Я - Диего

Сегодня "Советский спорт" начинает публикацию одной из самых интересных глав из автобиографической книги Диего Марадоны. В ней знаменитый аргентинец открыто называет имена своих врагов и объясняет, почему эти люди вызывают у него такую неприязнь. Забегая вперед, скажем, что в данную категорию попали многие известные футболисты и тренеры, пользующиеся уважением во всем мире.

Продолжение. Начало в № 5, 10, 15, 20, 25, 30, 35, 40, 43, 48

ГЛАВА 6

КАК Я ПОССОРИЛСЯ С ПАПОЙ РИМСКИМ

Говорят, что я ни о чем не могу промолчать, и это действительно так. Говорят, что я вдрызг разругался с Папой Римским, и они правы. А почему я, выходец из Вилья Фьорито, не могу говорить? Я - голос лишенных права голоса, передо мной микрофон, и эти люди в своей проклятой жизни смогут осуществить право на голос благодаря мне. Посмотрим, поймете ли вы с первого раза, что это значит: я - народный Диего. Давайте говорить с вами начистоту и начнем с чемпионата мира-86, пика моей карьеры. И нам придется задействовать для этого разговора кучу людей и кучу имен.

Да, я поссорился с Папой Римским. Поссорился, потому что приехал в Ватикан и увидел крыши из чистого золота. И после этого я услышал Папу, говорящего о том, что церковь беспокоится о бедных людях... Продай золотые крыши, сволочь, сделай хоть что-нибудь!!! Для чего существует "Банко Амброзиано"? Для того, чтобы продавать наркотики и вести контрабанду оружием? Разве об этом написано в книге, в которой на все вопросы дается один ответ: "На все воля Божья"?

Та поездка принесла мне большое разочарование. Я всегда рассказываю это при удобном случае: он дал четки моей маме, он дал четки Клаудии, он дал четки еще кому-то, и когда подошла моя очередь, он обратился ко мне на итальянском: "Это специально для тебя". Мне оставалось только сказать "спасибо" и ничего более. Я был на взводе. Мы пошли дальше, и я попросил маму, чтобы она показала мне четки, которые она получила от Папы. Они были точно такими же!

— Простите, Ваше Святейшество, чем они отличаются друг от друга?

Он мне не ответил, только посмотрел на меня, благословил, загадочно улыбнулся, и мы отправились дальше. Полное отсутствие какого-либо уважения, улыбка и ничего более. "Диего, не разбивай мячи, и пусть люди получают наслаждение от твоей игры", - с такими словами он обратился ко мне, похлопывая меня по спине.

Я УМЕЮ НЕНАВИДЕТЬ

Теперь понятно, почему я с ним поссорился? По тем же самым причинам я разругался со многими другими людьми, из-за двуличия, потому, что они говорили при мне одно, а за моей спиной - совсем другое (в оригинале: "пили кошачье молоко". - Прим. ред.). Потому, что они лгали - колпачки от термосов. Я не буду рассказывать о всех тех персонах, с которыми я поссорился; для этого нужно издать энциклопедию, чтобы перечислить их всех поименно. Я расскажу о тех случаях, о которых знает весь мир, которые вертятся у всех на языке: "У-ух, Диего его ненавидит!" Я умею ненавидеть: тех, кто запускает свою лапу в народный карман, - некоторых политиков, некоторых чиновников или тех, кто способен убивать людей, например, аргентинских военных в отдельные периоды истории. А также тех, кто портит жизнь детям любыми способами: избивая их, не давая им есть или продавая им наркоту.

Но обо всем по порядку...

Во-первых, я не лез в бутылку в случае с Рамоном Диасом, и о наших с ним отношениях я слышал одну лишь ложь. Первая и самая большая ложь, которую всем вбивали в голову, состоит в том, что я якобы настучал Билардо на Диаса, чтобы последний не попал в сборную.

Это настолько потрясающая брехня, что я в тот момент не мог поверить, что кто-то сказал такое. Во время подготовки к чемпионату мира в Италии я заявил, что единственный, кто мог бы нас тогда спасти, это Рамон Диас. Одному из достававших меня журналистов я сказал это в следующей форме: "А знаешь, кто был бы должен быть в этой команде, чтобы, наконец, все проблемы разрешились? Наш Голодранец*..."

А Носатик** все никак не мог тогда определиться с составом. Доходило до того, что в сборную собирались пригласить Хуана Фунеса, доходягу, но все-таки не позвали. А ведь еще до мундиаля-86, как только завершились отборочные матчи, я публично высказался на тот счет, что нам не помешали бы услуги Рамона Диаса, и все мои слова были записаны!

