Владимир Бесчастных: Мне все время внушали, что я не умею играть в футбол. Я же внушению не поддаюсь!
Звезда Бесчастных зажглась в 1992 году в финале Кубка СССР — СНГ, когда 18-летний Владимир сделал дубль в ворота ЦСКА. Так получилось, что второе рождение форварда, на полгода отлученного от футбола и списанного со счета в Европе, также может произойти в матче с армейцами. Девять лет спустя.
ПОТЕРЯЛ 5 ЛЕТ ИЗ-ЗА СВОЕГО МАКСИМАЛИЗМА
— Долго колебались, прежде чем принять решение о возвращении в "Спартак"?
— Единственное, что меня смущало — очередной переезд и связанные с этим бытовые неудобства. О том, что жизнь в России тяжелее, даже не задумывался. Здесь мой настоящий дом! Безумно изголодался по большому футболу. Безумно! После моей сантандерской эпопеи я вряд ли мог рассчитывать на предложения от солидных заграничных клубов. Лезть же в болото подобное "Расингу" я не хотел. Это означало бы начало возведения надгробного креста своей карьеры. И именно спортивная сторона побудила меня без лишних колебаний вернуться в "Спартак", где наконец-то можно будет бороться за достижение высоких целей. Так что на юридическое составление контракта ушло гораздо больше времени, нежели на принятие решения о возвращении в Россию.
— За последние два-три года мучений вы больше потеряли или приобрели?
— Я удовлетворен тем, как играл за сборную. Это главное. Когда я находился не в лучшей форме, мне везло. Видимо, удача была наградой за отношение к делу. Если же рассуждать о клубной карьере, то все 5 лет, проведенных в "Расинге", считаю потерянными. Кошмар! Почему так получилось, мне самому непонятно. Наверное, во всем виноват мой характер. После "Спартака" и "Вердера" я приехал в Сантандер будучи максималистом. Там же все довольствовались малым. Я видел, что люди лишь на словах пытаются чего-то достичь. На деле же для всех, в том числе и для тренеров, было важно только одно — не вылететь. Зачем же тогда в футбол играть? Меня это раздражало. Молчать я не привык. То, что я говорил и как себя вел, многим не нравилось. Проще было посадить меня на скамейку запасных, что "тренеры" с успехом и делали.
— После таких длительных "посиделок" не утратили присущей вам жизнерадостности?
— Поводов для веселья там не было и в помине, но не "Расингом" же единым жив человек. Есть любимая жена, сборная. В национальной команде от общения с ребятами, наставниками, от истинного футбола я заряжался энергией на длительный срок, и это в трудные минуты помогало мне не впадать в уныние.
— Чувствуется, вы сами жалеете о том, что уже в 20 лет уехали из России? Олег Романцев, например, считает это большой ошибкой.
— С позиции прожитых лет мне возразить Олегу Ивановичу нечего. В "Спартаке" я был счастлив — это моя команда, а Романцев мой тренер. Я вернулся сюда, чтобы вновь стать счастливым.
ТРЕНЕРЫ ДО СИХ ПОР ПРИ ВИДЕ МЕНЯ УЛЫБАЮТСЯ
— Когда после подписания контракта вы прилетели в Москву, какие чувства испытали?
— О, это было потрясающе! Столица встретила шикарной погодой. В Тарасовке меня представили как нового игрока команды. Ребята приняли так, как можно только мечтать. До сих пор все тренеры при виде меня улыбаются, да я и сам порой, когда вспоминаю, что вновь спартаковец, расплываюсь в улыбке. Все как— то слишком хорошо. Даже не верится.
— Знаю, вы любимчик у местных поваров.
— В Тарасовке меня любят все. Когда, будучи "легионером", приезжал в сборную, и мы останавливались на спартаковской базе, у меня то и дело все спрашивали: "Вова, ну ты когда к нам вернешься-то?" А в тот момент даже и предпосылок для этого не было. Я обычно отвечал: "Будьте спокойны. Когда-нибудь вернусь. Обязательно". Оказалось, что мы: обслуживающий персонал базы, и я как в воду глядели.
— Поселились в своем старом номере?
