойдет вперед, а у Джошуа хороший джеб. Ему удобно его использовать, что было в поединке с Владимиром Кличко.
– А сам Поветкин прибавил по сравнению с поединком с Кличко?
– Он здорово прибавил, когда начал работать с Иваном Кирпой, и нокаутировал Майка Переса. Тогда я увидел, что это новый Поветкин. Но после боя с Пересом и Карлосом Такамом Поветкин боксировал с Андреем Руденко и Кристианом Хаммером. Заметно, что у Александра уже пропадает атлетизм. И даже Дэвид Прайс сумел зацепить россиянина.
– Сейчас шансы Поветкина больше шансов, чем было с Кличко?
– Сейчас шансов больше. С Кличко их не было совсем.
