Максим Покровский: Ногу свело - штатная ситуация в спорте

В нашей традиционной рубрике мы предоставляем слово всем, кто любит спорт, болеет за своих кумиров по-настоящему.

У группы "Ногу свело", видимо, самые спортивные корни изо всех групп российской сцены. Лидер коллектива Максим Покровский — сын известного спортивного тележурналиста Сергея Покровского, пресс-атташе "Ногу свело" Екатерина Ловчева — дочь знаменитого футболиста Евгения Ловчева. Впрочем, сам Максим воспринимает такую спорт-ориентированность как случайное совпадение. "Может быть, в этом и есть какой-то смысл, — говорит он, — но я никакого двойного дна здесь не вижу".

НАКАЧАННЫЕ ДЕВУШКИ И НЕПУГАНЫЕ ЛОШАДИ

— "Ногу свело" — это ведь спортивный термин?

— Это устойчивое выражение. Когда рождалось это название, исключительно спортивной подоплеки, конечно, не было. Но если плавание является спортом, то можно соотнести наше имя и со спортом. Когда человек заходит в воду, с ним ведь происходит нечто подобное. То есть это такая штатная околоспортивная ситуация, когда сводит ногу. Или нештатная, как кому больше нравится.

— В ваших песнях, в отличие от песен большинства ваших коллег по отечественной сцене, достаточно часто появляются строки, имеющие непосредственное отношение к спорту. Это с чем связано?

— Это связано как раз с тем, что именно такие тексты приходят в голову. Я не хочу отделаться блеклым, стандартным ответом, попытаюсь конкретизировать, но сделать это довольно сложно. Просто такова наша жизнь, так захотелось. Это не значит, что мы что видим, то и поем. Просто так получилось! У нас, например, когда-то была песня на английском языке, называлась "Sporting". Она не была посвящена футбольному клубу, там пелось о девушках, которые любят качать свои мышцы и могут себя защитить, дав хулиганам по лицу. Нам захотелось спеть песню об этом — мы ее спели.

— Никогда не слышал такой песни.

— А о ней почти никто не знает. Она ни в какие альбомы не входила, попели ее и перестали. Есть песни, которые выживают, а есть такие, которые до альбомов не доживают. Тем не менее мы ее играли на концертах, когда-то она нам нравилась. Мне вообще достаточно трудно рассуждать о тех людях, которые пытаются действовать в творчестве по какому-то обдуманному плану. По крайней мере, мы, "Ногу свело", такой способностью не обладаем.

— Вы сами спортом занимаетесь?

— Взаимоотношения со спортом у нас складываются довольно вялые. По той причине, что спорт — это профессия. Даже если рассматривать личное физическое развитие и ведение здорового образа жизни, то и с этим, к сожалению, дела складываются не очень хорошо. Вот буквально вчера мы с моей женой ездили верхом, но перерыв в этом занятии был месяцев пять. У меня сейчас болит все, что только может болеть. Недостаток свободного времени не позволяет, увы, чем-то заниматься регулярно.

— Страсть к верховой езде вы год назад выразили на фестивале "Нашествие" непосредственно на раменском ипподроме.

— Это была моя идея. Организаторам фестиваля нужно было шоу. То, что делали на сцене другие: "переодеться, постричься, побриться", нами было пройдено достаточно давно. На одном из новогодних "Огоньков" на телевидении мы выступали переодетыми в пионерок еще тогда, когда многие участники многих нынешних групп еще пешком под стол ходили. И мы решили исполнить песню "Волки" верхом. Мне показалось, что это будет достаточно благородно.

— Как на лошади петь? Она скачет, микрофон трясется, дыхание сбивается.

— Ну, на то я и артист. И если уж я впрягся в это дело, то надо было его выполнить. Неожиданность была в том, что лошадь больше, чем шума зрителей, испугалась понабежавших фото— и тележурналистов. Мне пришлось заботиться не столько о том, чтобы петь при тряске, сколько о том, чтобы заставить лошадь двигаться вперед. Она пятилась от журналистов, а я ничего не мог сделать: у меня в одной руке был микрофон, в другой — повод. И я не мог даже рукой им махнуть, чтобы они отошли. Правда, потом все-таки послал лошадь шенкелем вперед и даже поднял в галоп. Перед исполнением следующей песни еле восстановил дыхание. Серьезная получилась история, но, слава Богу, все обошлось. Было очень тяжело, но это стоило того.

