Я - Диего
Продолжение.
Начало в № 5, 10, 15, 20, 25, 30, 35, 40, 43, 48, 53, 58, 63, 68, 73, 78, 83, 88, 93, 98, 103, 106, 111, 116, 121, 126, 131, 136, 141, 146
Одной из главных причин завершения Марадоной карьеры стало его отдаление от семьи, в которой он видел свою главную поддержку и опору. Но кроме родственников у Диего осталось немало друзей и среди футболистов, из которых он составил свою идеальную команду.
ГЛАВА 13
НЕ ПРЕДСТАВЛЯЙТЕ МЕНЯ ЧУДОВИЩЕМ
Я очень люблю своих родителей, дона Диего и донью Тоту, моих сестер и братьев. Но они никогда меня не упрекали и никогда ни в чем не упрекнут. Знаете почему? Потому что они любят меня таким, какой я есть. Потому что мой отец — самый справедливый человек на свете, и если бы таких, как он, было больше, мир стал бы намного лучше. Во всяком случае, для моей матери он продолжает оставаться самым лучшим. Я помню, как однажды она была у нас дома, застав момент, когда я ругался из-за какого-то пустяка с Клаудией. Ничего существенного, обычная семейная ссора. Однако Клаудия вспылила и сказала, что отберет у меня ключи и не пустит меня за порог. Это услышала моя мама и сразу же сказала ей: "Посмотри, у меня дома есть детская комната, в которую он всегда может вернуться".
Поэтому я говорил и продолжаю говорить: я не могу быть таким чудовищем, каким меня пытаются представить. Я читаю это в глазах моих сестер и братьев, которые по-прежнему любят меня. Я купил огромный дом, потому что Бог дал мне такую возможность, и теперь в этот дом могут зайти все мои родственники. Мы прекрасно помним те времена, когда мы ввосьмером ютились в одной крохотной комнатушке, которая была меньше, чем кухня в моем сегодняшнем доме.
Рядом со мной всегда находились те, кого я хотел видеть, кому я доверял. Я хотел бы вернуть дружбу только двух человек — моих братьев Лало и Турко, которые отдалились от меня. Это глубоко личное, и порой из-за нахлынувших воспоминаний на глаза накатывают слезы. Я хотел внушить им определенные истины, но по разного рода причинам не сумел этого сделать, и они "выскользнули" из моих рук. И я надеюсь, что когда-нибудь, пусть даже в старости, мы с ними сможем стать если не близкими друзьями, то хотя бы приятелями. Ну а сегодня моим самым дорогим, близким и верным другом является Гильермо Коппола.
МОЯ СИМВОЛИЧЕСКАЯ СБОРНАЯ
Теперь давайте вернемся к футболу. Если бы меня попросили составить символическую сборную из тех игроков, с которыми я сталкивался в период с 1979 по 1997 годы, мне бы пришлось немного слукавить. Но в то же время это меня ни к чему не обязывает. Итак, в моей сборной играли бы пять человек: Фильол, Пассарелла, Кемпес, Каниджа… и я. Я говорю пять, потому что с моей стороны было бы несправедливо не включить сюда многих, кто этого заслуживает наравне с остальными. В этой сборной нашлось бы место и добрым друзьям, и злобным монстрам. Впрочем, к этой пятерке я мог бы добавить Хуана Симона, который чего только не вытворял на юниорском Мундиале 1979 года, феноменального Тарантини с потрясающей выдержкой, Вальдано, который был умен и интеллигентен как на поле, так и за его пределами, Руджери, потому что тот с самого юного возраста смотрел только вперед, Бурручагу, потому что так, как он — с полуслова, меня понимали очень немногие. Я внес бы в этот список Батисту, которому не нужно было бежать для того, чтобы отобрать мяч; Энрике, начавшего ту атаку, что завершилась моим знаменитым голом в ворота англичан в 1996 году; Олартикоэчеа, потому что на каждый матч он выходил как на последний. У меня играли бы Барбас, Паскулли, Джусти, Гальего, Диас и обязательно Бокини, кумир моей юности.
Конечно, я не забыл бы о своих друзьях, хотя имена некоторых из них не говорят ничего широкому кругу болельщиков, но для меня они значат много больше, чем просто футболисты: "Негро" Каррисо, "Табита" Гарсия, Гуасо Доменеч.
Друзья, друзья, друзья… Как, например, Каниджа, хотя я не знаю, может ли он сказать обо мне то же самое. Я очень уважаю Макалистера, и огромное впечатление на меня производит колумбиец Бермудес. Я уже говорил о том, что если он вернется в "Боку", то станет капитаном; судя по всему, Карлос Бьянки прочел эти строки.
ЛУЧШИЙ - ДИ СТЕФАНО
И если иметь в виду человека, который собрал бы в себе лучшие качества этих футболистов, то это будет Альфредо ди Стефано. Я имел счастье находиться рядом с ним во время интервью, вручения различных премий. Несмотря на существенную разницу в возрасте, на многие вещи мы смотрим одинаково и понимаем друг друга с полуслова. Однажды, в 1988 году, я пригласил Альфредо на одну из телепередач, в которой принимал участие, и когда настал момент представить его телезрителям, меня охватило настоящее волнение. В Аргентине я много слышал о том, кто такой ди Стефано, но не понимал, насколько это значимая фигура в мировом футболе. Истинные масштабы его таланта я узнал в Испании, когда выступал за "Барселону". Там я понял, что он был послом аргентинского футбола, самым великим за все время. В Италии многие вели постоянные споры о том, кто лучше: я или Пеле; в Испании такой вопрос даже никогда не поднимался. И здесь я полностью согласен с испанцами.
В тот же самый день я спросил Альфредо, в чем состоит разница между ним и мной? И Маэстро ответил: "Диего, технически, один на один, ты меня превосходишь. Я не был способен на то, что ты вытворяешь ногами, головой, телом. Мне недоставало ловкости, но я играл по всей ширине поля и по всей его длине. Ты можешь этого добиться длительной и упорной тренировкой". Ди Стефано был рядом со мной, когда французы из "France Football" вручали мне премию — мяч из драгоценных камней, символизирующих мой путь в футболе. Альфредо также удостоился приза как лучший европейский футболист за всю историю. Я помню, как в сезоне-1969/70, когда он работал в "Боке", я мечтал играть под его руководством, и в 10-летнем возрасте отец привел меня в детскую команду.
Много лет спустя наши пути пересеклись: я был игроком, а ди Стефано — тренером. Это произошло в 1981 году на стадионе "Ла Бомбонера". Нас обыграл "Ривер Плейт" со счетом 3:2, а я забил гол-красавец Фильолу. Перотти сделал навес в штрафную с левого фланга, и я заметил, как Фильол направился к дальней штанге, ожидая моего удара. Тогда я не стал медлить и пробил точно в свободное пространство между ним и ближней стойкой. Когда он среагировал на удар, мяч уже был в сетке. Потом Фильол оправдывался, говорил всем, что он поскользнулся.
В Испании мы снова столкнулись с ним лицом к лицу. В 1983 году судьба свела нас в финале Кубка страны, и тактически он вновь переиграл меня. Однако мы с ним всегда считали, что тактика тактикой, а последнее слово всегда остается за футболистами.
Продолжение следует.
Печатается с сокращениями.