Я никогда ничего не замышлял против кого бы то ни было, клянусь своими дочерьми - самым дорогим, что у меня есть! Только однажды я устроил некое подобие заговора против Билардо с той целью, чтобы тот оставил в сборной Каниджу. Если бы перед ЧМ-90 он этого не сделал, я... я просто бы отказался играть и не поехал бы в Италию!

На случае с Рамоном Диасом я бы хотел остановиться подробнее. Еще раз клянусь своими дочерьми, теми, кого я люблю больше всего на свете, - я никогда не выступал против того, чтобы Рамон присоединился к сборной. И Билардо никогда не был против... Он просто думал, что я не в ладах с Диасом, потому что тот дружил с Пассареллой, а Пассарелла всегда конфликтовал со мной. И это умозаключение не лишено логики! Когда в 1989 году "Интер" стал чемпионом с Рамоном Диасом в качестве одного из лидеров команды, я столкнулся с ним на поле лицом к лицу и не сдержался от того, чтобы не прокричать ему: "Дай Бог, чтобы Билардо позвал тебя в сборную, пусть меня все оставят в покое!" И все-таки не могу умолчать о том, что, когда Билардо определял состав на ЧМ-90, Диас не мог попасть в створ ворот с 20 метров!

Но я предпочел бы на этом покончить с разговорами о Диасе, только сообщу вам одну маленькую подробность: Эмилиано, один из его сыновей, игравший за "Ривер Плейт", и, как мне рассказывали, игравший неплохо, однажды позвонил мне домой и сказал, что я - его идол: "Что касается ваших отношений с моим отцом, мне хотелось бы, чтобы вы их уладили как можно раньше... Но все равно, я восхищаюсь вами". Эти слова наполнили меня гордостью, они меня изумили.

МОЯ ДРАКА С ПАССАРЕЛЛОЙ

Пусть для вас будет ясно: я никогда, никогда, никогда в своей жизни не препятствовал вызову кого-либо в сборную Аргентины. Я никогда не признаю за собой вины в том, что Пассарелла не сыграл на чемпионате мира в Мексике. И, похоже, что он сам никогда не согласится со мной поговорить начистоту, хотя я несколько раз публично заявлял о таком желании со своей стороны... Когда у него умер сын - самое страшное, что может случиться с отцом, - я захотел поддержать его, потому что у меня болела душа. Но он мне так и не ответил, хотя я оставлял сообщения специально для него. Дошло даже до того, что я обратился к нему с открытым письмом через журнал "El Grafico" с помощью одного моего знакомого журналиста. Там были такие строки: "Я переживаю боль Пассареллы, как свою. Я думаю, что мы достаточно оскорбляли друг друга, споря о разных вещах. Сейчас мы могли бы сблизиться, поговорить, но этого, судя по всему, не произойдет. Случившееся с Пассареллой больно ударило и по мне: никто не заслуживает подобной участи. Но я видел их лица - его, жены, семьи на снимках, по телевидению, и не похоже было на то, что они сильно страдали. Я звонил ему впоследствии еще много раз, зная, что это ни к чему не приведет. Но все с ним наши споры - это идиотизм на фоне случившегося, и они ничего не значат. Единственное, что я хочу сказать: "Даниэль, если я тебе понадоблюсь, я буду рядом с тобой..."

Но для того чтобы никто не утруждал себя выдумыванием сплетен, я расскажу о Пассарелле все: мы с ним серьезно подрались на сборах перед мексиканским мундиалем. На собрание, которое проводилось в команде, я опоздал на 15 минут вместе со своими "бунтарями". Согласно Пассарелле, ими были Батиста, Паскулли, Ислас... Всего на 15 минут! И Пассарелла в своем стиле, уже тогда имевшем диктаторские черты, вопросил: "Ну и как вам, когда капитан сборной опаздывает? Может быть, нам нужен другой капитан?" Я позволил ему трепаться сколько угодно, а потом спокойно спросил: "Ты закончил? Тогда поговорим о тебе". И я рассказал перед всеми игроками сборной все, что я знал о нем, все, что он делал, кем он был на самом деле.

Надо сказать, что в той сборной были две группировки. Одна из них, в которую входили Вальдано, Бочини, поддерживала Пассареллу. Он затуманил им мозги, и они начали говорить, что мы опоздали потому, что принимали наркотики. И тогда я сказал ему:

— Хорошо, Пассарелла, я признаю, что принимаю наркотики, пусть будет так...

И когда в комнате нависла гнетущая тишина, я продолжил:

— Но на этот раз ты ошибся: сейчас я их не принимал... А вместе со мной ты оскорбил моих ребят, тех, которые вообще никогда не имели ничего общего с наркотой. Ничего общего! Ты меня понял, скотина?

