Александр Хаванов: Освоился и получаю удовольствие

Один из лучших наших защитников последних лет, чемпион России-2000 в составе "Динамо" Александр Хаванов минувший сезон провел в составе клуба НХЛ "Сент-Луис Блюз". Александр всегда отличался вдумчивым подходом к игре, самоанализом. А потому его свежие впечатления о разнице между игрой в НХЛ и России особо интересны.

— Хоккей в НХЛ совершенно другой, — подчеркивает Александр Хаванов. — Насколько я заметил, всего две команды в лиге играют в откат — "Атланта" и "Тампа". Остальные прессингуют не по-детски. Поэтому у защитников просто нет времени для раздумий, принятия решений, и все надо делать на автомате. Игра в НХЛ намного жестче, чем здесь. Там защитник, не владеющий шайбой, человек достаточно открытый, буквально на спине у него практически всегда висит нападающий. Кроме того, есть существенная разница в правилах. У нас нельзя бить человека, который успел отдать шайбу, а в НХЛ можно. Хоккей там значительно более контактный, и это следствие того, что все команды играют, как мы говорим, в давление. Наконец, в Северной Америке гораздо меньше размеры площадок, что тоже заставляет кардинально перестраиваться.

— В общем, играть в НХЛ однозначно сложнее?

— Не сказал бы, что это так, когда привыкнешь к новому. Лично я, после того как освоился, стал получать только удовольствие от такой игры. А вот на первых порах тяжело приходилось. В первую очередь в том плане, что ни на секунду нельзя расслабляться, иначе тебе сразу прямая дорога в госпиталь.

КОМФОРТ ПОЯВИЛСЯ В ФЕВРАЛЕ

— И сколько времени вам потребовалось, чтобы освоиться?

— Пожалуй, по-настоящему комфортно я начал чувствовать себя где-то в феврале. Тогда уже знал, чего ждать от других команд, что можно делать самому и что нельзя. Однако в плей-офф многое пришлось переосмыслить. Перед его началом тренеры предупреждали: готовьтесь, мол, будет совершенно другая игра. А я про себя думал: 74 игры регулярного сезона у меня позади и что может быть теперь нового? Но оказалось, действительно надо снова перестраиваться: прежде всего из-за еще более высокого уровня самоотдачи. Очень многое уже зависело от чисто физических кондиций, заряженности на борьбу. Там бьются не на жизнь, а на смерть.

— Наш плей-офф в этом плане сильно отличается?

— Да. Считаю, проблема нашего хоккея — недостаточное количество игр. Перед плей-офф команды провели в прошедшем сезоне по 34 матча на первом этапе, и по 10 — на втором, этого явно недостаточно. Понятно, что дополнительные выезды — это всегда и дополнительные расходы. Но с точки зрения поддержания формы лучше играть, как в НХЛ: 82 матча за полгода, то есть практически через день на лед выходишь и из определенного ритма не выпадаешь. Нет такого ощущения, как здесь, когда какой-то отрезок отыграешь — и неделя перерыва. Там вроде как входишь в реку и идешь, не выходя на берег, не расслабляясь, не отвлекаясь ни на что. Это удобнее.

ИНОГДА ХОЧЕТСЯ ПАРУ ДНЕЙ ПОСПАТЬ

— Но лично вы в двух последних российских сезонах в перерывах в чемпионате как раз постоянно за сборную выступали, так что расслабиться тоже особо некогда было…

— Думаю, это и помогло мне быстрее войти в ритм. В течение сезона было всего недели две, когда я чувствовал, что действительно устал. Но это скорее всего чисто психологически. В любом виде спорта, когда команда начинает проигрывать, наступает такой момент, когда хочется ничего не делать, пару дней полежать где-нибудь, поспать. Но при этом можно быть прекрасно готовым функционально. В физическом плане я не то чтобы разницы с нашим чемпионатом не почувствовал, но быстро адаптировался, потому что два последних российских сезона получились у меня достаточно насыщенными.

— Можно ли назвать защитников, выступающих в России, о которых с учетом, разумеется, адаптации с уверенностью можно сказать, что им нашлось бы место в НХЛ?