— Я не настолько сентиментальный человек. К тому же в Тарасовке жил в нескольких номерах: со второго этажа дубля перебирался на третий основы. Сейчас поселился в другой комнате по соседству с Сашей Ширко. Там уютно. Осталось только обзавестись телевизором.
— С кем в основном общаетесь?
— Со всеми и помногу. Больше с Титовым и Ширко, которых я знаю еще со времен дубля. Ребята тогда только делали первые шаги, а я схватил 5-матчевую дисквалификацию и был отправлен к ним в компанию для получения игровой практики. Уже тогда чувствовалось, что эти двое, особенно Егор, оставят в истории клуба ощутимый след. С Парфеновым и Ромащенко мы одного года рождения, вместе играли за всевозможные сборные СССР. Да и по характерам и интересам похожи. С Барановым быстро нашли общий язык. Все это — фигуры в отечественном футболе. С удовольствием общаюсь и с молодежью, и с иностранцами. Особенно трепетно отношусь к последним. Сам семь лет был в шкуре "чужестранца" и знаю, как это нелегко!
— В вашу бытность культивировались спартаковский дух и психология победителей. Как вам кажется, для нынешнего поколения красно-белых эти понятия также значимы?
— Спад в психологии был, и результаты первого круга это подтверждают, но Олег Иванович с таким развитием событий мириться не может. Он умеет встряхивать игроков. Перед матчем с "Черноморцем" сделал это настолько сильно, что я, знающий его почти десять лет, порядком удивился. Уверен, вскоре психология окончательно поднимется на соответствующий "Спартаку" уровень.
Я ПОБЕДИТЕЛЬ ПО ДУХУ!
— По всей вероятности, Романцев рассчитывает, что вы — боец и спартаковец до мозга костей этому посодействуете?
— Судя по тому, как руководство клуба было настойчиво в моем приглашении, доля истины в этом есть. Я сделаю все возможное, разобьюсь в лепешку, но не подведу людей, которые в меня верят.
— Как внутренне ощущает себя футболист, поигравший в Германии, Испании и вернувшийся в Россию, где уровень чемпионата не столь высок? Нет таких мыслей: "Да вот я здесь, всяким там "Черноморцам" покажу, как в футбол играть нужно!"
— Да не приведи господь! Если вы думаете, что на Западе откровенно слабых команд нет, то заблуждаетесь. Это в России принято говорить, что за границей все бьются от первой до последней минуты. "Бавария", "Барселона" и им подобные, да. А такие, как "Расинг", "Осасуна", на поле помирать не собираются. Для них задача проста — показать своих игроков, продать их и заработать на этом деньги. Но и в их ворота забивать в современном футболе непросто. Так что никакого пренебрежения у меня нет. Наоборот, испытываю огромный психологический груз. Конечно, я опытный нападающий, человек с характером, но я забыл, когда последний раз играл в футбол. И уверенности в том, что выйду в официальной встрече и у меня сразу же все получится, не испытываю. К тому же от меня все ждут чуда. Я это отчетливо ощущаю. Вдобавок предстоит дебютировать в таком матче, что не пожелаешь и врагу. Эх, жаль, что не довелось сыграть против "Черноморца". Сейчас бы чувствовал себя полегче.
— У меня создалось впечатление, что для вас, наоборот, лучше с корабля на бал. Вспомните, свои самые значимые матчи вы проводили, побывав в экстремальных ситуациях. Видимо, трудности вас мобилизуют.
— Пожалуй, вы правы. Помните, против того же ЦСКА в финальной встрече на Кубок сделал дубль. А ведь до последнего нервничал, не знал буду ли играть. Казалось, что Олег Иванович выпустит в основе более опытного Касумова. Мне же едва исполнилось 18 лет. Кода на предматчевой установке услышал свою фамилию, понял, что подвести Романцева не могу. "Ну держитесь, армейцы!" Спасибо и Игорю Ледяхову, который выдал мне две сказочные передачи.
— Теперь функции Ледяхова в "Спартаке" выполняет Титов. Как думаете, эти игроки сопоставимы по своему масштабу?
