Великая конькобежка не вписалась в крутой поворот судьбы

"Из спорта надо уходить после больших побед, не дожидаясь, когда начнешь терять высоту. А я ушла не вовремя — после неудачного выступления на Олимпиаде-80 в Лейк-Плэсиде. Неприятный осадок от такого финиша остался на многие годы: коньки то и дело приходят ко мне во сне лишь как цепь неудач, состоящих из падений, травм и перетренированности…" За этими словами, сказанными двукратной олимпийской чемпионкой Татьяной Авериной (Барабаш) в интервью "Советскому спорту" восемь лет назад в общем-то не видно трагедии. А между тем уже тогда слава великой конькобежки, заработанная на чемпионатах мира и Олимпийских играх, жила отдельно от нее, а вместе с ней делили "крышу над головой" одиночество и неизлечимая в ее ситуации болезнь под названием алкоголизм. Безмерно уставшая от большого спорта и не нашедшая "своей дорожки" на овале послеспортивной жизни, она вливала в себя не алкоголь, а наркоз, чтобы ничего не ощущать и размыть все чувства до единого. Иначе — катастрофа, сродни той, когда смертельно больной вдруг просыпается во время операции и начинает осмысленно смотреть на мир, который ему уже не принадлежит.

Жарким августовским днем 2001 года в собственной квартире в московском районе Ясенево скоропостижно скончалась двукратная олимпийская чемпионка по конькобежному спорту Татьяна Аверина-Барабаш. В последние годы она уже ничего не хотела от жизни, да и что та могла ей предложить кроме того, что у нее уже было? Жизнь за окном нынче такая, что для продвижения вперед нужно все перевернуть. Надо быть железным человеком, чтобы после тех верхних нот, которые Татьяна ежедневно "брала" на ледовом катке, снова подобрать их в партитуре новой послеспортивной жизни. Она не сумела…

"Таска", наркологический термин, ломка по великим годам праздника спорта не пускала ее в новый праздник жизни. Ибо она понимала, что все другое будет и есть для нее вторым сортом — жизнь завершена в раннем возрасте. Она, может, и умерла в 51 год потому, что смысла существования уже не видела…

РАЗГОН НА РЖАВЫХ КОНЬКАХ

Любая звездная биография начинается с телефонного звонка, случайной счастливой встречи или… с неожиданной находки, как это случилось, например, с Таней Авериной с Урожайного переулка города Горького. Ей не было еще и пяти лет, когда она разыскала в сарае ржавые папины коньки, привязала их веревками к валенкам и впервые в жизни вышла на импровизированный каток, который залили прямо на улице.

Через несколько лет после очередного состязания с мальчишками она уговорила маму сначала купить ей настоящие коньки с ботинками, а потом — пойти вместе с ней на стадион "Динамо" записываться в секцию. "Но меня, — вспоминала Татьяна спустя много лет, — ждала там неудача: в секцию принимали только с 14 лет, мне же было только 12. Пришлось отправиться на стадион "Водник", где меня без всяких разговоров записали в группу к Антонине Ивановне Вереиной. Так под ее руководством и начался мой 20-летний путь в большом спорте".

Первый успех пришел после шести лет занятий. 20-летняя Татьяна удачно выступила в 1970 году на Мемориале Якова Мельникова в Челябинске, где впервые была замечена специалистами. Вскоре ее пригласили в сборную, где молодую и перспективную конькобежку взял под свою опеку старший тренер команды Борис Андрианович Стенин.

НЕ АВЕРИНА - НЕ ОБГОНЯЙ!

Готовя этот материал, я спросил у олимпийской чемпионки Игр-68 Людмилы Титовой: удачливой ли, на ее взгляд, была спортсменка Татьяна Аверина? "Люди, достигшие в своей карьере олимпийской вершины, однозначно прожили в спорте счастливую жизнь", — ответила Людмила Евгеньевна. А между тем о невезении Авериной ходили легенды.

