"Короля лыж" Кузина травили зубным порошком
В завершение лыжного сезона в городе Мезени Архангельской области прошла традиционная гонка на приз чемпиона Олимпийских игр в эстафете 4х10 км Владимира Кузина. Виновник торжества заявил корреспонденту "Советского спорта", что те трудности, которые он преодолел, сделали его самым счастливым человеком.
В 9-М КЛАССЕ ПЕРЕСТАЛ ЗАНИМАТЬСЯ СПОРТОМ
В наших очень отдаленных местах, а я родился на северо-востоке Архангельской области, не было ни большого спорта, ни детских спортивных школ, но были всегда очень снежные и длинные зимы, и поэтому лыжи были для нас чуть ли не единственным средством передвижения. В качестве развлечения соревнования среди жителей деревни проводились регулярно. И вот на этих соревнованиях я с завидным постоянством становился победителем, выигрывая даже у взрослых.
— Какое развитие получило местное чемпионство?
— Настоящая по тем временам спортивная жизнь кипела в 18 километрах от нашей деревни в районном центре Мезени. Там регулярно проводились районные соревнования. Спорту уделялось внимание даже в войну, несмотря на тяжелейшие условия жизни. Так вот в 1943 году мы, детишки 12-13 лет, на лыжах, так как больше и не на чем было, первый раз отправились соревноваться. Тогда я выиграл самую длинную в то время дистанцию в 3 километра. Эта первая победа, пусть и районного масштаба, и первая награда — комплект нательного белья были для меня очень важны.
Следующую серьезную победу я одержал в восьмом классе на первенстве района среди старших школьников и взрослых на дистанции в десять километров. В соревновании участвовало всего двадцать восемь человек. Я стартовал последним, а финишировал первым. Эта победа, как бы сейчас сказали, говорила о том, что я был перспективным лыжником. Так оно, наверное, и было, но в девятом классе мне пришлось уйти из школы и пойти работать. У нас была большая семья, в которой я был старшим, и надо было помогать родителям.
ЧЕМПИОН В ВАЛЕНКАХ
Сначала на летних каникулах я работал пастушком в колхозе. Потом в рыболовецком колхозе ловил рыбу в реке Мезени и на полуострове Канин, а потом промышлял тюленя на ледоколе "Седов". Окончил в Архангельске специальные краткосрочные курсы по электротехнике и стал заведующим радиоузлом, секретарем комсомольской организации. В общем, три года я спортом не занимался.
А в 1950 году раздался звонок из района: "Надо ехать в Архангельск, чтобы участвовать в первенстве области по лыжным гонкам". Проблема. Кто же останется на радиоузле? Электричества тогда в районе не было, аккумуляторы работали от ветра, а кроме меня курсы никто не оканчивал и обращаться с ними не умел. Но так как соревнования в те времена проходили быстро и я должен был скоро вернуться, руководство поручило достаточно опасную процедуру зарядки аккумулятора объяснить местному шоферу. С неспокойной душой уехал я на первенство области, ведь тогда на первом месте для меня была работа.
Добраться до Архангельска можно было только самолетом, и из-за шторма на первый день соревнований мы опоздали. Приехали, а нам говорят, что завтра бежать восемнадцать километров. Мало того, что я вообще впервые попал на крупные соревнования, что ничего не знал о своих соперниках, так я еще никогда не бегал такую дистанцию.
Не знал я также, что в валенках уже никто не выступает. А я ведь все усовершенствовал, придумал ремешки, а не веревочки, хотел выглядеть посовременнее. Но мой школьный приятель, который учился в Архангельске в техникуме и который, узнав, что я приехал выступать, пришел за меня поболеть, сказал, что придуманы специальные ботинки с креплениями. Ему как студенту выдали и лыжи, и ботинки, и он предложил мне соревноваться на них. Я, конечно, согласился. Так, за день до старта я впервые увидел металлические крепления.
Ботинки оказались маловаты, но желание бежать было так велико, что я и не думал ни о восемнадцатиградусном морозе, ни о ветре, ни о незнакомой дистанции. Кое-как втиснул я ноги в ботинки.
Начал гонку я очень быстро. Это была фантастика. Если упадешь, то лыжа никуда не девается — встанешь и бежишь дальше. В валенках-то не так, там лыжу надо заново привязывать. И вот пятнадцать километров позади. Мой отрыв составляет более трех минут. Правда, еще где-то на восьмом километре я понял, что не чувствую пальцев ног. Еду, терплю, но за два километра до финиша я невероятно устал и, не поверите, заголодал. Да так, что только носки лыж вижу, а дальше — нет. Почти голодный обморок. Ближе к финишу показались наши мезенские девушки, тоже лыжницы. Я им кричу: "Девочки, дайте хоть кусочек хлебушка". Остановился. Соревнования идут, а я стою ем. Финишировал третьим.
