«Мечтаю об олимпийском «золоте». «ССФ» Беседует с чемпионом мира Александром Филимоновым
АЛЕКСАНДР ФИЛИМОНОВ. На днях РФС выступил с предложением присвоить звания заслуженных мастеров спорта игрокам сборной России по пляжному футболу, в этом году впервые ставшим чемпионами мира. Среди прочих в наградном листе значится и фамилия Александра. Вот ведь как бывает: человек провел в большом футболе двадцать лет, а главную победу в жизни одержал в малом, куда попал полгода назад. Впрочем, нельзя сказать, будто слава нашла героя на закате карьеры. Скорее, судьба вернула ему старый должок…
ГОЛОСУЙ – НЕ ГОЛОСУЙ…
– Вам никто не говорил, Александр, что выглядите вызывающе загорелым для декабрьской Москвы?
– У меня есть алиби. Недавно вернулся из Эмиратов. С Межконтинентального кубка.
– Ну да, и вместе с ним… А разве матчи игрались не по вечерам?
– Тренировались-то мы днем, при температуре воздуха плюс тридцать градусов…
– Не зря же этот футбол называют пляжным.
– Меня в него позвал Виталий Погодин, президент московского «Локомотива», вместе с которым я защищаю цвета команды парламента России…
– Кстати, ходили 4 декабря на выборы депутатов Госдумы?
– Ни разу в жизни не голосовал.
– Почему?
– По молодости совсем не интересовался политикой, сейчас слежу чуть больше, но не скажу, будто стал разбираться. Не могу прийти и механически нарисовать галочку в бюллетене напротив названия той или иной партии. Мне нужно знать ее программу, цели, задачи. И желательно не в общих чертах. Но этим надо специально заниматься, а у меня, согласитесь, иная специализация… Словом, пусть голосуют те, кто лучше смыслит в таких вопросах. Я привык все делать максимально ответственно. Иначе нет резона начинать.
– Сказанное относится и к пляжному футболу?
– Ну конечно. Виталий видел, что я в хорошей форме, не растерял кондиции, и предложил: «Сань, иди к нам в «пляжку». Дело было минувшей зимой.
– И вы сразу представили: море, пальмы…
– Если честно, Погодин всегда так и говорил. Мол, у нас поездки в Эмираты, Бразилию, Майами, мы не летаем в Норильск и Сургут…
– Соблазнял, словом.
– Пытался. Но не это стало решающим аргументом. Во многих теплых странах я бывал и раньше, а те, в которые не съездил, могу сам посетить, если возникнет желание. Для этого пляжный футбол не нужен. Дело в ином. На первую половину года у меня были планы, которые не хотел ломать, а в июне мы с Виталием вернулись к зимнему разговору. Погодин поступил тактически грамотно, сказав: «Что я агитирую? Приезжай да посмотри. Понравится – останешься». Я так и сделал. Благо первый этап чемпионата России проходил в Строгине, ехать недалеко. Мой друг Саша Толстиков, работающий в селекционном отделе ФК «Краснодар», тоже убеждал: «Саня, попробуй, у тебя получится». Я подумал: а почему бы, собственно, и нет?
Пришел на первую тренировку, почувствовал, что кардинальных противопоказаний нет...
– Наверное, поначалу относились ко всему как к забаве?
– Это не в моем характере. Когда речь заходит о футболе, для меня все серьезно. Даже в выставочных и товарищеских матчах не балуюсь, не сачкую. Полевые игроки могут иной раз дурака свалять, а вратарю лучше не чудить. По крайней мере, для себя давно так решил. На поле, даже песчаное, выхожу максимально собранным и работу выполняю ответственно.
С КОРАБЛЯ НА БАЛ
– В «Локо» вы ведь попали с корабля на бал?
– 17 июня провел первую тренировку, а уже 21‑го завоевал трофей – Суперкубок России.
– Чтобы еще через три месяца стать чемпионом мира.
– Даже быстрее – 11 сентября мы победили в финале бразильцев. Взлет очень стремительный! Ясно, что и представить подобное не мог. На заметку тренерам сборной попал, когда несколько матчей подряд отстоял на ноль. Для пляжного футбола это нетипично. Потом был суперфинал чемпионата России со «Строгино» в Петербурге, где тоже сыграл удачно, не пропустив во втором периоде ни мяча, что переломило ход поединка в нашу пользу. После той игры Николай Писарев и сказал: «Жди вызова в сборную».
Знаете, год получился удивительным. За сезон я потерпел поражения лишь в двух матчах, хотя успел поиграть за четыре команды.
