Олег Романцев: Дай Бог каждому обижать себя так, как это делаю я
13 лет путешествий по минному полю. Футбольный сапер без права на роковую ошибку: наступишь на взрывное устройство, и, как говорит сам Олег Романцев, "зароют, закопают". Но, несмотря на то, что были и неверные шаги, и спотыкания, самый титулованный тренер России "закопать" себя не позволил.
Он до сих пор в родной отчизне на самом верху, расхаживает там себе и ничего уже не боится. Ничего, кроме спокойствия. Прямо как у Лермонтова: а он, мятежный, просит бури... И еще жаждет новых побед. Одни Олега Романцева ненавидят, другие боготворят. Но и те, и другие говорят о нем одинаково много. Любое его действие рассматривается под микроскопом и комментируется на все лады. Далеко не каждый справится с таким психологическим грузом. Сложней всего в этой ситуации осознавать, что ничто не вечно в нашей жизни и упасть рано или поздно придется. Однако Олег Иванович верит, что все же сумеет избежать почти неминуемой тренерской участи. С его внутренним стержнем и неуемным духом победителя иначе нельзя.
Во время этого интервью мы старались не касаться футбола и говорить о мирских делах. Так легче понять непростую романцевскую сущность.
НИКОГДА НЕ РАСПИШУСЬ В СВОЕМ ПОРАЖЕНИИ
— Существуют праздники, которые вы регулярно отмечаете?
— Только дни рождения каждого из членов семьи и Новый год. Больше ничего. Внимательно отношусь к церковным праздникам: таким как пасха, масленица. Не до такой степени, чтобы ради них бросать все дела, но определенные ритуальные моменты, как, например, покраска пасхальных яиц, в моей семье соблюдаются. А вообще-то с некоторых пор праздники перестали быть моей стихией, последние годы всевозможные торжества я не очень-то жалую.
— Вы тепло отозвались о встрече Нового года. Что обычно загадываете во время боя курантов?
— Желания одни и те же: всем здоровья, а нам еще и побед.
— Среди "красных дней календаря" вы упомянули дни рождения членов семьи. А как быть с вашим собственным? По всей вероятности, вы его уже давно не воспринимаете, так как обычно 4 января везете свою команду на сборы в Израиль?
— Я много думал, прикидывал и пришел к выводу, что наиболее подходящего дня для отправления на сборы не существует. Ну а то, что он совпадает с днем моего появления на свет, ничего страшного. У меня уже давно 4 января ассоциируется исключительно с началом подготовки к очередному сезону. Здесь уже не до гуляний. Это и хорошо, я не люблю, когда отмечается это событие. Покупаем торт, съедаем с ребятами по кусочку, выпиваем по глотку шампанского, и все. А 5 января всех ждут три тренировки.
— У вас нет ощущения, что вы себя обижаете? Работа, переезды, бессонные ночи, переживания. И никакой возможности прочувствовать все прелести жизни.
— Такие чувства, эмоции, которые испытывает тренер, когда его команда выигрывает, особенно у серьезного соперника, мало кто на свете испытывает. Это что-то особенное! Так что у меня много радостей в жизни, гораздо больше, чем у людей, не познающих вкус побед, но регулярно вкушающих, как вы говорите, "все прелести жизни".
— Но у каждой медали есть и оборотная сторона. К ней, то бишь к неудачам, можно привыкнуть?
— Это очень страшно, не дай Бог. Никому подобного не пожелаю, а сам я никогда не смогу спокойно относиться к поражениям.
— Как себя чувствует максималист по природе, когда попадает в затяжную черную полосу?
— Несмотря на то, что велик и могуч русский язык, найти подходящие слова для объяснения такого состояния практически нереально. Могу сказать только, что это из области кошмаров.
— Нынешний год начался для вас не так, как вы планировали — слишком много осечек. Можно этот недавно завершившийся период считать одним из самых горьких в вашей тренерской карьере?
— Почему? Мы встретились с сильнейшими командами Европы. Да, не прошли дальше, но по футбольным параметрам мы им не уступили. И если бы два таких важных фактора, как судейство и удача, не были бы на стороне соперников, мы бы и из этой группы выбрались. Мы победили в турнире чемпионов Содружества. Мы нормально начали первенство. Еще играем в Кубке России, в четвертьфинале, по-моему. Сборная страны идет на первом месте. Так что, считаю, год начался хорошо. Ну а то что не выиграли Лигу чемпионов, так мы ее еще никогда не выигрывали. Конечно, неприятно, обидно, но не стоит драматизировать ситуацию.