Раньше не было, как сейчас, дня отдыха между стартами. На следующий день гонка на тридцать километров, а у меня пальцы отморожены. В ботинки уже не залезть, а валенки даже своего размера не подходят. Нашел на три размера больше, намотал на пальцы побольше тряпок и вроде бы готов. Погода испортилась, началась пурга. Соревнования решили проводить не по той же лыжне, что вчера, а по реке Кузнечиха. Совершенно прямая трасса. Никаких подъемов и спусков. Прямо на старте ко мне подходит пожилой человек и говорит: "Я видел, как ты вчера третьим пришел. Сегодня я побегу впереди тебя. Когда догонишь — сразу не обходи. Подойди сзади и посмотри, как надо бежать правильно". Совершенно мне было непонятно, что это значит — "бежать правильно". Не было у меня ни специальной школы, ни тренера. Я ничего не знал о технике. Понятно же было, что бежать надо вперед, я вроде так и бегу. Соревнования начались. Я его догнал. Еду, смотрю, вроде все делаю правильно, а потом взял на заметку, что он лыжной палкой отталкивается. Для меня это было своего рода открытием, что палкой можно себя не только придерживать, но и отталкивать.
Ту гонку, несмотря на валенки и отмороженные ноги, я выиграл с двухминутным преимуществом. Мне сразу же говорят: "Вам, Кузин, ехать в Уфу на первенство республики, защищать честь Архангельской области". Я говорю: "Не могу. У меня же там радиоузел. Я же работаю". — "Все работают, вы что, не понимаете?" — "Понимаю, — говорю, — инвентаря нет". — "Инвентарь мы вам дадим. Лучший".
ИЗ СЕЛЬСКИХ ЛЫЖНИКОВ - В ВОЕННЫЕ
Те соревнования в Уфе проводились среди сельских лыжников. Я их выиграл. Потом выиграл на первенстве Союза гонку на тридцать километров. Выступал, правда, уже не за область, а за Российскую республику. Потом опять перерыв. Осенью пятидесятого года решил поступать в мореходное училище, но так как там вступительные экзамены уже закончились, пошел подавать документы в физкультурный техникум. Не успел начать учебу, как приходит грозная повестка из военкомата. Уезжая из Мезени, я не снялся в военкомате с учета, и, оказывается, меня разыскивают уже почти как дезертира. Началась моя служба. В 1952 году среди военных округов проводился чемпионат Вооруженных сил страны. Меня от военного округа — в Свердловск. Там я хорошо выступил, и меня отправили представлять Вооруженные силы на чемпионат Союза. Там уже, конечно, все сильнейшие выступали, все чемпионы. Такая ответственность была для меня непривычной, ведь я новичок на стадионе, не обкатанный еще, но на том первенстве СССР я выполнил норматив мастера спорта. Для этого надо было оказаться в десятке сильнейших. Я оказался. Это был тоже определенный этап в жизни. В конце того же 1952 года стал чемпионом РСФСР на дистанциях восемнадцать и тридцать километров.
— А в сборную как попали?
— В 1953 году, выступая за Вооруженные силы, выиграл чемпионат Союза, обойдя всех сильнейших на восемнадцатикилометровой дистанции. Раз чемпион — значит, уже в сборной.
КОРОЛЬ ЛЫЖ
В 1954 году в Фалуне, в Швеции, проходил чемпионат мира. Первая гонка проводилась на дистанции тридцать километров. За три дня до начала соревнований нам показали трассу, которая, на наш взгляд, оказалась очень сложной, слишком уж много было на спусках резких поворотов. Чтобы пройти их, необходимо было обладать навыками горнолыжника. А у себя в стране мы соревновались на более легких трассах.
Гонка началась неплохо. Первые десять километров я шел вторым. Лидерство захватил шведский лыжник Зигстен Ернберг. Так вот, я шел за ним и понимал, что пока контролирую ситуацию, что более или менее хорошо прохожу повороты, а также то, что самый сложный из них еще впереди. Когда же я к нему подъезжал, то видел, как в вираж не вписался югославский лыжник и, упав, ударился об огромный валун на обочине. Камень, конечно, был чем-то прикрыт, но бедолагу все равно уносили на носилках. Я бежал на пределе, понимая, что только здесь от меня может серьезно оторваться лучше подготовленный для таких условий швед, но проехал этот поворот очень удачно. Результат был самый лучший — первое место в гонке на тридцать километров.