– За какие же?
– Считаем. «Долгие Пруды» – 3‑я лига, зона «Подмосковье». Это первая. Команда «ДСК-1» – вторая. Плюс два пляжных коллектива – «Локомотив» и сборная. Так вот о проигрышах. Впервые в 2011‑м я уступил с пляжниками на голландском этапе Евролиги. Нас тогда португальцы одолели. А потом «ДСК-1» отдал финал клубу «Москвич» в турнире ветеранов имени Льва Яшина.
– Словом, у вашей жизни-зебры сейчас ослепительно белая полоса. Но ведь перед тем долго тянулась антрацитово-черная.
– Не считаю, будто у меня были провальные периоды. Да, может, таких ярких вспышек не случалось, но и откровенно неудачных времен не припомню. Я ведь объективно оцениваю себя, смотрю, все ли возможное сделал, по максимуму ли выложился. Не вижу оснований для особых претензий. Другое дело, что далеко не всегда конечный результат зависел от меня. Футбол – коллективный вид спорта…
– То есть вы довольны карьерой?
– В любой ситуации надо стремиться к большему, умея при этом ценить то, что есть. Скажем, я добился со «Спартаком» достижения, которым никто иной не может похвастать.
– Не соображу, о чем вы. Намекнете?
– Не буду. Если пороетесь в архивах, сами раскопаете.
– Знаю, у вас второй показатель среди российских вратарей по количеству «сухих» матчей.
– Второй – не первый…
– Еще как-то гол сопернику забили.
– Это и другие вратари делали, а я говорю об уникальном факте.
– Не интригуйте, Александр!
– Нет, не подскажу. Получится, будто сам себя нахваливаю. (Более подкованные, нежели автор этих строк, сотрудники редакции предположили, что речь – о шести подряд чемпионских титулах. Подобного не добивался ни один из игравших в России вратарей. При визировании текста Филимонов подтвердил догадку. – Прим.А.В.).
– Хотя бы про гол расскажите.
– Мы играли с арзамасским «Торпедо», я сильно вынес мяч, он ударился на линии чужой штрафной и перелетел через вратаря, который в последнюю секунду начал пятиться и поскользнулся. Стечение обстоятельств: мой хороший удар плюс огрех соперника. Мы выиграли тот матч – 2:1, я забил решающий гол…
Еще в «пляжке» можно поражать ворота. Это один из элементов игры вратаря. Виталий Погодин постоянно говорит мне: «Саня, бей!». Я уже пробую, в створ попадаю, но пока не забивал.
– Есть к чему стремиться.
– Не скажу, будто это главная цель, но если получится, буду рад. Может, звучит слишком громко и пафосно, но для меня каждый матч – решающий. С детства так воспитан. Сколько себя помню, всегда хотел быть футболистом. Как отец. И первой моей игрушкой был мяч. Шрам на носу видите? Заработал его года в три. К нам домой пришли гости, я решил козырнуть перед ребятами, показать высокий класс и, стоя в центре комнаты, сильно ударил по мячу, который угодил точно в люстру. Та разлетелась на осколки, и один рассек переносицу. Пара сантиметров вправо или влево – и мог бы остаться без глаза… Тогда все закончилось поездкой в травмопункт, хирург наложил швы.
КТО СТАРОЕ ПОМЯНЕТ?
– Наверное, не все шрамы зарубцовываются со временем, Александр?
– Вы сейчас о чем?
– Об игре со сборной Украины в октябре 1999‑го и нелепом мяче, пропущенном от Андрея Шевченко за три минуты до конца матча.
– Все ждал, когда же подберетесь к теме! Не было интервью, чтобы не спросили. Я давно смирился. Если не задают этого вопроса, искренне радуюсь за журналиста, не попавшегося на крючок расхожих штампов. Пятерка ему!
– Понимаете, Александр, есть актеры, которых зрители помнят по одной роли, хотя те сыграли за карьеру сотни. Артисты обижаются, но тут уж ничего не попишешь. Так порой и у футболистов случается…
– Если вам лично или коллегам по перу кажется, будто это венец моей спортивной биографии, пожалуйста, думайте так. Ваша воля! Не буду переубеждать, хотя и не согласен с подобным утверждением. В 1998 году меня признали лучшим вратарем России, но профессиональным пиком я считаю следующий сезон. Даже с учетом гола Шевченко. У всех в жизни бывают ошибки. Это лишь эпизод.
– Зато яркий!
