Василий Авраменко: Дражен Петрович купил ящик коньяка и отдал Сабонису
30 сентября 1988 года в финале Олимпийских игр в Сеуле сборная СССР под руководством Александра Гомельского обыграла Югославию – 76:63. Про подготовку в Играм-88 и про сам турнир рассказывает легендарный доктор той великой команды Василий Авраменко.
«ПРОСТИ, БАНДИТЫ ПРОГОЛОСОВАЛИ ЗА МИГЕЛЯ»
– Начнем с истории с Сабонисом. Он перенес вторую операцию на ахилле. Его выступление в Сеуле было из разряда фантастики.
– Литовцы хотели сберечь свое национальное достояние – великого центрового Арвидаса Сабониса. Считали, что на Олимпиаде он может окончательно сломаться. В Москву приехали ученые из Литвы, развернули в кабинете министра спорта Марата Грамова плакаты, графики, которые говорили о том, что уже дважды разорванный ахилл при росте человека 2,24 см – это все. Без особой подготовки высока вероятность, что и в третий раз порвется. Затем к Гамову привели московских ученых, они предъявили свои аргументы и сказали, что Сабонис может сыграть на Олимпиаде. Дискуссия шла несколько дней. Александр Яковлевич Гомельский приехал в Новогорск и решил посоветоваться со мной. Я был для него всем: правой и левой рукой, доктором, вторым, третьим и десятым менеджером. Он спросил: «Что делать?» Я предложил: «Давай Сабаса к Гамову привезем, и пусть он сам скажет». Гомельский так и сделал, повез его к Грамову в Олимпийский комитет. Сабонис сказал: «Ну все, пипец, я еду на Олимпиаду». На самом деле, Сабас при министре спорта употребил другое слово. Он по-русски еще не очень говорил, и не знал, что это слово не совсем приличное.
– После этого страсти стихли?
– Да. Сабас сказал, что нога его, и он за нее отвечает. «Я хочу на Олимпиаду, и я на нее поеду». Литовцы свернули свои плакаты и уехали в Вильнюс.
– Еще был ключевой момент с определением тринадцатого лишнего. Выбор стоял между Валдисом Валтерсом и Игорем Миглиниексом. Как это происходило?
– Гомельский еще года за два до Олимпиады собрал три десятка кандидатов на первый сбор в Новогорске. И сказал: «Я из вас выжму 12 лучших лошадей и выиграю Олимпиаду».
– Так и сказал – выжму лошадей?
– Да, так и сказал. Он говорил: «Антоныч, моя задача – выжать 12 лучших лошадок, а твоя – сохранить их здоровье». Игроки постепенно отсеивались. Перед самой Олимпиадой осталось тринадцать человек. Гомельский спросил: «Кого убираем – Мигеля или Валтерса?» Я ответил, что решение слишком сложное и предложил: «Давай всех соберем. Как пацаны решат, так и будет».
Собрали ребят, Гомельский говорит: «Пацаны, я решил: кого вы выберете, того и возьмем». И спрашивает: «Кто за Мигеля? Руки!» Все молчат. «А за Валтерса?» Опять тишина. Боятся. Тут Александр Яковлевич не выдержал: «Я полковник, мать вашу, говорю вам: кто не проголосует, тот не поедет на Олимпиаду!». Поднялись шесть дрожащих рук за Мигеля. За Валтерса – пять.
– Кто был за Валтерса – Куртинайтис, Сабонис?
– Не помню. За Мигеля Волчок (Александр Волков. – Прим. ред.) вроде проголосовал. Думаю, что еще Тараканов и Тихий (Валерий Тихоненко. – Прим. ред.).
– Почему Миглиниекс перетянул?
– Мигель все-таки более командный игрок. Валтерс – одиночка. Расскажу одну историю. Тогда в чемпионате СССР проводили парные матчи. Допустим, ЦСКА отправлялся в Каунас, и играл два матча с «Жальгирисом». И вот армейцам играть дома с рижским ВЭФом. И все тренировки одной из лучших команд Европы целую неделю были посвящены тому, как нейтрализовать Валтерса. И вот приезжает ВЭФ. В одной игре Валтерс забивает 42 очка, в другой – 46. Один матч мы выигрываем, в другом побеждает ВЭФ.
– И как же такого игрока не взяли?
– Так и не взяли. Гомельский говорит: «Ну все, Рафик (так Валтерса называли), прости. Бандиты (игроки. – Прим. ред.) проголосовали, едет Мигель». Валтерс поднялся, слезы на глазах: «Братья, спасибо вам за лучшие четыре года в моей жизни, которые я прожил с вами». И ушел. Вот такой душевный момент. У многих тогда слезы навернулись.
«ЛЯЖЕМ ВМЕСТЕ НА АМБРАЗУРУ. ЗА РОДИНУ, ЗА СТАЛИНА»
– Давайте к Сеулу перейдем. Большого труда стоило привести в порядок Сабониса?