НЕНАВИСТЬ К КАТЯЩИМСЯ ШАРАМ

— Многим вы запомнились в телевизионном сюжете, молотящим в боксерских перчатках грушу.

— Это был абсолютно ненадуманный ход. Последний наш альбом называется "Бокс", и его презентацию мы проводили совместно с Федерацией кикбоксинга России. Мы потом, кстати сказать, очень подружились с кикбоксерами, и я даже после этого несколько раз ходил на тренировки. И дело тут даже не в честности, что вот я не только альбом презентовал, но еще и тренируюсь. Я занимался для себя, но продлилось это опять же очень недолго. Трудно ездить через всю Москву после рабочего дня. Конечно, после тренировки ощущение испытываешь, близкое к блаженству, но его надо заслужить тяжелым днем и чудовищными пробками на дорогах. Это должно было когда-то прекратиться и прекратилось, но мы и сейчас очень дружны. Я мечтаю выбрать время для отпуска, которое совпало бы со сборами кикбоксеров, чтобы съездить с ними на Алтай. Но сейчас такие отпуска я себе позволить, к сожалению, не могу.

— Вас довольно часто видят на хоккее, на матчах московского "Динамо". Вы динамовский фанат?

— Да, я болею за "Динамо", я дружен с "Динамо". Меня даже однажды снимало "Муз-ТВ", сюжет был про то, как я играю в хоккей. Меня нарядили в форму, и каким-то образом я что-то там такое смог изобразить. Я даже, когда на себя на экране смотрел, понимал, что не совсем все же размазня. Хотя, конечно, это очень тяжело. Но после этого мы с сыном купили коньки, катаемся во дворе. У нас — большое счастье! — во дворе заливают каток. Там школьники гоняют, я пытаюсь играть с ними, но, естественно, я довольно жалкое зрелище собой представляю. Юнцы из седьмого — десятого классов обыгрывают меня с легкостью.

— Принимаете это близко к сердцу?

— Вот в этом случае — нет, но потому, что я так себя настроил. А вообще я достаточно близко к сердцу принимаю поражения. Так, например, очень невзлюбил боулинг. Не могу! Шар катится, и ты уже ничего не можешь сделать! Это связано с какими-то особенностями моего характера.

— Таких игр много. Бильярд, например!

— Вот и его тоже не люблю. Я в этом патологии не вижу. Если я в хоккее не успеваю угнаться за подростками, у которых лучше дыхалка, меньше вес, которые лучше стоят на коньках, то что ж тут обидного?! Зато я вижу, что я все, что мог, сделал, весь выдохся, пропотел, понимаю, что это очень полезно. А когда катится шар, мне уже все равно, что это я его запустил. У меня появляется желание превратить его в живое существо и подвергнуть жестоким пыткам.

— А что значит — "дружба с "Динамо"?

— Мой отец болеет за "Динамо", и я с детства за этот клуб переживаю. И когда меня пригласили в Новогорск на базу "Динамо", я с ними там подружился. Они меня приглашают на свои матчи, хотя и не каждый раз получается. Профессия заставляет проводить время в студии, а не на стадионе.

ГОРЯЧИЙ ТУРЕЦКИЙ ФУТБОЛ

— Как у вас отношения с видом спорта номер один?

— Я не очень хорошо играю в футбол, хотя люблю погонять. Помню, года два назад в Турции играл в футбол. Это было в страшную жару, как раз в те дни зарегистрировали рекорд самой высокой температуры в Турции за какое-то количество сотен лет.

— И как ощущения?

— Ну как! Сердечко выдержало, а это главное. Но зато после матча плюхнуться в бассейн — это просто кайф! Я не болею за кого-то конкретно, как в хоккее, но очень люблю футбол как шоу. Предстоящий чемпионат мира я буду смотреть не как заядлый болельщик, но, прекрасно понимая, что это высшее мастерство, буду просто любоваться. Вообще все, что связано с высшим уровнем мастерства, вызывает у меня неподдельный интерес. Я уверен, что чемпионат мира смотреть следует, это развивает. Бывают моменты такой красоты, что их даже не надо понимать, ими надо наслаждаться.

— Надеетесь на успех нашей сборной на чемпионате мира?

— Единственное, что я хочу сказать по этому поводу, и не хотелось бы, чтобы это воспринималось как обычные формальные слова. Я очень верю, что наши ребята сильно постараются и нас чем-то порадуют. Я просто очень люблю свою страну и стану восхищаться игрой всех, кто заслужит восхищение, но болеть буду за Россию.