– Послушайте, в 1999‑м мы победили в Париже чемпионов мира – французов, в первенстве страны дважды разгромили ближайших преследователей из «Локо», половину матчей я отыграл на ноль, в двадцати восьми матчах чемпионата пропустил только двадцать один мяч. Надо проверить статистику, были ли у кого-нибудь из спартаковских вратарей потом лучшие показатели…
– Про ложку дегтя, способную испортить бочку меда, вы наверняка и без меня знаете.
– Сразу после матча с Украиной никто не за-острял внимания на пропущенном голе. Да, все были огорчены результатом, не позволившим нам вый-ти в стыковые матчи на Евро, но и только. Шумиха поднялась примерно через полгода.
– Очевидно, появились основания для разговоров, что Филимонов сдулся.
– Откуда вы это взяли?! Видимо, кому-то очень хотелось выбить меня из колеи. Но и двенадцать лет назад чувствовал себя совершенно нормально, и сегодня в этом смысле ничего не изменилось. Я ведь не произвожу впечатления убитого горем или раздавленного депрессией человека, правда?
С украинцами мы встречались 9 октября, а через шесть дней я отыграл на ноль в матче против главного конкурента в чемпионате страны. Это о чем-то говорит?
– Однако ведь факт, что после той истории ваша карьера покатилась под горку.
– Кажется, вы плохо подготовились к интервью, не до конца изучили мою биографию. Я еще трижды со «Спартаком» завоевывал золотые медали, в 2000 году в шести матчах Лиги чемпионов пропустил лишь три гола, показав лучший результат среди всех вратарей на групповом этапе. Тогда нашими соперниками, на минуточку, были «Реал», «Спортинг» и «Байер». В 2002‑м в составе сборной России я съездил на чемпионат мира. По вашей теории, морально сломленный. Все, блин, жизнь кончилась, голова на рельсы!
– В Японии вы ни разу не вышли на поле, а до того и вовсе покинули «Спартак», оказавшись в киевском «Динамо».
– Говорите, словно о команде провинциального мясокомбината, а не о самом титулованном клубе на постсоветском пространстве! Основной вратарь динамовцев Александр Шовковский получил травму, и меня позвали специально под Лигу чемпионов. Я еще раньше сказал Олегу Романцеву, что хочу уехать за границу, попробовать что-нибудь новое. Обстановка в «Спартаке» изменилась, клуб возглавил Андрей Червиченко…
– «Динамо» было единственным вариантом?
– «Монако» проявлял интерес, в Москву на просмотр прилетал тренер вратарей, но я плотно сидел на лавке. В итоге трансфер сорвался.
– Вы и в Киеве не задержались.
– Когда Шовковский поправился, необходимость в моих услугах отпала. В «Динамо» ведь играл и второй вратарь сборной Украины – Рева. Третий – лишний. Особенно если он легионер…
КРЕСТ, АСТРОЛОГИЯ И ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ
– А в Киеве вам про гол от Шевченко напоминали?
– Журналисты. Больше никто. Сначала я удивлялся подобной настойчивости, а потом перестал.
– Наверное, это ваш крест.
– Опять не соглашусь. Не несу то воспоминание как наказание или тяжкое бремя. Люди ищут интригу там, где ее нет. Не сломал меня матч с Украиной, не сломал! И карьера моя не пошла по нисходящей. Не надо раздувать из мухи слона, преувеличивая значение эпизода. Если помните, в 1999 году наша сборная была вынуждена играть в оставшихся семи матчах отборочного цикла на победу, иначе мы теряли шансы на выход из группы. Начинали-то с трех поражений подряд и отрезали себе пути к отступлению. Одной ничьей хватило бы, чтобы все перечеркнуть. Исландцы рогом упирались тогда в Москве, стеной стояли у ворот! Не дожали бы их, и заключительная игра с Украиной превратилась бы в пустую формальность.
Впечатление, будто журналистам больше не о чем со мной поговорить, вот и возвращаются к тому, что давно пора забыть.
– Курьезность ситуации в сочетании с важностью момента не позволяет этого сделать.
– Еще раз могу повторить: серьезных матчей в моей карьере было предостаточно. И за сборную, и в Лиге чемпионов, и в первенстве страны.
– Тогда, в 1999‑м, писали, дескать, удача отвернулась от Филимонова из-за того, что перед игрой с Украиной он отказался идти к батюшке.
– Блин! Опять двадцать пять! Я вообще не хожу в церковь, считаю это личным выбором, за который ни перед кем не обязан отчитываться. Священник приезжал в команду и раньше, например перед матчем с французами, ну и что? До того не посещал подобные мероприятия и после не стал.