— В общем, в ком-то или в чем-то разочароваться еще не успели?
— Слишком маленький срок для серьезных выводов.
- Сколько вам нужно времени, чтобы понять, кто перед вами, не в игровом, а именно в человеческом плане?
— По-разному. Иной сразу виден как на ладони, но есть и такие, которых до конца общения так и не раскусишь полностью. Бывают люди, которые меняются по ходу жизни. Не попадает талантливый игрок в состав, начинает строить из себя обиженного и характер свой показывать. В общем, равнять всех под одну гребенку нельзя. Все индивидуально и очень интересно.
— "Коса на камень" часто находит? В том смысле, что вы не можете справиться с тем или иным футболистом, направить его в нужное русло.
— Мы расставались с подавляющим большинством игроков как раз по этой причине. Из-за так называемого снижения мастерства, которое происходило из-за снижения требовательности к себе как на тренировках, так и в повседневной жизни.
— Раньше, когда вы разочаровывались в человеке, воспринимали это очень болезненно. Как теперь?
— В любом случае всегда очень тяжело переживаю. Обязательно сам пытаюсь понять, почему же это вдруг произошло, хотя до принятия решения я испробовал все тренерские возможности влияния на игрока. Облегчает душевную боль осознание того, что расставание пойдет на пользу команде и самому футболисту. Особенно последнему. Такие вещи не проходят бесследно, у человека появляются новые эмоции и желание доказать свою состоятельность.
— Можно ли воспринимать ситуацию с расставанием с игроками как роспись в собственном поражении?
— Это особый случай. А расписаться в собственном поражении — ну, этого не дождетесь. Если здравый смысл подсказывает, что у меня есть хотя бы один шанс из миллиона, то я буду цепляться за него зубами и обязательно идти до конца.
ДЛЯ МОЕЙ ЖЕНЫ Я ВСЕГДА НЕ ПРАВ
— Со стороны кажется, что вы с большим трудом идете на перемены. Вы консерватор по натуре?
— Кто, я?! Да у меня каждый год команда чуть ли не наполовину обновляется. Если б я набрал игроков на десять лет вперед и они бы у меня все время делали одно и то же, тогда да, я был бы консерватором. Я же постоянно предпринимаю попытки для движения вперед. Другое дело, что запланированное улучшение не всегда получается.
— По крайней мере, в своей любви к футболу вы точно консервативны. Был ли в вашей тренерской карьере день, когда бы вы о нем не думали?
— Ну а как можно не думать? Чтобы не заниматься глубоким анализом, не копаться в себе и в команде, не находиться в напряжении, такое случалось. Ну а чтобы совсем отключиться от футбола и ни разу за день о нем не вспомнить, такое вряд ли возможно. Я фанат своего дела.
— Сложилось впечатление, что вы постоянно бросаете вызов судьбе, а, может, она вам. По крайней мере, если учесть и околофутбольные проблемы, то не бывает и недели, чтобы вы не проходили испытания на прочность. Каково постоянно быть в роли экзаменуемого жизнью?
— Не скажу, что мне это нравится. Бывать каждую неделю по два-три раза на электрическом стуле не очень-то легко. Да и в остальные дни тоже нервничать приходится прилично. За сутки до любой игры, пускай и с командой второй лиги, напряжение возрастает еще сильней. Сон уже не тот. В день матча весь как на иголках. А потом еще и 90-минутный апофеоз.
— О чем думаете, когда едете на игру?
— Это тот момент, когда можно перевести дух. Все, что мог, я уже сделал, нет смысла ломать голову, правильные я принял решения или нет. Уже ничего не изменишь, и только игра даст точный ответ. Никогда не было случаев, чтобы, избрав тактику, определив состав и дав установку, я по дороге на матч что-то изменил.
— Что делаете первым делом, когда возвращаетесь домой после игр и сборов?
— Отсыпаюсь. Ужинаю с семьей и ложусь в постель. Стыдно говорить, но иногда сплю почти целые сутки. За это время только два-три раза пробуждаюсь поесть.
— Существует ли такой человек, который может вам сказать: "Олег, ты не прав"?
— Не так резко, но высказать свое мнение люди, конечно, могут. Но за результат-то отвечать мне, поэтому я полагаюсь на свою интуицию и знания.