Но самой важной тогда была гонка на пятьдесят километров, потому что тому, кто сделал дубль тридцать и пятьдесят километров, присваивается титул и Кубок "Короля лыж".
Вечером попросил Витю Баранова хорошенько смазать мне лыжи и, чтобы не думать о завтрашней гонке, ушел на танцы.
Утром я точно знал, что еду за Кубком. Ребята мне про него постоянно рассказывали и настолько убедили, что половина Кубка уже моя, что, казалось, надо просто спокойно доехать до финиша в свою силу. Начал я очень быстро. Первые десять километров прошел даже быстрее, чем в эстафетной гонке. Позже шведы этот темп назвали авантюристическим. А вот потом произошло непредвиденное…
ПОДЛЯНКА
Раньше, чтобы вывести лыжника из строя перед финишем, достаточно было подбросить на лыжню зубного порошка. Потом лопата снега — и следующий лыжник едет спокойно. У отставших все в порядке, а ты бежишь — одна лыжа скользит, а другая — нет. Этот зубной порошок влипает в мазь как песок.
Сначала подумал, что это шишка попала, но не может она прилипнуть и так мешать. Бегу кое-как: где боком, где на одной лыже, где лыжу на ребро поставлю. Надо что-то делать. Дужки креплений большие, металлические — еду и через шаг лыжу об дужку вытираю. Отрыв у меня был около трех минут, я это знал и вроде мог себе позволить так бежать. Но лучше не становилось. Потом додумался ставить левую лыжу на ребро и правую об нее вытирать. Вот я этим делом иду и занимаюсь, а ведь надо бежать! Ладно, думаю, одна нога будет толчковая, а другая для скольжения.
За несколько километров до финиша у меня начинают сводить мышцы живота. Тоже никогда раньше у меня таких ощущений не было. Знал, конечно, что если есть иголка-булавка, надо проколоть мышцу и все, но ведь нет ничего. Штырь у лыжной палки толщиной с палец, не особо проколешь. Страшно стало: живот ладно, а вдруг на ноги перейдет, как бежать-то? Приспособился я опять-таки через шаг бить себя лыжной палкой в живот. Неприятная была потом картина. Финишировал я весь в кровоподтеках и царапинах. От трехминутного преимущества остались ничтожные восемь секунд, но титул и Кубок "Короля лыж" я все-таки заслужил. В тот же день пришла телеграмма о присвоении мне звания заслуженного мастера спорта.
ОЛИМПИАДЫ НЕ БУДЕТ?
1955 год. Началась подготовка к первой для нас Олимпиаде 1956 года. В январе на подмосковной базе "Динамо" (в Подрезково) были проведены международные соревнования с участием сильнейших скандинавских лыжников. Там мы выиграли эстафету 4х10 километров, а в личных соревнованиях я выиграл гонку на пятнадцать километров. Сезон начался нормально. Затем поехали в Италию. Там, в Кортина-д'Ампеццо, я выиграл гонку на тридцать километров. Следующие соревнования проводились в Лахти, в Финляндии. При просмотре дистанции я на одном из спусков расслабился и упал. Снег был очень глубокий, и я провалился. У меня случился прострел в области поясницы. Вот и начались мои и доолимпийские и после проблемы. Выступать здесь я уже не мог, но на следующие соревнования в Норвегию поехал вместе с командой, и так как лучше не стало, меня там начали лечить. Электропроцедуры, массаж, уколы — ничего не помогало. Лечили до осени — все не то, а через полгода Олимпиада. Остались только радикальные меры: грязелечение, которое, как потом выяснилось, сильно действует на сердце. Сборная уже на Южном Урале на сборах, а я лечусь в Москве. До Олимпиады остается три месяца. Я все никак не поправлюсь. Но я сам себе все портил. Проводил интенсивнейшие самостоятельные беговые тренировки. И вот после одной из таких тренировок ночью у меня вдруг сильнейшие боли в сердце.
Когда процедуры закончились, я поехал в Златоуст, где в это время проходили сборы команды. Встал на лыжи — как инвалид. Врачи после консультаций решили перед каждой тренировкой или соревнованиями делать мне укол — аскорбинку с глюкозой, чтобы помочь сердцу. Нина Григорьевна, врач сборной, иногда попадала в вену, иногда — нет. Из-за этого распухла рука.
