Яна Романова: Год назад я висела на волоске
Серебряный призер Олимпиады в Сочи Яна Романова пытается понять, как превратилась из самой критикуемой биатлонистки России в лидера сборной.
«А МОЖЕТ, БРОСИТЬ ВСЕ??– Не стала бы говорить, что я лидер, но определенную ответственность чувствую, – признает Романова. – Мы ведь тут с Ольгой Зайцевой недавно разговаривали, и я вспоминала, жаловалась ей: «Еще год назад висела на волоске, не знала, попаду ли в сборную, продолжу ли карьеру вообще, а сейчас, когда вас с Олей Вилухиной нет, становлюсь самой опытной в команде»…
– И что Зайцева?
– Сказала, что у меня столько всего в карьере было, опыт такой набрался, что я уже к новому статусу готова. Я Ольге доверяю, но, повторюсь, лидером все равно пока себя не ощущаю.
– Вы говорите, что висели на волоске.
– Ровно за год до Олимпиады думала, а не поставить ли лыжи в угол? Лежала дома, не могла руками пошевелить.
– Что случилось?
– Гайморит, ангина. Смотрела телевизор, а на экране биатлон из Антерсельвы. Антон Шипулин, по-моему, тогда золото выиграл. А я лежу и осознаю, что от всего этого очень далеко. Да еще и тот сезон сам по себе очень неудачно складывался, что не было результата. Но тогда же я подумала: «Меня ведь столько людей поддерживают, болеют, да и сама я, что ли, зря столько лет тренировалась?».
– Вы понимали, что к вам в биатлонном мире скептически относились? В Романову вроде как никто не верил.
– Знаю, что писали в Интернете. Даже привыкла: Романова такая, Романова сякая, шутки эти. Но ведь в то же время на этапах Кубка мира ко мне хорошо болельщики относились, всегда удачи желали.
– Одна из популярных шуток: «Кто еще должен сломаться и заболеть, чтобы Романова попала в состав?».
– В сборную я всегда через отбор попадала, главные старты выигрывала внутренние: то «Ижевскую винтовку», то еще что-то. Кстати, не важно, в сборной я или нет, но всегда ездила на Кубки, чемпионаты России. Понимала, что молодежи важно соревноваться со сборницами.
– Многие думают, что на Олимпиаду вы попали благодаря болезни Зайцевой, дисквалификации Старых и травме Глазыриной.
– Это неправильно. По ходу сезона обыгрывала и Шумилову, и Глазырину. В Оберхофе неплохо выступила, Рупольдинге. Шанс мне бы в любом случае дали. Не понимаю, почему все считают, что виноваты травмы. Да, перед Антерсельвой Глазырина получила травму плеча. Потом заболела Оля Зайцева, и меня в последний момент заявили в спринт. Там стала пятой, через три дня дали шанс стартовать в эстафете, где пришла первой…
– Вот и Владимир Королькевич сказал: «Романова весь сезон стабильно выступает, отлично работает, а сейчас еще и прибавила. Олимпиаду она заслужила». Потом в тренерском штабе поведали, что за олимпийский сезон сбросили больше пяти килограммов лишнего веса, подтвердите?
– Без комментариев. А кто вам рассказал?
– Пихлер.
– Хм… Это неправда. Я всегда была в одном весе, и в течение сезона ничего не изменилось.
– Серебряную медаль Сочи, кстати, где храните?
– Дома. Когда уезжаю – в сейф кладу. Ничего необычного.
– А подаренный президентом «Мерседес»?
– В Омске, где же еще? Сейчас сборы – не покатаешься особо. А вообще я это дело люблю. Приедешь вечером, садишься в машину и гоняешь под танцевальную музыку.
– Гаишники не останавливают?
– Первое время тормозили. Я ведь каталась с табличкой вместо номеров. Ну, той самой, которая еще на Красной площади висела: «Сборная России. Романова Яна». В Омске встречные машины сигналили, поздравляли. Прикольно было. Но потом начали меня инспекторы тормозить, увещевали: «Яна, получите нормальные номера». Но я просила: «Дайте еще покататься!». И опять мне все сигналили. В итоге номера поменяла только через пару месяцев…
«МНЕ НЕ ХВАТАЕТ ЗАЙЦЕВОЙ»
– Надо готовиться к новому сезону, но без Пихлера и Ольги Зайцевой.
– Общение с Вольфгангом и Ольгой было и остается дружеским. У нас была классная команда. С Пихлером, кстати, мы до сих пор по почте электронной общаемся, с Зайцевой могу и по телефону, и с глазу на глаз поговорить.
– Не хватает Зайцевой сборной?
– Мне не хватает – это точно. Жалуюсь ей опять: «На тебя всегда можно было положиться, ты могла любой вопрос решить, посоветовать что-то, а сейчас я самая возрастная в команде. Ответственность».
– Если идти по графику Зайцевой, то вас еще две Олимпиады ждут. Готовы?
– Это точно – нет! Ни за что.
– Вы точно то же самое в Ханты-Мансийске говорили. На Кубке России. Выиграли там и начали: «Все, надоел биатлон! Тренировки, сборы! Я пожить хочу нормально...»
