На смерть Сергея Доренко. Колонка главного редактора
В моей жизни было два разговора с Сергеем Доренко один на один, за закрытыми дверьми кабинета. Недолгих – по полчаса или чуть больше. Но в жанре, когда каждый может честно спрашивать и говорить все, что считает нужным. Это был 2008 год. Он говорил о Венедиктове, который вернул его в профессию после годов вне эфира, о той истории на мотоцикле, когда ему на ровном месте паяли уголовное дело... О многом тогда успели поговорить. Тогда я был главным редактором радиостанции «Говорит Москва» в течение шести лет. Потом он – наверное, тоже в течение шести лет – главным редактором другой радиостанции, но с тем же названием – «Говорит Москва». У меня была мысль, что когда-нибудь придёт время – и я подробно расскажу эту историю, почему вдруг мы встречались, о чем говорили и какое это лично для меня имело значение. Но, наверное, уже нет смысла это делать. Сейчас набежит много кто, рассказывая, как всегда, кучу историй в традиционном жанре «Великие ушедшие и я рядом».
Хочу сказать другое. У меня есть коллеги, которые сказали сейчас: «У меня сегодня не стало члена семьи». И это очень точное выражение, очень точное чувство. Он был шоумен, но он был и последний в этой стране журналист, умеющий разговаривать с людьми. Парадоксально, необычно, выворачивая многое наизнанку. Но радио слушали – ради него. Теперь больше радио незачем слушать. Осталась только музыка и одинаковые новости.
Не стало в прошлом году спортивного радио, не стало в этом году радио вообще. Ушел последний журналист, больше журналистов нет. Радио с человеческим лицом и с человеческим голосом больше нет.
