Людмила Энквист сбросила себя с пьедестала
Швеция в шоке! Первая (и пока единственная) шведская олимпийская чемпионка по легкой атлетике, спортсменка, ставшая национальной героиней после своей победы над смертельной онкологической болезнью, Людмила Нарожиленко-Энквист заявила о том, что принимала запрещенные анаболические стероиды. Это сенсационное признание экс-россиянка сделала, не дожидаясь официальных результатов своей допинг-пробы, взятой в начале ноября в Норвегии. Ничего подобного история мирового спорта еще не знала.
Популярность, которой мог бы, наверное, позавидовать даже король Швеции, всеобщая любовь и восхищение, персональная золотая страничка в истории шведского спорта…Что еще, спрашивается, было нужно олимпийской чемпионке и трехкратной победительнице мировых первенств в барьерном беге Людмиле Энквист? Но этого жадной до побед спортсменке показалось мало: захотелось ей стать первой женщиной в мире, завоевавшей медали высшего достоинства на летней и зимней Олимпиадах. Тут как раз подоспело известие о том, что в программу предстоящих Игр в Солт-Лейк-Сити включен женский бобслей, и Людмила, оставив легкую атлетику, переквалифицировалась в разгоняющую боба-двойки. Именно во время подготовки к Белой Олимпиаде на олимпийской трассе в Лиллехаммере и была взята роковая допинг-проба, вмиг превратившая Энквист из героини в преступницу. Нерукотворный памятник, который, образно говоря, воздвигли ей в Швеции новые соотечественники, рухнул, как карточный домик…
ИСТОРИИ СВОЙСТВЕННЫ ПОВТОРЫ
"Это ужасно! Я отказываюсь поверить в случившееся", — сказал после неожиданного признания Людмилы президент Олимпийского комитета Швеции Стефан Линдеберг. Хочется в свою очередь спросить у него: "Почему? Разве подобный казус с этой спортсменкой случается впервые?" Сенсация, на мой взгляд, не в том, что она употребила запрещенные препараты, а в том, что чистосердечно в этом призналась. Восемь лет назад Людмила повела себя в такой ситуации совершенно иначе.
Специально для господина Линдеберга напомню. Третьего февраля 1993 года допинг-проба, взятая на международном легкоатлетическом турнире в Льевене (Франция) у чемпионки мира в беге на 100 м с барьерами россиянки Людмилы Нарожиленко, дала положительный результат. Ровно через месяц история повторилась на международном турнире в Сан-Себастьяне (Испания). Разразился грандиозный скандал, завершившийся тем, что 21 апреля Всероссийская федерация легкой атлетики (ВФЛА) дисквалифицировала проштрафившуюся спортсменку на четыре года. В ответ та подала на ВФЛА в суд, полностью отрицая свою вину.
Поначалу главным "козырем" Нарожиленко был эпизод, случившийся на похоронах ее матери, скоропостижно скончавшейся 30 января 1993 года в возрасте 51 года. Людмила утверждала, что во время траурной церемонии упала в обморок, и врачи "скорой" сделали ей несколько уколов, которые вполне могли содержать запрещенные в спорте препараты. Но когда из больницы пришла официальная бумага с перечнем того, что кололи Людмиле, стало понятно, что анаболики в ее организм попали как-то иначе.
"СИНЯЯ БОРОДА" ПО ИМЕНИ НИКОЛАЙ
И тогда на свет появилась другая версия, ошарашившая, мягко говоря, всех. Во Всероссийскую федерацию легкой атлетики пришло письмо от бывшего мужа и личного тренера Людмилы Николая Нарожиленко (спортсменка в тот момент уже жила в Стокгольме в гражданском браке со своим менеджером шведом Йоханом Энквистом). В нем он сообщал, что стероиды в банку с протеином, которым ежедневно пользовалась Людмила, в приступе ревности подсыпал он, и произошло это в январе, незадолго до того, как она его бросила:
— Я никогда не думал, что отношения моей жены с Энквистом, который практически не говорил по-русски, зайдут так далеко, — скажет он потом на суде. — Потрясением для меня стал уход Людмилы из нашей комнаты в Олимпийской деревне Барселоны в отель, где проживал Энквист.