Давайте вспомним. Январь 1974 года. "Медео". Чемпионат Европы по многоборью. Нелепое падение на дистанции 1500 метров, после того как в первый день в беге на 500 метров был показан третий результат…

Февраль 1974 года. Чемпионат мира по спринтерскому многоборью. Каток "Айсштадион" в Инсбруке, тот самый, где два года спустя она поднимется на олимпийский пьедестал. Последняя дистанция чемпионата — 1000 метров, которую Татьяне можно было даже не пробежать, а пешком пройти, чтобы стать чемпионкой. Однако после финиша французский судья по фамилии Экли усмотрел нарушение правил со стороны Авериной при смене дорожек и дисквалифицировал ее. Никаких претензий и протестов со стороны американцев, чья спортсменка бежала в паре с Татьяной, не было, тем не менее решение французского судьи осталось в силе. Спустя восемь лет он признается, что на том чемпионате более достойной претендентки на золото, чем Аверина, не было…

Февраль 1975 года. Голландский Ассен. Чемпионат мира в многоборье, куда Татьяна приехала явной фавориткой, установив накануне на "Медео" три феноменальных рекорда мира. И она, казалось, сделала там все для победы, но в последний момент совершенно неожиданно для всех "выстрелила" немка Кессов. Вскоре это имя затеряется в толчее турнирных таблиц, а потом и вовсе исчезнет из вида, но там, в Ассене, был ее звездный час, который посещает человека только раз в жизни…

Но судьба все-таки воздала должное Авериной за все на Олимпийских играх 1976 года в Инсбруке, хотя поначалу показалось, что она и там подтвердит свою репутацию вечной неудачницы (если таковой можно было назвать чуть ли не абсолютную мировую рекордсменку — Татьяне принадлежали все рекорды мира, кроме самой длинной дистанции). Ученица Бориса Стенина, не выигрывавшая за свою долгую спортивную карьеру ни одного большого турнира, Олимпиаду тоже начала с относительной неудачи, завоевав бронзовые медали на первых двух дистанциях. Победными же для нее стали два последних дня соревнований — 7 и 8 февраля, когда она лучше всех пробежала 1000 и 3000 метров, причем на последней дистанции преимущество Авериной над немкой Андреа Мичерлих составило всего 0,04 секунды! Это был ее, Татьянин день…

Потом была еще одна попытка выиграть олимпийское золото в 1980-м в Лейк-Плэсиде, завершившаяся полным провалом. Сделав ряд технических и тактических ошибок при подготовке к Играм, 30-летняя Аверина крайне неудачно пробежала первую дистанцию и… отказалась от дальнейших выступлений, ибо посчитала, что не к лицу олимпийской чемпионке бороться за "надцатые" места. Таков уж был у нее характер!..

БЕЗ КРАСНОГО ВИНА НЕ ЗАСЫПАЛА

Рассказывает Людмила Титова, олимпийская чемпионка-68 в коротком спринте:

— Почему внешне благополучная Аверина, имеющая хорошую работу (она шесть лет преподавала на кафедре физкультуры МГУ), дружную семью, двух прекрасных сыновей, пристрастилась к алкоголю после завершения спортивной карьеры?

— Мне кажется, она ответила на этот вопрос во время одной из традиционных в те времена встреч олимпийских чемпионов со школьниками. Она тогда уже начала пить, что было очень заметно по ее внешнему виду. Так вот, после моего выступления подходит ко мне Татьяна и говорит: "Как ты можешь так возвышенно, так романтично и с такой любовью говорить о спорте?! Разве ты забыла о тех сверхчеловеческих нагрузках, которые нам выпадали в сборной? Ты не можешь представить себе, как мне было тяжело! После тренировок и соревнований я спать не могла, без стакана красного вина не засыпала…"

Для меня, честно говоря, такое заявление Татьяны было откровением, по крайней мере, внешне было совершенно незаметно, что ей в свое время так трудно давались занятия конькобежным спортом. Я пыталась возражать, говорила о том, что всем тогда было тяжело, что все плохое, в конце концов, забывается, но она к тому моменту уже давно сформировала собственное "единственно верное" отношение к большому спорту…

Я тогда подумала, что такое ее состояние и вызывало потребность избегать воспоминаний о спорте с помощью алкоголя, хотя не исключаю, что тут еще многие факторы сказались. Татьяна была из бедной семьи, рано осталась без отца, многого не видела и не знала, поэтому, оказавшись в мире большого спорта, который помимо изнурительных тренировок и соревнований подразумевал зарубежные выезды в мир благополучия, практически каждый день испытывала стрессы. Они не прошли бесследно, плюс, я не исключаю, и фактор плохой наследственности…

ЖИЗНЬ ИЗ ДВУХ ПОЛОВИНОК

Рассказывает Владимир Барабаш, муж Татьяны, мастер спорта международного класса, чемпион и рекордсмен СССР на стайерских дистанциях:

— О непростых отношениях Татьяны с большим спортом я знал не понаслышке, все-таки семнадцать лет бок о бок прожили, двоих детей вырастили. Она, если честно, добилась таких успехов на ледовой дорожке за счет труда, а не таланта. Пахарь, трудяга, Татьяна порой завоевывала медали ценой серьезных стрессов и ошибок, поскольку научно обоснованной системы тренировок не было. Добавьте к этому серьезнейшие травмы, без которых невозможен спорт высших достижений… Она, извините, не могла рожать нормально. Оба наших сына появились на свет с помощью кесарева сечения — женщины знают, что это такое… Бешеные связки, бешеные мышцы… Я никому не говорил, но мне трижды приходилось вытаскивать ее с того света во время эпилептических припадков. После окончания карьеры у нее в голове была обнаружена гематома величиной с куриное яйцо, слава богу, доброкачественная. Удачная операция, сделанная в 1986 году в Москве, немного облегчила ее страдания. Но самый сильный стресс, не сомневаюсь, вызвала у Татьяны смена образа жизни, переход из спортивной в обычную. Это был тяжелый процесс, который она так и не смогла пережить. Сильный характер требовал и соответствующих жизненных стрессов в хорошем понимании этого слова, но, в отличие от катка, вне спорта она их не нашла. Губительную роль сыграло, конечно, и приобретенное после завершения спортивной карьеры окружение, в котором мало кто знал об олимпийском прошлом Татьяны. После ее смерти приходили какие-то подруги, которых я просто выгонял по причине их нетрезвости…

Много раз пытался бороться с ее болезнью, вложил в это немало сил и средств, но все оказалось напрасно. В итоге отчаялся и прекратил всяческие попытки: женский алкоголизм, видимо, на самом деле неизлечим, тем более что Татьяна и не хотела исцеляться. Постоянное аморфное состояние, в которое она уходила после выпитого, вполне ее устраивало — важно было забыться и жить сиюминутными ощущениями. Жизнь ничем не могла ее успокоить и дать возможность адаптироваться после буйства молодости и азарта к спокойствию и равновесию.

У меня перед глазами всегда были примеры наших легендарных конькобежек Марии Исаковой, Лидии Скобликовой, которые старались находиться в гуще событий, много занимались общественной работой. Старался обратить на это внимание Татьяны, но она была человеком абсолютно другого склада: непонятная гордость не позволяла ей предпринимать что-то самой, к ней надо было прийти. Но никто не пришел, в итоге ушла она…

Думая сегодня о памятнике, который будет установлен на могиле Татьяны, все больше склоняюсь к выводу, что идеальной была бы идея скульптора Эрнста Неизвестного, создавшего надгробие Никите Хрущеву из черной и белой половинок. У Татьяны жизнь была такой же: до и после…

Рассказывает Людмила Титова:

— Татьяна появилась в сборной СССР, когда я уже заканчивала бегать. Не могу сказать, что мы были близкими с ней людьми, но общались довольно часто, в том числе и после завершения карьеры, хотя она была замкнутым человеком. Первый раз я увидела, насколько серьезно она больна (а алкоголизм — это самая настоящая болезнь), на ветеранских соревнованиях в Нижнем Новгороде. С помощью национальной федерации конькобежного спорта наш совет ветеранов пытался помочь ей избавиться от этого недуга, но это очень трудно было сделать, поскольку у Татьяны был свой круг знакомых, где проповедовались совсем иные жизненные принципы.

В конце концов ее зависимость от алкоголя достигла той грани, когда из дома стали исчезать вещи, которые потом продавались или обменивались на водку. Естественно, отношения в семье еще более обострились. Я много раз уговаривала ее заняться лечением, она обещала, но почти тут же забывала об этом. Тем не менее, насколько я знаю, однажды она все-таки попала в клинику, но сбежала оттуда, недолечившись…

В последние годы жизни Татьяна, на мой взгляд, осознала, сколько бед принесла семье, особенно переживала по поводу своих более чем сложных отношений с сыновьями, с которыми полностью утратила контакт. "Виновата все равно ты, и только ты можешь исправить это положение, — говорила я ей. — Дети, может быть, простят и поймут когда-то, но ты должна извиниться перед ними…" Но извиниться она не смогла, хотя, я думаю, и хотела этого.