— А в нефутбольной жизни? Вот, например, жена для вас — советчик?
— Для нее я всегда не прав (смеется). Самое интересное, что чаще так оно и оказывается. Я уже привык к этой своеобразной критике со стороны своей супруги. Пошел в сборную — не прав. Ушел — ошибся, вернулся — опять не так. Ее понять можно: не очень интересно, когда муж сам себя работой напрягает и полноценно бывает дома один-два раза в месяц.
— Она, наверное, вас неоднократно спрашивала: когда же все это кончится?
— Не без этого, хотя это бывает нечасто.
— Вы для себя уже определили рубеж перехода к нормальной, спокойной жизни?
— Нет. Как говорят футболисты, буду играть, пока ноги не сотрутся. В общем, буду работать, пока есть желание, силы, возможности.
— Вы уже неоднократно говорили о том, что не представляете себя вне России. И все же, неужто у вас не возникает соблазна уехать в какой-нибудь титулованный клуб и выиграть с ним что-то серьезное? Ведь условия на Западе не сравнить с нашими. Да и предложения вам вроде бы периодически продолжают поступать.
— Мне уже, знаете, сколько футболистов говорили об этом?! Но жизнь-то течет, все: психология, философия, обстановка — меняется. Никто не знает, что произойдет завтра. Вот и я на данный момент и мысли не допускаю, что могу куда-то уехать. Но я не стану зарекаться, что все так останется навсегда. Это будет нормально, если когда-нибудь я скажу: "Ребята, извините, я уезжаю".
— В продолжение темы предполагаемых перемен. Если наша сборная попадет в финальную часть ЧМ-2002 года, возможен вариант, что вы покинете пост главного тренера "Спартака" и сосредоточитесь на делах национальной команды, как это было в сезоне-1995/96?
— Это исключено. Потому что тогда мне интуиция подсказывала, что в сборной что-то произойдет. Сейчас, наоборот, обстановка такая, что чутье мне говорит: ничего плохого не случится.
— Игорь Шалимов, с которым на чемпионате Европы в 1996 году у вас возникли серьезные трения, как-то признался, что с тех пор у него на душе оставался осадок. И только в прошлом году, после того как у вас с ним состоялся мужской разговор, он избавился от этого тяжкого груза. А вас что-то тяготит?
— Конечно... Ну а то, что парень нашел мужество объясниться, делает ему честь. И для меня это было очень важно. До последнего момента я так и не понимал истинного положения дел, не мог найти ответов на вопрос: "Почему же это произошло?" Состоявшийся разговор с Игорем внес ясность, которая поможет мне в моей дальнейшей работе.
— Цымбаларь тоже, как и Шалимов, считался одним из самых любимых ваших футболистов, был капитаном, а потом вы выставили его на трансфер. В общем, ситуация неоднозначная. Но речь сейчас не о ней. Илья незадолго до отъезда в Китай рассказал, что ему часто снятся сны, в которых он продолжает забивать за "Спартак". Он по-прежнему переживает за клуб, за вас, за ребят. На ваш взгляд, почему люди, независимо от того, как сложилась их судьба, по-особенному вспоминают свой красно-белый период?
— Это загадка, в том числе и для меня. Но не обязательно "Спартак" перекрывает все душевные эмоции. Мостовой, например, считает, что самые теплые отношения в его жизни были в "Красной Пресне". Я, он, Вася Кульков, остальные ребята — мы были единой семьей. Сегодня такого уже нет и не будет. Отношения между людьми стали другими. Не лучше и не хуже, просто теперь везде все иначе.
НЕ ЛЮБЛЮ, КОГДА РАБОТАЮТ "ОТ ЗАБОРА И ДО ВЕЧЕРА"
- Вы уже тринадцатый год работаете в "Спартаке". Существует предел долголетия в одной команде?
— Когда тебе уже неинтересно, сил никаких не прикладываешь, все пустил на самотек — вот это предел. Пора уходить, но я не думаю, что это зависит от времени. Куда в большей степени — от человека. Мне пока до этого далеко. А что касается 13 лет, ну если бы все это время я делал бы одно и то же, то уже давно "спекся бы". У меня же каждый день что-то новое. Без преувеличений. Команда ведь огромный организм. Вы даже представить себе не можете, насколько огромный. Один и тот же футболист сегодня может быть таким, а завтра — совсем другим. Даже на сборах, на которых все расписано на две недели вперед, по секундам, и то постоянно появляется что-то неожиданное и новое. Многое зависит от степени готовности ребят к занятиям. Стремлюсь, чтобы мы работали не как роботы: от забора и до вечера, а чтобы обязательно присутствовали элемент творчества и положительные эмоции, чтобы и я, и футболисты получили от занятия моральное удовлетворение.
