Закрыл Америку
Сергей Ковалев победил легенду Бернарда Хопкинса и сам стал если не легендой, то отличной живой повестью, которая пишется на наших глазах. В этой главе там говорится о трех чемпионских поясах, которые теперь будут ночевать в его доме.
Если сегодня в чем-то и упрекают Ковалева, кроме каких-то спортивных моментов (прямо сейчас хотя бы один человек пишет комментарий, что у него нет защиты), так это в его непростых отношениях с США. Он очень много живет там, не скрывает, что ему нравится, и как-то даже сказал, что молодые боксеры должны и будут уезжать из России в Штаты тренироваться и зарабатывать.
Сейчас модно говорить о патриотизме. Но давайте не примешивать это в историю Ковалева. Если его победу расценивать не как победу флага, страны, русского языка над американским (мы ведь слышим «Челяба!!!» после каждого боя в прямом эфире канала НВО), а как победу в жизни Сергея Ковалева, мужчины в возрасте 31 года, мужа и отца. При чем здесь вообще Россия и Америка?
Нет, на этом, конечно, можно построить диалог, тем более когда Хопкинс надел желто-синие перчатки и так и не показал их как следует, прилепив руки к голове и собирая на себя перчатки красные, яркие. Но куда больше радости вызывает не это. Куда больше радуешься за победу Ковалева просто потому, что это совершенный успех, который он построил сам из того, что сам сумел же собрать.
Это он голодным вышел на свой первый серьезный бой, когда организму неоткуда было брать энергию, чтобы драться. Он дрался, что стало его ошибкой, за которую он сам расплачивался. Это он жил в лагере у Дона Тернера, где были изматывающие тренировки, интересные блюда из фасоли и ничего больше вокруг. Это был его путь. Это его могли утопить судьи в Уэльсе, когда он поехал туда боксировать с местным Клеверли, который рассек Сергея и мог бы попробовать дотерпеть до того момента, когда россиянина снимут врачи. Но он нокаутировал Клеверли, и то была его победа, и ничья больше. И его же могли однажды оставить с тяжкими телесными где-то на окраине Челябинска. В новостях бы сказали: «группа неизвестных»; но Сергей хорошо бил, надежно.
И это он мог просто вернуться в Россию, когда в США ничего не получалось, но он остался, пошел к цели.
Ковалев всегда находился на виду. Он рассказывал про себя, про детство, про жену, про автомобили. Читая его интервью, было трудно не заметить, что перед тобой не просто боксер, но и отличный парень, за которого искренне переживаешь, по-человечески. Это совсем другое, это не так, когда ты болеешь за 11 совершенно незнакомых тебе людей, надеясь, что они вчера действительно готовились.
В истории Ковалева нет ни политики, ни пафоса, ни синтетики. Она настолько хороша, насколько можно было отвыкнуть от хороших историй. Теперь никто не скажет, что ему подбирали слабых соперников. Теперь проблема будет только в том, где бы найти сильного. Никто не скажет, что Хопкинс слил по договоренности, потому что это – абсурд. Хопкинс выставил свои условия, и на них согласились. Никто не скажет, что было неубедительно: Ковалев догонял Бернарда ударами ежеминутно, и тот очень жалко смотрелся, пытаясь отвечать.
Скажут, что побил 49‑летнего. Сейчас точно выставят это как недостаток, но дата рождения в паспорте чемпиона мира по двум версиям не может быть проблемой Ковалева. У него пока вообще нет проблем. Самый титулованный боксер России здесь и сейчас. Лучший боксер России здесь и сейчас. Сергей Ковалев, который очень сильно бьет, едет домой, чтобы наконец-то увидеться с новорожденным сыном, которого пока видел только по скайпу. Как жалко, что тот еще не скоро начнет понимать, какой у него Папа и какая у него замечательная история. Она продолжается.
