Я - Диего
Продолжение. Начало в № 5, 10, 15, 20, 25, 30, 35, 40, 43, 48, 53, 58, 63, 68, 73
Печатается с сокращениями.
После поражения от сборной Камеруна в сборную Аргентины уже никто не верил, включая самих аргентинцев. Судьба команды, которой руководил Билардо, решалась в матче со сборной СССР, и если бы не очередная "рука Божья" Марадоны, чемпионат мира-90 мог бы получить совсем иное продолжение.
ГЛАВА 8
Матч жизни и смерти
Мне выпало идти сдавать анализы на допинг. В принципе, почему этого не могло со мной случиться? После этого я отправился на пресс-конференцию, принимать удар на себя. Конечно, я не обошелся без изрядной доли иронии, но, тем не менее, считаю, что сказал чистую правду: "Единственное, что доставило мне удовольствие в этот вечер, это открытие, что благодаря мне итальянцы перестали быть расистами. Сегодня, наверное, в первый раз в жизни они поддерживали африканцев..." Вскоре мы уже отправились в аэропорт для того, чтобы вылететь в Рим, и во время этого короткого перелета я не замечал ничего вокруг себя. Думаю, что все мы тогда ощущали себя мертвыми. Мертвыми от стыда.
Но это еще не все: когда нас всех собрал Билардо, я буквально остолбенел от сказанных им слов: "Ребята, после этого у нас есть только два выхода. Либо мы выходим в финал, либо пусть упадет самолет, на котором мы будем возвращаться в Аргентину". Билардо, … твою мать! Ну да ладно: мы дойдем до финала!
Все вокруг уже видели нас вылетевшими из чемпионата мира, все, но только не я. Настал черед сборной СССР, и этот матч мы проводили в Неаполе, где считались номинальными хозяевами поля. Здесь нас не освистывали во время гимна, нам аплодировали все без исключения. Я помню, как за день до игры, в среду 13-го, мы направлялись из Тригории на стадион "Сан-Паоло" на нашем официальном автобусе. Я ощущал себя как дома. Я слышал, как итальянцы мне кричали "Дие-ко, Дие-ко! Ар-йен-тина! Ар-йен-тина!", и чувствовал, как меня распирает от гордости. И я обратился к ним со следующими словами: ""Если бы завтра сюда приехали все неаполитанцы поддержать меня, поддержать Аргентину, они бы увидели меня по-настоящему счастливым... Но я бы им ответил, что они и так уже дали мне все, что только могли дать, и у меня нет права требовать от них чего-то большего".
Требования мы могли предъявлять только сами себе. Мы не имели права проигрывать, так как после двух поражений однозначно оставались за бортом Мундиаля. И 14 июня, в четверг, мы сыграли матч жизни и смерти. Однако, как могло показаться, на этом чемпионате мира судьба нас убивала в контратаках. На 12-й минуте, когда создавалось впечатление, что мы уже успокоились и приготовились играть, как мы умеем, произошла трагедия - столкнулись Олартикоэчеа и Пумпидо, и нога последнего треснула, словно деревянная. Какой шум, какая боль! Обидно, что после той глупости, которая случилась с ним в матче с Камеруном, с "Нери" произошел этот кошмар. Вместо него вышел Гойкоэчеа, и мы попробовали выйти из шокового состояния, в котором внезапно оказались. К счастью, Педрито Трольо головой забил красивый мяч, и мы повели в счете.
А вскоре после этого мне пришлось выполнять обязанности вратаря. Нет, серьезно, я хочу сказать, что мне вновь пришлось нанести исторический удар рукой. Русские наседали на нас, а мы все собрались в своей штрафной площади, как это нравилось Билардо. Я увидел здоровенного русского, который приготовился замкнуть навесную передачу, и из моей груди вырвался крик: "Возьмите "шестерку", возьмите "шестерку"!". "Бам!" - и этот тип ударил головой. "Нет, не успею, это гол!" - промелькнула у меня мысль. Я стоял один у штанги, судья смотрел прямо на меня, но я…выставил руку, остановил мяч, а потом вынес его куда подальше.
Русские навалились на арбитра, но я его словно загипнотизировал, и он выдавил из себя: "Продолжайте, продолжайте". Позже Бурручага забил второй мяч, закрепив успех, и мы довели матч до победы, а в нашей памяти запечатлелся образ плачущего Пумпидо…
Забыть обо всем
На последней тренировке перед заключительным матчем группового турнира против Румынии я разбил левое колено. Так что когда я вновь вышел на поле стадиона в Неаполе, я был совсем другим человеком. Я никогда не забуду, как я сидел в кресле в холле отеля "Парадизо", одной рукой обнимая Клаудию, а другой прижимая к колену пакет со льдом. Я смеялся, но только ради того, чтобы не заплакать: для меня это был не столько Мундиаль, сколько бег с препятствиями. В тех условиях просить от нас красивой игры было уже слишком; речь шла только о том, чтобы победить во что бы то ни стало.
В матче против Румынии, сыгранном 18 июня, у нас многое не получалось в первые 45 минут. Мы отправились на перерыв в раздевалку словно уже проиграли; у нас никак не получалось преодолеть румынскую оборону. Краем уха я услышал, как Мадеро, помощник Билардо, советовал заменить меня, мотивируя это тем, что помимо левого колена у меня была разбита и левая лодыжка. На второй тайм я вышел, словно у меня ничего, абсолютно ничего не болело. "Что?! Меня хотят заменить? Я не уйду с поля даже мертвым!".