– В Сеуле я ложился спать в три часа ночи, а вставал в пять утра. Спал по два часа в сутки. 70 процентов времени работал на Сабониса, остальные 30 – на команду. Сабаса восстанавливал по особой методике: контрастные ванны, физиотерапия, ток. С утра приносил 20 кг льда. Арвидас вначале держал ногу в ванной с температурой 52 градуса, потом нужна была ванна 0 градусов. Для этого – лед. Плюс мази, кремы разные, перед каждой тренировкой.
– У Югославии – суперкоманда. И первый матч сразу с югами.
– Надо было выигрывать для обретения уверенности, но мы проиграли. Выпустили Сабониса, чтобы тот обыгрался. Он же год не играл, только лечился. Это как в шахматах, надо какую-то фигуру отдать, чтобы выиграть партию. Проиграли, но самое главное, что Сабас втянулся.
– Какая обстановка была после матча? Не было пораженческих настроений?
– Не было. Гомельский – молодец, успокоил. В наших газетах на него накинулись. Я ему сказал, чтобы он эти газеты порвал и выкинул, чтобы ребята не читали и не расстраивались. Было несколько собраний, и Гомельский всегда говорил, что мы выиграем Олимпиаду.
– Потом был матч с Пуэрто-Рико, где все висело на волоске. Что там произошло?
– Тут божий промысел. Счет ничейный, время вышло. Их лучший снайпер пробивает штрафные и оба мажет. А в овертайме мы их сделали.
– Перед игрой со сборной США Гомельский проводил психотерапию с баскетболистами. Как это происходило?
– В последнюю ночь перед игрой Александр Яковлевич до утра не спал и через каждые полчаса ко мне заходил и спрашивал: «Антоныч, как у Сабаса родителей зовут? Как у Волчка жену и детей зовут?»
Едем в автобусе на игру. Подхожу к Сабасу. Он: «Вот если бы в финале с американцами сыграли, серебро гарантировано наше, а так шансов вообще нет». К Волчку подхожу, а он: «Ну невезуха, блин. Думал, мы с ними в финале сыграем, а тут… Шансов нет». Иду к Гомельскому и докладываю ситуацию на ухо. Он берет микрофон у водителя: «Пацаны, не бояться! Сделаем этих американцев!». Хотя там немного другие слова были.
В раздевалке Гомельский говорил 20 минут, из низ 15 – не о баскетболе, а о душе, жизни человека на земле, и спортсмена, в частности. Я в это время тейповал ребят. Пульс – 50. Гомельский смог залезть глубоко в душу каждому, найти самую тонкую струнку. И завершил свой спич: «Парни, я с вами! Ляжем вместе на амбразуру. За Родину, за Сталина, порвем их!» И ушел. Кладу парням руку на пульс. У всех 105-115. Помню глаза ребят, по лицам читалось: умрем, но выиграем!
– Что было после матча?
– Эмоции были такие, будто финал выиграли. У нас слезы, у американцев – тоже. Мы плакали от счастья, они от поражения. Гомельский сказал ребятам: «Если югам проиграем, будем полными пид…ми. Это преступно».
– Можете вспомнить, что творилось после финала?
– Ребята, которые находились на площадке, подбежали к скамейке. Ко мне подскочили Сабас и Волчок, обняли, подкинули вверх. А затем команда устроила кучу-малу.
Гомельский подошел ко мне, он был в бело-голубой рубашке, убрал очки в карман: «Наступил тот момент в жизни, когда я счастлив. Иду на центр площадки. А ты бери бандитов, пора меня бросать». И все таким спокойным голосом, будто ничего не произошло. Стадион шумит, команда с ума от радости сходит, а он абсолютно спокоен. Первый раз, когда его мощно подбросили на этом адреналине, успел еще подумать: «Не поймают – разобьется на фиг».
«ШАМПАНСКОЕ ЗАЛИЛИ В МУСОРНОЕ ВЕДРО»
– Потом награждение и все переместились в раздевалку…
– Еще перед финалом Сабас сказал мне: «Антоныч, сдохнем, но выиграем. Договорись с болельщиками, чтобы принесли пару ящиков с шампанским». Я договорился, шампанское занесли в раздевалку после игры. Сабас попросил меня найти ведро. Ну, какое тут ведро? В углу как раз стоял пластмассовый бачок, куда мусор бросали, куски тейпа. Сабас его вывернул, и туда залили бутылок 10 шампанского. Бросили в ведро золотые медали и отпивали по очереди. Зашли большие начальники, поздравить.
А я с Сабасом, Куртом, Марчюленисом и Тихим пошел на допинг-контроль. От югославов были двое – Дражен Петрович и еще кто-то, уже не помню.
Пробыли там достаточно долго, часа два. Команды уже уехали в Олимпийскую деревню. Нас ждал микроавтобус, поехали на нем. По дороге Дражен попросил остановиться возле магазина. Зашел туда, а вернулся с ящиком «Наполеона» и протянул его Сабасу. Великий баскетболист и великий человек!
– А когда Самаранч позвонил Грамову?
