Вера в здравый смысл закончилась. Заявление Сергея Шубенкова

Чемпион мира в беге на 110 м с барьерами Сергей Шубенков отреагировал на решение IAAF не допускать российских легкоатлетов на Игры в Рио постом в соцсетях. Копию текста он предоставил в распоряжение Sovsport.ru.

Ну вот и свершилось. 10 июля утром я (а потом, как выяснилось, и не только я) обнаружил у себя на почте судьбоносное письмо – ответ на мою заявку о нейтральном статусе, который я запрашивал у IAAF в соответствии с новыми правилами. Не буду тянуть – мне отказано. Почему же? Что ж, давайте вместе попытаемся это выяснить.

IAAF отклонила заявки на участие в ОИ-2016 всех российских легкоатлетов, кроме Клишиной

Еще помните, каким критериям я там должен был соответствовать, чтобы получить нейтральный статус с исключительным допуском (neutral status, exceptional eligibility)? Первое – быть субъектом другой, полностью адекватной системы вне России в течение достаточно длительного периода, чтобы представить существенную и объективную уверенность в целостности (to provide substantial objective assurance of integrity). Второе – в течение этого периода быть субъектом полностью соответствующей международным стандартам системы соревновательного и внесоревновательного тестирования, равного по качеству тестированию, которое проходили потенциальные соперники, в тот же период.

Ага! Прям вот так и написано в Правиле Соревнований по легкой атлетике 22.1 А. Нравится? Конкретику чувствуете? Вот и я не чувствую. Но, тем не менее, заявку написал – надо использовать любой шанс попасть на Игры.

Отчетный период мне определили в два года.

10-страничный ответ поделен на группы. Из них примерно 8 страниц — данные из предыдущих отчетов всяких независимых комиссий. Мы уже их слышали, и не раз. Я бы с удовольствием поспорил с этими неоднозначными оценочными утверждениями (да, и мое самое любимое среди всех: «И хотя документальных подтверждений участия государства так и не нашлось, было бы в высшей степени наивно полагать, что деятельность такого масштаба могла осуществляться без явного или молчаливого одобрения российских государственных чиновников»), но уже никого это не волнует. Из всего делается выводов два:

1. Анализы, которые проводили/заказывали РУСАДА, ВФЛА, Минспорта – полная фигня.

2. Анализы, которые собирала IAAF, а потом отправляла в Московскую антидопинговую лабораторию (далее – МАДЛ) – тоже полная фигня.

Нет, не поймите неправильно. Я непричастен ни к Родченкову, ни к Степановой, ни к прочим скандалам-интригам-расследованиям. Никто и не утверждает обратного. Я просто, в отличие от всего мира, должен доказать свою чистоту просто потому что у меня российское гражданство. Что ж, попытаемся сделать это через другие организации антидопинга.

Елена Исинбаева: Я бы расформировала всю IAAF. Они не могут доказать, кто в России честен, а кто нет

По данным IAAF, меня тестировали за пределами России 4 раза за два года. 3 раза в соревнованиях (ЧЕ-2014, ЧМ-2015, Всемирные военные игры – 2015), 1 раз – вне (в Риме, 1 июня 2015-го перед Бриллиантовой лигой в гостиницу заглянул офицер контроля).

Но я особенно активно напирал, что уже четыре года вхожу в международный пул тестирования, и в основном мной занимается компания IDTM, которая по заказу непосредственно IAAF проверяет мою мочу в Швеции. Только мочу, кровь, к сожалению, до Швеции не успевает доехать и не прокиснуть по дороге.

Таких тестов насчитали 8 штук с августа 2015 года. На самом деле, их уже 10, два ещt не успели проверить на момент вынесения решения. Плюсом 6 июля в свежепереаккредитованную МАДЛ уехала кровь для анализа на биопаспорт. Но эти тесты, как и тесты от временно осуществляющей контроль в России британской UKAD, дают IAAF лишь «ограниченную уверенность в целостности» (limited assurance of integrity), потому что, среди прочего:

– в отправляемые анализы вмешивается Российская таможня (samples are subject to interference);

– отрицательный результат анализа не является гарантией, что спортсмен не использует допинг. Существуют достоверные данные (в том числе случаи Мэрион Джонс и Лэнса Армстронга), что спортсмен может «обмануть тестирование» через введение микро-доз или другими способами;

– культура нулевой терпимости могла бы помочь, но ее нет (сослались на отчет комиссии Руне Андерсена: «Главный тренер и многие атлеты не желают признавать суть и масштаб (nature and extent) российской допинговой проблемы, а некоторые тренеры и атлеты игнорируют правила антидопинга»).

Ну вот и всё, критерии не выполнены, остается одна надежда на CAS. Я прекрасно понимаю, что вся эта ситуация с нашей Королевой спорта началась не просто так, и поводов было предостаточно. Тем не менее, в железной логике IAAF, в которой больше железа, чем логики, отсутствует самое главное звено – как эти все «обвинения» (allegations) связаны СО МНОЙ, ведь это же индивидуальная заявка. Ах да, простите, я совсем забыл, мир уже перевернут, и это я должен доказывать, что не виноват. Тогда все ОК. Я даже не буду спрашивать, зачем мне и дальше пускать офицеров контроля из неадекватной системы (inadequate system) в свой дом по утрам. Раз уж мне ставят в вину бегающих от контроля «многих атлетов», малое количество положительных проб РУСАДА, коктейли Родченкова, приводят в пример Джонс и Армстронга, я лишь прошу применить ровно такой же подход ко всем другим спортсменам во всем мире. Ведь это спорт, а в спорте все должны быть наравне!

Дарья Клишина: Хотела бы поблагодарить IAAF за компетентное решение