Меня тем не менее включают в команду, и я еду на Олимпиаду в Кортина-д'Ампеццо. Первый день — гонка на тридцать километров. На финише я пятый. Пятнадцать километров — стараюсь во что бы то ни стало, но не рассчитал. Десять километров шел в числе лидеров, а дальше, когда начались спуски, понял, что лыжи у меня скользят хуже, чем у соперников. Финишировал в десятке.
В эстафете мне доверили самый последний, четвертый, этап. Зная мое состояние, можно было поставить меня и на второй, полегче который, но я был в то время более титулованный и, видимо, стойкий, а именно это качество и нужно на финише.
Первым стартует Федя Терентьев. Сразу после стартовой площадки был узкий мост. Организаторы явно не предусмотрели и не расширили его. А внизу ущелье, а команд около тридцати. Федя оказался зажатым у перил моста (он потом говорил, что хорошо, что вообще вниз не столкнули). Вышел с моста он уже не лидером. Но он самым опытным среди нас был, успокоился и всех потихонечку обогнал. Догнал финна Кюру и легко обошел его. Передал эстафету почти с двухминутным отрывом. Второй этап бежал Паша Колчин. Он маленький, легкий. Для среднегорья это хорошо. Паша передает свой этап с увеличением отрыва. Третьим стартует Коля Аникин. Его задачей было не растерять полученное преимущество, и он с ней справился, хотя интервал между ним и финном Виитаненом сократился почти на минуту. Когда я принял старт, мне сказали: "Только не упади на спуске". "Зачем же мне падать?", — подумал я. И не упал. Нормально финишировал. В тот день нам вручили первые в нашей стране золотые олимпийские медали в мужских лыжных гонках. Плюс еще медали чемпионов мира. А в 1957 году, ближе к лету, постановлением Президиума Верховного Совета СССР я и Любовь Козырева были представлены к высшей правительственной награде — ордену Ленина.
— С друзьями по сборной видитесь?
— Редко. Паша Колчин живет в Эстонии, Коля Аникин — в Штатах, а Федя Терентьев, к сожалению, погиб давно. Но все мы, безусловно, молоды. Мы не только выступали хорошо, мы очень дружно жили, и у меня о них самые теплые воспоминания. И вообще жизнью я доволен.
НАША СПРАВКА
КУЗИН Владимир Семенович
- Родился 15 июля 1930 года в д.Лампожня Архангельской области. Заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР, чемпион мира на дистанциях 30 км и 50 км (1954 г., Фалун, Швеция), обладатель титула и Кубка "Короля лыж", чемпион Олимпийских игр в эстафете 4х10 км (1956 г., Кортина-д'Ампеццо, Италия). Награжден почетным знаком Национального олимпийского комитета "За заслуги в развитии олимпийского движения в России", кавалер ордена Ленина, кандидат биологических наук, профессор РГАФК, полковник запаса.
ДОСЛОВНО
- Совершенно мне было непонятно, что это значит — "бежать правильно". Не было у меня ни специальной школы, ни тренера. Я ничего не знал о технике. Понятно же было, что бежать надо вперед, я вроде так и бегу.
- Приспособился я опять-таки через шаг бить себя лыжной палкой в живот. Неприятная была потом картина. Финишировал я весь в кровоподтеках и царапинах. От трехминутного преимущества остались ничтожные восемь секунд, но титул и Кубок "Короля лыж" я все-таки заслужил.
Врачи после консультаций решили перед каждой тренировкой или соревнованиями делать мне укол — аскорбинку с глюкозой, чтобы помочь сердцу. Нина Григорьевна, врач сборной, иногда попадала в вену, иногда — нет. Из-за этого распухла рука.
КСТАТИ О ДОПИНГЕ
— В нашей команде в то время о допинге ничего не знали. Зато интересный случай приключился со мной в Лахти. Идет гонка, очень хочется пить, но термос разбился. Меня выручили тренеры финнов. Но когда я попил из предложенного мне термоса, то понял, что в нем что-то коньячное. Финишные километры у наших соперников всегда были невероятно быстры. Это и раньше заставляло меня задуматься о том, что все это происходит под воздействием чего-то, здесь же мое мнение укрепилось. Анаболики и химические препараты появились много позже, когда я уже закончил выступать. Голословно утверждать не буду, но знаю, что многие ими пользовались. Так что проверка на допинг — это, может быть, не такая уж и ненужная процедура, ведь выигрывать надо на своих ресурсах. Только проверять спортсменов нужно с умом, чтобы не мешать им соревноваться.