– Хотела уйти из биатлона давно. Еще до Олимпиады думала: после Сочи заканчиваю. Но эта серебряная медаль... У меня ведь не так много побед было, поэтому, наверное, и не хотелось продолжать. Но после успеха в Сочи настрой изменился, появились цели. Отказаться от биатлона вообще-то всегда можно, но какое-то время я еще поборюсь.
– Какие цели в борьбе?
– На этот сезон? Выиграть золото на этапах Кубка мира в личной гонке, попасть на ЧМ в Контиолахти и там взять медаль. Вот так, скромно все.
Пихлер сказал: «Велопробег 100 км!»
– Тренировались летом жестко?
– Убийственных занятий не было, так что выдержала. Работаю с интересом: новый тренер, Владимир Королькевич, новая программа, новый взгляд. Изменения дают возможность тренироваться с удовольствием и интересом. Мне очень понравилось тренироваться с Королькевичем.
– Кто строже: Королькевич или Пихлер?
– Они очень разные. Каждый из них, безусловно, хочет дать максимальный результат для своей команды и заслуживает благодарности.
– Некоторые девушки, после отъезда или ухода от немца, признавались, что толку в работе с ним не было.
– О Вольфганге не скажу ни единого плохого слова. У меня тоже что-то не получалось с Вольфгангом. Спортсмены не всегда могут признавать свои ошибки. Всегда виноват тренер. У меня тоже что-то не получалось с Вольфгангом, но ни в коем случае его не виню. Он старался сделать меня лучше.
– Пихлер был очень близок с командой. Он мог обсудить личные вопросы. Полагаю, что Королькевич избирает более отстраненную манеру.
– Совсем нет. Королькевич не держит дистанцию. Он европейский тренер, который много работал за пределами России, но в то же время он понимает русскую душу. Например, мы сделаем что-то не так, а он в ответ не злится, а улыбается: «Девчонки, понимаю!». Пихлеру же было намного сложнее. Он часто нас не понимал, особенно в первый год. Нам тоже было сложно донести, что мы чувствуем. Все-таки английский и немецкий языки не могут транслировать все мысли и эмоции.
– Например?
– С самого первого дня совместной работы мы очень переживали – к нам едет иностранец! Как с ним себя вести? Что говорить? Улыбаться или молчать? В общем, мы все жутко хотели Вольфгангу понравиться. А как угодить? Старанием в первую очередь. Как сейчас помню тот день, когда он зашел к нам и сказал: «Сегодня велопробег, 100 километров». И что сделали мы? Погнали так, что мне сегодня страшно смотреть на ту пульсограмму. Четыре с половиной часа мощнейшей работы: атаковали подъемы, обгоняли друг друга со Светой Слепцовой, а Пихлер сидел и думал, наверное: «Ничего себе, какая у меня сильная сборная! Если уж они так на обычном велопробеге гонят, то что будет, когда вполную начнут работать». Только ведь мы вполную ехали, что категорически нельзя было делать. Одна такая тренировка может здоровье подорвать. Не понимаю, как мы повелись, почему своей головой не думали? Вольфганг ведь на наш профессионализм надеялся…
– Главная претензия Пихлера и Ростовцева к вашей команде – несоблюдение диеты. Ели жирные омлеты, бекон.
– Было иногда, честно признаюсь. Сейчас требования те же остались. Честно скажу: мы акцентируем внимание на еде, диете, много об этом говорим. Знаете, сейчас столько правил, научных разработок, контроля, что я молодежи даже немножко завидую. Когда мы начинали – такого и близко не было.
– В отсутствие Зайцевой и Вилухиной молодые получают шанс.
– В сборной есть сильная молодежь. Все у них получится, адаптируются. Не думаю, что без Зайцевой и Вилухиной нас ждет провал. Справимся. У нас все хорошо. Сезон близко. Уже все в ожидании, потому что за подготовительный период спортсмены устают. Монотонная, тяжелая работа под конец немного надоедает. Всем хочется реализовать себя, показать все, на что способны. С другой стороны, чувствуется напряжение в команде и между спортсменами. Все же понимают, что скоро предстоят отборочные старты.
– В этом году система отбора, кстати, будет немного смягчена.
– Система отбора всегда была спорной. В России очень много спортсменов, и у всех свои интересы. Давайте объективно. Когда ты в сборной, то хочешь сосредоточиться на главных стартах, Кубке, чемпионате мира, а не растрачиваться на противостояние внутри страны. Когда ты бегаешь за регион, то хочешь соревноваться с сильнейшими, доказывать, что ты ничуть не хуже их. Я была по обе стороны баррикад, всех понимаю. Сложность в этом вопросе будет всегда.
– На сборе в Тюмени вы работали совместно со сборной Украины.
– Ну да, это плюс. Отлично, что можно заниматься с конкурентами, присматриваться друг к другу, советоваться.
– Дополнительной подоплеки не видите?
– Нет. Мы давно дружим, общаемся.
– А как же политика?
– Мы эти темы не обсуждаем. Конечно, в курсе всего, новости специально не выключаем. Но зачем себе и другим настроение портить? Мы боремся на лыжне, а во всех остальных случаях – друзья.