— Нисколько не умаляю заслуг Игоря, но под ним играли Пятницкий и Онопко, которые съедали весь центр поля. Виктора мы даже прозвали Пауком. Он словно расставлял сети, в которых путались соперники. У Егора таких надежных тылов нет, ему сложнее созидать. По таланту же Ледяхов и Титов вполне сопоставимы. У Игоря была великолепная обводка, у Егора — потрясающие скрытые передачи. Мне как форварду повезло. Многим моим коллегам о таких плеймейкерах остается только мечтать.
— Один из двух голов в том упомянутом кубковом матче вы забили головой. Уже тогда игра на втором этаже была вашей визитной карточкой.
— Я по молодости думал, что наверху действую прилично. Однако попав в Германию, где партнеры по "Вердеру" надо мной смеялись, потому что на их фоне я вообще не умел этого делать, понял: мне еще работать и работать. За два года, проведенных в Бремене, я стал нормально играть головой, но это по российским меркам. По западным — я слабоват. Там людей этому учат с детства, нас же не учат совсем.
— Какие козыри имеет Владимир Бесчастных образца 2001 года?
— Раньше их было немало. Мне же все пять лет в Испании пытались внушить, что у меня вообще нет козырей, что я посредственность. Было очень трудно не поддаться такому напору, выстоять. Возможно, я все-таки где-то потерял веру в то, что здорово могу то или это. Поэтому сейчас расхваливать себя не стану. Все надо доказывать заново. Но все же одно свое достоинство отмечу: ненавижу проигрывать. Я победитель по духу!
ИЗБЕГАЮ РАБОТЫ НОСИЛЬЩИКА
— Как идет процесс привыкания к Москве? За те семь лет, что вы скитались по Европе, у нас здесь многое изменилось.
— Тяжелее всего адаптироваться к расстояниям. Мерки с костюма надо снять в одном месте, сфотографироваться в другом. За то время, которое потратишь на то, чтобы добраться от пункта А до пункта B, можно проехать весь Сантандер вдоль и поперек. Впечатляют цены. Тут посетил стоматолога, глаза чуть на лоб не вылезли. Заплатил сумму в четыре раза больше той, на которую рассчитывал. Шокирует количество машин на улицах города, хорошо хоть дороги стали лучше. Но все эти мелочи меня из колеи не выбивают. Привыкну к чему угодно, тем более что все вокруг свое, родное.
— В России вам не хватает чего-то из того, что имели в Испании?
— Наоборот. У меня здесь появилось много того, чего не было там. Это команда, любимая работа, партнеры, родственники, друзья. Я рад, что вернулся. Вот если в Москве еще имелось бы море, вообще было бы все замечательно.
— Жена разделяет ваш оптимизм?
— Конечно, но она сейчас поглощена ремонтом нашей квартиры. Я в это дело вообще не суюсь, ни в качестве консультанта, ни в качестве рабочего. Мое участие ограничивается функциями грузчика. Иногда могу перенести какие-то вещи. Я же предпочитаю закрыться где-нибудь в комнате и лишний раз супруге на глаза не попадаться, чтобы меня не заставили опять что-то перетаскивать (смеется).
— Временные бытовые неудобства не мешают вашей профессиональной деятельности?
— Света меня оберегает от всех проблем. Дома она выделила мне уголок, не пострадавший от ремонта, с диваном и телевизором. Там-то я и набираюсь сил после изнурительных тренировок.
— Сильно устаете?
— Не особо. В принципе физически чувствую себя нормально. Лишнего веса нет ни грамма. А вот в игровом плане сказать что-либо определенное затруднительно. Да и в психологическом не все идеально. Помимо тех сложностей, о которых я вам говорил, не лучшим образом сказывается нервотрепка с трансферным листом. Знаете, как я готовился к "Черноморцу", как волновался! Когда узнал, что меня не заявили, мягко говоря, расстроился. Боюсь, что и на этот раз может выйти такая же "петрушка". Я этих испанцев прекрасно знаю, наверняка в клубе все в отпуске, никому ничего не надо. Утешает то, что "Спартак" задействовал все силы, надеюсь, я все-таки получу право сыграть с ЦСКА.
— Накануне встречи опять будете сильно волноваться?
— Разумеется. Но можете не сомневаться, я "не перегорю" и с трясущимися коленями на поле не выйду. Не в моих это правилах. Как сыграю, не знаю, но даю тысячу процентов: покажу все, на что сегодня способен.