— Насколько часто это не получается?
— Бывает иногда. Я же тоже человек, и от меня немало зависит. Если я в хорошем настроении, завел их с начала, вроде и сам доволен. Ну а если в плохом... Ребята меня тоже прекрасно чувствуют, и это им передается. Хуже всего, когда тренировка закончилась, а неудовлетворенность друг другом осталась.
— Раз уж мы перешли на внутрикомандные дела, вам не надоели бесконечные разговоры о том, что тот или иной игрок якобы покидает "Спартак"? Или на то действительно есть реальные основания?
— Я не слежу за этим. А все подобные высказывания огульны и безответственны. Почему-то в основном по подобным вопросам моего мнения никто не спрашивает, а ведь именно я отвечаю за все, что происходит в команде. Обращаю внимание, что на данный момент мы никого не собираемся продавать.
— Хотелось бы получить информацию из первых уст и о нашумевшей истории с акционированием "Спартака" и переменами в руководстве клуба. Какие дивиденды из этого вы рассчитываете получить?
— Прежде всего стабильное надежное финансирование командного бюджета. Здесь полная гарантия. Раньше бюджет планировался так: к этим надо поехать поговорить, у этих попытаться выторговать более выгодный договор, у третьих что-то попросить. В общем, весь сезон мы напрягались и в конечном итоге набирали денег только на то, чтобы рассчитываться с футболистами. Теперь у нас будет надежный источник финансирования. При этом все полномочия в футбольной структуре, которые у меня были, кто бы чего ни говорил, остались. Это было главным условием заключения договора.
А ГОДЫ ЛЕТЯТ...
— Как сказал Юрий Власов: человек без цели — потенциальный больной. У вас цели были всегда. Есть среди них такие, которых вы уже никогда не достигнете?
— Они связаны с карьерой игрока. Я до них не дотянусь, потому что уже никогда не стану молодым и не выйду на футбольное поле. Ну а в остальном недостижимых целей нет.
— Когда вы сказали о прошедшей молодости, в вашем голосе появились ностальгические нотки.
— Ну а куда без них? Желание играть самому по-прежнему живет во мне. Поэтому иногда после занятий мы — руководящий состав "Спартака" — остаемся и играем в небольшой футбольчик на маленькие ворота. Это интересно еще и вот с каких позиций: прекрасно знаешь, что и как нужно сделать на поле, но, как говорится: "око видит, да зуб неймет". Годы потихоньку начинают о себе напоминать.
P.S. Для футболиста у Романцева возраст и впрямь не подходящий, но для тренера Олег Иванович в самом расцвете сил. А покуда их хватает, он будет нещадно топтать свое минное поле и идти к новым победам, невзирая на грязь, разочарования и даже критику любимой супруги.
Романцев Олег Иванович
Родился 4 января 1954 года. Мастер спорта международного класса. Заслуженный тренер России. Воспитанник группы подготовки команды "Автомобилист" Красноярск. Играл в командах "Автомобилист" Красноярск (1972-1976), "Спартак" Москва (1976-1983). 165 матчей, 6 голов (1976-1983). Чемпион СССР 1979 года, серебряный призер 1980, 1981 годов, бронзовый — 1982 года. Чемпион Спартакиады народов СССР 1979 года. За сборную СССР (1980-1982) провел 15 игр, забил 1 мяч. Бронзовый призер Олимпийских игр 1980 года. Главный тренер команд "Красная Пресня" Москва (1984-1987), "Спартак" Владикавказ (1988), "Спартак" Москва (1989-1995 и с 1997 года), тренер-консультант "Спартака" (1996), главный тренер сборной России (август 1994 — июнь 1996 и с 1998 года). С марта 1993 года — президент ФК "Спартак" Москва. Под руководством Романцева "Спартак" становился чемпионом страны в 1989, 1992, 1993, 1994, 1997, 1998, 1999, 2000 году, выигрывал Кубок страны 1992, 1994, 1998 годов, выходил в полуфинал Кубка чемпионов 1991/92, Кубка кубков 1992/93 и Кубка УЕФА 1997/98, сборная России вышла в финальную стадию Евро-96.
