Пир со слезами
Наш корреспондент побывал на вечеринке, посвященной окончанию сезона, где увидел концерт рок-биатлонного трио Габриэлы Соукаловой, потанцевал с переодетым в женщину Бьорном Ферри и посочувствовал слезам Ольги Зайцевой по Пихлеру.
Норвежцы – нация прижимистая. Закрытие сезона, праздник души после мук тела – так дайте биатлонисту (да и журналисту) наесться до отвала. Попотчуйте икрой черной, заморской, как в щедром Ханты-Мансийске. Ну или хотя бы лососями своими, будь они неладны. Но столы в Холменколлене сервированы худо: на 20 человек – лишь тарелка слабосоленой семги. Впрочем, гастрономический минимализм – гениальный ход. Ведь кто меньше ест, быстрее пьянеет. Вот и пустились биатлонисты в воскресенье во все тяжкие. А что, имеют право – тяжелейший сезон позади. Когда часы пробили полночь, Тура Бергер танцевала на столе, Кайса Макарайнен толкалась в «слэме» на танцполе, а Тирил Экхофф раздевала на сцене Йоханнеса Бе, умудрявшегося орать в микрофон песни «The Offspring», пить вино из горла и то ли обнимать, то ли сдерживать попрыгунчика Эмиля Хегле Свендсена (видео на SOVSPORT.RU)...
Началась же тусовка в девять вечера с раздачи хрустальных глобусов. Вот награды получают Кайса Макарайнен, Дарья Домрачева и Габриэла Соукалова. Блондинки без лыж, да на каблуках, стреляющие не из винтовок, а глазами, они – женственность и утонченность внутри, казалось бы, лошадиного спорта. Все трое красивы, но титул «Мисс биатлона», на мой взгляд, заслуживает чешка. Могу быть необъективен, потому что впечатлен живым выступлением ее интернационального рок-биатлон-бенда (оцените видео на SOVSPORT.RU). Габи не просто спела знаменитую «Venus» – она несколько недель «натаскивала» гитаристов – француза Жан-Гийома Беатрикса и американца Лоуэла Бэлли.
Среди мужчин выделялся пришедший в смокинге Уле-Айнар Бьорндален. На фоне шумной норвежской шпаны он выглядел джентльменом: голову держал высоко, двигался плавно, ушел вовремя, по-английски. Как только столы раздвинули, образовав танцпол, а на сцене появились музыканты с барабанами и электрогитарами – непьющий Уле накинул пальто и был таков. Начинался другой праздник: без режима и ограничений.
Особенно куражились шведы. Завершив карьеры в Холменколлене, Бьорн Ферри и Карл-Юхан Бергман решили «сменить пол»: на лысины напялили парики, на плоские груди – выпуклые накладные, на здоровенные лапы – туфельки 45‑го размера.
– Раньше девушки были в джазе, а сейчас – в металле! – кричал (или кричала) Ферри в микрофон, размазывая помаду по губам. А после спел так, что Бергман порвал на себе не только платье, но и колготки (видео – на SOVSPORT.RU).
Под сценой тоже сходили с ума. Тарьей Бе заливал шампанским Соукалову и Экхофф, Макарайнен прыгала в обнимку с обычными болельщиками, а Бергер все плясала и плясала на столе. Даже золотой мальчик и убежденный трезвенник Мартен Фуркад ворвался в центр танцпола и придумал, чтобы Ферри минуту носили на руках...
Российские биатлонисты наблюдали за весельем со стороны. В гуще рубились лишь любитель электроники Алексей Волков да Вольфганг Пихлер с Ольгой Зайцевой и Яной Романовой. Немец отчаянно пил и танцевал, учил рок-н-роллу Романову, крутил вокруг себя Зайцеву. Пихлер иногда уходил за колонку: выжимал майку, переводил дух – и с ревом медведя вновь летел к девчонкам.
Кто-то злорадно скажет: мол, уезжает из России с миллионом – вот и танцует. Или: не работают, а только пляшут. Мы все это уже слышали. Хватит. И так свалили на немца все напасти – от чумы до мозолей. Во многом, конечно, справедливо. Но ведь не сам он себя нанимал. Для меня же главным воспоминанием о его работе в России станет финальная сценка этой вечеринки. Когда народ уже расходился, Пихлер стоял за колонкой, опустив голову на грудь. К его левому плечу прижалась Романова, на правом лежала Зайцева. И все трое плакали.