Когда играл в «Уралане», нас возили в буддистский монастырь. Кто хотел, молился, я стоял в сторонке, никому не мешал. В Элисте вообще был свой звездочет. Он консультировал президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова, а заодно помогал тренерскому штабу определять состав на матчи. Сегодня кроме улыбки это ничего не вызывает, а тогда я сильно злился. Помню, встречались в «Лужниках» с «Торпедо» и проигрывали после первого тайма – 0:2. В сезоне 2003 года команда смотрелась слабенько, в конце концов, уже без меня вылетела из премьер-лиги, бесславно прекратив существование.
Но это случилось позже, а тогда в перерыве между таймами звездочет пришел в раздевалку. Сначала Игорь Шалимов сказал что-то ободряющее, а после тренера слово взял астролог, принявшийся грубо и бестактно критиковать психологическое и физическое состояние игроков. Нес страшную пургу! Пару минут я терпел, а потом перебил звездочета и навставлял ему на эмоциях, предложив заткнуться.
– А он был в этом… в клобуке?
– Не-е, обычный мужик, в цивильной одежде. Даже не калмык, наш, русский… Словом, выступил я тогда, и к следующей игре звезды от меня окончательно отвернулись, я перестал попадать в основу.
Послушайте, разве мало на свете чудаков и чудачеств? В Ташкенте была традиция резать барана перед стартом сезона.
– Прямо на футбольном поле?
– Рядом с ним! Приходил мулла, читал молитву, игроки кружком сидели на корточках. Потом барану ножом перерезали горло, с хрустом ломали хребет, чтобы, значит, не мучился, – и готово. Кровь стекала в небольшую ямку, которую вырывали загодя.
– Дико?
– Поначалу испытывал страшный шок, смотрел на все, зажмурившись, но со временем привык. Кому-то был нужен этот обряд. Некоторые ребята макали пальцы в освященную, как они считали, кровь, обмазывали бутсы, чтобы больше голов забить, или колени – от травм. Верят люди – и ладно, но я понимал: не баран будет играть за меня на футбольном поле. И не священник тоже…
– Тем не менее свои ритуалы и приметы у вас наверняка есть, Александр?
– Все спортсмены в той или иной степени суеверны, но и к этому отношусь без фанатизма. Нет такого, чтобы заносил до дыр фартовые перчатки или подолгу не менял бутсы. Спартаковского свитера у меня, наверное, вообще ни одного не осталось.
– Все обменяли?
– Не скажу, что прямо-таки коллекционирую, но несколько чужих храню, это правда, – Шмейхеля, Ван дер Сара, Пальюки…
О РИО, РИО!
– Вы ведь наверняка следите за российским и другими чемпионатами?
– Честно говоря, почти нет времени смотреть футбол. И тарелка «НТВ-Плюс» дома не стоит…
– Даже ситуацию с Веллитоном и Акинфеевым не прокомментируете? С вратарской точки зрения.
– На мой взгляд, в том эпизоде оба неправы. Игорь пошел в борьбу расслабленно, спартаковец прыгал, видя, что не дотягивается до мяча. С другой стороны, соглашусь с Карпиным, который сказал, что Веллитон не наносил сопернику травмы, Акинфеев порвал связку от неудачного приземления. Значит, был не до конца собран. Мог бы сгруппироваться, колено вперед выставить, жестко встретить нападающего. Игорь же видел, кто летит в атаку. Столкновения с Веллитоном у него и раньше случались.
– До того был эпизод с Габуловым.
– Нападающий специально не убирал ногу, искал контакта. Но и Владимиру следовало прижать голову, втянуть ее в плечи.
– А на вашем пути попадались такие веллитоны?
– Была похожая ситуация, когда Денис Попов из ЦСКА конкретно сломал меня. Я первым успел к мячу, но армеец не стал тормозить и на полном ходу въехал ногой мне в корпус. Как-то подстраховаться я не мог. В итоге надрыв плечевой связки…
В Ташкенте однажды лицо в кровь разбили. Бутсой в бровь. Шрам остался. Но это был игровой момент.
Меня учили: вратарь должен идти до конца, не уступать нападающему. Пусть лучше он в сторону отлетит, чем мяч – в сетку. В Анапе играли со «Строгино» на Кубок России по пляжному футболу. Егор Еремеев прыгнул прямой ногой, я падал вперед руками. Столкнулись. Я был готов к контакту, Егор – нет. Уткнулся мне в грудь, получил травму. Мы партнеры по сборной, но на футбольном поле друзей нет. Побеждает только одна команда, а я уже говорил, что к любому матчу отношусь как к главному в карьере.
