Высший пилотаж Александра Зубкова
БОБСЛЕЙ
Трудно вспомнить, когда еще российские бобслеисты столь мощно начинали сезон на международной арене. Бронзовая награда пилота Александра Зубкова в экипаже-двойке и его же серебряная медаль в состязаниях четверок – чем не блестящий старт для представителя страны, в которой нет собственной санно-бобслейной трассы.
Для начала краткая историческая справка. Все значительные успехи отечественного бобслея сосредоточены на коротком историческом отрезке с 1987 по 1990 годы. Две олимпийские награды (золотая и бронзовая) были завоеваны нами на Олимпиаде в Калгари в 1988 году. На пьедестал почета наши экипажи (соответственно двойку и четверку) завозил Янис Кипурс – безоговорочно лучший в СССР пилот. Своих олимпийских успехов наша сборная достигла во многом благодаря открытию в 1986 году в латвийской Сигулде собственной санно-бобслейной трассы. Неудивительно, что и большинство бобслеистов в нашей сборной были латышами. Развал Советского Союза обернулся вполне предсказуемыми последствиями: трасса стала для нас заграничной, а почти все опытные пилоты – иностранцами. Кипурс, кстати, недавно возглавил сборную Латвии. Притом не просто возглавил, а был призван спасать вид спорта, оказавшийся в глубоком кризисе.
На что в таких условиях мог рассчитывать российский бобслей? По логике вещей – на смерть. Притом скорее быструю, чем медленную. Однако, как это часто бывает в России, обреченный на гибель вопреки всему выжил. На Играх в Солт-Лейк-Сити россияне выступили пусть и без блеска, но достойно. Потом были успехи на этапах Кубка мира и бронзовая медаль на чемпионате мира 2003 года. Упор россияне делали на единственный элемент бобслея, в котором они могли полноценно тренироваться, – на разгон. Здесь тягаться с нами действительно могут немногие.
Увы, едва только российский боб преодолевал первые 150–200 метров, наши конкуренты начинали брать верх. Сказывалась лучшая пилотная подготовка. Собственно, иначе быть не могло. Норма «наезда» каждого экипажа во время летне-осенней тренировочной сессии – 100–120 спусков. Россиянам, стесненным рамками вечно дефицитного бюджета, этим летом удалось совершить 40. За счет чего в таких условиях Александр Зубков сумел дорасти до пилота экстра-класса, загадка даже для тренеров команды.
На прошедшем в минувшие выходные этапе Кубка мира в немецком Винтенберге зрители впервые увидели, как российский экипаж не терял, а зарабатывал преимущество по мере прохождения трассы. В соревнованиях четверок после первого заезда победа, казалось, просто не могла уйти от нас. Особенно после того, как ближайший преследователь Зубкова – знаменитый немец Андре Лянге грубо ошибся во втором заезде и оказался за чертой призеров.
– Признаться, после того как Лянге на нижнем участке трассы стало бить о борта, – рассказывал корреспонденту «СС» после финиша Зубков, – я понял, что моя задача теперь банальна. Не сделать грубых ошибок – и победа у нас в кармане. Кстати, это была бы первая в истории победа на этапах Кубка мира, одержанная российским экипажем. То, что получилось у нас на старте, иначе как глупостью не назовешь. Наш второй разгоняющий – Серега Голубев –наступил мне на пятку, я не смог нормально запрыгнуть в боб, стартовая скорость была потеряна, и в итоге мы уступили на финише американцам одну сотую секунды. Обидно… Хотя в целом результатом я, конечно, доволен.
