Камиль Джамалудинов: готов биться за "спасибо"
21-летний дагестанский боксер Камиль Джамалудинов, представляющий Центральный спортивный клуб армии, стал бронзовым призером XXVII Олимпиады в полулегком весе. Для спортсмена, успевшего в последний момент вскочить на подножку поезда, уходящего в Сидней, этот успех — на вес золота, поскольку до олимпийского турнира он провел лишь пять поединков в новой для себя весовой категории. По-царски оценили это выступление и власти Дагестана, завалившие Джамалудинова дорогими подарками. Но, пожалуй, истинная цена достижения Камиля заключается не в двух автомобилях и 5-комнатной квартире в Махачкале, подаренной ему земляками, а в школе бокса, открывшейся в родном Акушинском районе Дагестана после его сиднейского успеха.
ЛЮДСКОЕ МОРЕ В АЭРОПОРТУ
— Камиль, о грандиозном приеме, который устроили дагестанским олимпийцам в республике, ходят легенды. Расскажите о нем подробнее.
— Это в самом деле было что-то невероятное. Когда наш самолет пошел на посадку в Махачкале, я взглянул в иллюминатор и обомлел: в аэропорту было настоящее столпотворение — людей не было разве что на взлетной полосе. Ступил на трап: глаза разбежались — не знал, куда смотреть. Судя по плакатам и транспарантам, кажется, все дагестанцы собрались в аэропорту. Каждый хотел пожать руку, обнять, сказать теплые слова. Все руководство республики приехало нас встречать.
На следующий день утром я еще не проснулся, а у нашего дома в селе Муги уже стояли "Жигули" 99-й модели — подарок нашего депутата. А один мой постоянный болельщик подарил пятикомнатную квартиру в Махачкале и деньги на ее обустройство.
Потом был правительственный прием, где глава республики вручил каждому золотые именные часы и по 50 тысяч рублей. Еще более щедрый денежный подарок — по 5 тысяч долларов — мы получили от депутата Госдумы. Но и это еще не все: в Хасавюрте, куда нас пригласили после правительственного приема, мэр города подарил нам автомобили: чемпионам Игр — "Волги", призерам — "шестерки". Я уж не говорю о звании почетного гражданина города Избербаш, которым нас удостоили через несколько дней, о десятках телевизоров, видеомагнитофонов, дорогих, отделанных золотом, старинных дагестанских кинжалах и саблях, подаренных мне благодарными земляками…
— Наверное, знал бы, что будет такой прием, постарался бы стать олимпийским чемпионом?
— В принципе, я и без подарков очень хотел выиграть, но, как говорится, не судьба.
— После того, как вы, единственный из российских боксеров, встречавшихся с кубинцами, преодолели в четвертьфинале этот барьер, не мелькнула шальная мысль: "Всё, я чемпион!"?
— Нет, таких мыслей не было, поскольку американец Рикардо Хуарес, который ждал меня в полуфинале, не слабее кубинца. Во-первых, он чемпион мира 1999 года, а во-вторых — в четвертьфинале за явным преимуществом победил олимпийского чемпиона Атланты Сомлука Камсинга из Таиланда. Другое дело, что перед поединком с кубинцем у меня был сильный эмоциональный настрой, а на бой с американцем вышел в каком-то расслабленном состоянии. Начало боя для меня явно не сложилось, особенно неудачным получился третий раунд. В четвертом собрался, даже выиграл его, но наверстать упущенное не успел…
ЯХТЫ НА ФОНЕ НЕБОСКРЕБОВ
— Поделись самым сильным впечатлением об олимпийском Сиднее.
— Пожалуй, это была та спортивная аура, которая царила в Олимпийской деревне. Постоянно ощущался какой-то накал, незримая борьба нервов. По крайней мере, я ее ощущал. Наверное, оттого, что боялся проиграть и подвести своих болельщиков, особенно накануне первых боев. В Сидней прилетели два моих родных старших брата, два племянника, друг брата, мой "личный" болельщик, о котором я уже говорил, и я, даже боксируя, постоянно думал о том, чем же они займут себя 15 дней, если я вылечу из борьбы на первом этапе соревнований. Может быть, этот страх проиграть и придал мне дополнительные силы.
Если же говорить о каких-то зримых впечатлениях от столицы Олимпиады, это огромные белые яхты в Сиднейском заливе. Непередаваемое зрелище на фоне небоскребов!
— Камиль, как бы там ни было, почетное место первого олимпийского чемпиона Дагестана по боксу остается вакантным: Гайдарбек Гайдарбеков и Султан Ибрагимов, пробившиеся в Сиднее в финал, не смогли поставить победную точку. Вам всего 21 год — времени вполне достаточно для новой попытки…
— Конечно, заманчивая перспектива. Но дело в том, что буквально на днях мне должны сделать операцию на носу, который давно… не дышит. В 1996 году в одном из боев соперник нанес мне удар головой в лицо — нос распух и со временем перестал дышать. На ринге дышу только ртом и от этого, естественно, очень быстро устаю. Кстати, эта травма в значительной мере отразилась и на моем олимпийском выступлении.
Так вот, от того, как пройдет операция, и будут зависеть мои дальнейшие планы. Выйду из больницы и все решу.
СТОЛ НА ТЫСЯЧУ ЧЕЛОВЕК
— С такой поддержкой болельщиков, наверное, вам все-таки будет очень трудно принять какое-то иное решение, кроме решения о продолжении карьеры?
— Когда после Олимпиады я прилетел в Дагестан, ко мне подходили простые люди и говорили: "Спасибо за то, что ты сделал!" Я все думаю: "Неужели я такой великий? Что я такого сделал, если подходят старики, уважаемые люди в селе, и благодарят?" Стол накрыли в саду на тысячу человек в мою честь. Ради этих слов благодарности готов боксировать сколько угодно.
— Шикарная квартира в Махачкале, множество подарков, солидные денежные премии, позволяющие эту квартиру неплохо обставить, не рождают желания обзавестись семьей?
— Нет, жениться пока не собираюсь.
— Камиль, ваш брат Гаджи сказал мне, что после вашего успеха в Сиднее администрация Акушинского района, где расположено ваше село, приняло решение открыть школу бокса в районном центре — селе Акуша. Это правда?
— Абсолютная. В нашем районе никогда бокса не было (все мои спортивные успехи связаны непосредственно с Кировым и Москвой), но теперь будет. Нашлись два парня, которые когда-то боксировали, а теперь согласны стать тренерами. Мы в свою очередь с братьями (а их у меня семеро) обещали всяческую поддержку, в частности на днях купим ринг, мешки, перчатки, шлемы и отправим в Дагестан.