— По-моему, играть могут многие. Но все зависит от разных обстоятельств: характера человека, его желания, а также от того, дадут тебе шанс проявить себя или нет. Хотя в НХЛ 30 клубов, все равно там и защитников, и нападающих достаточно ограниченное количество. После переезда за океан возникают скорее психологические проблемы, чем какие-либо другие. Человек попадает в совершенно незнакомую для себя обстановку, где его вроде бы никто не знает, и он не сразу может понять, чего от него хотят. Я в первые дни только знал, что надо сначала в гостинице устроиться, потом до Дворца спорта доехать, а что делать дальше — просто не представлял. Такие бытовые проблемы давят на сознание, чувствуешь себя каким-то зависимым от людей, которые тебя окружают, но не знают, чем могут помочь. Никто не откажет в просьбе после тренировки довезти тебя до гостиницы и обратно, но надо еще знать, как подойти к человеку и попросить его об этом. То есть все не так просто. Мне в общем-то было немного легче в том смысле, что я все-таки мог хоть как-то разговаривать. Хорошо туда ехать, уже зная язык, тогда есть от чего оттолкнуться. Но в целом все равно нелегко к новому привыкать. Порой смотрят на тебя, как на пенек, не понимая, чего ты хочешь.

ТРЕБОВАНИЯ ОТЛИЧАЮТСЯ В КОРНЕ

— Разница в требованиях к игре защитника в России и в НХЛ существенная?

— Они отличаются в корне. У нас на защитников тоже ложится достаточно большая нагрузка. Но в НХЛ в матче участвуют не 8 защитников, как здесь, а всего 6, причем где-то с середины второго периода при скользком счете на лед выходят уже 5 игроков линии обороны или 4, а то и 3. Есть люди, на которых всегда выпадает повышенная нагрузка, у других не столь напряженный график. При этом ни у игроков, ни у тренеров нет закомплексованности по поводу того, что кто-то больше играет, а кто-то на скамейке сидит. Все работают на одно дело и пытаются сделать максимум на пути к цели. А потому все подчиняется как можно более целесообразному использованию каждого игрока.

От защитников требуют в НХЛ достаточно многого: и вперед бегать, нападающим помогать, и сзади успевать. Когда я только приехал в Сент-Луис, то не пытался вперед идти и даже, если мог это делать, оставался сзади. А потом от меня просто стали требовать, чтобы я больше внимания уделял атаке. Не только в играх, но и во время тренировок. И постепенно я привык к более активным действиям.

— Что можно сказать о влиянии тренеров в НХЛ?

— Благодаря тому, что я знал язык, у тренеров была возможность поговорить со мной. Во всяком случае, объяснить, чего они хотят. Со мной разговаривали достаточно много. И не только поначалу: я все же новичок, пришел из другого хоккея. Мне такое внимание было приятно. Ведь если с тобой говорят, значит, чего-то хотят от тебя, считают, что ты можешь прибавить, делать в игре больше, чем получается. Например, не ехать на смену, если есть возможность участвовать в атаке. От каждого игрока, его возможностей, скорости, других качеств и навыков в НХЛ зависит больше, чем здесь. Такое понятие, как страховка, там отсутствует, и есть разумная доля авантюризма.

— В НХЛ в отличие от России нет и еще одного понятия — постоянные звенья. На вашей игре как-то сказывалось, что в "Сент-Луисе" не было такого игрока, как Андрей Марков, с которым вы два года играли в одной паре в "Динамо" и сборной?

— Там такое невозможно. Но особых трудностей я из-за этого не испытывал. Все стараются играть в один хоккей, ты знаешь, чего от тебя требуют, и пытаешься это выполнить. Вне зависимости от того, с кем играешь сейчас. Вот против кого играешь — это имеет значение, тут надо учитывать сильные и слабые стороны соперника.

ЧЕМПИОНСКИЙ СЕЗОН ИЗМЕНИЛ ПСИХОЛОГИЮ

— В чисто игровом плане свой последний сезон, проведенный в России, как теперь воспринимаете?

— Однозначно как успешный. Он изменил меня как игрока. Я ведь стал тогда чемпионом страны. Больше ничего пока и не выигрывал. Такие вещи сильно меняют человека. Тот, кто в жизни хотя бы что-то выиграл, в дальнейшем обычно уже не согласен на меньшее.

— Планы в НХЛ, стало быть, тоже максимальные?

— Естественно. Там об этом даже не говорят: и так ясно, что цель у всех одна — Кубок Стэнли. Несмотря на то, какая команда, на каком она месте, какая у игроков зарплата, все из кожи вон лезут ради Кубка Стэнли. Это смысл жизни. Теперь и моей в том числе.