Но, наверное, мы, окружавшие ее люди, тоже в чем-то виноваты. Поменьше бы среди нас было равнодушных к ее судьбе, глядишь, совсем другим был бы исход. Но, к сожалению, сложилось так, как сложилось…

КАЖДЫЙ УМИРАЕТ В ОДИНОЧКУ

Рассказывает Владимир Барабаш:

— Татьяна умерла дома, ушла тихо и спокойно, в последние минуты жизни рядом с ней не было никого. Младший сын Антон в те дни находился со своей динамовской футбольной командой на тренировочном сборе в Подмосковье, а со старшим мы поехали в Нижний Новгород: Сергей поступал в академию МВД, и я его сопровождал. Когда уезжали, Татьяна лежала в своей комнате и практически уже не вставала. К врачам она никогда не обращалась, пока были силы, боролась со своими недугами сама, но в той ситуации ей в общем-то уже никто не смог бы помочь. Да она этой помощи и не желала… Когда я вернулся из Нижнего, она была еще жива, но было видно, что ей осталось недолго — она уже ничего не ела и не пила. Двадцать второго августа, собираясь на работу, у меня было предчувствие, что вижу Татьяну живой последний раз, а в полдень, когда приехал домой обедать, она была уже далеко… Медики потом обнаружили у нее целый букет болезней, каждая из которых могла стать роковой…

В последнее время мы с ней почти не общались, потому что у меня уже не было сил как-то изменить ее пагубную привычку. Я по натуре стайер — нервы у меня железные, но представьте, сколько надо было пережить, чтобы и они не выдержали! Не многие знают, что к моменту смерти Татьяны мы уже три года как находились в разводе. Она была категорически против нашего разрыва (почти полтора года длился этот процесс), но я настоял — хотел разъехаться, обменяться квартирами, чтобы увезти детей из той нехорошей атмосферы, которую она создала в доме. Все мы не святые, можем позволить себе иной раз лишнего, но когда это постоянно…

Не хочу разжевывать и смаковать все детали, потому что это моя боль и боль моих сыновей. Они-то все видели и очень болезненно воспринимали. Сергею было тогда 16 — ему не надо было никаких объяснений, а вот 9-летнего Антона приходилось успокаивать, чтобы он не озлобился на весь мир, когда кто-то из его друзей во дворе, таких же несмышленых мальчишек, нет-нет да позволял себе нелестные высказывания в адрес его мамы…

Но разъехаться нам, к сожалению, не удалось: слишком сложной, а главное, безнадежной оказалась эта процедура. Поэтому так и продолжали жить вчетвером: Татьяна — в одной комнате, я с сыновьями — в другой.

КСТАТИ

В конце апреля в Нижнем Новгороде откроется искусственный каток, которому будет присвоено имя Татьяны Авериной-Барабаш.

ИЗ ДОСЬЕ ГАЗЕТЫ "СОВЕТСКИЙ СПОРТ"

Аверина (Барабаш) Татьяна Борисовна. Одна из лучших конькобежек мира 70-х годов. Родилась 25 июня 1950 г. в Горьком (ныне Нижний Новгород). Заслуженный мастер спорта. "Буревестник" (Горький, с 1977 г. Москва). Олимпийская чемпионка 1976 г. на дистанциях 1000 м (1.28,43) и 3000 м (4.45,19). Чемпионка мира 1978 г. в многоборье (186,891), на дистанциях 1000 м (1.29,56) и 1500 м (2.21,44). Серебряный призер чемпионатов мира 1974-1976 гг. в многоборье. Бронзовый призер Олимпийских игр-76 на дистанциях 500 м (43,17) и 1500 м (2.17,96). Неоднократный серебряный и бронзовый призер чемпионатов мира 1974-1976, 1978, 1979 гг. на отдельных дистанциях. Абсолютная чемпионка СССР 1979 г. Неоднократная чемпионка СССР 1973-1975, 1978, 1979 гг. в спринтерском многоборье и на отдельных дистанциях. Многократная рекордсменка мира в беге на 500, 1000 и 1500 м в классическом и спринтерском многоборье. Награждена орденом Трудового Красного Знамени.

Умерла 22 августа 2001 г. в Москве.

P.S.

Похоронили великую конькобежку Татьяну Аверину-Барабаш на Троекуровском кладбище в Москве, недалеко от могилы ее любимого тренера Бориса Андриановича Стенина, ушедшего из жизни на год раньше. Однако до сих пор супруг покойной находит в почтовом ящике буклеты, протоколы и прочую справочную литературу, которую бюрократический аппарат Международного олимпийского комитета продолжает исправно присылать двукратной олимпийской чемпионке из России. Видимо, в знак особого уважения…

Но самое страшное произошло полгода назад, в сентябре 2001 года, когда практически на сороковой день после смерти бывшей супруги Владимир получил письмо из мэрии Москвы, в котором Татьяну поздравили с Днем физкультурника и пожелали крепкого здоровья…