СЕРДЦЕБАГИРОВА НЕВЫДЕРЖАЛО…
Не стало Владимира Багирова — известного международного гроссмейстера, выдающегося тренера и теоретика, автора фундаментальных трудов о защите Алехина и английском начале. Во время игры в открытом турнире в Финляндии, когда до победного завершения четвертого поединка оставалось сделать несколько ходов (а после трех туров у Багирова было 3 очка, и он уверенно лидировал), обширный инфаркт не позволил закончить партию. На следующий день Владимир Константинович скончался, совсем немного не дожив до своего 64-летия.
Жизнь Владимира Багирова не была усыпана розами. Очень рано он лишился отца, репрессированного, а затем расстрелянного в тридцатые годы. Тем не менее нелегкую судьбу сына «врага народа» Володе помогли скрасить шахматы, которыми он увлекся в раннем детстве в бакинской школе. Ровесник Михаила Таля и Бориса Спасского, он не обладал столь ярким шахматным дарованием. Тем не менее величайшее трудолюбие и фантастическое упорство позволили шаг за шагом покорять новые высоты шахматного мастерства. В этом плане Багиров был очень похож на не менее отчаянного трудягу Льва Полугаевского, с которым долгие годы его связывала творческая дружба.
Владимир Багиров достаточно поздно достиг гроссмейстерского рубежа (в 1978 году), однако уже то, что он девять раз выступал в финале чемпионата СССР, говорит о его большой практической силе. И хотя самым высоким достижением Багирова было 4-е место в чемпионате 1960 года, его уважали все без исключения гроссмейстеры за безупречную работу за доской и великолепное понимание позиционных нюансов шахмат. Как отмечает экс-чемпион мира Василий Васильевич Смыслов, «Багиров — это крепкий позиционный шахматист, отличающийся активным и солидным стилем игры». Смыслов, вспоминая совместные поездки на командные соревнования (они оба выступали за «Буревестник»), выделяет наряду с потрясающими бойцовскими качествами Багирова его необыкновенную общительность:
— С ним было очень приятно разбирать сыгранную партию. Однажды, когда мы были на экскурсии на заводе в Берлине, кто-то из местной администрации, глядя на высоченного Багирова, пошутил: «Можешь быть старшим мастером — и голос басовитый, и сам большой».
Владимир Багиров был большим шахматистом, большим теоретиком, оставившим на века свои бессмертные книги по теории защиты Алехина и английского начала. Но, пожалуй, самое главное в его биографии то, что он был большим тренером. Как вспоминает его ученик, а ныне эксперт Клуба Каспарова Валерий Цатурян, «в маленькой комнатушке на Приморском бульваре в Баку, гордо именуемой шахматным клубом «Буревестник», всегда было много народу, когда он проводил занятия. Мы знали, что занятия состоятся «при любой погоде», и боялись опоздать хотя бы на минуту, чтобы не пропустить начало праздника общения со своим любимым наставником».
В конце 70-х Багиров перебрался в Ригу, где очень скоро во весь голос заявила новая Латвийская школа шахмат во главе со старшим тренером сборной Латвии Владимиром Багировым. И Алексей Широв, и Александр Шабалов, и Зигурд Ланка поднялись в своем мастерстве в значительной степени благодаря усилиям заботливого тренера.
К сожалению, после распада СССР прекратила свое существование в прежнем виде и латвийская школа, а убеленному сединами тренеру пришлось зарабатывать свой кусок хлеба в поездках по бесконечным «швейцаркам». И сердце не выдержало…
«Оказывается, шахматы не такой уж безвредный вид спорта… Как же много они требуют выдержки, и сколь высоко напряжение!» — этими словами 79-летнего Василия Смыслова хочется закончить повествование о безвременно ушедшем мастере. Хочется верить, что светлая память о Владимире Багирове, всю жизнь посвятившем пламенной борьбе на 64 клетках, сохранится в сердцах всех шахматистов, которые его знали.