– Расскажу, все по порядку. В Олимпийской деревне продолжили праздновать. К нам заходили все, кому не лень. Кто-то со своим спиртным, кто-то с пустыми руками. Виски, джин, водка лились рекой, запивали колой. Когда уже изрядно подвыпили, в три часа ночи начались песни и пляски. Вот тогда-то президент МОК Хуан Антонио Самаранч и позвонил Грамову: «Марат, я вас поздравляю с победой. Но Олимпийские игры продолжаются. Завтра старты у многих спортсменов. Прошу успокоить победителей». Грамов позвонил Гомельскому. Мы жили в одном блоке. Папа говорит: «Антоныч, иди пацанов успокой». Я пришел. Какой там успокой! Половина Олимпийской деревни в нашем блоке, море бутылок.
– И что предприняли?
– На следующий день в 9 утра должна состояться торжественная линейка, на которой Грамов вручит удостоверения и значки ЗМС. Я вернулся к Гомельскому, поднял его. Пошли вместе. По дороге встретили Белостенного. Папа ему говорит: «Саня, Грамов мне сказал, что трижды звание ЗМС не присваивают. Но если ты весь этот пьяный колхоз разгонишь, я завтра утром Грамова попрошу, и он тебе в третий раз ЗМС присвоит».
С Белого ведь дважды звание снимали. Первый раз – нашли 300 долларов, когда в Америку летели. Второй – они в Киеве на машине в столб врезались. В машине какой-то спортивный чиновник был. Белому – ничего, а тот насмерть.
Белый пошел на улицу, нашел штук пять огромных картонных коробок из-под телевизоров, люди, которые уезжали, покупали себе телевизоры. Саша убрал в эти коробки все бутылки и разогнал гостей.
– Красивое решение вопроса Гомельским. Но было еще одно – с видеодвойками.
– Когда уже Белого подрядили, Гомельский мне говорит: «Скажи бандитам, что мне позвонил директор «Самсунга». Всей команде он дарит видеодвойки». Всем быть в 7 утра на автобусной остановке, поедем на завод «Самсунг». Надеялся, что после этого спать лягут. Утром вышли все, кроме Сабаса, Волчка и Курта. Саша Волков кричал им из окна: «Вы куда пошли, идиоты?!» Прождали целый час. Никакой автобус, конечно, не пришел. Плевались и ругались на Гомельского. Волков мне потом сказал: «Антоныч, фигня все это, я папу знаю. Ну, какой президент «Самсунга» будет Гомельскому звонить в 5 утра?» Тогда ребята впервые сходили позавтракать в олимпийский ресторан.
– Как так?
– Наша баскетбольная команда единственная не ходила на завтрак. Так экономили два утренних часа для сна. До ресторана пешком 25 минут, столько же обратно. Пока поедят, и того полтора-два часа. Я сам туда ходил каждый день, договаривался и приносил еду в наш блок. В 9 утра ребята вставали, а в ленинской комнате уже завтрак накрыт.
ПРАЗДНОВАНИЕ. ЛЕПЕСТКИ РОЗ ДЛЯ ГЕРОЕВ
Еще в январе я начал теребить Шарунаса Марчюлениса: «Как будем отмечать 30-летие? Да еще Папе 90 лет». Решили сделать что-нибудь неординарное. Я обзвонил всех, узнал у всех размеры пальцев (у Сабаса – 26-й, у Марчелы – 22-й). Нашел спонсоров, договорился с мастерами, и они изготовили красивые чемпионские перстни. По традиции Шарас собрал всех у себя в Литве. У него же собирались на 10-летие, затем на 20-летие.
Приехали все. Сабонис прилетел из Америки. Миглиниекс – из Китая, где сейчас работает. Саша Волков из Монако, он там вице-президент баскетбольного клуба. Пригласили Сергея Бубку. Он бросил все дела и прилетел.
Перстень под номером 001 с надписью «Папа» вручили Володе Гомельскому. На моем перстне был номер 003 – скорая помощь. Изготовили перстень и для Бубки с номером 5.90, это его мировой рекорд.
Началось празднование в того, что друг Марчелы с вертолета сбросил на нас мешок с лепестками роз. Это было потрясающе! Отмечали три дня, каждый раз посиделки затягивались до утра, все никак не могли наговориться.
СТАТИСТИКА
ПОЛУФИНАЛ
СССР – США – 82:76 (47:37)
СССР: Куртинайтис (28), Марчюленис (19), Сабонис (13), Волков (12), Сокк (5), Тихоненко (3), Хомичюс (2), Белостенный (0), Гоборов (0), Тараканов (0).
США: Робинсон (19), Марли (15), Ч. Э. Смит (11), Рид (8), Андерсон (6), Коулз (6), Ричмонд (5), Грэйер (4), Ч. Д. Смит (2), Мэннинг (0), Огмэн (0).
ФИНАЛ
СССР – Югославия – 76:63 (31:28)
СССР: Марчюленис (21), Сабонис (20), Тараканов (8), Хомичюс (7), Куртинайтис (7), Волков (7), Сокк (5), Белостенный (1).
Югославия: Петрович (24), Дивач (11), Паспаль (8), Обрадович (6), Раджа (4), Цветичанин (4), Кукоч (3), Вранкович (3).
30 сентября. Сеул. Jamsil Gymnasium. 11 000 зрителей.