К тому времени, когда она сообщила мне, что собирается уехать с дочерью в Швецию, я уже дошел до точки. Подсыпая анаболики в протеин, откровенно говоря, слабо представлял себе, каким образом это поможет сохранить семью, но это меня не остановило. Меру своей ответственности начал осознавать лишь после того, как вокруг невиновной Людмилы разгорелся этот скандал. Мне по-человечески стало ее жаль — мы прожили вместе двенадцать лет, и я хорошо знаю, что без спорта, без бега она существовать не может.
ПРОФЕССОРА НИКТО НЕ УСЛЫШАЛ
"Я не уверен, что сенсационное заявление Николая является правдой. Если бы он сказал об этом сразу, у меня не было бы веских оснований ему не верить. Но сначала Людмила и Николай пустили в ход другие версии. И только когда выяснилось, что они несостоятельны, в федерацию поступило заявление Николая…" — эта точка зрения президента ВФЛА Валентина Балахничева определила и позицию федерации в целом: письмо экс-супруга не возымело ожидаемого Людмилой эффекта. Более того, президиум ВФЛА дисквалифицировал и Николая Нарожиленко, отстранив его от тренерской работы в сборной, что, собственно, не вписывалось в рамки элементарной логики: наказав Николая и признав тем самым его вину, федерация в то же время не сняла обвинения с Людмилы.
Впрочем, и в действиях самой спортсменки, согласитесь, было не много логики. Вместо того чтобы подать исковое заявление на бывшего супруга, она обратилась в суд с обвинениями в адрес ВФЛА, действовавшей в строгом соответствии с Уставом Международной федерации легкой атлетики (ИААФ), коллективным членом которой является.
Злые языки утверждали, что признательное письмо Николая стоило Людмиле и ее шведскому менеджеру немалых денег, но это было недоказуемо. Гораздо серьезнее было другое. Людмила настаивала на том, что запрещенный препарат, который обнаружили в ее организме в Льевене и Сан-Себастьяне, был одним и тем же. Между тем главный в те времена международный специалист по допингу, руководитель знаменитой Кельнской антидопинговой лаборатории профессор Донике утверждал, что это два разных анаболика, и один из них не имеет никакого отношения к тому препарату, который подмешал в протеин Николай Нарожиленко.
Но как бы там ни было, народный суд Ленинского района Москвы не принял во внимание эти "убийственные" доводы и признал решение Всероссийской федерации легкой атлетики о дисквалификации Людмилы Нарожиленко незаконным. ВФЛА тут же обжаловала это решение в Арбитражном суде, и тяжба пошла по второму кругу, затянувшись на годы…
ХАРТИЯ ПИСАНА НЕ ДЛЯ ВСЕХ
А в середине декабря 1995 года, когда до окончания срока наказания Людмилы Энквист оставался год, из штаб-квартиры ИААФ пришло сообщение… о помиловании 31-летней спортсменки.
Трудно сказать: то ли "трехлетний кошмар", как выразилась в интервью стокгольмской газете "Свенска дагбладет" сама Людмила, так на нее подействовал, то ли свалившееся на голову счастье, но решение двукратной чемпионки мира в барьерном беге вернуться на дорожку в форме сборной Швеции выглядело столь же неожиданным, как и беспрецедентный оправдательный вердикт международной федерации.
Этим решением руководители ИААФ попросту подставили своих коллег из ВФЛА, три долгих года воевавших в угоду международной федерации со своей спортсменкой. Российская федерация, кровно заинтересованная в том, чтобы одна из лучших барьеристок мира представляла Россию на международных стартах, тем не менее делала все, чтобы в ближайшее время это не случилось. Даже когда районный суд Москвы принял сторону истицы, ВФЛА продолжала стоять на своем (в строгом соответствии с Уставом ИААФ), стремясь утвердиться в глазах международной федерации. И вот, доведя отношения Энквист и ВФЛА до непримиримых, ИААФ вдруг сама оправдывает спортсменку, сославшись на "чрезвычайные обстоятельства". Спрашивается, откуда они взялись, если сама Людмила, судя по всему, смирилась с четырехлетним наказанием? Где они были раньше, эти обстоятельства?