– Из-за темперамента не страдали?
– Да я вроде не особо буйный. Помню, встречались в Милане с «Интером» в Лиге чемпионов. При розыгрыше стандарта Бергоми вцепился спереди в мои трусы и держит. Я туда-сюда – не вырваться. В итоге прихватил меня, и мы пропустили решающий гол, уступили – 1:2. После матча я на доходчивом русском языке объяснил итальянцу все что думаю о нем и его ближайших родственниках по материнской линии… Ведь игрок выдающийся, а поведение такое несолидное!
В Ташкенте меня дважды с поля удаляли. Вот там не мог сдержать эмоции. Судьи творили форменный беспредел, убивали команду!
Хотя, конечно, с опытом становлюсь спокойнее. Если по любому поводу дергаться, никаких нервов не хватит, а они очень нужны. Даже ребята говорят: «Саня, ты сейчас играешь больше, чем в «Спартаке»!» Так и есть. Тут и пляжный футбол, и «Долгие Пруды», и «ДСК-1»… Многие спрашивали: зачем ты пошел в «пляжку»? Поначалу вопрос ставил меня в тупик, и я не знал, что ответить. Как зачем? Нравится! Люблю футбол, еще не наигрался, хотя прекрасно помню про свои 38 лет. Кое-кто из молодых игроков уже по имени и отчеству обращается – Александр Владимирович. А в Ташкенте звали Саша-акя – это уважительное обращение к старшим...
– В тульском «Арсенале» тоже, думаю, без отчества не обойтись.
– Буду там играющим тренером вратарей. Задача – пробиться во вторую лигу. Осталось провести одиннадцать матчей, за первое место уже не зацепимся, но за путевку побороться должны.
– На пляжный футбол силы и время останутся?
– Не хочется отказываться. В феврале в Москве пройдет Кубок Европы, потом будут этапы Мировой лиги на клубном уровне и чемпионат мира.
– Где?
– На Таити.
– Пожалуй, только ради этого стоит задержаться на сезон!
– Вот уж точно не из-за пляжей Французской Полинезии! Мой вызов в ином: в этом году мы выиграли все что могли. Теперь нужно попытаться отстоять завоеванные титулы, что, сами понимаете, гораздо сложнее. Это было видно по финалу Межконтинентального кубка, где бразильцы рубились не по-детски, без шапкозакидательских настроений, как раньше. Конечно, нам хочется повторить успех, закрепить достигнутое.
– Предпосылки есть?
– Пока лишь голый энтузиазм. Никаких условий. На всю Москву единственное нормально оборудованное поле – в Строгине. Добавьте площадки на пляжах в Анапе и в Самаре на берегу Волги. Плюс Питер, где есть манеж и стационарный стадион. Остальное – по мелочи. Что-то в Новосибирске, в Саратове... По существу, больше назвать-то и нечего, хотя, казалось бы, затраты минимальны. Насыпь песка, поставь ворота, сделай разметку, собери временные трибуны…
Вопрос, на который не нахожу вразумительного ответа: почему не популяризировать этот вид спорта, не воспользоваться моментом? Ведь на волне последних побед в пляжники могут потянуться перспективные ребята. До сих пор сюда шли из большого футбола или из мини. Так сказать, по остаточному принципу. А можно целенаправленно готовить игроков. Не исключено, что пляжный футбол включат в программу Олимпийских игр 2016 года в Рио-де-Жанейро. Это же самый бразильский из всех видов спорта! Ребята рассказывали, там на матчах пляжников по тридцать тысяч болельщиков собирается, а играют в него сотни тысяч. И делают это круглый год. Проводится масса турниров, начиная с районных и заканчивая первенствами штатов…
– Неужели по популярности круче, чем хоккей в России?
– Думаю, да. Тем не менее мы стали чемпионами мира по футболу, пусть и пляжному, а бразильцам в хоккее на льду пока ничего не светит.
– А вам все мало, Александр! Уже о «золоте» Олимпиады подумываете…
– Чем черт не шутит! Правда, сначала до этого надо дожить. Да и пляжному футболу на законных основаниях попасть в программу Игр в Рио. Что совсем не факт. Но мечтать, как говорится, не вредно…
– Где планируете встречать Новый год?
– С родителями и сестрой в Йошкар-Оле. Вся родня соберется.
– А я думал, где-нибудь под пальмой на пляже.
– Нет, в этом году уже напляжился. Хватит…