Во втором тайме после моего навеса "Негро" Монсон, Педро Дамиан Монсон, прекрасный парень, вогнал мяч в сетку. 1:0, и мы держались как могли, держались до последнего, и все-таки упустили победу после удара Балинта. В итоге мы все-таки вышли в 1/8 финала, но вышли, словно пролезли в форточку. Всего лишь как лучшая сборная из тех, что заняли в своих группах третьи места…
На следующий день, во вторник 19-го, я позвонил Гильермо Копполе, который остался в Буэнос-Айресе, и сказал ему: "Бросай к черту свои дела и приезжай, у меня нет больше сил". Я закрылся в своем номере, завалился на кровать и, глядя в потолок, начал заново переживать все то, что случилось со мной за последнее время. Сначала - грипп, из-за которого мой организм оказался перенасыщен антибиотиками. Затем - уход Вальдано, единственного человека, который был способен воодушевить меня одним-единственным словом. Проклятый палец на ноге - совершенно дурацкая травма, из-за которой я пропустил несколько тренировок. Невообразимое поражение от Камеруна. Безжалостные удары соперников, которые превращали в фарс принципы "Фэйр Плэй". Каприз Билардо, не захотевшего выпускать Каниджу в основном составе. И, наконец, самое худшее из того, что можно было бы вообразить: я не мог поверить в то, что есть люди, которые радуются моим поражениям, которые ими наслаждаются, и которые их... желают.
Я больше не мог все это терпеть и покинул нашу базу в Тригории. Я сел за руль "Феррари" и исчез на несколько часов, отправившись в центр Рима. Мне был нужен глоток свежего воздуха. Я хотел жить так, как привык. Не все ли равно, как проигрывать: подчиняясь указаниям со стороны или же действуя в своем стиле? Победить или проиграть, но сделать это, оставаясь верным самому себе…
Вылет Бразилии
Нашим следующим соперником должна была стать Бразилия. В субботу мы отправились в Турин, где разместились в отеле "Джет", который находился недалеко от аэропорта. На стадион "Делле Альпи" мы отправились из отеля, причем, я вновь надел футболку сборной. Так плохо, как тогда, мое состояние еще не оценивалось.
Я сидел на газоне, болтая с врачом Синьорини и, с одной стороны, чувствовал обеспокоенность своей формой, но с другой - был настроен выйти на поле любой ценой. Поставленный мне диагноз вызывал у меня большое беспокойство, и во многом из-за того, что я не все в нем понимал: "Сильный травматизм, вызвавший ушиб кости и повреждение сухожилия".
Тем вечером я позвонил Кареке, который был моим другом, и я не посчитал нужным что-либо скрывать. Я рассказал, во что превратилась моя лодыжка, и что я буду играть на уколах. А затем предупредил его: "Антонио, перед матчем мы с тобой поздороваемся, но потом будем биться до смерти". И он ответил мне: "Все хорошо, Диего. А теперь отдыхай, отдыхай". Бразилец был прав: моя лодыжка болела так, что я с трудом мог доковылять от кровати до ванной и обратно.
К счастью, скоро подъехал Коппола, и окружающая обстановка стала постепенно разряжаться; не знаю, может быть, потому, что многие из моих партнеров уже мысленно смирились с поражением. Вечером, за день до матча, в отеле справляли свадьбу, и невеста подарила мне маленький букетик. Как ни странно, начиная с этого момента на наших лицах стали появляться улыбки, и они не исчезли даже после того, как я узнал, что руководители аргентинской делегации уже зарезервировали 26 обратных билетов на следующий день после игры. Меня убеждали, что такой шаг не был выражением недоверия к нашей сборной, а всего лишь рутинной работой, соответствующей данному этапу чемпионата, на котором проигравший вылетал из розыгрыша.
На самом деле, более половины того матча, сыгранного 23 июня, в субботу, нельзя назвать "футбольным матчем". В течение первых 55 минут мы пережили настоящий кошмар: удары в штанги наших ворот, дикие промахи Мюллера, невообразимые прыжки Гойко... Все это время мы стиснув зубы оборонялись. Этому мы научились у итальянцев: держаться, держаться и не прощать соперника, как только появится шанс, пусть и мизерный, для контратаки. И вот эта комбинация была моделью для контратаки: я ушел от опекавших меня Рикардо Роши и Алемао, направляясь по диагонали к правой бровке, тогда как Каниджа открывался на противоположном фланге. Я сделал ему передачу с правой ноги, когда Роша висел у меня на шее, а Мауро Галвао и Бранко еще не успели меня прикрыть. Кани вышел один на один с Таффарелом и преподал ему настоящий урок того, как нужно завершать атаки: Каниджа легко обыграл его и с левой ноги отправил мяч в сетку... Голище! И дикая радость!
Омрачало ее только одно: бразильские журналисты обвинили Алемао в том, что он не сбил меня с ног, в том, что не захотел этого делать, так как играл вместе со мной за "Наполи" и считался моим товарищем. Ложь! Он не смог меня остановить только потому, что я застал его врасплох своим финтом. В итоге этот великолепный гол подорвал боевое настроение бразильцев, и они уже не нашли в себе силы переломить ход матча.
В нашей раздевалке царила такая радость, что я напрочь забыл о боли в лодыжке. Самое главное, мы продемонстрировали, что сборная Аргентины - это не только один Марадона: у нас уже была крепкая оборона, самоотверженная полузащита и экстраординарный Каниджа, который мог завершать атаки. Мы бы никогда не смогли обыграть такую команду, как Бразилия, если бы в порядке был лишь один Марадона…
Продолжение следует