Неправдоподобным выглядело и решение Энквист выступить за Швецию на Олимпийских играх. Дело в том, что по существующим правилам для получения шведского гражданства каждый, кто не является жителем Северной Европы, должен прожить в Швеции минимум пять лет. Кроме того, в Олимпийской хартии, в разделе "Кодекс допуска", есть пункт, который гласит, что спортсмен, сменивший гражданство, допускается к участию в Играх только по истечении трех лет со дня этого знаменательного события в его жизни. Однако Людмила Энквист к тому времени только-только собиралась подать официальную заявку в Иммиграционное управление на получение шведского гражданства.
Но в каждом правиле, как известно, всегда найдется место исключениям. Каким образом уроженка Череповца Людмила Нарожиленко-Энквист все же оказалась на Играх-96 в Атланте в составе шведской команды, за счет каких сверхъестественных усилий (после вынужденного трехлетнего перерыва в тренировках) победила там "в одну калитку" на дистанции 100 м с барьерами, одному богу известно…
— Как на родине восприняли вашу победу? — спросили у нее на пресс-конференции
После секундной паузы она ответила:
— Я надеюсь, что подарила своим болельщикам в Швеции праздник, ведь это первая золотая олимпийская медаль. До сих пор шведским легкоатлеткам не удавалось побеждать на Олимпийских играх.
КОГДА БРОНЗА ДОСТОЙНА ЗОЛОТА
Триумфально завершился для спортсменки и следующий сезон — к двум титулам зимней и летней чемпионки мира она прибавила еще один, выиграв золото на чемпионате мира-97 в Афинах. А затем был страшный диагноз врачей: во время профилактического медицинского осмотра у Людмилы была обнаружена злокачественная опухоль в груди.
В русском языке в принципе не много слов, способных точно охарактеризовать состояние человека в этой ситуации. Шок, животный страх, паника, нервный срыв… Наверное, все это испытала и Людмила, но она нашла в себе силы бросить вызов смертельному недугу, чередуя болезненные сеансы химиотерапии и прочие малоприятные процедуры, необходимые в таком положении, с изнурительными тренировками на беговой дорожке. Даже сложнейшая операция, после которой у Людмилы была удалена пораженная раком грудь, ее не остановила.
Бронзовая медаль, завоеванная Энквист на чемпионате мира-99 в Севилье, стала, наверное, самой дорогой ее наградой в спортивной карьере, поскольку эта была победа жизнеутверждающей силы над непобедимой, казалось, болезнью. Этим успехом она подарила надежду миллионам людей, страдающих раком. Россиянка стала самой популярной личностью в Швеции, человеком года, на нее в буквальном смысле молились. А ее решение стать первой женщиной в мире, побеждавшей на летней и зимней Олимпиадах, еще более подлило масла в огонь. Целевым направлением Олимпийский комитет Швеции выделил 50 тысяч долларов на подготовку к Играм-2001 перспективного экипажа Карин Ольсон — Людмила Энквист. И вот такое фиаско…
ПРИ ЧЕМ ЗДЕСЬ РОССИЯ?
Лично у меня двойственное отношение к этой темной истории. С одной стороны, искренне жаль Людмилу, одним махом перечеркнувшую свою карьеру. С другой — вызывает раздражение то обстоятельство, что она зачем-то "приплела" к этому скандалу Россию. "Я принимала запрещенные препараты летом, во время своего визита на историческую родину. Делала это тайно — мой муж Йохан ничего не знал об этом", — заявила она. Другими словами, во всем опять виновата Россия, в третий раз совратившая спортсменку с пути истинного. Это только русский муж может тайно подсыпать в пищу допинг, а шведский чист, как кристалл. Он даже не догадывался, чем занималась его супруга.
Возникают, правда, резонные вопросы: зачем бобслеистке понадобилось летом применять допинг и почему это надо было делать в России? Вызывает недоумение и тот факт, что спортсменка на сто процентов уверена, что запрещенный препарат, использованный ею летом, будет обязательно обнаружен норвежской лабораторией, взявшей пробу в ноябре. Уверена настолько, что даже не стала дожидаться официальных результатов этого анализа.
Но в любом случае ясно одно: профессиональная карьера Нарожиленко-Энквист бесславно закончилась. Кто теперь поверит в то, что ее первый супруг был искренен, когда в 93-м взял всю вину на себя, а высокие награды Людмилы завоеваны в честной борьбе?..