Пассарелла очень хотел победить в этом противостоянии и использовал для этого самые грязные методы: сеял вражду между игроками, распускал слухи, вставлял палки в колеса. Он хотел победить с того с самого момента, когда перестал быть капитаном сборной и ее лидером. Он был хорошим капитаном, я всегда об этом говорил. Но тогда я сказал другое: настоящий капитан, великий капитан ушел, и теперь им буду я.

ОБО...РАВШИЙСЯ "КАЙЗЕР"

После этого случая он вел себя со мной грязно, очень грязно. Он привлек на свою сторону Вальдано, очень умного человека, к словам которого прислушивался весь мир, включая меня. Вальдано обладал таким терпением, что мог провести рядом с ним четыре часа подряд. И Пассарелла вбил ему в голову, что я приучаю к наркотикам остальных футболистов. Но я клянусь, что в Мексике никто из игроков сборной не принимал наркотики. Зато я могу припомнить другой случай. Когда мы принимали солнечные ванны, я обратился ко всем присутствующим со следующими словами: "Эти две тысячи песо, которые мы должны платить за телефонные переговоры, почему никто не признается, чью болтовню мы оплачиваем?"

Никто не встал, никто не ответил, кто-то опустил глаза. Стояла такая тишина, что было слышно, как пролетает муха. Пассарелла не знал тогда одного: в Мексике счет за телефонные переговоры имел одну особенность - на нем помимо суммы указывался номер звонившего. И этот номер был его! Сукин сын! Он зарабатывал два миллиона долларов в год и пытался сэкономить две тысячи песо за счет остальных!

Пора, наконец, закончить формирование образа Пассареллы: когда он выступал в Европе, весь мир обсуждал, как этот игрок сбежал в Монако для того, чтобы там переспать с женой своего товарища по сборной Аргентины. Он совершил этот поступок и потом рассказывал о случившемся в раздевалке "Фиорентины", словно о каком-то подвиге! Тогда, в Мексике, Вальдано попросил у меня объяснений по поводу наркотиков, на что я ему ответил:

— Остановись, Хорхе, что за муха тебя укусила? На чьей ты стороне? Почему то, что тебе говорит Пассарелла, - правда, а то, что я, - нет?

— Хорошо, тогда расскажи мне, что ты знаешь.

— Подожди немного, пойдем на собрание.

Мы отправились на собрание, где присутствовал Пассарелла, и там я рассказал все, что знал о нем и о том случае. Тишина была мертвецкой, и нарушил ее именно Вальдано. Он вскочил и прокричал в лицо "Кайзеру": "Ты - дерьмо!" Видимо, Вальдано был настолько ужасен в своем гневе, что Пассареллу прямо на месте пробрал понос, хотя на самом деле максимум, что ему угрожало, - это удар по заднице. И все это - чистая правда.

ЕГО ДИСЦИПЛИНА И ПОРЯДОК

Все, что я здесь написал, я сделал не исподтишка: это же самое я бы сказал в лицо Пассарелле, но он так и не захотел со мной встретиться. Я все равно хотел бы раз и навсегда покончить с историей, будто бы Марадона принес наркотики в аргентинский футбол...

И еще: если бы мне предложили стать главным тренером сборной Аргентины, но при этом я должен был бы запускать свою руку в карманы к игрокам, я бы ответил: нет. А ведь именно так поступал Пассарелла в свою бытность главным тренером сборной, а? Сборная существует не для того, чтобы в ней зарабатывать, но... Когда я стал чемпионом мира в 1986 году, я получил за победу 33 000 долларов. 33 000! Тогда как мой друг Чиро Феррара, завоевавший бронзовую медаль на ЧМ-90, чемпионате, который организовала его страна, получил за третье место 220 000 долларов! Пассарелла, приняв сборную, всеми способами старался сделать так, чтобы АФА*** ограничивала игроков в их доходах. Мало того, что он заставил их всех подстричься и причины всех поражений связывал с наличием у них контрактов с рекламодателями и телевидением. Он дошел до того, что заставлял футболистов оплачивать приезд в сборную из своего кармана! И это ли не воровство?

Пассарелла заявлял: "Конец рекламе, конец тунеядству, конец длинным волосам!" — как будто бы Аргентина в 1978 году не становилась чемпионом мира благодаря Марио Кемпесу, у которого грива доходила до пояса.

Мне очень жаль, что меня тогда считали символом всех беспорядков в аргентинском футболе, и в этом есть доля моей вины, а его - синонимом дисциплины и порядка. Дисциплины и порядка, Пассарелла? Не смеши меня, ради Бога! Однажды на сборах он смеха ради вместе со своими друзьями измазал дерьмом все дверные ручки. Вот каков порядок и дисциплина Пассареллы!

Примечания:

*Голодранец - прозвище Рамона Диаса.

**Носатик - прозвище Карлоса Билардо.

***АФА - Аргентинская футбольная ассоциация.

Продолжение следует

Печатается с сокращениями.